Монро устало плелся домой, едва перебирая ногами. Он ощущал тяжесть целого мира на своих плечах. Ее мира...
Эвелин Хайд не отличалась ни умом, ни красотой. Все, чем она могла похвастаться: больше сотни бездарных стишков, которые она публиковала всюду, пытаясь открыться людям. И раз за разом она понимала, что чем хуже было ей, чем паршивее были строки, тем больше люди восхищалось этой херней. Эвелин видела мир в сером цвете с детства. Она была одной из тех грустных девочек, научившихся улыбаться даже тогда, когда внутри все клокотало от ярости или тонуло в безысходности. У Эвелин все было как у других, но только почему-то ее это задевало слишком сильно.
В тот вечер они встретились случайно. Возможно, так было предначертано где-то повыше, но ни Эвелин, ни Монро не верили в этот бред. Девушка быстро шла по улице, то и дело обгоняя прохожих. Монро не спешил, он оглядывал землю под ногами, ступая то аккуратно, то резко и яростно. В один из таких шагов он и натолкнулся на нее. Эвелин в очередной раз улыбнулась, пробубнив, что ничего страшного в этом нет и уже собиралась умчаться прочь, но в одно мгновение Монро ухватил ее за рукав и произнес:
- Твоя улыбка прекрасна, но глаза полны грусти, будто ты кого-то потеряла. Но кого?
- Себя, - ухмыльнувшись с горечью ответила девушка.
- Могу я пойти с тобой? - спросил Монро тихо.
- Иди. - прошептала Эвелин и двинулась вперед.
Они шли молча пару кварталов. Монро вцепился в ее руку так крепко, будто боялся ее потерять. А она просто шла вперед и думала о том, что сказать. Тишину прервал мужчина, задав очередной вопрос:
- Как давно ты себя потеряла?
- Кажется, целую вечность назад, - ответила девушка, скорчив гримасу.
- Ты расскажешь мне больше? - осторожно выпытывал он.
- А ты хочешь?
- Да.
Спустя еще пару кварталов девушка произнесла легко и непринужденно:
- Когда-то я умерла, умерла, едва появившись на этот свет, а теперь брожу по земле в поисках покоя. Я - призрак. Меня не замечают. Я одинока и заперта в юном теле. Недавно я открыла для себя одну паршивую деталь юных тел: возбуждение. И вот теперь, трогая себя, я ощущаю желание. Мои руки ласкают гениталии, я чувствую влажность во влагалище. Я дрочу и плачу. Слезы струятся по моему лицу. Я сознаю, что истязаю сама себя. И что никто не полюбит эту душу. Мертвую душу. Возможно кому-то приглянется тело. Пусть берут. Мне плевать. Хочешь? Бери.
- Не хочу, спасибо. - угрюмо ответил Монро, отпустил ее руку и пошел прочь.
Эвелин вернулась домой, нацепив улыбку на лицо. Монро же перебирал в мыслях ее образ, слова, голос. Он лег на пол и представил, что она лежит рядом. Он взял ее за руку и прошептал:
- Я люблю твою мертвую душу, девочка, люблю...