...А на асфальте пурга сметает кружева,
Стальные цепи -- всё те же вечные слова,
Как в старой пьесе, рыдает скрипка на заре,
На снежном фоне -- хрусталь на серебре.
На книжной полке стоит готический роман,
В аллеях парка повис сиреневый туман,
В автомобиле, пригладив пальцами пробор,
Считает деньги лощёный сутенёр.
В паркетной зале, сломавшись в тысяче зеркал,
Сидит Мальвина, а с нею пьяный адмирал,
В углу за сценой бренчит расстроенный рояль,
К ресницам влажным прильнула тонкая вуаль.
Киоск аптечный и эти жёлтые огни,
За Чёрной речкой ещё синеют пустыри,
Аэроплана полёт удавшийся вполне,
Венец терновый -- на бритой голове.
Мужчины в масках гуськом крадутся вдоль стены,
Торчит из шкафа кусочек чьей-то сутаны,
Горшок с геранью недаром выставлен в окне,
Кольцо дракона в ручье на самом дне.
На заднем плане картонный высится чертог,
Разбилось сердце о нарисованный порог,
Судьбы монетка так и осталась на ребре,
Цветы на плахе и кровь на алтаре.
А на асфальте судьба читает между строк,
Неловким жестом просыпан белый порошок,
Красивый мальчик застыл у входа в "Англетер",
В жилет запрятав блестящий рэвольвер.
А на асфальте пурга сметает кружева...
1990-е