Врушка (набоковщина)
В прокуренном вагоне пятидесятилетний театральный режиссер Ганин долго не мог уснуть и все смотрел в окно на мелькающие огнями маленькие станции.
В тамбуре, он все думал о тексте Набокова:
«С тех пор, как в одном из провинциальных театров мне предложили сделать инсценировку «Лолиты» я пытался понять, кто она. Свет моей жизни? Грех мой, душа моя? Ло-ли-та: кончик языка совершает путь в три шажка вниз по
небу. Ло. Ли. Та. Она была Ло, просто Ло, по утрам, ростом в пять футов (без
двух вершков и в одном носке). Она была Лола в длинных штанах.
Она была Долли в школе. Она была Долорес на пунктире бланков. Но
в моих объятьях она была всегда: Лолита.»
Поезд прибыл в город Н. утром по расписанию. На вокзале Ганина встречал театральный «УАЗ». Водитель услужливо взял его вещи, поставил на заднее сидение.
Город оказался еще более захудалым, чем Ганин себе представлял, хотя и очень зеленым. Из окна машины он видел
запущенные фасады зданий…
стариков бомжеватого вида…
откуда не возьмись выплывающие из арок иномарки…
Он давно не был в глухой провинции.
Номер в старой гостинице тоже оставлял желать лучшего. Одноместный, на том спасибо.
Было ранее утро. До похода в театр Ганин решил вздремнуть. Лег на покрывало прямо в одежде, закрыл глаза. И тут в его памяти воскресилась ссора с женой произошедшая прямо перед его отъездом. Вообще-то у них давно не ладилось.
Жена была категорически против его поездки к черту на кулички и тем более против работы над этим спектаклем по произведению, как она говорила, двойственного толка.
----Почему мужики с возрастом становятся такими…—оскорбляла она.
--Я же не виноват, что не разочарованных в себе, не алчных баб скоро можно будет встретить только в детском кафе «Мороженое»,--вспылил Ганин. Потом как-то отлегло и жена даже всплакнула на вокзале.
Воспоминание о жене было прервано деликатным стуком в дверь. Ганин открыл Глаза, встал с кровати. В дверь стучал помреж, молодой парень.
--Извините, уже полдень и мы решили, может вы простудились в дороге.
--Сейчас спущусь, --ответил Ганин, умылся, глядя в окно переодел рубаху.
--Я подожду в фойе,--сказал помреж.
Прямо под его окном, возле кафе ругалась матом стая подростков, девушек и ребят. Ганин стал закрывать форточку. Одна из девушек, лет 18-ти оглянулась на звук и подняла голову. Она посмотрела на Ганина пристально, он не отводил взгляд, а разглядывал на ее хорошенькое личико, сильно скрытое под слоем вычурной косметики. Она была одета в кожаную куртку и все подростки тоже.
На обочине, у тротуара стояли их мотоциклы. Ребята долго не могли поделить что-то, мат все не прекращался. Потом, наконец утих. Взревели мотоциклетные моторы. Девушку, все еще глядевшую на Ганина небрежно потянул за руку долговязый панк, они сели на его мотоцикл и когда мотоцикл тронулся, она обернулась и кротко помахала Ганину рукой.
Ганин с помрежем в «УАЗе» ехали в театр, из окна машины вновь увидали местных бейкеров. Те стояли на площади, пили пиво. Таинственная знакомая Ганина ела мороженое.
Помреж заметил интерес Ганина к ребятам и пренебрежением сказал:
--Детки местных начальничков, со своими подружками.
--Дорогие у них мотоциклы, --сказал Ганин.
--А как иначе. До царя далеко. Тут у нас такое твориться. Лучше об этом не думать. Я вообще не знаю, будет ли ваш спектакль. Денег мэрия не дает.
--Это как?
Помреж пожал плечами.
В режиссерской комнате театра шла первая читка инсценировки.
--Маленький призрак в естественных цветах (и вот так я вижу Лолиту),--читал актер Степан Степанович, утвержденный на роль Гумберта.-- Позвольте мне в описании моей первой детской любви, Аннабеллы ограничиться замечанием, что это была обаятельная девочка на несколько месяцев моложе меня. А мне и 15—ти не было. Она умерла ребенком. Моя мука осталась со мной, и эта девочка с наглаженными морем ногами с той поры преследовала меня неотвязно - покуда наконец двадцать четыре года спустя я не рассеял наваждения, воскресив ее в другой, в Лолите.
Актер снял очки и посмотрел на Ганина.
--Так что же это? Попытка разобраться в себе или смакование деталей?—спросил он.
--А вы как думаете?—спросил Ганин.
--Я не консерватор, но у меня у самого дочь,--ответил актер. Я вообще был против этой постановки. Я не мальчик и не понимаю...
--Гумберту было сорок. Лолите 13. Мы не можем позволить себе такой трактовки. Но самое главное, Гумберт был еще большим ребенком, чем Лола. Вам не приходило в голову, что этот взрослый мужчина гораздо чище малолетней героини романа?
--Сорокалетний ребенок, вы сказанули, криво ухмыльнулся Степан Степанович.
--Когда я смотрю на вас, мне кажется, что вы вообще не были маленьким.
--Нет, я отказываюсь в этом учувствовать, я еще с Мейерхольдом…Вернее, отец мой, --отложил текст Степан Степанович, немного потупился, что сказал глупость и пошел прямиком к директору.
Ганин тяжело вздохнул:
--Может оно и к лучшему.
Помреж хихикнул:
--Кто ж виноват, что у нас всем актрисам-травести за 30! Приходиться обставлять их престарелыми героями-любовниками.
--А что если на Лолу найти кого-то вне коллектива. Пусть это будет непрофессиональная актриса, за то…
--Директор не позволит. Свои без работы сидят. Взбунтуются. Тут же клубок.
--Да. Так каши не сваришь.
----------------------------------------------
Ближе к вечеру Ганин с директором сидели в приемной мэра города.
--Вы Игорь Сергеевич,--улыбался директор,--на Степана Степановича не обращайте внимания. Вообще-то мужик он хороший, хотя и старой закалки.
Из кабинета вдруг вышел тот самый, рыжий панк, сопровождавший таинственную незнакомку Ганина и индифферентно проследовал к выходу.
Директор шепнул Ганину:
--Сынок нашего мэра. Принц датский!
В кабинете мэра директор театра долго говорил о научном значении и художественной ценности будущего спектакля. Мы должны
признать нравственное его воздействие на зрителя, ибо этот анализ единичного случая содержит в себе и общую мораль. Спектакль должен бы заставить нас всех -- родителей, социальных работников, педагогов -- с бдительностью заняться делом воспитания более здорового поколения в новой России.
Когда директор закончил, вытер лоб платком.
Весь перед чтения директором монолога, Ганин, опустив глаза в пол, едва сдерживал смех.
Когда директор закончил, мэр сказал:
--Ну вот что, Гена, ты мне эту морковку на счет воспитательной роли на уши не вешай. Покажи смету.
Директор театра распахнул портфель и суетливо протянул мэру бумагу.
Немного подумав, мэр подписал.
—Ладно. Ради нашего гостя…
--Я бы хотел спросить,--решил воспользоваться Ганин подходящим
моментом.—Коллектив театра давно не обновлялся. Конечно в нем много блестящих актрис, но будет водевильно, если нимфетку будет играть зрелая женщина. Вы не против, если на роль Лолиты мы поищем кого-то на стороне.
--Что значит на стороне?—возмутился директор.—Мы все понимаем, но у нас нет возможности оплачивать приезды иногородних артистов на разовых.
--Вы меня не поняли. Я имею ввиду тут в городе, но вне театра. Наверняка у вас хватает талантов.
--Разбирайтесь сами. Я не против,--сказал мэр. Ну а как у вас там вообще в театре.
Через минуту мэр пожалел, что спросил об этом. Жидкая жалоба директора на жизнь казалась ему бесконечной.
Он только хлопал глазами и посматривал на часы.
-------------------------------
На следующий день Ганин обратился к помрежу с просьбой узнать, где бывает подружка «Принца датского», что бы встретиться с нею случайно.
--Вруша, что-ль? Не советую.
--Почему Вруша?
--Ни слова правды. Да еще и с приветом.
--Что значит с приветом?
--Ну, с сумасшедшинкой. Да и принц этот, сынок мэра отморожен на всю голову.
--Это то, что нам надо.
Вскоре помреж сообщил адрес кафе, где бывает Вруша. Час ожидания и он увидел ее. Уважаемые присяжные женского и мужеского пола! Экспонат Номер Первый представляет собой то, чему так завидовали Эдгаровы серафимы . Полюбуйтесь-ка на этот клубок терний: медового оттенка кожа, тоненькие руки, подстриженные русые волосы, длинные ресницы, большой яркий рот…
Ганин подсел к ней за стойку и заказал два тоника. Он решил начать с прямой цитаты Набокова, потому что больше не знал с чего начать.
-- Бывают такие девушки, которые для некоторых очарованных странников, вдвое или во много раз старше них, обнаруживают истинную свою сущность - сущность не человеческую, а демонскую…
--Извините, я замужем,--сказала Вруша, все ерзая, ерзая по стулу.
--Не может быть,--ответил Ганин.
--Да представьте. Натуралиссимо. Правда я сама не знаю зачем я придумала этого идиотского мужа?! Захожу домой, а на диване сидит совершенно незнакомый мужчина лет 30-ти, пьет кофе и о чем-то с моей мамой мило беседует. Ну, я девушка воспитанная, поздоровалась, конечно, и отправилась к себе, чтобы не мешать. Только устроилась я на кресле с интересной книжкой, как дверь открывается, и в мою комнату вваливается не больше не меньше этот самый незнакомый мужчина.
- Привет. Где была?
Я даже дар речи потеряла от такой наглости.
- Ну, что ты так смотришь? Я твоей маме все рассказал. Сколько можно скрывать? Два года женаты, а ты все темнишь.
- Ты кто? – спросила я.
- С тобой все в порядке? –
- Опять придуриваешься. Смотри, - и сунул мне под нос свой паспорт.
--И когда это произошло,--спросил Ганин.
--Сегодня утром.
--Понятно. А звать то тебя как? Зовут меня Неточка фамилия моя Незванова.
--Знаю, как же,--улыбнулся Ганин. Мне Федор Михайлович писал про тебя. Отца своего ты не помнишь. Он умер, когда тебе было два года. Мать твоя вышла замуж во второй раз. Это второе замужество принесло ей много горя, хотя и было сделано по любви. Твой отчим был музыкант. Это был самый странный, самый чудесный человек из всех, кого ты знала.
--Правильно,--сказала вруша.—А как тебя зовут?
--Игорь Сер…Просто Игорь. Слушай, Алиса из станы чудес, хочешь со мной поработать?
--Я днем не работаю.
--Ты не правильно поняла. Я говорю о театре.
И начались репетиции. День за днем, неделя за неделей Ганин учил быть 15-летнюю Врушу мастерству, пластике, речи, а органики ей хватало с лихвой от природы.
Вруша старалась. Быстроглазая, легкая, она, сбивая колени, двигалась к своей цели.
Из вычурно накрашенной малолетней байкерши она медленно превращалась в ослепительную принцессу, хотя донимала Ганина своей плещущей через край энергией эксцентричностью, милым враньем.
Однажды на репетицию она пришла с синяком под глазом, наотрез отказалась рассказывать, что с ней случилось.
Ганин решил ее провожать.
Убедившись, что девушка скрылась в подъезде, Ганин направился к темной арке.
Вдруг, из-за двери подъезда донеслись крики. Сын мэра, рыжий приятель Вруши вытащил ее за волосы во двор и стал избивать.
Ганин подлетел, наотмашь ударил его кулаком в лицо, тот упал. В проходе между домами к ним уже бежал наряд милиции. Ганин схватил девушку за руку и бросился наутек.
Всю ночь они провели в гостиничном номере вдвоем, а наутро в дверь постучали.
На пороге стоял наряд. Вчера сын мэра был найден мертвым. Ганина обвиняют в убийстве. Прочитав свое дело, где речь шла о многочисленных продолжительных побоях, Ганин понимает, что его подставили…
Часть-2
…Вчера сын мэра был найден мертвым. Ганина обвиняют в убийстве…
Тюремная Камера. Звон ключей за дверью, открывающаяся «кормушка».
--Ганин,--зовет постовой. --На выход.
Тюремными коридорами Ганина ведут к следователю, в блок для допросов.
--Присаживайтесь,--не отрывая глаз от бумаг кивнул следователь вошедшему в кабинет Ганину.
Ганин опустился на привинченный к полу табурет.
Следователь показал Ганину снимки с места происшествия и заключение экспертизы.
Ганин ясно помнил, что ударил сына главы города всего один раз. Это был хоть и сильный, но далеко не смертельный удар кулаком в нижнюю челюсть.
В документах, продемонстрированных следователем утверждалось, что смерть наступила от удара острым предметом, чем-то вроде шила, прямо в глазное яблоко. При задержании и обыске, у Ганина не было обнаружено подобного предмета. То есть, орудия убийства найдено не было.
--Да не убивал я, поймите, не убивал,--неустанно твердил Ганин.
Тем временем, в театре, в полутемном зрительном зале, шло заседание худсовета на предмет заморозки спектакля Ганина. Громче всех сокрушался возрастной Степан Степанович, до своей замены репетировавший роль Гумберта.
--Это срам какой-то. Я сам репетировал эту роль и меня словно гвоздями в сцену вколачивали. А теперь вот Денису Сергеевичу приходиться, да еще и в паре с этой пигалицей, самодеятельность какая-то, --положил он руку на плече сорокалетнему актеру, которому была перераспределена роль Гумберта после замены травести на Неточку.
--…После совещания все композиторы проследовали в банкетный зал,
где…--вдруг громко сообщило радио.
--Что это,--оглянулся директор на помощника режиссера.
--Это в будке у осветитей, радио то работает то нет. Само по себе.
--Так выключите.
--Не могу. Они пока не пришли, там закрыто.
--Черт знает что.
--А я лично против закрытия спектакля, --неожиданно произнес Денис Сергеевич.-- Еще Станиславский говорил, что хуже всего, когда в искусстве все спокойно, все налажено и не требует споров. Только я считаю, «Лолиту» нужно сделать тихим спектаклем, без надрыва, без эффектных мизансцен. Надо найти нормальную форму для этой экстравагантной истории.
--Да вы что , все с ума посходили!—не уставал возмущаться Степан Степанович.—Сейчас часто порнографию принимают за оригинальность. Если вы уже тычете основателями, то скажите мне, где у Станиславского написано, что спать с детьми это морально. И потом, вот вам результат, человека убил. Полная картина личности. Видел я в ночь убийства, как эта парочка по городу бегала.
--А вам то чего не спиться?
--Это мое дело. Я детей не совращаю и вообще, что мы будем, убийцу защищать?
--Это еще не доказано,--вступился директор.—Во-первых, у Станиславского так же нигде не написано, что морально с частотою два раза в неделю попадать в вытрезвитель.
--…Соду смешать с водой. Фасоль обжарить на сливочном масле,
посолить и кормить при температуре не ниже 15-ти градусов.
--Да выключите кто-нибудь радио, заорал директор. Где завтруппой?
Из середины зала, что-то живое стремительно переместилось к сцене, потом оказалось на балконе и уже лезло в окошко к осветителям.
--На чем я остановился?
--На вытрезвителе.
--Да. Так вот. Во-вторых, я был вчера у мэра и он, не смотря на личное горе, а прошло всего две недели, ознакомился с материалами дела и считает, что Ганин тут ни при чем. Мэру не нужен козел отпущения, ему нужен настоящий убийца и его найдут.
--Значит опять эта пятнадцатилетняя дешевка будет по театру в своем трико расхаживать.
--Я попросил бы вас сменить тон, Семен Семенович, --осек Денис Сергеевич.
--А я все равно считаю, что он убил. Он не нормальный.
В глубине полутемного зала, на последнем ряду, незамеченная всеми сидела Неточка и плакала…
А допрос Ганина продолжался.
--Скажите,--поднял глаза следователь.—Зачем вы вообще связались с этой несовершеннолетней?
--Все проще пареной репы. Я стал искать героиню и нашел.
--Зачем же вы вступили с ней в личные отношения?
--Мне нужно было научить ее работать.
--Ну и как, научили?—с укором посмотрел следователь.
--Я не понимаю.
--При вашем аресте, не смотря на раннее утро, она находилась в вашем номере.
--Что с того?
Следователь молча выложил из портфеля толстую папку. Ганин тут же заметил на корешке папки фотографию Неточки.
--Вокруг нее давно все мрут загадочным образом.
Следователь молча стал листать папку.
--Вот, два года назад, заживо сгорели ее мать и бабка. Кто-то запер их в комнате, потом в квартире случился пожар. Нам не хватило улик, чтобы доказать ее причастность к умышленному поджогу. Хотя, ей все равно тогда не было 14-ти лет и мы не могли привлечь ее к уголовной ответственности. Максимум интернат. Она вам рассказывала о своей семье?
--Она все время рассказывает то, что выглядит заведомой неправдой. Милые девичьи фантазии.
--Действительно мило. Спустя какое-то время, близ города, под поезд попал мужчина. Женат. Двое детей. Машинист успел заметить, что мужчину просто толкнули. Стояла пара у колеи, переждать собиралась, но неожиданно девушка, лицо которой машинист не смог в темноте разглядеть, сделала шаг назад и пихнула мужчину прямо на рельсы. За два часа до случившегося, грибники застукали ее с этим мужчиной в лесопосадке. Всего, подобных, милых случаев было четыре. Всегда не находилось свидетелей, не было доказательств. В конце концов она отделалась тем, что попала в психушку, получила труднопроизносимый диагноз. Сейчас с нее, как с гуся вода. Вы отдаете себе отчет, с кем вы связались?
--А все это не может быть совпадением? Как-то не очень правдоподобно, все что вы рассказываете. На нее не похоже.
--Вы думаете, дьявол это козлоногий рогач? Нет уважаемый, если он существует, то в миловидном обличии. Скажите, вы утверждали, что ударили потерпевшего. Он упал, но все указывало на то, что он еще жив. Потом взяли девушку за руку и побежали в арку.
--Да, так и было. Он упал, схватился за челюсть, сплюнул, ругнулся, словом, умирать он не собирался.
--После этого, она не подходила к потерпевшему? Не оставалась с ним один на один?
Ганин молча принялся восстанавливать картину произошедшего. Вот, молча, они вбегают в темную арку. Неожиданно она хватается за мочку своего окровавленного уха.
--Подожди,--кричит она, --я серьгу уронила.
--Черт с ней.
--Нет, я сейчас.
Неточка ныряет за угол и через несколько секунд появляется с серьгой на ладони.
--Бежим!
Воспоминание Ганина прерывается повторным вопросом следователя:
----После этого, она не подходила к потерпевшему? Не оставалась с ним один на один?
--Нет.—уверенно соврал Ганин.
--Вы хорошо подумали?
--Да.
--Что ж. Как хотите.
--Знаете, я почему-то вспомнил сейчас, что неподалеку от того места, по дороге в гостиницу мы встретили одного из актеров. Лепехина.
--Да, он приходил. Давал показания. Тоже странный тип. Как его там зовут?
--Степен Степанович.
Следователь раскрыл папку и достал бумагу.
--Вот, распишитесь. Мэр настоял, чтобы мы отпустили вас под подписку о невыезде, пока идет следствие. Но учтите, дело далеко не закончено.
У театра перед главным входом Ганин увидел директора. Тот стоял в окружении рабочих и указывая на фасад, что-то взволнованно объяснял.
Двое рабочих на самой верхотуре под портиком меняли позеленевшую надпись
«…драматический театр имени…»
--Да что ты не видишь, «М» криво прикрепил. Вот оболтусы.
Ганин приблизился к директору.
--А! Игорь Сергеевич! –хитро заулыбался директор. –С возвращением. Рад что это маленькое недоразумение так удачно разрешилось. Мы тут все переживали за вас. Надеюсь, все это не отбило у вас охоту продолжить работу над спектаклем?
--Я если б даже хотел, то не смог бы уехать. Освобожден под подписку.
--Надо же. Ну ничего. Это временно. Проформа. Может вам помощь моя нужна?
--Спасибо.
Ганин направился в сторону служебного входа.
--А ученица ваша тут, в театре. Ждет вас,--крикнул директор вслед.
В театре шла утренняя сказка, «Снежная королева». Вечно недовольный Степан Степанович играл в ней благородного оленя. Сейчас он сидел возле служебного входа на скамейке прямо в игровом костюме и курил. Его голова была увенчана огромными бутафорскими рогами.
Ганин поднял глаза и его чуть передернуло. Почему-то на ум пришли слова следователя «…козлоногий рогач…».
На проходной с доски объявлений снимали приказ о временном приостановлении репетиций «Лолиты».
Ганин поднялся на второй этаж, прошел мрачным полутемным коридором, открыл дверь ведущую в репетиционный зал.
В лицо ему хлынул солнечный свет, проливающийся сквозь большие витражные окна и вместе со светом, одним порывом, навстречу бежала она, его роковое наваждение. Морская волна вздулась у него под сердцем, словно он был нянькой маленькой сказочной принцессы, отсутствовал и теперь вновь увидел ее, единственную.
Неточка бросилась на Ганина повиснув на нем, обвив его талию ногами и очень по взрослому поцеловала.
Из противоположного конца коридора уже выглядывали любопытные, а она все не отпускала и не отпускала Ганина.
--Что-ты, потом, смотрят же-- с ужасом и упоением повторял он, сходя с ума от ее сказочно-странной грации,неуловимой, переменчивой, душеубийственной, вкрадчивой прелести.
В какой-то момент, он убрал волосы с ее уха затем ласково за виски повернул ее к свету и заметил, что мочка, две недели назад, вроде как, порванная серьгой цела.
Она ближе прильнула к нему и шепнула:
--Ты молодец. Туда ему и дорога.
--Кому?—удивился Ганин.
Неточка отпустила его шею, спрыгнула с него, сделала несколько балетных па, и все не переставая двигаться добавила.
--Сам знаешь кому.
--Но я не…--хотел было сказать Ганин, но Неточка щелкнула кнопку магнитофона. Заиграла музыка из спектакля.
--Смотри, как я разучила танец!—крикнула она, показывая вступление, выгибаясь и падая на шпагат обнажая плоский загорелый живот.
Репетиции возобновились.
--Я не мог найти себе места, с тех пор, как Лола стала учувствовать в школьном драматическом кружке, --говорил со авансцены исполнитель роли
Гумберта, --Благоразумие советовало мне обойтись без критики в разговорах с Лолитой: она так хорошо увлекалась "проблемами
выразительности", так прелестно складывала вместе свои узкие ладони, хлопая ресницами и заклиная меня не присутствовать на репетициях в
школе, как это делали некоторые довольно смешные родители! Ей хотелось,
говорила она, ослепить меня совершенно гладким первым представлением, а,
кроме того, я, видите ли, как-то всегда вмешиваюсь не в свое дело, не то
говорю и стесняю ее в присутствии ее знакомых.
--Стоп,--вышел Ганин из-за режиссерского столика и обратился к исполнителю роли Гумберта. --Ну, куда вы торопитесь! Что вы лапаете ее? Выслушайте ее. Приглядитесь, совпадает ли то, о чем она вас спрашивает, с тем, что написано у нее на лице.
Актер снова попробовал.
--Стоп!—вновь выкрикнул Ганин и подскочил.--Получилось, сейчас получилось!А дальше?
--Не могу. Тяжело.
--Вы поняли, чего я прошу?
--Это очень трудно.
--Лапать конечно легче,--отвел он актера в сторону и стал пояснять с глазу на глаз ,--А вы попробуйте не прикасаясь говорить с ней так, чтобы у зрителя возникло ощущение, что вы ей уже палец туда засунули.
--Куда, туда.
--Туда …
Неточка издала звук вроде "ых!", прикрыла глаза и упала скрученную в углу сцены кулису, звездообразно раскинув руки и ноги, этим подчеркивая свое возмущение.
Через неделю репетиций она сильно простудилась от сквозняков на сцене. Докторша установила бронхит, потрепала Неточку по голой спине и уложила ее в постель. Неточка кашляла, и тряслась от озноба, а Ганин приходил к ней, ухаживал.
---Расскажи мне о своих близких,--попросил как-то Ганин.
Неточка почему-то вспомнила, как возила бабушку в поликлинику, где больше всего бабулю поразили ворота, открывающиеся с помощью электропривода. Бабуля раскапризничалась, ей хотелось хоть разок прокатиться на этих воротах, но Неточка категорически запретила эту забаву.
Бывало и другое. Бабуля играет в домик, разбросает покрывала по квартире, а Неточке собирай. Или воспользовавшись косметикой сделает себе агрессивный макияж и пугает соседей. Только Неточка за порог—бабуля сразу хулиганит. Однажды забросала прохожих с балкона пакетами с водой.
Ганин смотрел на нее, понимая, что она врет, что все если и было, то наоборот, но ему было безумно интересно слушать Неточку.
--Эх, прокатиться бы в деревню. Там есть даже озеро. Ну не совсем озеро, так, лужа, но с настоящим островом чаек. Березовый сок можно пить прямо с лощеной коры, целуя ее.
Закончив Неточка попросила принести молока.
Вставая Ганин уронил и рассыпал текст пьесы, который лежал у него на коленях.
Белые листы рассыпались по всему полу.
Ганин собрал листы, стал скреплять их.
--Не так, --сказала Неточка, и попросила подать ее сумочку.
Она расстегнула молнию, достала маленькое шило и скрепила бумагу…
--Теперь я не верил ей. Мое подозренье росло, с тех пор, как возле нас появился этот американец.--произносил со сцены Гумберт и продолжал:-- Долорес, все это должно прекратиться немедленно. Я готов увезти тебя через несколько минут - с одним чемоданом; но это должно прекратиться, а не то случится непоправимое.
--Непоправимое? Скажите пожалуйста!—отвечала со сцены Ло.
Он отпихнул табурет, который она все раскачивала пяткой, и нога ее глухо
ударилась об пол.
--Эй, - крикнула она, - легче на поворотах!"
--Прежде всего, марш наверх!
--Стоп,--остановил Ганин.—Для вас все эти слова, как удар под дых. Чтобы говорить дальше надо осознать, а чтобы осознать надо сделать вдох. Что не ясно?
--В принципе,--вяло начал актер, но Ганин, не дав ему опомниться начинает резко бить актера в живот и не может остановиться, словно безумный.
Все, рабочие, осветители недоуменно смотрят на Ганина.
--Понял, черт. А теперь текст,--не может остановиться Ганин, а когда останавливается, приходит в себя, стоит посреди сцены окруженный изумленной толпой.
--Псих,--обмениваются все недоуменными взглядами. –А еще говорят не способен…
Ганин поднимает голову и видит, что за спинами других, в кулисе, стоит Неточка и улыбается…