Время разбрасывать камни, время их собирать. Так обозначают переоценку ценностей, которая приходит с возрастом. Когда начинаешь ценить то, что раньше остервенело разбрасывал.
Разбрасывать камни, конечно, не очень хорошо. Они при этом сами обо что-то бьются, и кого-то бьют. Но ты этого не понимаешь, не хочешь понимать. Поиграл, а надоело - отбросил.
А собирать камни ты будешь для чего, или – для кого? Для себя. Они тебе снова понадобились. Соберёшь – тебе будет хорошо. А как - для них?
Для большинства – фиолетово. Те, что у тебя когда-то были, ты уже разбросал. А ты начинаешь пытаться их собрать. А это уже не камни, от них остались только следы на песке. Почему на песке? Потому что следы на земле сразу зарастают травой.
Ты пробуешь использовать другие камни, похожие. А потом понимаешь – не то, и не так.
«Ибо кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет». Этот закон испокон веков нашей эры в назидание произнесён, а так и не услышан. Уши человеческие если и прочищаются для слышания, то только через многострадальную жопу.
Теперь о нём, - о том, кто узнал, что значит таскать камни. Самые разные.
Когда тело становится непривлекательным и обременительным, а главное – не приносящим прежних острых удовольствий, есть шанс вспомнить о душе. Вот и у него появилась потребность расширить пространство души.
Он искал, выкапывал, таскал камни на руках и понял, что если и получится собрать камни, то только в другом пространстве – пространстве души.
Но это не поняли те, кого он хотел бы собрать. И совсем не так, как он ожидал, они реагировали на открытое им пространство души и на то, что он стучался к ним. У одних своё пространство закрыто или открыто тем немногим, кто давно близок с ними. А другие посмеивались и крутили пальцем у виска.
А те, кто мог бы сразу понять... Он их разбросал.
Всегда первой приходит мысль, что можно наполняться и даже расширяться за счёт того, что было, что знакомо, что когда-то наполняло.
Но выясняется: то, что было, как ни странно, - прошло. Остался только шлейф, или отражение в чём-то отражающем. Короче - призрак.
Но бывает, что остаётся. Это тебе тогда – повезло! Это тебе как в награду даётся. Но что может остаться? Только дружба или любовь, если они были НАСТОЯЩИЕ. Если любовь не умирает – она настоящая.
Вот ему – повезло. На старости лет он узнал о том, что его до сих пор любят. А до этого он даже не допускал, что такое вообще может быть. Давно, в самой первой молодости была девчонка, готовая ему себя отдать. А он ещё не был готов отдавать ничего своего. Хорошо, что ещё совести хватило не захапать и потом выбросить то, что доставалось даром и не ценилось. А ценилось им тогда то, что сейчас и даром не надо. Потом он даже не думал, что она – настоящая женщина, и у неё могла быть настоящая любовь, и не к кому-то, а к нему.
Настоящая женщина отдаёт себя мужчине, её природное стремление – отдавать. Но вся природа нами искорёжена и извращена, и настоящих женщин всё меньше. А женщина развивает душу через мужчину. Но и настоящих мужчин уже совсем немного, больше тех, которым нужно только удовлетворять себя. И женщина развивает душу через детей. Или отдаёт себя Богу. Сначала, может, от безысходности. Потом – с радостью.
Только с годами он многое понял... О чём? О своём эгоизме. К нынешнему дню его эгоизм получил немало ударов. Но не от него самого. Теперь эгоизм перестал нападать, он способен только защищаться. Он стал скорлупой. Только поэтому теперь получается потихоньку его колупать.
А пока не понял, бегал и пытался найти общее пространство в друзьях, потому что настоящие друзья случаются всё же чаще, чем настоящая любовь.
Но с удивлением, недоумением и даже с негодованием обнаруживал, что даже у хороших друзей уже есть другое пространство – своё, и оно общее с какими-то другими. Не с ним!
Пространство – странная вещь, оно не терпит пустоты, оно заполняется тем, в чём тебя нет. И когда ты понимаешь, что не получишь ничего, ты становишься готов отдавать. Но уже поздно - это твоё не надо никому. И тебе ничего не остаётся, как искать новый, ещё необъезженный и невытоптанный объём для расширения своего.
Но тебе рады только там, где с тебя можно что-то взять. Если тебя приглашают, то для того, чтобы через открытое тобою окно тебя обобрать. А ты будешь считать, что отдал сам и получил от этого пространство для наполнения.
Ты такой, как есть, голый и замерзающий, не нужен никому. Такого в нашем мире не просят прийти и нигде не ждут. Такой наш мир. Не ты устанавливал его правила, но ты всегда по ним жил.
Когда он узнал о том, что есть такая любовь... Нет, теоретически он знал, что может быть такая, которая возникает и не умирает. Но когда одел её на себя - его эгоизм преткнулся. Скорлупа треснула. Сойдёт или затянется и нарастится снова? Кто ж знает?!
Соединение душ, если вдруг случается – событие ещё более редкое, чем сохранившаяся настоящая любовь. А оно, если случается, то не вдруг. Оно только даётся, причём при обоюдной опустошённости и готовности к отдаче, даётся Тем, Кто заведует этим пространством душ.