14. СВАДЬБА
Вика верила, что с Шубертом всё будет в порядке, но так сильно его любила, что всё равно волновалась и переживала за него. Она сказала ему, что ей кажется, что если они женятся, то с ним тогда точно ничего не случится. Её любовь будет ещё сильней, чем раньше, будет хранить его. И вскоре они поженились. Ко дню свадьбы у Шуберта уже отрасли волосы, как и раньше. Он едва притронулся к шампанскому, пригубил всего пару глотков, а в основном пил соки и морсы. Молодые съездили в свадебное путешествие по Золотому кольцу, а когда вернулись, Шуберт прочёл на одном из поэтических вечеров свой новый стих:
Луна, ведь ты сияешь всем живущим!
Луна, луна, сияй вот так и мне!
Пусть каждый стих становится всё лучше,
Ведь я пишу о милой и во сне.
Я не могу забыть ни на секунду
Её глаза, улыбку и любовь.
Я даже в море плыть могу без судна,
Её чтоб встретить в дымке берегов.
Любовь моя! Я твой навеки, знаешь,
И если стану пеною морской,
То и тогда меня ты повстречаешь,
Когда пройдёшься тихо под ольхой.
Я мог бы стать сирени лепестками,
К твоей перчатке бережно склонясь.
Я мог бы стать сиреневым туманом,
Чтоб ввечеру ты знала благодать.
Не лепесток я, не туман. Я Шуберт,
И я хочу обнять тебя скорей.
Мне не забыть, любимая, те губы,
Что слаще пены ветреных морей.
Лида подошла к Вике и тихонько шепнула ей, что надо бы заняться новым сборником стихов Шуберта. Вика ответила, что и сама думала об этом и обязательно поговорит с любимым. Когда Шуберт сошёл со сцены, Артём подбежал к нему, крепко сжал его руку и воскликнул:
– О величайший из поэтов! Выслушай же и мои стенания! Я тоже хочу жениться! Но я боюсь. Вдруг я совсем не гожусь на роль мужа? Вдруг Маша разлюбит меня? Ведь я и так едва смею верить в её любовь, ведь я жалкий червь. О-о-о!
– Женись, Артём, и ничего не бойся! – улыбнулся поэт.
– А она не прогонит меня? Не разлюбит? – с сомнением промолвил Шашкин.
– Ещё сильнее будет любить, – отозвался Шуберт.