Воронёнок

Владимир Тунгусов
   Из высокого гнезда выпал воронёнок, не маленький, оперившийся, наверно,  пробовал  уже  летать, под присмотром большой вороны, но им не повезло. На газон, куда упал воронёнок, выбежала собака охотничьей породы и начала его трепать. Сколько большая ворона ни каркала и не пикировала на собаку, та не выпускала птенца из лап. Моя сердобольная жена, бросила развешивать бельё на балконе, спустилась с четвёртого этажа, по лестнице, быстрей, чем на парашюте, отобрала птицу у собаки и отчитала её хозяина.


   Так у нас дома оказался воронёнок, дети были счастливы, а жена не переставала ругать горе охотника. Одному мне было жалко птичку, которая осталась сиротой, не достигнув полётной зрелости, но я ничем кроме гостеприимства не мог ей помочь. Так и решили, пусть немного поживёт, но при условии, что сын будет копать ему червей, а повзрослевшая дочь будет убирать за птицей. Все торжественно обещали, мне оставалось только следить за выполнением обещаний и раздавать консультации по содержанию птиц, я же родился в частном доме и имел некоторый  опыт.


    Я всегда считал и считаю сейчас, что желания всегда сопряжены с обязанностями, я их раздал не, потому что сам не мог, или не хотел ухаживать за птицей. Появилась возможность, воспитать обязательное чувство ответственности, согласно данному ранее обещанию. Желание исполнять обещанное быстро проходит, мои дети ничем не отличались от других детей, но когда мой сын пошёл копать червей в дождливую погоду, мне захотелось снять перед ним шапку. Может быть, я слишком часто снимал шапку перед своими детьми, в результате вышаркал волосы на своей макушке.


   Кто бы мог подумать, что обыкновенный воронёнок принёс в своём вечно разинутом клюве, ожидающем кормления, такую воспитательную возможность, - заботу, как для детей, так для и взрослых. Со временем мы приучили его к разнообразному питанию, но дождевые черви оставались его любимым деликатесом. Можно было конечно перевести его на мясной рацион, но в ту пору мы сами его редко видели, всё съедала кооперативная квартира, по которой из угла в угол летал воронёнок.


   Раньше я считал, что птицы ни такие уж и умные, наверное, насмотрелся на куриц или вспоминал о поговорке про глупых людей, у которых мозгов было,  как у канарейки. Теперь я изменил своё мнение особенно о воронах, ни чёрных воронов, больше похожих на галок, а обыкновенных серых с чёрными хвостами и крыльями. Наш воронёнок был жутко сообразительным, давал знать, когда он хочет, есть, только он очень часто давал знать об этом. Мы расстелили старые газеты на шкафах, это были его отхожие места.


   Я организовал ему чашечку для питья, кормушку, и даже какой то импровизированный  насест. Постоянно, я просил распаривать, для него пшёнку, но подавать её к птичьему столу охлаждённой, это было основным блюдом, нашего пернатого постояльца. Разнообразили мы меню, растёртыми в ложке, горошинами витаминов, нашли даже рыбий жир, которым я смазывал лыжные ботинки. С большим удовольствием, он клевал обыкновенный хлеб, вообще-то вороны хищные птицы и любят мясо, ну, тогда и меня нужно называть хищником, слава богу, не вороном.


   Птица росла на глазах, ей всё больше хотелось летать, нас она не только не боялась, но даже любила, я никогда не знал, что ворона может ласкаться и быть благодарным людям. Подлетит, размахивая своими большими крыльями, сядет на плечо и начинает, прижимаясь к щеке человека, тереться об неё, только по ходу оперения, на своей маленькой голове. Господи, как в этой маленькой головке помещаются такие большие чувства?


   Любовь любовью, но пора было уже расставаться, наступала поздняя осень, а наш гость, живя на дармовых харчах, рисковал принять голодную смерть на свободе. Пора было его отпускать к собратьям, я сам видел, как он клювом пробовал разбить наше толстое зеркало, так можно и клюв повредить и ничего не добиться. Рядом с нашим участком, постоянно гнездились вороны и сороки, вроде родственники, но постоянно дрались между собой, побеждали всегда сороки. Может, их было больше, может они были ещё умнее, чем вороны.


   Мы с моим сыном, решили не просто выбросить его на улицу, где бы он, доверяя людям, стал лёгкой добычей, а отнести его на участок. Людей там уже почти не было, до деревни километра два, да он и на участках пищу найдёт, не маленький. Обернули его как голубя плотным старым полотенцем, посадили в сумку, и перед закатом солнца выпустили его навстречу таким же, как он воронам. Сначала, они все отлетели метров на двадцать от него, а может от нас, каркали, каркали и полетели в сторону деревни. Наш, тоже сорвался с высокого телеграфного столба и полетел их догонять, но почему то молча, он и дома не помню, чтобы каркал.


   Мы долго смотрели, не обижают ли его сородичи? Нет, никто не обидел нашего воронёнка, подлетали по очереди к нему, вроде как знакомиться. Да и спать уже надо было, готовиться, что воронам, что людям. Воронам проще, почти на каждой берёзе у них здесь гнёзда, а нам ещё в потёмках целый километр в гору подниматься, пока не увидим огни городской окраины.