Меня бросает в крупную дрожь от мысли, что — возвращаться. Моё убежище, мой языческий бог, мой космический бункер, моё морское октябрьское солнце, моя маленькая нежная любовница. Человек не имеет права быть моногамным среди стольких красот. Любовь к тёплым городам неизменно заканчивается обратным билетом в многолетнее дождливое супружество. Как в моём неровно бьющемся сердце может уживаться любовь то к одному, то к другому небу? И синяя неизбежность того, что, пребывая под одним из них, невольно вспомнишь цвет глаз второго — и никого не сможешь обмануть.
Зачем возвращаться, если у калмычки напротив такие красивые руки?
Если никто на твоей памяти не танцевал изящнее габонских женщин?
Если имя "Манджил" с непальского вполне может перевестись на твой как "любовь", задержи ты взгляд ещё на пару секунд?
Если ты задумалась о том, что хочешь стать невестой мира: вот льётся ткань иностранных флагов по лимонному ветру, из них шей фату и платье себе,
— и лети, лети сквозь всю эту красоту, милая.