Мой идеал живёт в бирюзовой палатке.
Ему за 30, он темноволос, кареглаз и не любит себя нетрезвым. В его имени всегда присутствует буква "и", не знаю, почему. И - символ союза, продолжения, не-крика: буквой "и" не кричат ни от радости, ни от боли, ни от страха. Тот, кто её придумал, определённо что-то знал.
Он овладевает мной в этой самой палатке или на столе коллеги в компании, в светлое время суток; как он потом спит с кем-то ещё в этой палатке или работает в этом офисе - неизвестно, либо он слишком умело врёт про то, что со мной было волшебно.
Я готовлю еду на двоих, выходя с ним гулять, но съедаю обе порции по дороге и громко сожалею об этом. Я нарочито приближаюсь к его лицу в ожидании поцелуя, и, чувствуя малейший намёк на взаимность, делаю каменное лицо и начинаю говорить о погоде или инновациях. Я ненавижу себя за это.
Когда он звонит мне, меня не оказывается у телефона, потому что я думаю о нём и забрасываю телефон в угол, чтобы звонки не мешали мне создавать образ, который можно испортить не теми, не так, не там услышанными словами и новостями.
Однажды он спросит меня: "Ты будешь моей женщиной"?
Я молча сложу его бирюзовую палатку, заберу её к себе домой, сошью из неё платье и буду ходить в нём в церковь.
И ставить мириады свеч за то, чтобы он не замёрз под звёздным небом.