Часть 20 РАССКАЗ О СТЕПАНЕ ЭРЬЗИ
- Ну, как я знаю, самый известный наш земляк это-Степан Эрьзя, - сказала Света.
- Это все знают, - сказала Алла Владимировна, - я сама была в Саранске на его выставке. Я и на кладбище была, на могиле Степана Эрьзи. Когда мы с друзьями были на Саранском кладбище, то и его могилу посетили. Там мне подруга много рассказывала о нём.
- Я в молодости тоже хотела стать скульптором, как он, - сказала Катя, - все стенки моей комнаты, были заклеены портретами его работ. Я очень интересовалась им...
- И я интересовалась его работами, - сказала Света, перебив её, - я ходила много раз в галерею в Саранске, где его работы, и много-много читала о нём...
- Я забыла, когда он родился. - спросила Алла Владимировна, может ты знаешь? – спросила она Катю.
Но Света опередила Катю, она сказала,
- В восемьсот семьдесят шестого года.
Катя только улыбнулась, она собиралась сказать это, но Света опередила её. Тогда Катя с улыбкой спросила Свету,
- Что ты ещё знаешь о Степане Эрьзе?
- Родился он в селе Баево Ардатовском уезде, - быстро, как по-писаному говорила Света, - учился он церковно-приходской школе села Алтышево. Работал долгое время богомазом, потом учитель этого села заметил его талант и отправил учиться в Строгановское училище в Москву. Потом по приглашению своего друга поехал в Милан...
- Он знал Итальянский? -спросила Алла Владимировна.
- Он не знал не только Итальянский, но очень плохо разговаривал даже по-русски и даже свой родной мордовский язык стал забывать, но не смотря на то, что он не знал языков, он был хорошим скульптором, и его приглашали в Неаполь, в Геную, во Францию, он долго работал в Аргентине, - выпалила Света, - основным его материалом для работ было дерево квербахо, которое не растёт у нас на севере. То дерево растёт в Аргентийских джунглях...
- А потом...Всё-таки потом он приехал, ведь, на родину? - спросила, испытующе глядя на Свету, Катя.
- Да приехал, глубоким стариком, когда ему уже было семьдесят четыре, - вздохнула Света, - но, лучше бы он не приехал..."
- Что так? - спросила Алла Владимировна.
- Здесь он жил в такой бедности, никому не нужны были его работы, его известность. В Мордовии он нищенствовал, и когда он обратился к правительству Мордовии, чтобы ему предоставили в Саранске мастерскую и квартиру, те ему отказали. Вот так-то, - вздохнула Света. Мордовии не нужны таланты.
- Да так и должно быть, "В своём отчестве нету пророков"- сказала Катя, - бедность, наша мордовская бедность, не позволяет развивать и показать людям дар Божий.
- Но, ведь, он же стал известным в Мордовии? - сказала на это Алла Владимировна.
- Да, стал, после смерти. – сказала Света.
- Что же было после того, Света, когда ему отказали в Мордовии, расскажи ты это Алле Владимировне! – говорила Свете Катя.
- После того, ему предоставили мастерскую и квартиру в Москве, и там была его выставка. Интерес к его работам был огромный. А после признания скульптора в Москве, его уже были принять и чиновники Мордовии, как Мордовского талантливого скульптора, но он даже отказался с ними разговаривать, быстро говорила Света, - тогда, как пишут, чиновниками Мордовии были все, почти, русские, которые не любили мордву, -говорила и говорила Света. Она рассказывала дальше, - в пятьдесят седьмом году Эрьзя обратился в Ленинградский русский музей принять его работы на хранение. Он умер в 1959 году и похоронен в Саранске. Вот так-то, снова вздохнула она.
- Видите, всё таки он был похоронен в Саранске, - с ухмылкой сказала Алла Владимировна.
- Это была его воля, и не важно, где человек похоронен, а важно он был мордвин и наш земляк. "Его мордовская душа рвалась всегда на родину."- так писали газеты в то время.
- Да, мы гордимся своим земляком, который из бедной семьи Нефёдовых, из далёкого мордовского села Баево, прославил на весь мир свой народ, и он даже взял псивдонимом имя Эрьзя, - сказала Света взглянув в окно и улыбаясь добавила,
- Вот почти и приехали и за разговорами даже не заметили этого.
- Дорога показалась нам короткой, - собирая вещи, сказала Алла Владимировна.
И все они обменялись адресами и телефонами. Дорога их сдружила. Они стали будто сёстры...
В Саранске на платформе Света, шла за братом Алёшей, который встретил её, а теперь нёс её, нелёгкий, чемодан. Она оглянулась, ища в толпе своих "дорожных сестёр". И Света увидела, как радостно рассказывала весело что-то, пожилой женщине, Алла Владимировна, женщине, которая встретила её, а неподъёмные сумки Аллы Владимировны нёс какой-то молодой человек, который шёл за ними.
И Катю она тоже отыскала взглядом, заметив её садившуюся в машину. Около ней суетились двое мужчин, один из которых поднимал в багажник её сумки, второй усаживал её в машину. Поезд тихо тронулся. Света и Алёша шли по платформе и потом свернули к скверику у вокзала, где стояла машина брата Алёши.
Света оглядывала до боли родные места, и с улыбкой полной грудью вдохнула чистый мордовский воздух.
Любовь Аверьянова.