Во всех ее фразах была некая утверждающая завершенность. Как у врача, пожарного или полицейского, как у человека, по долгу службы вынужденного много и часто разговаривать с дураками – с людьми. С нами. На мой вопрос, вы врач (ну, не полицейский же)? Она ответила – нет, и даже близко нет.
Мы познакомились на сайте. Именно что на сайте, созданном специально для знакомств. Коммерческом, делающим деньги на одиночестве и смертельной тоске появляющейся от этого одиночества… Тридцатисемилетняя тетя, ищущая мужчину в диапазоне от тридцати до сорока лет. Я в свои сорок два с половиной года, с натяжкой, но попадал.
Она зашла ко мне на страницу, поглядела анкету, а потом написала, что-то вроде: «Привет, как дела?».
Я ответил.
Она продолжила.
Я тоже.
Разговор завязался.
И она почти не грубила.
«Почти», потому что желание пристроить и не прогадать, всегда диктовало дамочкам несколько агрессивный тон – успеть расхвалить товар, прежде чем всё, как всегда, кончится ничем, и клиент пойдет дальше.
Бабы на этом сайте отличались мощной немотивированной агрессией. На вопрос, где вы работаете? Я отвечал, разнорабочим на стройке, и тут же нарывался на хамство. Чистое и прекрасное, как слеза младенца. Как будто она прискакала сюда со своим бесценным сокровищем, в расчете на топ-менеджера Газпрома, а нарвалась на суку, работягу самой низкой квалификации. И этот сука – рабочий, во всем и виноват. И в том, что не топ-менеджер, и в том, что ее сокровищу уже много-много лет и идет оно по девятой эротической категории.
И еще они врали. Про возраст, про место жительства, про все.
Бабы, а не менеджеры.
Хотя и менеджеры, наверное, тоже.
Мы договорились встретиться.
Не сразу. Сразу это невозможно. Двум взрослым людям, живущим хотя бы и на расстоянии трех остановок друг от друга, договориться о встрече, практически невозможно. Или помешает работа (моя пятидневка, плюс субботние авралы или ее, судя по всему, сложный график свободного художника) или досуг или страх или лень или глупость. Глупость чаще всего. А поскольку у глупости нет ни источника, ни мотива, ни конца, рандеву не случались просто так – без причины.
Но мы договорились, и я прибыл на место встречи, которое, как известно, изменить нельзя, за десять минут до назначенного срока. А без пяти минут получил смс: «Прийти не смогу. Форс-мажор…» и чего-то там еще ля-ля-ля. Было уже не интересно…
Я пошел по делам и почти не вспоминал о сорвавшемся свидании.
Вечером мы списались и перенесли встречу на послезавтра. Точно? Точно-точно, ответила она, простите.
Да без проблем.
Послезавтра я стоял на том же месте. Страшно мерз и переживал, какой она окажется. Я знал, что люди вообще и женщины в особенности, размещают самые выгодные фотографии. Выигрышные, по их разумению. Те, на которых они предстают в нравящимся им образе. «Роковая красотка», подперевшая левой рукой, на всякий случай, наметившийся второй подбородок; «Загадочная интеллектуалка», с челкой по-ахматовски упавшей на правый томный от отсутствия ума глаз; «Прекрасная трактирщица», в высоких ботфортах, кожаной юбке, черных колготках и вакхическим, в ее понимании, выражением лица. В общем, я боялся, что придет совсем не та дама, что изображена на фотографии. И когда в конце аллеи показался красный мячик на толстых и коротких ножках, я стал быстро соображать, как бы его отпулить следующему игроку.
Но это была не она…
Фу-у…
Мячик покатился дальше…
Тут меня окликнули, я обернулся и мгновенно потерял дар речи. От восторга. От ошеломления. Она была прекрасна. Прекраснее, чем на фотках, где она выглядела, мягко говоря, ого-го! Высокая, стройная, элегантная, умная даже на вид и сногсшибательно женственная. Улыбнулась – меня колотнуло. Что-то сказала – я не понял ни слова…
Чего-то промычал в ответ, и мы пошли. Сначала бесцельно, а потом, когда я немного очухался, в кафе неподалеку. Я знал, что там есть кафе, я даже помнил его название «Бережок», но сейчас воспринимал все как во сне или итальянском неореалистическом фильме.
Уселись за столик, заказали по чашке кофе и я понял, что пропал. Навсегда. Навечно.
И рад этому.
А мне говорили, что влюбиться в нашем возрасте невозможно. Тем более мгновенно. И не только мне, но и героине всем известного фильма.
А вот, поди ж ты.
В наличии были все компоненты открытия человека – мгновенное узнавание, родной запах, цвет и жест. Вся манера держать себя, и закладывать волосы за ухо, непередаваемо прекрасным, отточенным миллионами лет эволюции, жестом, и линии скул и губ.
Если бы я мог, я бы заплакал от счастья.
Но пока только смотрел и говорил. Удачно, остроумно, умнО. Это был мой день – я знал, что пленил ее! Я знал, что она моя! Потому что это было предназначено. Потому что только так и может быть. И она была согласна. Это читалось во всем. Все знают этот изумительный промежуток, когда уже все решено, оба это понимают, но сладострастно оттягивают момент, с которого пойдет другой отсчет времени… Иногда специально тянут подольше… И эти первые узнавания осязания – как будто случайные касания, взгляды, улыбки, шорохи, носовые платки, упавшие на стол – шифр понятный всем.
Три или больше часа пролетели как минута, наконец, она запросилась домой, ссылаясь на необходимость утром рано вставать на работу. Я даже не знал на какую. Но сейчас это было не важно…
Я расплатился и мы вышли.
Пошли пешком.
Я проводил ее до угла дома, в котором она жила. Это был лучший дом в мире.
Я еле отлепился от нее. Казалось, сам воздух принял форму наших сблизившихся тел. Как те лакуны в окаменевшем пепле, принявшие контур обнявшихся и сгоревших любовников во время извержения вулкана. Я знал жар Везувия.
Мы договорились назавтра созвониться. Я поцеловал ей руку и полетел домой на крыльях любви. Не видя вокруг ничего и никого. Автоматически заплатив за проезд, и плохо соображая, куда и зачем я еду. Это состояние слишком часто и тщательно описано, чтобы повторяться… но, тем не менее, – все это было именно так.
Вечером, почти ночью, придя домой, я решил не звонить – неудобно, все-таки. Все-таки, нет. Вдруг она уже спит, и я ее разбужу? И она не выспится? И будет ходить на работе, сшибая углы? Нет. Нет. Нет…
Я еле выдержал бессонную ночь разлуки, и в восемь утра уже тыкал в кнопки телефона…
На звонок она не ответила.
И послезавтра не ответила. И после-послезавтра. И через неделю. И в течении следующего месяца. И следующего. И еще одного…
Она не ответила больше никогда.
Вообще.
Абсолютно.