Когда я проходила мимо старенькой деревушки с перекошенным забором и неухоженным двором, я всегда старалась пройти мимо него быстрее. Почему? Нет, дом был отнюдь не заброшен. В нем жила старая женщина, горбатая до невозможности, одетая в тряпье из прошлого столетия, со скукоженным желтым лицом и маленькими черными глазенками, с руками - ветками и головой в виде птичьего гнезда.
Когда я проходила этот переживший все ужасы дватцатого века события и соседских драчливых мальчишек дом, старая женщина махала мне древовидными руками,
жизнерадостно здоровалась, улыбалась, смотрела на меня с самыми счастливыми глазами,серыми, как пасмурное осеннее небо перед дождем.
Мне это не нравилось. Я боялась ее. Мне было противно. Она - пережиток старого, ненужное старье, не вписывающееся в ряды аккуратных и уютненьких светло-коричневых домиков.
Она не отводила взгляда от меня.
День ото дня, из года в год. Постепенно я привыкла, перестала бояться. И мне стало безразлично.
А она все реже стала появляться на улице. Безобразный неухоженный двор стал еще ужаснее, а забор и вовсе сровнялся с землей. Из скота осталась только больная худощавая корова,собаку усыпили,оставив бедного щенка без молока.
Каждый день она ходила сдавать молоко за несколько километров от ее дома. Сгорбившись еще сильнее, совсем как старое больное дерево, она плелась наверх по узкой дороге.
Я видела ее каждый вечер перед багровым закатом.
Но однажды я взяла ее тяжелое ведро и помогла донести. Я смотрела на нее и понимала, что единственная мерзкая здесь я,не сумевшая взять ответственность за этого человека.
И тогда впервые за долгое - долгое время я ей улыбнулась.