Приглашение в театр

               

Уважаемый читатель, я действительно приглашаю Вас в театр, и совершенно бесплатно, более того, даже не выходя из дому.

Для этого вам всего лишь  следует прочесть представленную здесь юмореску в  драматургическом жанре. Вы встретитесь с не совсем обычными героями. Кому-то они понравятся, кто-то осудит их. Но мне, как автору - все они симпатичны.

Но главное, вы повеселитесь "на просмотре" представленной   одноактной пьесы в форме комедийного абсурда.

Приветствую Вас в "театре", и желаю хорошего настроения. С уважением автор - Антонина Глушко.  И так...

Занавес открывается..........   

                ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

         ВОВАН – 24 года.

         СЕРЫЙ – 23 года.

         КАЛУН – 24 года.

         ШЕФ, главарь шайки – 42 года.

          СВИДЕТЕЛЬ - 26 лет.

Действие происходит на одной из  квартир сбора шайки преступников. Нежилая комната.  Единственное окно без штор, одна входная дверь. Несколько обшарпанных табуреток, под стать им стул со спинкой.  Облезлый стол, но приличный телевизор (тыльной стороной к зрителю). За столом сидит ШЕФ. Он серьезен и зол. Его «камарилья» рассредоточилась по табуреткам.

ШЕФ. Мы сегодня серьезно лопухнулись во время «дела».

КАЛУН. Шеф, короче, я не понял, как это лопухнулись?  Приканали, а там пустырь.

ШЕФ. Я не говорю,  что там было, когда мы туда пришли. Я говорю, что было, когда мы  шли на дело и возвращались обратно.

ВОВАН. Шеф, не гони пургу, давай базарь по понятиям.

СЕРЫЙ. Да, шеф, чего лепишь  горбатого к стенке.   

ШЕФ.  Сколько раз я  предупреждал:  прекращайте бодать по фене.  Приказываю: в разговоре употреблять только  культурную человеческую речь.   Еще раз услышу от вас ненормативную лексику, накажу! Вы меня знаете. Все поняли?

       КАЛУН. Шеф, ну чего ты разгоношился, в натуре?

       ШЕФ. Калун,  это  в первую очередь  касается тебя. Ты уже достал меня своим  сквернословием.

       СЕРЫЙ. Шеф, так  он другим словам не обучен.
 
       ШЕФ. Хватит болтать. Не обучен, пусть заведет словарь правильных выражений.

       СЕРЫЙ. Или отправляется на учебу  в первый класс. Там его быстренько  научат азбуке (заржал). 

       ШЕФ. Все. Прекратили болтологию. Сообщаю: нарисовался свидетель  нашего похода на дело и после нашего  возвращения…

       КАЛУН (гигикая)…ни с чем.

ВОВАН. Он что,  нас сфотографировал?

ШЕФ. Всех до одного!  Отсюда, вывод:  эта нежелательная личность    может прекрасненько нас заложить.

СЕРЫЙ. А кому?

ШЕФ. Вот это мы и должны у него спросить.

КАЛУН. Нам, что,  надо к нему хилять  на хазу  и  поинтересоваться, кому он думает нас закладывать?

СЕРЫЙ. А  где он кантуется?

ШЕФ. Вот это и будет вашей задачей: отыскать свидетеля, привести его сюда, допросить с пристрастием и…

ВОВАН (проводит большим пальцем по шее). И того?

ШЕФ. Не. Торопиться пока  не будем. Поспешишь – людей насмешишь.  А нам сейчас не до веселья.   Послушаем, чего он  расскажет о нашем деле. В каком свете   представит развернувшиеся перед ним события.    

КАЛУН. Шеф, ну и закрутил ты речугу, аж репу повело в разнос. А я догоняю так:  поймать его, стреножить  и  перво-наперво  поинтересоваться, а за каким таким лешим  он за нами подсматривал?

ШЕФ. Да и это тоже надо поспрашивать.

СЕРЫЙ. Шеф. Я что-то не въезжаю. Где ты выкопал этого самого свидетеля? Я лично никого не заметил в округе, когда лезли через бурьян к базе, хотя и оглядывался. Ведь было  темным-темно. Хоть зенки выколи.

ВОВАН и КАЛУН (вместе). Потому и  не заметил.

ШЕФ. Зато я его углядел. Он стоял, и вот так лупал на нас, своими бесстыжими зенками. (Показывает как тот лупал.)

КАЛУН. А чего ты не засветил ему в моську?

ШЕФ. Так он далеко  лупал.

СЕРЫЙ. Шеф, а может он вовсе и не на нас пялился, а на дорогу?

ШЕФ. На какую дорогу? Если там кроме бурьяна ничего другого не было.

КАЛУН. А как  его опознать?  Вот ты слепил его,  и нарисуй этот…как его…

ВОВАН. Морду лица.

СЕРЫЙ. Надо говорить правильно: не морда лица, а   фоторобот.

КАЛУН. Ну, да. Робота и я могу нарисовать. А тут свидетель.

ШЕФ. Это верно говорите. Нужна наводка. Значит так: (Берет за лицо Вована. Вертит его.)  Морда  у него такая же противная, как у тебя, только поуже здесь, а тут пошире. Понятно? (Все согласно кивают головами.) Нос, как у Серого, только вроде подлиней.

КАЛУН (радостно). А глаза, как у меня? (Таращит их.)

ШЕФ (рассматривает, наклоняя из стороны в сторону голову). Нет, не похожи. Разве только  что (Подходит к Калуну.) вот этот немного похож, а второй  смахивает на глаз артиста…этого… как его…

КАЛУН. Райкина?!

ШЕФ. Не, не Райкина. Того, кто играл Ленина в восемнадцатом году.

КАЛУН. Ты, чего, шеф,  фуфло гонишь! В 18 году еще тебя и на свете не было.  Как ты мог видеть какого-то артиста.

ШЕФ. Ладно, найдем другой глаз.

СЕРЫЙ (берет со стола потрепанный журнал, лихорадочно листает). Гляди, шеф, сколько здесь на картинках  бельмаков. Выбирай любые. Правда, все бабские.

ШЕФ. А ну, дай сюда. (Берет журнал, смотрит.) Пожалуй, вот этот подойдет. (Читает рекламу.)  «Низкий таз - радует глаз».

ВОВАН (подошел, заглядывает в журнал). Вот это то, что надо. Глаз веселый,  радостный. Увидел нас и радуется, что попались голубчики.  А таз, думаю,  можно выбросить.   А может за компанию  взять  и второй?

ШЕФ. Не. Два не подойдут. Оба, но разные.

КАЛУН. Кто разные?

ШЕФ. Ну, таз  с глазом. (Продолжает рассматривать журнал.) Пожалуй, вот эти ноги тоже возьмем.

ВОВАН. Так они же бабские и голые.  А что свидетель  был без штанов?

ШЕФ (продолжает рассматривать журнал. Рассеянно). Штаны всегда можно надеть. Все.  (Захлопывает журнал.) Всем понятно, кого искать?

СЕРЫЙ (берет журнал, смотрит в него). Так нам искать его в штанах или без штанов? Шеф, может свидетель была девка?

ШЕФ. Я что, по-твоему,  не мог отличить   мужика от бабы?

СЕРЫЙ. Так  это я к тому, что голые ноги.

ШЕФ. Все. Оставьте ноги. Дай журнал. (Берет, листает.) Ага, вот мужик.  Вылитый свидетель…

КАЛУН (заглядывает в журнал). В штанах?

ШЕФ. Этот в штанах.

ВОВАН (заглядывает в журнал). О, тут про него чего-то написано. Может, какая наводка на фраера. (Читает рекламу.) «У нас  для кривоногих мужчин продажа брюк с пятнадцатипроцентной  скидкой». Точно, шеф, это он! Кривоногие – они всегда  вредные.

ШЕФ. Так, с портретом разобрались. Теперь по поводу допроса. Прежде всего выясните: видел ли он нас когда мы шли на дело.

        КАЛУН. И когда канали  обратно.

        ШЕФ. Да, да. Это тоже очень важно.

        СЕРЫЙ. А если не видел?

        ШЕФ. Намекните.

        ВОВАН. Частично или подробно?

        ШЕФ. Вначале намекните. Дескать, так и так. Шли на дело, а вы случайно не заметили нас?

       КАЛУН. А если скажет: что не заметил?

       ШЕФ. Тогда более подробно объясните, куда мы шли, и зачем. Дескать, шли грабить базу.

       СЕРЫЙ. Зря только ломали стену. Шеф,  а ему  рассказывать,  как  мы   ее  долбили и все напрасно?  Забрались вовнутрь, а там, оказалось,  база на ремонте, и ворота с другой стороны настежь, только зря руки поотбивали.   Внутри  ничего полезного не оказалось, кроме  ящика из-под бутылок, который я  прихватил с собой, не хотелось возвращаться с пустыми руками.

      ШЕФ. Этого можешь не говорить, потому  что    ящик ты все равно  потерял. Значит все ясно? Свидетеля отыскать и привести сюда. Но помните:  меня он не должен видеть.
      
      КАЛУН. А почему? Трухаешь, что ли?

      ШЕФ. Я – глава фирмы…

      СЕРЫЙ. Шеф, ты, что фуфло гонишь? Когда это  у тебя, нарисовалась фирма? Ну ты, пацан, и шустряк. А нас, в натуре, в отстойник?

      ШЕФ (с досадой). Я говорю о нашей фирме.
 
      ВОВАН. Слушай, Шеф, я что-то не кумекую. Мы что ли в фирме  состоим?

     ШЕФ. А вы как думали, просто так  ходим на дело? Я, ваш шеф -  глава фирмы, а вы…

     КАЛУН (радостно). Тинейжеры! Во, дает, братан!

     ШЕФ. Я тебе не братан. Предупреждаю еще раз: будете бодать по фене – пойдете в отстой.

    СЕРЫЙ. Шеф, не гоношись. Мы  все  поняли,  короче, сифона не будет.

    ВОВАН. А какое погоняло у нашей шарашки?

     ШЕФ. Значит так. Не шарашка, а фирма – это во-первых.  И во- вторых: мы, публика  культурная,  и фирма наша  называется  «Незабудка».

     КАЛУН (ржет). Ну шеф, ты даешь! Я просто торчу от тебя! (Хохочет.) «Незабудка»! Это же  надо  такое заморочить!

     СЕРЫЙ. Слухай, Калун,  заверни репу  и замолкни. Шеф,  меня интересует, а что…

     ШЕФ. А вот интересоваться вам ни к чему. Короче, меньше будете интересоваться, целее репа будет. И так: все разошлись в поисках свидетеля, и чтобы   одна нога  здесь,  а вторая – рядом со свидетелем.   Доставите его сюда,  и проведете допрос. Ясно? Старший – Вован.

                (Все кивают головами).

    КАЛУН. Слушай, шеф, чевой-то я не въезжаю. Интересно,  как это мы с одной ногою будем ловить свидетеля?

    СЕРЫЙ. Калун, заглохни, ты уже достал своим интересом. Шеф отвечает за базар. Если  будет нужно и с одной ногой похиляешь.   

    ШЕФ. Все, все, поскакали на ловлю!  Я немного еще здесь поработаю. Поймаете свидетеля, стукните мне на трубу, чтобы я  успел слинять. Свидетель не должен меня видеть.

    КАЛУН. А нас?

    ШЕФ. А вы ему глаза и рот завяжите.

    ВОВАН. Короче, кончай базарить. Похиляли, в натуре.

                (Уходят).

     ШЕФ (сидит за столом, подперев щёку кулаком, рассуждает). Разве с такой дремучестью сделаешь нормальное дело? Что не рейд – то блин, провал за провалом. Хорошо, хоть вокзал близко, ночные разгрузки вагонов хоть как-то выручают  сводить концы с концами. Не ровен час -  ноги  протянешь.  Того и гляди  пойдем в переходы с картузами. А последнее дело и вовсе  провальное. База-то оказалась открытой, только зря стену долбили. Да еще свидетель нарисовался. А вдруг  возьмет, да и пойдет в ментовку, а там заложит  моих придурков и меня вместе с ними.   

           (Звонит сотовый, голос слышен зрителям).

     ВОВАН (радостно). Шеф, мы  отловили свидетеля, завязали ему глаза и рот, ведем к нам в офис.

     ШЕФ. Хвалю за службу! Я скрываюсь. (Уходит).

(Появляется троица, они ведут мужчину, с завязанными глазами и ртом).

       ВОВАН. Так, куда нам этого супчика пристроить? (Оглядывается.) Давайте на этот стул.  Здесь есть  к чему его прикрутить. (Усаживают, привязывают веревками. Любуются работой, потирают руки).

       СЕРЫЙ(свидетелю). Сразу признаешься, что  видел нас, когда мы шли на дело, или начать твое членовредительство? (Пленник, мычит, старается выпутаться.)

       КАЛУН. И укажи время,  когда мы возвращались обратно. Ага, молчит. Ладно.  Намекнем  ему, где  он  мог нас видеть.

       ВОВАН (втолковывает пленнику). Слушай. Мы шли на это… как его…

       СЕРЫЙ. Вован, не говори ему сразу всего. Шеф сказал, сначала надо только намекнуть, куда мы шли.

        ВОВАН (пленнику). Значит так. Мы шли. Догадываешься куда? (Пленник вертит головой, мычит.)  Не хочет говорить. Ну ладно, посиди, подумай, куда мы могли идти, а ты на нас вылуплял свои зенки. Ну, вспомнил? (Пленник мычит, вырывается.) (К подельникам.) Что будем делать с ним? Может все ему  в подробностях рассказать?

      СЕРЫЙ. Только про ящик не говори.

       КАЛУН (Наклоняется к пленнику). Сейчас я тебе все расскажу по порядку. Значит так…

(Из  двери высовывается ШЕФ. Он машет рукой, подзывая подельников. Те кидаются к нему).

       ВОВАН. Шеф, он не желает говорить.

       ШЕФ (Громким шепотом). Тише кричите! Намекали?

       ВСЕ. Еще как!

       ШЕФ. И что?

        КАЛУН. Молчит, как немец перед партизанами. Я решил все ему рассказать: куда и зачем мы шли, но тут появился ты. Может, сам ему все растолкуешь?

      ШЕФ. Ты что?! Я же инкогнито.

      СЕРЫЙ. Чего ты? Заболел, что ли?

      ШЕФ. Нет, я вроде есть, но и меня нет.

      ВОВАН. Ты, шеф, шибко головастый. Советуй, что с ним делать дальше, если он не хочет отвечать на наши вопросы. ( Шеф заглядывает на свидетеля из-за спины Калуна).

      ШЕФ. Отлепите ему рот, идиоты! Как же он может говорить, если у него завязан рот.  (Все обернулись на пленника).

      КАЛУН. Ну, ты, шеф, в натуре, голова! Я тащусь от тебя. Это же надо до такого додуматься! А мы…

     ШЕФ (гордо). Потому я и шеф. Все, я пошел. Работайте. Чтобы был результат. (Скрывается за дверью.)

     ВОВАН (подходя к пленнику). Значит так. Я открываю тебе зенки и хлебалово. А ты нам все выкладываешь как на духу.

     СЕРЫЙ. Может ему пока открыть только  один глаз, а рот попридержать?

     КАЛУН. Во, сказал. А чем же он будет нам признаваться?

     СЕРЫЙ. Тогда развяжем ему рот, а бельмаки оставим завязанными. А  то  увидит нас, и заложит  за милую душу.

     КАЛУН. А кому заложит?

     ВОВАН. Найдет кому. Ладно, убираю кляп, а  гляделки оставляем. (Убирает повязку со рта.)

    СВИДЕТЕЛЬ. Вы что, мужики, вообще, белены объелись? Для чего вы меня сюда притащили?

    ВОВАН (солидно). Ответишь на наши вопросы и можешь быть свободным.

    КАЛУН. Как это свободным? А это?  (Проводит характерным жестом по шее.)

    СЕРЫЙ. Шеф сказал, пока не пускать в расход. Надо выяснить, что он видел.

    СВИДЕТЕЛЬ (возмущенно).  Вы скажете мне, наконец,   по-человечески, чего я такого должен видеть?

     ВОВАН. Короче. Шли мы на дело…

     КАЛУН… и между прочим, напрасно…

     ВОВАН… а ты, вылупив зенки, глядел, куда мы пошли…

     СЕРЫЙ. И, между прочим, откуда  возвращались.

     ВОВАН. Так видел ты нас или нет?

     КАЛУН. Да, да, голубчик. Признавайся.

     СВИДЕТЕЛЬ. Я не врубаюсь,  в чем должен признаваться?

     ВОВАН. Повторяю еще раз для непонятливых: мы шли на дело, чтобы почистить базу…

     СВИДЕТЕЛЬ. Вы что решили там заняться уборкой?

     ВОВАН (уклончиво). Ну, вроде того.

     СВИДЕТЕЛЬ. А я тут причем? Видел я вас, или не видел? Какое для меня это имеет значение?

     КАЛУН. Для тебя может и не имеет, а вот для нас очень даже большое.

     СВИДЕТЕЛЬ. Идите вы все подальше со своей глупостью. Я вам больше ничего не скажу.

     СЕРЫЙ (к подельникам). Может посоветоваться с Шефом и его…того? Прикончить? (Жест по горлу).

     СВИДЕТЕЛЬ. Кого это вы решили кончать? Своего шефа? Меня от такого дела увольте. Я не желаю быть свидетелем мокрого дела.   
   
     ВОВАН. О чем это он?

     СВИДЕТЕЛЬ. Я скажу вашему шефу, что вы решили его замочить.

     КАЛУН. У тебя что, охламон, совсем крышу снесло? Кто тебе сказал, что мы решили шефа завалить?

     СВИДЕТЕЛЬ. Я не видел, но на суде по голосу узнаю, кто это сказал.

    ВОВАН. Ты, чё, козел, не понял? Мы тебя решили прикончить.

     СЕРЫЙ. Ладно, что с ним разговаривать. Пусть сидит и думает, где и как он нас видел.

      СВИДЕТЕЛЬ. Как я мог вас видеть, если у меня завязаны глаза?

     КАЛУН (смотрит на ручные часы). Пацаны! По ящику начинается футбол. Все, кончай с ним валандаться, пусть сидит, пока не посинеет. (Включает телевизор).
(Начинается трансляция футбольного матча.)

     СВИДЕТЕЛЬ (возмущенно), Как это пусть сидит?! Я что по- вашему, не человек?! Они, видите ли, будут матч смотреть, а я сидеть до посинения. Немедленно снимите повязку!!! Развяжите глаза!!! (Старается на привязанном стуле  приблизиться к телевизору). Сегодня играет моя любимая команда. Я два месяца ждал этого матча!!!

     ВОВАН (вкрадчиво). А за какую команду ты болеешь?

     СВИДЕТЕЛЬ. За «Динамо»!!! Естественно!!!

     ВСЕ. Во!!! И мы за «Динамо»!!! (Матч набирает силу.)

     СВИДЕТЕЛЬ (орет, не давая слушать трансляцию). Аааа-а-а!!! «Динамо» - чемпион»!!! «Динамо» - чемпион!!!

(«Гоо-л!! – кричит комментатор в телевизоре).

     СВИДЕТЕЛЬ. Изуверы!!! Садисты!!! Фашисты!!! Развяжите глаза!!! Ааа-аа!!!

     ВОВАН. Калун, да развяжи ты ему глаза. Видишь, как мучается человек. (Калун снимает повязку.)

     СВИДЕТЕЛЬ (со стулом припрыгал к телевизору). Кто забил гол?

     СЕРЫЙ. Двенадцатый номер. (К свидетелю.) Представляешь, обошел защитника, нападающего и … бац головой прямо в ворота!

     СВИДЕТЕЛЬ. Да ты что?! И я пропустил такой гол! Нет, такого я не переживу.

     ВОВАН. Ты что, собрался помирать от этого?

     СВИДЕТЕЛЬ. А ты как думаешь, если твой любимый футболист проделывает такой финт, а ты его не смог увидеть из-за таких вот фашистов как вы.

     КАЛУН. Да ты не расстраивайся. Впереди еще целый тайм.

     СВИДЕТЕЛЬ. Ну да, тайм, когда сейчас матч передают в записи.

     ВСЕ. Да ты чего?

     СВИДЕТЕЛЬ. Голом клянусь!

     ВОВАН. И ты знаешь, с каким счетом победила «Динамо»?

     СВИДЕТЕЛЬ. Эт-то  и дело, что я не смог посмотреть матч в прямой трансляции. Меня не было в городе. Был в командировке.

     СЕРЫЙ (с сожалением). А мы тоже не смогли посмотреть. Ходили на дело.

     ВОВАН. Постой, так тебя не было в городе, когда транслировали игру?   
 
     СВИДЕТЕЛЬ (расстроено). Я же сказал, что был в командировке.

     КАЛУН. Вырисовывается не очень красивая ситуация. Свидетель не мог нас видеть, когда мы шли на дело. Оказывается, он был совсем в другом  месте. Ты где был, когда шел матч?

     СВИДЕТЕЛЬ. Отвозил комбикорм в Михайловский район по заявки фермера. У меня такая фирма по реализации кормов для животных.

     СЕРЫЙ (встал и принялся распутывать пленника). Выходит действительно ты нас не видел. Прости, братан, за насилие.

     ВОВАН И КАЛУН.  Да, да, прости нас. Выходит мы лопухнулись с тобой, короче,  допустили ошибку.

     СВИДЕТЕЛЬ. Да ладно. Я ж понимаю, всякое может случиться. А чего вам нужно было от меня?

     ВОВАН. Да мы тут иногда делаем набеги на кое-какие объекты. А в последний раз нашему шефу показалось, что кто-то за нами зыркал.

     КАЛУН. Без штанов.

     СВИДЕТЕЛЬ. Чего?

     ВОВАН. Да это он из журнала. Короче, кончай базар, в натуре, про дела.  Давайте-ка лучше  поспорим, с каким счетом наша любимая команда закончит игру.

     СВИДЕТЕЛЬ. А приз?

     СЕРЫЙ. Кто проиграет, тому бежать за пивом.

(Идет трансляция. «Гоо-л»! – кричит диктор и публика в телевизоре.

     Вован, Серый и Калун, пустились в пляс, а Свидетель закричал «Ура»!).

В дверном проеме появилась  голова Шефа, а потом  и  сам. Он увидел танцующих и освобожденного пленника и приблизился к компании.

     ШЕФ. В чем дело, молодые люди?

     ВСЕ (возбужденно). Наши выиграли!!!

     ШЕФ. Не может быть?!

     ВСЕ. Может! Может! (Принялись подбрасывать шефа.)

     ШЕФ. Все, все, довольно, уморили. (Его опускают на пол.)

     ВОВАН. Дорогой шеф, наш свидетель вовсе и не свидетель, а просто хороший пацан, он тоже болеет за нашу любимую команду.

     ШЕФ. Вы точно разобрались? Осечки не допустили?

     КОЛУН. Какая может быть осечка, если он болеет за «Динамо»!

     ШЕФ. Ну что же, баба с воза – мужику радость.

     ВОВАН. Это ты к чему?

     ШЕФ. К тому, коль нет свидетеля, то нет  и дела.

     СВИДЕТЕЛЬ. Слушайте, я понял, что вы   хорошие ребята, а дурью  мучаетесь. Видать от безделья.  Лазаете по пустым базам…

     СЕРЫЙ. Бывает и не по пустым.

     СВИДЕТЕЛЬ. Это не меняет дела.  Вы рискуете свободой, а возможно и жизнью.  Постоянно ходите  по лезвию ножа. Вот, например,   я, вернувшись из армии, организовал фирму по доставки кормов для животных, по заявкам фермеров. И, между прочим, неплохо зарабатываю на этом. А главное   не хожу на дело. Вы здоровые, молодые мужики, а занимаетесь ерундой. Идите ко мне в фирму, будем вести совместное дело, деньги закалачивать.

     ШЕФ. А какой штат у тебя в фирме?

     СВИДЕТЕЛЬ. Две единицы: я – директор фирмы и мой грузовик. А если присоединитесь ко мне, то у нас будет настоящее производство, собственная фирма.

     СЕРЫЙ. Я, например, согласен. Мне надоело ходить по делам.

     СВИДЕТЕЛЬ. Кто из вас водит машину?

     ВСЕ. Да все! Не зря же мы в Армии служили. Там нас научили кое-чему.

     КОЛУН. А я могу и трактором управлять. В армии был танкистом, а после работал у частника, но его  фирму государство разорило  долгами,  и я, как все,  остался без работы.

     ШЕФ.  А я  вообще-то,  бухгалтер. У меня подобная история. Тоже остался  не удел.

     СЕРЫЙ. А я два года в Армии баранку крутил, таскал «Сигары». 

     СВИДЕТЕЛЬ. Так это же замечательно! В заброшенной деревне купим усадьбу и развернемся с кормами так, что мама не горюй.

     ВОВАН. Вот это  свидетеля мы поймали! Оказывается, не зря  его отлавливали.

     КОЛУН. Вязали веревками и затыкали рот…

     СЕРЫЙ. И завязывали глаза.

     ШЕФ. Все, молодежь, кончай болтовню, пошли ко мне в каптерку, там и будем вести серьезные разговоры.

     ВОВАН. Шеф, на радостях, что наша команда победила, мы решили  сгонять  за пивом. Может, сбегаю?

     ШЕФ. Никуда ненужно бежать. У меня все имеется в каптерке. Полный  холодильник питья и еды.  Припас заранее. Приготовился к  торжественному закрытию нашей фирмы. Все, была фирма, и нет ее.  Отпускаю  я вас, ребята, на вольные хлеба. Довольно дурью маяться.

     ВОВАН. Я что-то не врубаюсь, Шеф. Ты что приготовил отвальную? А как же мы? Ты бросаешь нас?

     СЕРЫЙ. Мы ведь пропадем без тебя.

     КОЛУН. А я думаю, зачем нам расставаться, если у нас есть теперь новый шеф, вернее директор фирмы. Кстати, как называется твоя богадельня?

     СВИДЕТЕЛЬ. А как называлась ваша?

     ШЕФ. «Незабудка».

     СВИДЕТЕЛЬ. Хорошее название. Если не возражаете, мы так и назовем нашу новую фирму, а ее директором буду я – собственной персоной, а главным бухгалтером нашей «Незабудки» назначается ваш уважаемый ШЕФ, если, конечно, вы не возражаете.

     ВСЕ. Не возражаем!!!

     СВИДЕТЕЛЬ. Вот и ладушки. Считаем первое  заседание «Совета директоров» ООО «Незабудка» состоявшимся, а производственные текущие вопросы единогласно решенными, по этому случаю заседание объявляется   закрытым. А теперь веди, нас,  главбух, в  каптерку на  закрытие отжившей и вредоносной фирмы и торжественное открытие нового совместного производства  с поэтическим названием «Незабудка». 

     ШЕФ. Господа! Прошу всех к столу!  (Приглашающим жестом, указывает   на выход,  к двери).
                Все уходят.