Еще один рассказ о Русской весне. Позывной "Фараон"
С началом Майдана национализм, прятавшийся в схронах, вылез наружу и пополз по Украине. До государственного переворота звучали отдельные шовинистические вопли «свидомых», но они считались маргиналами, и Киев их не замечал.
Как только бандеровцы захватив власть, почувствовали силу, началось активное наступление на Русский мир. Шло перевирание истории, наши герои становились врагами и преступниками, русский язык, не стесняясь, называли «собачьей мовой», унижая и оскорбляя не только русских, проживающих на Украине, но и людей других национальностей, кто говорил и думал по-русски. Это не могло не возмущать. Чтобы как-то выразить свой протест мы, таксисты, начали организовывать автопробеги с флагами. С нами было два директора таксопарка.
В феврале2014 годы в Омеге (район города, расположенный рядом с бухтой «Омега) для автопробега собралось около шестидесяти машин. На машины повесили российские флаги, флаги Севастополя и Андреевские. Неожиданно нам звонят и сообщают, что у Гагаринской администрации рядом с памятником Шевченко кучкуются проукраинские заядлые господа, пытаясь устроить дебош.Человек 15 их было.
Минута и мы там. Увидев наши машины, они, поджав хвосты, разбежались в разные стороны.Вроде все успокоилось. Мы взяли еще людей для участия в автопробеге и поехали на площадь Нахимова. Люди, видя нас, ликовали, кричали: «Ура! Слава России! Молодцы! Мы с вами!». Из наших машин звучал «Легендарный Севастополь», «Небо славян». Мы сигналили прохожим. Народ реально душевно радовался. Мы шли по «зеленой волне», все водители останавливались,чтобы пропустить нашу колонну.
Планировалось приехать на площадь Нахимова, а затем, разбив колонну по 15 – 20 машин, проехать по районам города: Балаклава, Северная, хотели заехать в сёла. В деревнях сложная была ситуация. Среди крымско-татарского населения Меджлис вёл активную пропагандистскую работу, настраивая их против русских, готовил теракты. По ночам на воротах домов, где живут славяне, ставили крестики, отмечая их. У меня родственники живут в Верхнесадовом и в Черноречье, они и рассказывали об этом.
В этот день нам не удалось проехать по селам. Нам вновь позвонили жители проспекта Октябрьской революции. Из их дома было прекрасно видно, что у Гагаринской администрации опять собралась толпа, но уже вооруженная битами и ножами. Как оказалось, это члены «Правого Сектора», присланные в Севастополь.
Время обеда было, и в городе начались жуткие пробки. Огромное спасибо севастопольцам, нам абсолютно все уступали дорогу. Мы сигналили, ехали на очень большой скорости, на «аварийке» нас пропускали беспрекословно, будто сговорились. Долетели буквально за пять минут. «Правосеки» явно были накачаны наркотиками, глаза стеклянные.Вес у меня немаленький, «насяду» на него, у другого человека в лучшем случае вывихи будут, а этот как пружина встает и улыбается. Боли не чувствует. Взяли всю группу. Их мобильные телефоны были пронумерованы, заднюю крышку открываешь, а там инвентарный номер. Причем программы были так настроены, что он снимает видео и сразу же информация передается.В телефонах было максимум номеров пять, но ни имен, ни фамилий только буквы и цифры. Сплошной шифр. Пока одного «правосека» допрашивали, зазвонил его телефон. По всей видимости, руководитель интересовался, как прошло «мероприятие». «Правосек» ответил, что не может говорить. Тогда ему наши ребята сказали: «Говори правду». Он помялся и мрачно пробурчал: «Поймали нас».
У «правосеков» актеры, в машинах прятались и гримировались, намазывая лица и головы красной краской, перебинтовывались, якобы их избили. Этих служителей Мельпомены тоже аккуратненько повязали. Искусство все же требует жертв. Телевидение приехало, ребята сделали репортаж, показывали его по местным каналам.Бить мы никого не били. Скручивали и передавали правоохранительным органам. Вежливые люди, значит, вежливые.
Один из «правосеков» решил бежать, вскочив в проходящую маршрутку. Мы бросились следом и на остановке ворвались в нее. Народ всполошился: «Что случилось? В чем дело?».Объяснили, что здесь «правосеки» с майдана. Люди моментально подхватились: «Гнать эту нечисть отсюда! Фашизма у нас нет и не будет!» и помогли связать. Когда мы его вытащили, из толпы парень вырвался, как звезданул «правосека»! Пришлось разъяснить, что нельзя бить.Наша задача передать правоохранительным органам, в РОВД пусть с ним разбираются по закону.Поймали неудачника - «правосека» мы на Бориса Михайлова, на конечной остановке.
Недели за 2 до референдума на Корабельной была попытка подорвать электростанцию. Взяли группу из 11 человек. Допрашивали в Балаклаве.
У террористов изъяли самодельные заряды, также нашли упаковку отравленного шоколада от украинского сладкого олигарха. Как узнали, что шоколад отравленный? Они даже не соизволили удалить смс из телефона. Текст: «Передаю вам посылку, но аккуратней с шоколадом». Эта фраза нас и насторожила. Заставили их скушать шоколад, но они выкручивались как ужи, лишь бы не есть. Думаю, они планировали детям раздать, чтобы отравить. Все могло быть.
Числа 22-го на Нахимова собралось небольшое количество людей,человек 30-40. Стали решать, что дальше делать. Обсудив ситуацию, поняли: надо собирать людей.Стали обзванивать по телефонувсех подряд. Пошла цепная реакция от одного к другому. Говорили, что надо вставать, терпеть дальше нельзя, надо собирать митинг, звоните знакомым. В итоге минут за сорок собралось около пяти тысяч человек.
23-го февраля был митинг и понеслось! Кто пошел на блокпосты, кто правопорядок в городе охранять, кто флаги снимать с администрации.Наш прокурор бывший начал заводить уголовные дела. Было принято решение руководством – арестовать прокурора.
К этому времени мы уже вошли в самооборону города. Я был причислен к Балаклавской роте. О нас в то время мало кто знал, так как мы были спецподразделение.
Перво-наперво мы начали подбирать наиболее толковых людей, которые могли взять на себя руководство, правильно планировать дальнейшие действия. Это были толковые военные, знающие тактику и стратегию. «Правосеки» уже как тараканы из всех щелей лезли в Севастополь. Поэтому в первую очередь организовали патруль по городу, поскольку уже были провокации. В Стрелецкой (район города) взяли парня с девушкой. Остановили проверить документы, а парень начал отстреливаться. Выяснили, что сладкая парочка снимает квартиру, на квартире еще троих повязали. У них были шприцы с жидкостью. В медицине я не силен, но факт, что если сделать инъекцию, то через 15 минут остановка сердца и антидота нет. Извлекли 34 наполненных жидкостью шприца. Кроме того, этот же препарат был еще во флаконах.Элементарно выйти в толпу во время митинга, уколоть человека, тот и не заметит этого, как укус комара. Затем человек падает и умирает, люди и не поймут, что случилось.
А потом начали организовывать блокпосты. Стали подключаться неравнодушные люди изгородской администрации. Потом подключилась милиция. Оказались стражи правопорядка в сложном положении,и полномочий-то не было. Россия еще не пришла,а Украина все отрезала.Охраняла оборона.Правоохранительные органы продолжали работать в плане того,что когда кого-то вылавливали,они оформляли,они знали,как это делать. По наведению порядка в городе работали ребята-патриоты.
Взяли под контроль все пути, по которым можно было проехать в город. Байдарская долина – на «Шайбе» стояли, в Верхнесадовом (село вблизи Севастополя) - блокпост, в Орловке, в Гончарном. Я попал в спецподразделение в Балаклаву. Нас было человек 400. Были у нас спецы, которые тренировали в стрельбе, обучали рукопашному бою.
Мы выезжали по самым сложным случаям. Наше подразделение единственное, кому было выдано оружие, полная экипировка и спецсредства. Оружие добыли со склада украинской военной части в Балаклаве. Провели секретную операцию. За два дня взяли часть. Потом командира за шкиряку. Надо признать, что они особо не сопротивлялись. На публику, конечно,поиграли, но никто стрелять не собирался. Можно сказать,добровольно сдались, изобразили цирковые номера и все.
Украинские флаги сняли сразу, но других не вывешивали. Есть видеосъемка, какие-то корреспонденты были. Брали часть примерно 25-26 февраля. Сразу начали блокировать украинские воинские части. Ведь у них было и оружие,и танки,и БТРы, первоначально блокировалось это все, чтобы не допустить кровопролития.
Потом стали работать по людям, которые занимали значимые посты. Поступил сигнал,что терпеть больше нельзя,что человек не понимает- это был прокурор города. Он начал заводить уголовные дела на самооборонцев. Было принято решение его арестовывать.Выехала группа. Не знаю, правильно или неправильно мы сделали. Напросились два байкера в группу, договорились с нашим руководством. Мы им объяснили,что в окна не заглядывать,никуда не лезть,у нас уже все отработано. Они должны были просто стоять позади.Но все пошло не как ожидалось. Один из байкеров заглянул в окно. Милиционер, стоявший на охране, схватил автомат и передернул затвор.Нам пришлось действовать быстро. Он, конечно,пострадал. Однако выхода не оставалось. Наш боец прыгнул через стол ногами вперед,ударил его в грудь,тем самым сломал ему ребра, парень ко всему еще и неудачно приземлился, сломав себе ногу. Жаль, безусловно, человека. Ему сказали: «Ты же знал,кто пришел,если бы не дернулся, был бы цел. Просто браслеты надели, всё было бы культурно».Когда ворвались в кабинет к прокурору, он полез за пистолетом. Вновь пришлось применить силу. Получив прикладом в лоб, он упал со стула и закричал: «Я прокурор». Ему резонно заметили: «Ты никто». Тут же скрутили, надели браслеты, обыскали кабинет, изъяли дела, которые он завел на людей, снимавших украинские флаги в городе. Вывели прокурора на улицу.Тут же подлетел милицейский уазик, следом тонированный автобус. Туда его и загрузили.
Выезжали мы по поступившей информации о готовящихся терактах. «Принимали» людей «Правого сектора», всеми правдами и неправдами заставляли говорить правду, записывали признания. Члены ПС пытались проехать, провести оружие. Немало было изъято. Пытались даже через блокпост, что в Верхнесадовом, прорваться. В начале марта, в первых числах, дело было. Грузовая машина, увидев блокпост, пыталась пройти на большой скорости. Они не сразу увидели бетонные блоки на дороге, когда же разглядели, рванули в сторону. Это было недалеко от памятника «Звезда», по сторонам лесопосадки. Деваться грузовику некуда было, вот он въехал в лесопосадку. Там их и взяли. В машине оказалось немало «добра»: и оружие,и взрывчатка,мачете были.
Человек 20-30 вооружить хватило бы. Это то, что я видел. Тридцать вооруженных автоматами, пистолетами, гранатами, взрывчаткой людей многое могли бы учудить.
В момент референдума, когда стояли блокпосты один, занимавший какую-то должность, кричал: «Всем хандец! Я с вами разберусь!». После того как положили мордой на капот,объяснили популярно, нет не били- просто объяснили, принялся извиняться.Потом ребята говорили,что он два раза приезжал сам,привозил воду,чай, фонарики на блокпосты.Я надеюсь, осознал,что был неправ и поменял свое мнение.
Ну, а в остальном было тихо. Нас прекрасно севастопольцы принимали. Мы ходили в униформе, без опознавательных знаков.У некоторых вместо шеврона был российский флаг,чтобы отличаться.В основном на рукаве была георгиевская лента.Так мы понимали, где наши патриоты. Братья-славяне подходили со словами благодарности, спрашивали, чем помочь, что нам надо. В основном привозили в штаб. А штаб у нас был в центре на Советской и в Камышах, в военкомате. Уже из штаба развозили либо своими силами по блокпостам, либо с блокпостов ребята приезжали. Из нашего подразделения машина приезжала – сигареты, тушёнка.
Мой знакомый дежурил в палатке возле администрации. Люди записывались в самооборону, кто-то приносил помощь, кто-то просто подходил пообщаться, узнать как дела. И вот как-то подошел мальчик лет десяти,протянул 20 гривен: «Бабушка дала на мороженое.Хочу помочь нашим дядям». Мой знакомый потом рассказывал: «Я стоял и у меня слезы на глазах, от того что десятилетний мальчик не мороженое себе купил,а пришел помочь»
Своей семье я сказал,что если, не дай Бог,что-то случится, они должны быть готовы уехать к родственникам в Саратов.Сам решил,что никуда не уеду,но их отправлю.Жене говорю: «Забирай родителей,малого и уезжай». Она в ответ: «Нет. Их отправлю, сама буду стоять за спиной у тебя, подавать патроны». Слава Богу, не пришлось. Я ей и не рассказывал,чтобы не пугать.Ситуации-то разные были. Когда жена посмотрела фильм «Путь на Родину», сказала: «Теперь поняла,почему ты так говорил».
Нашим последним заданием было охранять Балаклавскую администрацию. На референдуме работали . Голоса еще были не подсчитаны, мы сидели в засаде. Мы просто улыбались, смеяться нельзя,мы просто улыбались, глядя на это все. Уже можно праздновать,гулять,уже все радостные,песни поют,кто-то на гитаре,кто-то на гармошке. Людей было очень много. Уже все проголосовали. Ночь. Начинают свозить бюллетени, а народ уже «гульбанит», песни поет. Уже все хорошо, мы в России!
О нашем спецподразделении мало кто знал. Знал Чалый,знал Саблин Дмитрий Вадимович, 1-й зам.Председателя ВООВ «Боевое братство», член Совета Федерации Российской Федерации, г.Москва. Они приехали нас награждать. Первые слова, которые они сказали: «Наконец-то мы увидели этих невидимых бойцов нашего фронта» Знали кто,что,как, но увидели после референдума.Мы приятно были удивлены.
В нашем подразделении парень из Москвы, зовут его Вячеслав. Он бросил работу,бросил все свои дела приехал к нам на помощь. С нами с начала до конца отстоял. Когда прошел референдум, подсчитали голоса,он и говорит: «Считаю,я свою миссию выполнил. Вас поддержал, помог, теперь пора домой». И уехал в Москву. Буквально через день или два, нам вручали медали.Его награды мы отправили в Москву. Если информация, которой я располагаю правдивая, то его вызвали в резиденцию Президента, там и вручили.
Одна женщина приехала к нам из Ростова, она была потрясена: «Я была шокирована Севастополем и севастопольцами. Была в Симферополе,в Феодосии,но когда приехала в Севастополь, обалдела!Такое впечатление, что попала в СССР.Настолько в воздухе витает патриотизм.В парке вечером играют на гармошке,поют песни. Реально в СССР попала! В Симферополе все серо,обыденно, все куда-то спешат,а здесь народ веселый».
Был у нас в подразделении парень. Самое активное участие принимал в «Русской весне».Начинал с майдана, бывший беркутовец. Звали его Андрей погиб на юго-востоке. На майдане стоял в оцеплении, одним из первых принял на себя атаки бандеровцев. Когда «Беркут» вернулся в Севастополь,
непосредственно участвовал в защите города, стоял на блокпостах, патрулировал. Потом уехал на Юго-восток. Добрейшей души человек, компанейский, патриот. На похоронах собралось около 600 человек. Пришли его сослуживцы. Военные предоставили оркестр,был залп. Невероятно больно терять таких ребят…
У нас есть талисман роты. В шутку называем Колобочек. Он сейчас в Донецке. Раза 2 или 3 мы его возвращали, так как мама закатила скандал. Парнишке всего 23 года, у него такие щечки: дитё–дитём! Как-то попросили его купить 2 бутылки вина. Он вернулся огорченный: «На меня наехали». Приходим в магазин,а там говорят: «Несовершеннолетним не отпускаем!». На него посмотришь,шестнадцать, максимум восемнадцать.Говорим,ему 23 года, а в ответ – пусть паспорт с собой носит.
Так он втихаря от нас сорвался и уехал,так как понял,что мы не дадим ему ехать. И вот он там. Воюет…