За окном уже появилась прозрачно-кремовая полоска рассвета. Солнце все увереннее занимало свое место на небосводе. Петухи на соседней улице после приветствий светилу, перешли в режим неутомимого, но задорного крика . Наступающий день мягко, но настойчиво раздвигал ночной холод, внося диковинное ощущение пробуждения реальности.
Лежа на спине с зажмуренными глазами и широко раскинув руки, он вслушивался в ритмический дуэт сердца и настенных часов. Сердце часто сбивалось и то ускоряло темп, то, выдавая свою обиженность, замедлялось и не подавало никаких сигналов.
«Иваныч, ну выходи. Разговор есть. Я ж не буду к тебе в окно, как жених влазить» - пробухтел сиплый голос Федора.
А он продолжал лежать и даже не открыл глаза.
- Иваныч, ну надо действовать. Это же твой дом! Тут жили твои предки! Я не узнаю тебя!
- Я устал…
- Ивааааааааааааааааааныч, да ну тебя. Я буду у себя. И Федя, слегка прихрамывая, неспеша побрел к калитке.
Выросли они вместе. Мамки их на поле урожай собирать с собой, как на детскую площадку, брали. День, в который они перестали быть просто приятелями, не вспоминался. И были ли они ими? Может, и родились друзьями. Крепость, основанная на доверии, разрасталась и корнями, проросших побед в пройденных вместе событиях, оказалось уже не связывает, а сковывает.
Уже несколько лет он искал правильный ответ в задаче с неизвестным множителем. Когда нашел, то расстерялся, что с этим знанием теперь делать. Турист из Франции захотел узнать глубину жизни в деревне. Но покорила его глубина двух абсолютно разных, но лучезарных, с толщенными косами и большими глазищами, девушек…
Он не мог понять: радоваться, что найден родной брат по имени Федор или горевать по утрате - друга Феди. Но одно он знал точно. Французского в этом доме звучать не будет.