Впервые я увидела её в зоомагазине Владивостока. Она была небольшая, подвижная и очень смешно передвигалась по тесному вольеру. Я влюбилась в чудесную обезьянку с первого взгляда. Возможно, вспыхнувшее чувство было взаимным, но у настоящей любви всегда найдутся противники.
Стоила обязьянка сто двадцать рублей. А моя мама в месяц зарабатывала сто восемьдесят. «Но ведь у нас ещё и папа есть!» – подумала я и сказала маме:
– Мамочка, как же мне хочется обезьянку!
– И что с того? Мне вот, например, хочется в Большой театр сходить.
– У-у, это в Москве.
– Ну да, в Москве.
Я ещё немного подумала и сказала:
– У тебя невыполнимое желание. А у меня – выполнимое.
– Неужели? – возразила мама.
– Ну, конечно! Чтобы выполнить твоё желание, надо купить билет на самолёт, потом лететь долго-долго, сходить в театр и потом ещё обратно лететь. А чтобы обезьянку купить, только засунуть руку в сумку и достать оттуда кошелёк, – объяснила я и состроила жалобную мордочку, совсем как та обезьянка.
– Надо же! – усмехнулась мама. – Смотри-ка, как хорошо ты всё придумала.
Она взяла меня за руку и потянула к выходу. Слёзы готовы были пролиться из моих глаз. Свободной рукой я ухватилась за край витрины, где лежали разноцветные пакетики с кормом для рыбок, а ногами упёрлась в пол так, как будто решила остаться здесь навсегда.
– Мамочка, пожалуйста, купи обезьянку! Разве тебе трудно?
Мама обернулась ко мне и сказала:
– Чувствуешь, какой здесь запах?
Я несколько раз быстро втянула воздух. Запах и впрямь был не ахти.
– Ну и что? – упрямо сказала я. – Нормальный запах. Проветрить надо и всё.
– Если мы купим обезьянку, у нас дома будет такой же запах, даже хуже.
– Почему хуже? – спросила я.
– Видишь, какой большой этот магазин? А наша квартира помнишь, какая маленькая?
Я прекрасно помнила нашу однокомнатную квартирку, состоящую из комнаты и кухни, но всё равно заартачилась.
– Мама, всем детям родители разрешают животных заводить, а я? Что – я не такая, как все?
– Ну, допустим, не всем разрешают заводить обезьян! – возразила мама. – Что за дикие фантазии у тебя? Ты знаешь хотя бы, чем её кормят?
– Я сейчас узнаю, – я развернулась к продавщице и спросила: Скажите, а чем надо кормить эту обезьянку?
Продавщица уже давно прислушивалась к нашему разговору. Она улыбнулась и пояснила:
– Девочка, макаке можно давать продукты, которые сами едите, конечно, кроме жареного, копчёного, острого и солёного. Даже каши молочные можно ей скармливать.
– Вот видишь, мам! Я смогу ей свою кашу скармливать! А ты говоришь, – встрепенулась я.
Мама ещё ничего не успела ответить, как продавщица продолжила:
– Но основу её рациона должна составлять растительная пища. Например, все обезьяны любят бананы и другие фрукты.
Моё настроение сразу же ухудшилось. С фруктами в нашем маленьком посёлке было довольно-таки плохо. Лишь изредка, в основном перед Новым годом, в гастроном на улице Ленинской завозили яблоки и мандарины, да и то всем желающим не всегда хватало.
Про бананы и говорить нечего. Их я сама ела всего один раз в жизни, когда мама привезла это невиданное чудо из Владивостока, куда она ездила в командировку. Бананы были зелёные, и мама разложила их на полу на старом пальто и накрыла частью этого же пальто, чтобы они дозрели. А моя сестрёнка Света не стала есть бананы, даже когда они пожелтели. «Не хочу я ваши бананы. Они мылом пахнут!» – отказалась она. «Ну, как хочешь», – сказали мы с мамой и папой и стали потихоньку бананы подъедать. А когда не осталось ни одного, Света вдруг спросила: «А у нас бананы ещё остались?». А мама засмеялась и сказала: «Они же мылом пахнут! Как ты их собралась есть?».
Эта история вспомнилась мне в зоомагазине. Мне казалось, что я вот-вот уговорю маму, и она купит мне прекрасную маленькую макаку. Смущало только то, что было неясно, где брать для неё фрукты.
Продавщица отошла, а я продолжала стоять, вцепившись в край витрины.
Мама снова потянула меня к выходу:
– Пойдём. У нас же поезд скоро.
Ну, ничего, в этот раз не получилось, позже получится. Я же настойчивая девочка. Главное – хорошо учиться и дома помогать, тогда мама обязательно поймёт, что непременно надо купить мне обезьянку.
Но совмещать хорошую учёбу с мечтами о маленькой обезьянке оказалось сложно. На уроках математики я не слушала учительницу, а смотрела в окно и мечтала, как изменится моя скучная жизнь, если в ней появится обезьянка. А Нина Григорьевна, между прочим, рассказывала новую тему – деление. И когда всё рассказала, стала проводить устный счёт.
– Лена, о чём ты замечталась? – спросила учительница. – Какой у тебя ответ получился?
Напрасно она меня об этом спросила. Ответа у меня никакого не получилось, потому что в моей голове прочно засела картинка, даже не картинка, а маленький фильм: обезьянка сидит на моём месте за обеденным столом, а я кормлю её манной кашей с ложечки. Она вся выпачкалась, потому что не хочет есть кашу, а хочет банан. И обезьянка протестует: набирает в рот манной каши, а потом, ехидно улыбаясь, сжимает губы и сквозь них с громким звуком вылетает каша. «Пффф!» – фыркает обезьянка, и каша разлетается по кухне во все стороны. Я огорчаюсь и говорю: «Какой же ты непослушный обезьяний ребёнок! Кто так ест кашу?» Обезьянка обижается и делает вид, что хочет заплакать. «Ну, ладно, не плачь, не буду тебя ругать, – обещаю я. – Ведь мы же друзья. Я понимаю: тебя раньше никто не учил есть манную кашу. Я наберусь терпения и тебя научу».
– Так что, Лена? Какой ответ? – повторила Нина Григорьевна.
– Не знаю, – пробормотала я, с трудом выкарабкиваясь из крепких объятий своей мечты.
– Странно, – удивилась Нина Григорьевна. – Ты всегда хорошо считала! Садись и слушай внимательнее.
Я села за парту и стала слушать. Но ничего не поняла. Это был какой-то необычный устный счёт. Вместо готовых примеров Нина Григорьевна говорила:
– Делимое – 18, делитель – 9. Найдите частное.
И все тянули руки.
Я не слышала объяснения, и теперь на ходу соображала. Наверное, первое слово, которое Нина Григорьевна называет делителем, – это число, которое надо разделить, второе – число, на которое надо делить, а частное – то, что должно получиться. А, тогда легко! И я стала тянуть руку, потому что хорошо знала таблицу умножения и считала быстро.
В конце третьей четверти выяснилось, что я снова вышла отличницей. Я принесла домой дневник с пятёрками. Теперь-то мама обязательно купит мне обезьянку! Я хорошо учусь, дома помогаю: мою посуду и полы. Что ещё нужно, чтобы купить человеку обезьянку?
Мама обрадовалась моим пятёркам, но и слышать не хотела про обезьянку.
– Подумать только! Ты уже три месяца о ней мечтаешь, с самых осенних каникул! Неужели за это время у тебя не нашлось другой мечты? – спросила мама.
– У меня не бывает две мечты сразу, – объяснила я. – Сначала одна должна исполниться, потом найдётся другая.
– А, вон оно что, – протянула мама. – Тогда я тебе должна ещё кое-что сказать. Про обезьян.
Я приготовилась слушать.
– Я тебе в зоомагазине уже рассказывала про запах. Помнишь?
Я кивнула.
– А тебе известно, что за обезьянкой нужно убирать туалет? И убирать за ней должен её хозяин.
Я растерялась. О том, что мне потребуется убирать за обезьянкой, я как-то не задумывалась. Я прекрасно представляла себе, как буду дрессировать обезьянку, кормить её кашей и как на прогулках все встречные будут мне завидовать. Конечно, ведь у них нет обезьянки! А теперь, оказывается, за ней надо убирать туалет. К такому я не была готова.
А мама продолжала:
– Давай я тебе последний раз объясню, почему мы не сможем купить тебе обезьянку, и закроем эту тему.
Я насупилась, опустила голову так низко, что подбородок мой упёрся куда-то пониже шеи. В носу у меня защипало и запекло, а слёзы были готовы пролиться ручьём.
– Во-первых, у нас нет возможности покупать ей постоянно фрукты. Во-вторых, у нас теснота. Обезьянку нельзя оставлять дома одну без вольера, иначе она чёрт знает что натворит. Если построить для неё вольер, то нам самим будет жить негде. Значит, мы не сможем создать ей нормальных условий содержания. А если так, зачем покупать животное? Чтобы оно сначала мучилось, а потом заболело и умерло?
Я горько заплакала. Моя мечта никогда не сбудется. Это так обидно! Но если обезьянке у меня будет плохо, то лучше её совсем не покупать. Пусть она живёт там, где ей будет хорошо. А я… Я смогу увидеть обезьянку в зоомагазине или в цирке. Потому что тот, кого ты любишь, не должен страдать. Живи, обезьянка!