– Это не для тебя, – Ольга поставила тарелку супа на стол. – И не для меня, и не для бабушки. Это для велоцираптора. Велоцираптор быстрый, у него все на бегу, и он вечно не успевает поесть супчику.
– А я суп не буду! – заявил Игорь.
– Так я тебе и не предлагаю. И котлету не предлагаю. Она для тираннозавра. Ти-рекс большой, ему надо кушать много мяса. И запеченную форель не для тебя я готовила, а для барионикса – они рыбой питаются. Так… каша тоже не нам, а трицератопсу, у него ручек нет, и без нас ему придется кушать только сырую траву. Ну, а это уж точно для паразауролофа!
– Заулёлоф не ест помидоли, – неуверенно возразил Игорь. – И петлуску. Они тогда не лосли!
– Не росли, вот и не ел. А теперь будет.
– Не будет, – сказал Игорь. – Они все вымейли!
Ольга задумалась.
– Действительно. Что же нам делать? Они же голодными останутся, – обеспокоенно произнесла она. – Слушай, а что, если ты покушаешь за них?
– Тоцно! – и Игорь принялся за суп во имя кормления велоцираптора…
Лидия Ивановна с улыбкой наблюдала за Ольгой.
– Как вам, Олечка, удается заставить его хорошо себя вести? – спросила она вполголоса. Вопрос был скорее риторический, но Ольга совершенно серьезно ответила:
– А я и не заставляю. Мне самой интересно.
Лидия Ивановна помолчала.
С тех пор, как Ольга появилась у них в доме, все как будто ожило. Даже сенполии на подоконнике дружно зацвели. Конечно, это было вполне ожидаемым результатом умелого ухода – Лина-то цветы любила, но правильно ухаживать за ними не умела, а у Ольги был большой опыт по части выращивания именно сенполий.
Лина тоже расцвела. После тяжелого развода с мужем она, казалось, замерла на последней, самой тонкой грани – вот-вот соскользнет вниз… Лидия Ивановна содрогнулась, вспомнив потухшие глаза, серое лицо и оплывшую фигуру дочери. Вот вроде бы все в порядке: молодой муж, маленький сынишка, декрет закончится – на работе с радостью встретят, словом, есть ради чего жить, а у Лины и желания жить-то не наблюдалось. Достаточно было взглянуть на ее опущенную голову с тусклыми волосами и руки, безвольно повисшие вдоль тела… Нет, припомнила Лидия Ивановна, это не развод на нее так повлиял. Она стала такой еще до развода. И послеродовая депрессия тут ни при чем – Лина, наоборот, надеялась, что ребенок вернет ей себя прежнюю… Не вернул. «Никогда не ожидайте от детей того, чего они дать не могут», – подумала Лидия Ивановна.
После развода и выхода на работу Лина стала как-то живее, но по-прежнему мрачной. И тут у нее откуда-то появилась подруга. А недавно Лина застенчиво спросила: «Ма, ты не против, если Оля поживет у нас? У нее сложности в семье…»
Оля ничем не напоминала Лидии Ивановне человека, у которого сложности в семье. Веселая, спортивная, она небрежно ерошила короткий «ежик» рыжеватых волос, цепляла на джинсы то колокольчик, то брошку, вечно тащила Лину то на выставку, то в клуб, то на концерт и сразу же отобрала у Лидии Ивановны сомнительную привилегию ухаживать за внуком в отсутствие Лины.
– Я же учительница, – напоминала Ольга в ответ на протесты. – Я раньше домой прихожу, это один из плюсов моей работы. Вот и посвящу немного времени мелкому. Ну, а как иначе? Раз уж я у вас живу… Интегралы с биквадратными уравнениями ему объяснять буду, – Ольга преподавала математику.
Она не спрашивала, почему Лина не отдаст Игоря в садик, и за это Лидия Ивановна была ей благодарна. Игорь провел в саду всего несколько дней, причем не подряд – и закончилось это сперва сильнейшей ангиной, затем нервным срывом для ребенка и серьезным конфликтом с воспитательницей для Лины. Лина не рассказывала матери, что произошло. Но синеватые пятна на шее Игоря Лидия Ивановна разглядела и сама…
– Лидия Ивановна, – Ольга нерешительно улыбнулась, остановившись в дверях кухни, – поговорить бы.
– Слушаю, Олечка.
– Игорь… тут такое дело… Скоро полигонка по «Морровинду», а у нас отпуска. Я поехать хочу, и Лина со мной…
– Конечно, езжайте, – махнула рукой Лидия Ивановна, – я с ним посижу.
– Да вы не дослушали! Мама с новым мужем дачку на берегу Ладоги отстроили. Там красотища: воздух свежий, земляника, рыбалка, дачка бревенчатая, как избушка на курьих ножках. В общем, мама с мужем приглашают Игоря к себе.
Лидия Ивановна заколебалась. Ольга – понятное дело, но ее мама?
– Да она обожает детей, не волнуйтесь, – заверила Ольга. – И тоже хочет помочь. Своих внуков-то у нее нет и не будет. Лина согласна.
Лидия Ивановна все еще размышляла. Отдать ребенка совершенно чужим людям – для нее это было нечто за гранью, но, с другой стороны, это же родители лучшей подруги Лины…
– Я сказала, что это сын моего бойфренда, – хихикнула Ольга.
– Понятно. Но мне надо еще хорошо подумать, – Лидия Ивановна усмехнулась. – Полигонка, значит? У нас это называлось…
– Я знаю! «Хоббитские ристалища»!
– «Хоббитские игрища», – смеясь, поправила Лидия Ивановна. – И я была Лютиэнь.
У нас это называлось «Селигер», подумала она. Ах, как хороша, как светла была веснушчатая Лина, как нежно соприкасались их руки… Но мы обе думали: блажь, шутка; просто дружить по-девичьи, просто поразвлечься перед тем, как завести настоящую семью… Кто знает, как было бы – иначе? Та же постылая рутина, тот же быт, те же мелочные ссоры из-за ничего, то же одиночество с невозможностью уединения – или все-таки настоящее счастье? Уже не узнать. И дочь, которую Лидия Ивановна назвала в честь Лины, уже выросла и родила собственного ребенка. Правда, у нее хватило силы воли выпутаться из липкой паутины, в которой сама Лидия Ивановна безнадежно увязла – пока муж сам ее не бросил…
– Соглашайтесь, – окликнула ее Ольга. – И сами отдохнете. А то давайте с нами, а? Раз уж вы такая олдовая ролевичка. Эх, мы не из дурдома, мы ролевики!
Сказать ей, что я все знаю про них с Линой, раздумывала Лидия Ивановна, или не стоит? А ее мама – она в курсе?
– Моя мама? – Ольга пожала плечами, услышав вопрос. – Она только и знает, что ворчит! «Хватит по полигонкам носиться, часики тикают, что люди скажут, кому ты потом будешь нужна, одна останешься…»
Обе женщины рассмеялись.
– Она хочет как лучше, – сказала Лидия Ивановна. – И мои родители тоже хотели как лучше. А на самом деле от молодости остаются или воспоминания, или сожаления, Олечка, так пусть у вас с Линой остаются хорошие воспоминания. Что бы ни говорили люди. И… знаете, что? Давайте-ка, мы с Игорем тоже… на полигонку!