В погоне за ласточками

 

Владимир Голдин

В ПОГОНЕ ЗА ЛАСТОЧКАМИ

В погоне за ласточками? – круто сказано. Конечно, никто не собирался специально устраивать гонку за птицами. Хотя можно найти в истории Земли, когда отдельные  энтузиасты совершали кругосветные путешествия ради того, чтобы убедиться, что все облака над Землей одинаковы, на основе этого анализа составили классификацию облаков.

Как-то так сложилось в моей жизни, что ласточки попали в круг моих интересов. Где бы я ни был на границе, заграницей, многочисленных поездках по СССР и России, везде, я наблюдаю за полетами этой веселой, жизнерадостной и красивой птицы. Особенно в ясную солнечную погоду, под вечер, когда солнце ещё высоко, спала жара, тогда ласточки начинают свои полёты карнавалы. Летают высоко-высоко. Стоишь на улице, задрав голову к солнцу. А там, в голубом небе, они, в виде темного комочка, полные порыва и своей незамысловатой песни, кружат в своем непредсказуемом танце, кажется, вот-вот столкнутся они в этой бесшабашной круговерти. Но нет – нет столкновений, а есть стремление взмыть ещё выше-выше, и вот уже, не отличает дисплей моего глаза этот взметнувшийся комочек в пространстве бесконечного неба. «Ну, где же ты, ласточка»,- начинаю тревожиться я  за птицу. А они вот, здесь, просто в этой круговерти я потерял объект своего наблюдения. Такое общение с жизнерадостной птицей поднимает у меня настроение до песни, а ноги приобретают легкость, такую, что хочется лететь.

Мне представляется, что у нас с ласточками взаимное влечение. Они всегда кружат надо мной, когда я работаю на огороде своей дачи. Ласточки всегда прощаются, когда покидают наши прохладные места в конце лета.  Так получилось, что в мокрое лето 2017 года у меня не состоялось прощания с ласточками. То ли они отлетели от нас раньше времени, птицы любят тепло, то ли меня в момент их отлёта не оказалось на даче. Улетают они, как правило, 23-25 августа.

Я в одном из южных городов Юго-Восточной Азии. Жара и влажность воздуха. На грязных улицах городка только люди, да томно развалившиеся собаки по пешеходным тротуарам. Собак никто не обижает, все их обходят, понимая как им тяжело в этой жаре в собачьей шкуре. Птиц не видно.

Но вот пошел дождь. Влажность воздуха, по-видимому, достигла какого-то равновесия, которая устроила ласточек. Я стоял утром на балконе, как вдруг из-за семиэтажного дома вылетела птица. Я не сразу и понял, что это ласточка. Но вот одна, вторая, третья. Птицы летали невысоко и без их радостной веселой песни. День температурно накалялся и ласточки исчезли. Их не было видно днем и вечером при закате солнца. Только в бассейне на седьмом этаже пролетели надо мной две ласточки, и тишина.

Я пошел к морю.

Улицу пересекал какой-то городской канал. С моста я  заглянул туда, вниз, откуда исходил нездоровый запах. Городская канава густо заросла юной растительностью, сделав пространство канала и без того узким и тесным. Вот в этой тесноте с гнилыми запахами летали ласточки. Их было не так много, как у нас на Урале. Они также совершали свои пируэты, ловко избегая столкновений. Но не было песни. Не было радости полета. Во мне зародилась жалость к этой жизнерадостной птице. Я задавал себе вопрос: где же вы, ласточки, здесь живете. У нас все ясно: под крышами домов, ваши гнёзда с западной стороны всегда полны гомона, или на крутых берегах рек, земляные гнезда, и та же радость жизни. А здесь-то где ваш ночлег? Я не нашел для себя ответа. Я несколько раз ходил смотреть на жизнь ласточек в этом канале с нездоровым запахом.

Теперь я пришел к ним проститься, как они прилетали ко мне, перед тем как улететь сюда на юг. Я помахал им рукой и пригласил к нам в гости, чтобы вновь насладиться их ярким радостным полетом, чтобы ощутить себя таким же счастливым, как ласточки, который могут свободно расправить свои крылья только в условиях свободы температурного режима.