Границы жизни Система 1

               
                Система  (1)

       Выделяя в первом разделе предыдущий главы тот или иной уровень объективизации, в качестве критерия выделения мы использовали значимость. Другими словами, уровень определялся как уровень в зависимости от названия (обозначения) чувства или ощущения, в которых реализовалась константа. Понятно, однако, что такая классификация недостаточна. Помимо значимости необходима также характеристика интенсивности реализации констант, т. е. интенсивности страдания или наслаждения. С учетом этого параметра можно было бы писать не система    "С---Н" (СТРАДАНИЕ И НАСЛАЖДЕНИЕ) , а система "См ---"С -1..."Со: "Но---"Н-1... ---"Нм,где м ---- максимальное значение интенсивности, а верхняя стрелка – генеральная тенденция системы.Но не говоря уж о том, что это слишком громоздко, такое написание и неверно , потому что определяющий показатель системы -  парадигма - "С---Н"   Поэтому оставим прежнее написание.
       Интенсивность любого чувства, выделенная по признаку уникальности  главного содержания  колеблется в определенных диапазонах величин от  интенсивности, предельные значения которого составляют, соответственно,от нулевой до максимальной. Достаточная удаленность по шкале колебаний отдельных значений интенсивности может настолько изменить парадигму содержания,что это поменяет имя чувству; раздражение превратится в досаду ,радость в восторг или страх в ужас.
      По достижению максимального значения интенсивности некоторые отрицательные эмоции - боль,, отчаяние, чувство вины,страх, гнев, тоска, - в системе  "С---Н"
создаёт ситуацию,которую можно охарактеризовать как "вилку" (или альтернативный выбор). Один рог "вилки"ведёт к насыщению. к стабилизации или уменьшению, т.е.интенсивности,другой - к гибели индивида.Ниже будем рассматривать  только тот выбор, который ведет к насыщению. т.е.к стабилизации..
     Все уровни обеих констант существуют ,грубо говоря, в двух формах: "реальной" и "ожидаемой"."Реальный мы называем форму,в которой "С и "Н переживаются в настоящее время, т.е происходит реализация констант.Уровни "ожидаемой" существуют лишь в памяти.Конечно,это выражение "уровни ожидаемой  формы" только условность. Память обычно хранит общее представление о переживании какого-либо конкретного чувства, во всех случаях человек как правило способен назвать его.Если  интенсивность переживания была значительна,он помнит (недолго или и не всегда),насколько тогда ему было приятно или неприятно.Но помнить и непосредственно переживать - разные вещи.   
      Кроме того, смысл работы и самого существования системы "С---Н" заключаются в организации поведения человека или животного, в создании определённой системы реакции на внешнюю ( в самом широком смысле) среду,в формировании конкретного восприятия мира. Естественно, без памяти здесь не обойтись.Но главным рабочим состоянием системы является то,в котором происходит реализация констант, непосредственное переживание ощущений или чувств,т.е. то,когда уровни объективизации существуют в реальной форме.
     Раз уж мы ввели понятие «ожидаемая форма», следует ввести и другое: «адекватность ожидания». Адекватность или степень адекватности ожидания реальному ощущению (переживанию) зависит от многих факторов: кратчайшего интервала,  разделяющего предыдущую сиюминутную реализацию какого-либо конкретного уровня, частоты реализации, степени интенсивности и пр.
     Уровни обеих констант, существующие в ожидаемой форме (т.е. в памяти) образуют «эталонную»  иерархию. Давая в предыдущей главе общую характеристику иерархии уровней объективизации системы "С --- Н", мы имели в виду главным образом ее. Эталонная иерархия наиболее стабильна и именно она в основном регулирует (диктует) поведение человека и животного.
Уровни же, существующие в реальной форме, образуют множество локальных иерархий. Они названы «локальными», потому что существуют очень недолго и охватывают относительно небольшое число уровней. Эти иерархии крайне нестабильны, и их функцией является координация требований эталонной иерархии, с одной стороны, и меняющейся ситуации, а также степени интенсивности конкретной реализации константы, -  с другой. Вообще, место отдельного уровня и в той и в другой иерархии во многом зависит от степени интенсивности. Но если в локальной иерархии интенсивность в большинстве случаев однозначно определяет (но только на первых порах) конкретное место отдельного уровня, то в эталонной – дело обстоит иначе.
Начнем с напоминания, что эталонная иерархия существует лишь в памяти, а помнить и непосредственно ощущать не одно и тоже. Далее, место каждого уровня в ней правильнее уподобить не на точке, а прямой, параллельно стволу иерархии. Длина «прямой» характеризует предельные значения интенсивности, зафиксированные когда-либо при реализации уровня. Конечно, память со временем суммирует все значения интенсивности в уровне, т.е. превратит его реальное место в иерархии из «прямой» в точку. Но длительность этого процесса в разных уровнях различна, а сам процесс одновременно и слишком сложен и  мало существенен для нашей темы. Кроме того, реализация уровня, чье место в иерархии соответствует точке, неотличимо от объективизации константы, - по существу это просто повторная объективизация . Поэтому оставим наше уподобление места ( аналога)  уровня в эталонной иерархии «прямой» без изменений.
Сказанное относилось к изолированному уровню, но в действительности имеет место одновременная реализация множество уровней , причём степень адекватности ожидания каждого из них может быть неодинаковой.Наибольшее значение имеют,естественно, уровни,занимающие достаточно высокое место в обеих иерархиях. Поэтому,говоря об ожидании и,соответственно,, степени  адекватности ожидания, правильнее подразумевать не столько  ожидание какой-либо конкретной реализации или её интенсивности, сколько ожидание определённого иерархического ансамбля уровней объективизации обеих констант. В свете такой интерпретации можно утверждать,что поведение человека или животного во многом зависит адекватности ожидания.
     Во избежании неясности подчеркнём ещё раз;поведение индивида, за исключением чисто рефлекторных актов, предопределено конкретной спецификой (структурой) эталонной иерархии.Однако,иерархия крайне редко непосредственно диктует человеку или животному определённое поведение.Как правило, диктат                осуществляется с помощью разного рода подсобных механизмов . Одним из таких механизмов является взаимодействие эталонной и локальной иерархии, а следствием взаимодействия - роль того,что мы назвали "адекватностью ожидания" в реализации требований эталонной иерархии.
     С понятием "реальная форма" существование уровней непосредственно связано пр Но главным – рабочим состоянием системы является то, в котором происходит реализация констант, непосредственное  переживание ощущений или чувств, т .е. то, когда уровни объективизации существуют в реальной форме.
        Однако в памяти хранится  нечто очень важное, нечто такое, что корректирует поведение человека или животного, меняет (или не меняет), если того требует внешняя ситуации, восприятие мира. Этим «нечто» является конкретная иерархия, связывающая все уровни системы. Но так как иерархия должна быть иерархией чего-то, мы предлагаем условно считать, что уровни объективизации констант существуют и в памяти, т. е. находятся в  «ожидаемой форме».
Раз уж мы ввели понятие «ожидаемая форма», следует ввести и другое: «адекватность ожидания». Адекватность или степень адекватности ожидания реальному ощущению (переживанию) зависит от многих факторов: кратчайшего интервала,  разделяющего предыдущую сиюминутную реализацию какого-либо конкретного уровня, частоты реализации, степени интенсивности и пр.
     Уровни  обеих констант, существующие в ожидаемой форме (т.е. в памяти) образуют «эталонную»  иерархию. Давая в предыдущей главе общую характеристику иерархии уровней объективизации системы С ----- Н мы имели в виду главным образом ее. Эталонная иерархия наиболее стабильна  и именно она в основном регулирует (диктует) поведение человека и животного.
Уровни же, существующие в реальной форме, образуют множество локальных иерархий. Они названы  «локальными», потому что существуют очень недолго и охватывают относительно небольшое число уровней. Эти иерархии крайне нестабильны, и их функцией является координация требований эталонной иерархии, с одной стороны, и меняющейся ситуации, а также степени интенсивности конкретной реализации константы, -  с другой. Вообще, место отдельного уровня и в той и в другой иерархии во многом зависит от степени интенсивности. Но если в локальной иерархии интенсивность в большинстве случаев однозначно определяет (но только на первых порах) конкретное место отдельного уровня, то в эталонной – дело обстоит иначе.
Начнем с напоминания, что эталонная иерархия существует лишь в памяти, а помнить и непосредственно ощущать не одно и тоже. Далее, место каждого уровня в ней правильнее уподобить не точке, а прямой, параллельно стволу иерархии. Длина «прямой» характеризует предельные значения интенсивности, зафиксированные когда-либо при реализации уровня. Конечно, память со временем суммирует все значения интенсивности в уровне, т.е. превратит его реальное место в иерархии из «прямой» в точку. Но длительность этого процесса в разных уровнях различна, а сам процесс одновременно и слишком сложен и  мало существенен для нашей темы. Кроме того, реализация уровня, чье место в иерархии соответствует точке, неотличимо от объективизации константы, - по существу это просто повторная объективизация . Поэтому оставим наше уподобление места ( аналога)  уровня в эталонной иерархии «прямой» без изменений.
       При переходе уровня из ожидаемой формы в  реальную между местом, которое он занимал в эталонной иерархии и таким же местом в локальной, образуется зазор.  Величина зазора определяется степенью адекватности ожидания и степенью относительной новизны интенсивности данной реализации константы. Иными словами, величина зазора зависит и от того, вписывается ли сиюминутное значение интенсивности в « прямую», соответствующую месту00 данного уровня в эталонной иерархии .
       При высокой степени адекватности и нулевой новизне структура локальной иерархии будет такой, как того требует эталонная. Чем ниже степень адекватности и чем дальше от нуля степень относительной новизны, тем больше отклонений и тем сильнее ощущение дискомфорта, побуждающее индивида, организовать свое поведение таким образом, чтобы устранить отклонения, перестроить локальную иерархию в соответствии с директивами эталонной.
       Сказанное относилось к изолированному уровню, но в действительности имеет место одновременная реализация множества уровней, причем степень адекватности ожидания каждого из них может быть неодинаковой. Наибольшее значение имеют, естественно, уровни, занимающие достаточно высокое место в обеих иерархиях.  Поэтому, говоря об ожидании и, соответственно, степени адекватности ожидания, правильнее подразумевать не столько ожидание какой- либо конкретной реализации или ее интенсивности, сколько ожидание определенного иерархического ансамбля уровней объективизации обеих констант. В свете такой интерпретации можно утверждать, что поведение человека или животного во многом зависит от степени адекватности ожидания.
      Во избежание неясности подчеркнем еще раз: поведение индивида, за исключением чисто рефлекторных актов, предопределено конкретной спецификой (структурой) эталонной иерархии. Однако иерархия крайне редко непосредственно диктует человеку или животному определенное поведение. Как правило, диктат осуществляется с помощью разного рода подсобных механизмов. Одним из таких механизмов является взаимодействие эталонной и локальной иерархии, а следствием взаимодействия – роль того, что мы назвали «адекватностью ожиданием» в реализации требований эталонной иерархии.
С понятием «реальная форма» существования уровней непосредственно связанно представление о так называемом «психологическом» или «субъективным» времени. Что это за связь, мы уточним чуть  ниже, а сейчас обратимся ненадолго к процессам объективизации и реализации констант. Разница между ними может показаться весьма зыбкой. Тем не менее она все же есть . Коротко ее можно охарактеризовать таким образом.
      Любая объективизация представляет собой одновременно и реализацию констант, но отнюдь не всякую реализацию можно назвать объективизацией.  Под этим последним термином мы подразумевает только первоначальную конкретизацию константы, самое первое приложение («привязку») ее какому-либо объекту вовне. Другими словами, это первый «перевод» данного объекта на язык системы. Результатом этого процесса является рождение уровня, например, какого-то ощущения. Повторное же (десятое, сотое) переживание данного ощущения это, по нашей терминологии, уже не «объективизация», а «реализация» константы. Хотя такое разграничение, как мы дальше увидим, не всегда возможно и правомерно, в ряде случаев оно необходимо. Но в данный момент нас интересуют не различия, а то общее, что объединяет эти процессы. Поэтому ниже будем рассматривать их как один и применим термин «реализация».
       Отличительной чертой этого процесса является дискретность. Каждая реализация возникает, длится (переживается, ощущается) какое – то время, затем уступает место следующей. Ни одна из них не может переживаться индивидом всю жизнь. Все они ограничены какими-то временными рамками. Если бы дискретности реализации не было, то, во-первых, мы никогда не догадались бы   о существовании времен, во вторых, система С;Н не работала бы, в-третьих, не было б никакой жизни, в-четвертых, ….. впрочем, думаю, этого достаточно.
      Итак,  дискретность  переживаний (реализаций) очевидный факт. Никакое чувство не длится вечно. Но как долго оно может длится?  Или, более точно, каковы минимальные и максимальные промежутки времени, в которых индивид может испытывать (наряду с другими, конечно) чувство или ощущение с одним и тем же названием?
Установить максимальный предел, по-видимому, невозможно. Мы не имеем в виду какой-либо определенной реализации константы. Установить, например, как долго конкретный человек испытывает  боль в сломанной руке безусловно не трудно. Но определить, пусть приблизительно, сколько времени любой человек вообще может ощущать боль в той же сломанной руке, очевидно, нельзя.  И тем более нельзя сказать, как долго в принципе можно испытывать любовь, ненависть, тоску, радость или горе.
      Поэтому попробуем выделить минимальный отрезок времени, в котором может совершаться реализация констант. Прежде всего подчеркнем, хоть это и  так очевидно, что любая реализация может иметь место только в настоящем. Конечно,  когда  это настоящее минует, реализация, так сказать,  «переместится» в прошлое. Но это лишь обычный ход времени, не больше. Непосредственно переживать что-либо, - это и есть реализация констант – любой индивид может только в настоящем. Воспоминание о какой-нибудь реализации, например чувстве, это тоже реализация. Только степень интенсивности  в ней ниже, чем в первой.
     Люди, как известно, могут пользоваться часами. Но так было не всегда, у животных же никаких часов никогда не было. Было и есть только то, что принято называть «биоритмами» или «биологическими часами». Такого рода «часы» - естественные циклы разной протяженности – участвуют в жизнедеятельности всех живых существ, включая и людей. Они бывают суточными, месячными, годовыми и т. д.  Мы попытаемся выделить кратчайший из всех циклов.
     В современной психологии применяются понятия «субъективное время», «кажущееся настоящее», «психологическое время» и ряд других. Все они в общем – то синонимы. Если между ними и есть какая-то разница, для нас она несущественна. Каждое из этих понятий характеризует период времени (обычно он оценивается в 30 +_10 сек), который человек воспринимает как собственно настоящее, в буквальном смысле слова. Все прочее – либо прошлое, либо будущее. Как видно, эти определения непосредственно связанны с сознанием. Так как наша тема жизнь, а сказать, что все живое обладает сознанием, очевидно, нельзя, мы стараемся избегать всего, что так или иначе имеет отношение к сознанию. Тем не менее, мы полагаем, что у животных так же есть  какой-то эквивалент «психологического времени» или «кажущегося настоящего». Поэтому мы воспользуемся одним из этих терминов, а именно «кажущимся настоящим»,  но предложим читателю собственную интерпретацию.
      Прежде всего исключим оттенок сознания, т.е. будем считать, что восприятие настоящего происходит у животных не «осознанно», а как-то иначе. Как именно – для нашей темы безразлично. Что же касается людей, мы заранее согласны с любым более или менее распространенным определением данного понятия. Нас интересует так сказать «физический смысл» этого микроцикла. Мы, конечно, не можем сказать, почему восприятие настоящего у людей ограничено именно этими 20-40 секундами. Понятно, что физиологи, например, могут предложить свои варианты «смысла», которые скорее всего лучше смогут объяснить, почему именно столько секунд. Вместе с тем мы убеждены, что система С; Н давным-давно приспособила этот, как и все прочие циклы или ритмы, для собственных нужд. Так что говоря о «физическом смысле», мы имеем в виду только систему.
     С этой точки зрения, протяженность «кажущегося настоящего» представляет собой, по-видимому, естественный временной градиент (фазу) последовательной метаморфозы уровней ожидаемой формы в реальную. Наряду с этой происходит и другая метаморфоза: реализованные уровни «депонируются» каким-то образом обратно в память. (Возможно, правильнее было бы сказать не «в память», а «в подсознание». Но разница в данном контексте невелика, а раз уж мы отказали животным в сознании, следует сделать то же и с подсознанием). Таким образом, движение уровней из памяти в «кажущееся настоящее» и, соответственно, из эталонной иерархии в локальную образует замкнутый цикл, регулируемый, в числе прочего, двойной метаморфозой ожидаемой формы уровней в реальную и наоборот.
     Напомню, что существование уровней в ожидаемой форме мы допустили лишь условно, так как не знаем «материала», из которого построена эталонная иерархия. Реальность же последней - существование ее в памяти каждого, будь то человек или животное,- это бесспорный факт.
     При переходе уровня из ожидаемой формы в  реальную между местом, которое он занимал в эталонной иерархии и таким же местом в локальной, образуется зазор.  Величина зазора определяется степенью адекватности ожидания и степенью относительной новизны интенсивности данной реализации константы. Иными словами, величина зазора зависит и от того, вписывается ли сиюминутное значение интенсивности в « прямую», соответствующую месту данного уровня в эталонной иерархии .
     При высокой степени адекватности и нулевой новизне структура локальной иерархии будет такой, как того требует эталонная. Чем ниже степень адекватности и чем дальше от нуля степень относительной новизны, тем больше отклонений и тем сильнее ощущение дискомфорта, побуждающее индивида, организовать свое поведение таким образом, чтобы устранить отклонения, перестроить локальную иерархию в соответствии с директивами эталонной.
     Сказанное не означает, конечно, что процесс метаморфоз «сам по себе» является причиной реализаций. Главную роль здесь играет внешняя среда в самом широком смысле (см. гл. «Система-4»).  Воздействия среды служат, помимо прочего, пусковым механизмом процесса метаморфоза – движения уровней из одной формы в другую. Возможно, правда, это движение не всегда нуждается в помощи извне. Кроме того, временные границы реализаций – и минимальные и, тем более, максимальные – не совпадают или не обязательно совпадают с границами « кажущегося настоящего».
Вместе с тем, мы считаем, что описание работы системы требует использование какой-то естественной, «биологической» что ли, элементарной временной единицы. Поэтому, хотя данная единица – «кажущееся настоящее» выбрана более или менее произвольно, ее применение, я думаю, оправданно. Вот некоторые из наших доводов.
Во-первых, любая реализация констант может иметь место, как уже отмечалось, только в настоящем, и выбранный нами термин подчеркивает эту особенность. Во-вторых, между «кажущимся настоящим» и процессом превращения уровней существует охарактеризованная выше связь. Любая же реализация также непосредственно связана с данным процессом: не будь его отсутствовала бы дискретность, т.е. по существу не было бы вообще никаких реализаций и всего, что из этого вытекает. В частности, мы не ощущали бы течение времени. И, наконец, та зависимость названия (значимости) уровня от колебания интенсивности, которая отмечена в начале главы, тоже имеет непосредственное отношение к «кажущемуся настоящему».
     Дело в том, что изменение интенсивности, вынуждающее уровень (а точнее, нас с вами) изменить название, служит одновременно и границей, отделяющей один момент «кажущееся настоящего» от другого или, если угодно, данное «кажущееся настоящее» от следующего. Но даже если колебания интенсивности не сопровождаются изменением названия уровней, достаточно резкие ее перепады, как и новые, но тоже достаточно интенсивные реализации также служат границами «кажущегося настоящего». А так как в качестве основного критерия выделения уровня нами избрана значимость, а из всех аргументов значимости – только колебание интенсивности, использование понятия «кажущееся настоящее» представляется обоснованным и неизбежным.
     При всем этом хочу еще раз напомнить, что процесс реализации констант может длиться по всей видимости меньше, чем «кажущееся настоящее», и наверняка дольше. Кроме того, применительно к животным данный термин лишен каких-либо атрибутов сознания. Мы имеем в виду лишь минимальный по времени естественный цикл, границы которого служат одновременно границами, отделяющими ожидаемую форму уровней объективизации от реальной. Главное же, повторяю, реализация констант требует, как правило, не один такой цикл, а некоторую сумму циклов. Поэтому втискивая ниже процессы реализации в прокрустово ложе «кажущегося настоящего», мы неизменно будем упрощать или искажать подлинную картину работы системы. Мы постараемся не злоупотреблять этой процедурой, но совершенно избежать ее не сумеем, так как другие естественные минимальные циклы нам неизвестны, максимальные временные границы любой реализации установить вообще невозможно, а использование каких-то более продолжительных биоритмов или произвольных отрезков времени бессмысленно – по крайней мере до тех пор, пока не будет уточнена (желательно, экспериментально) связь между этими отрезками или ритмами и работой системы "С---Н".
      Остановимся теперь на зависимости интенсивности реализации констант от времени.
В качестве примера выберем физическую боль, причем будем рассматривать совокупность уровней, где «С» объективируется в боль, во-первых, как один уровень, а, во-вторых, изолированно от прочих уровней системы. Кроме того, сделаем еще одно допущение. Предположим, что колебания интенсивности боли зависят только от ее продолжительности, т.е. что единственным фактором, обусловливающим колебания уровня в диапазоне предельных значений интенсивности, является время.
Очевидно, при любой начальной степени интенсивности продолжительность боли (т.е. время) будет играть роль усилителя. Боль, продолжающаяся доли секунды, вообще вряд ли будет зафиксирована. Боль, растянутая на часы, будет восприниматься как все возрастающее страдание. Однако на каком-то этапе интенсивность боли достигнет насыщения, и время станет играть противоположную роль – гасителя интенсивности, т.е. поменяет знак. Отсюда, а частности, широко распространенные выражения «притерпелся», «время – лучший целитель» и т.п. Крайней и в известном смысле катастрофической формой насыщения можно считать болевой шок с потерей сознания.
Такая метаморфоза роли времени требует введения еще одного параметра – скорости (быстроты) насыщения. Скорость насыщения зависит прежде всего от степени начальной интенсивности, но зависимость эта неоднозначна. В целом можно сказать, что чем выше начальная интенсивность, тем ниже скорость насыщения, т.е. тем больший промежуток требуется, чтобы время стало играть роль гасителя интенсивности. Однако в случае особо высокого уровня начальной интенсивности болевой шок – крайняя форма насыщения – может наступить в считанные секунды, и скорость насыщения, таким образом, оказывается исключительно высокой.
Напомню, что выше мы сделали допущение, будто единственным фактором, влияющим на изменения интенсивности боли, является время. Так как в реальных системах такого не бывает, очевидно, что истинная скорость насыщения зависит от целого ряда переменных, простое перечисление которых возможно только в специальном исследовании.
    С точки зрения физиологии насыщения представляет собой адаптацию организма к определенному уровню интенсивности боли. Адаптация протекает с момента возникновения боли и до того момента, когда все системы организма, равно как и система С;Н, так или иначе ответственные за появление боли и за все последствия, к которым она может привести, после соответствующей перестройки придут в состояние относительно равновесия.
     В главе «Параллелизм» отмечалось, что показателем заполнения информационного канала, каким является изоморфизм языка нервных импульсов и языка системы, служит интенсивность реализации констант. Тем самым она характеризует количество информации, которой обмениваются физиология и система. Но если интенсивность реализации характеризует количество информации, стало быть саму реализацию констант – в нашем случае это боль, но в принципе ею может быть что угодно – можно рассматривать как информацию. Так как физиология не представляет для нас интереса, в качестве адресата информации мы выделяем только систему "С---Н". Степень экстренности сигнала характеризуется величиной заполнения канала, т.е. степенью интенсивности (в нашем примере – интенсивностью боли). Степень важности сообщения зависит от двух факторов: во-первых, и по преимуществу от того места в эталонной иерархии, которое занимает уровень, посылающий сигнал, и, во-вторых, от степени интенсивности реализации или, иначе, от экстренности сообщения. Сколько–нибудь адекватное описание конкретных механизмов взаимодействия этих двух факторов также возможно только в специальном исследовании и с применением математического аппарата.
     Перейдем теперь к роли времени в уровнях положительной константы.
Прежде всего здесь бросается в глаза несравненно более высокая скорость насыщения интенсивности. Отсюда, кстати, очень характерное стремление «растянуть удовольствие». Наиболее высокая скорость насыщения характерна для всех без исключения биологических уровней. Она исчисляется, как правило минутами, в лучшем случае, десятками минут. Скорость насыщения в социальных уровнях, включая аналогичные уровни у животных, а также в этических, религиозных, эстетических и прочих уже чисто человеческих классах (уровней) заметно ниже.
Далее, если по достижению порога насыщения в уровнях отрицательной константы страдание ослабевает незначительно, лишь притупляется, в уровнях положительной константы наслаждение как правило исчерпывается полностью.
     Зависимость скорости насыщения от начальной интенсивности в общем сохраняется, хотя здесь она по большой части прямая: чем больше начальная интенсивность, тем выше скорость. По крайней мере, так дело обстоит в классе биологических уровней. Но в целом, данная зависимость в уровнях положительной константы выражена намного слабее и, кроме того, она гораздо чаще бывает неоднозначной. Наверное, только у животных (не у всех и всегда) эта зависимость прослеживается более или менее четко. Именно поэтому мы все время делаем акцент на биологических уровнях. В реальной человеческой жизни, в условиях функционирования всей иерархической громады уровней и всей совокупности разнохарактерных связей системы С;Н определение скорости и величины насыщения, зависимых только от времени и начальной интенсивности, как правило, и невозможно, и ненужно.
     Само насыщение в уровнях положительной константы нельзя охарактеризовать как адаптацию организма к определенной степени интенсивности. Скорее его можно назвать естественным физиологическим пределом в общем благоприятной, но обычно кратковременной флуктуации либо  отдельных систем организма, либо всего организма в целом.
    Различие роли времени в уровнях отрицательной и положительной констант предопределяет нарушению баланса реализаций констант в пользу отрицательной. Компенсаторные механизмы системы в какой-то мере уменьшают этот крен, но субъективное ощущение неравенство распределения С и Н у большинства людей остается. Свидетельство тому, в частности, широкое распространение чуть ли не во всех языках понятия «сострадания» и отсутствие соответствующих антонимов (какого-нибудь «сонаслаждения»).
     Состояние баланса реализации констант, равно как и многие параметры этого баланса играют исключительно большую роль в жизни любого человека. Такие крайне общие и часто не слишком вразумительные, но в целом понятные каждому выражения, как «счастье», «счастливая» или »загубленная жизнь», или чуть более конкретные – бодрость, тоска и т.п., почти всецело определяется состоянием баланса за различные промежутки времени – от многих лет до нескольких часов (или минут?).
Изменения состояния баланса могут быть нормальными, а могут быть и нет. Иначе говоря, колебания баланса происходит в определенных рамках, за которыми начинается дисбаланс. Под этим последним мы понимаем такое нарушение баланса, при котором обычные регулирующие механизмы не срабатывают, и для восстановления первоначального состояния требуются экстраординарные операции системы. Обычная же регуляция производится с помощью компенсаторных механизмов, реализующих набор эмоций ущемленной константы.
      Термин «рамки» в данном контексте, видимо, не слишком удачен, так как дисбаланс фактически наступает лишь тогда, когда колебание перекрывает одну рамку, и состояние системы характеризуется резким преобладанием отрицательной константы. Крен же в сторону положительной (константы) не вызывает дисбаланса, за исключением, быть может, некоторых патологических форм эйфории. Поэтому правильнее, наверное, было бы говорить о «нижнем пороге» или «допустимом пределе ухудшения». Все же оставим термин «рамки» - он удобен тем, что позволяет оценить амплитуду колебаний и показать не только минимальные, но и максимальные возможности улучшения баланса.
      «Ширина» рамок, т.е. величина нормального диапазона колебаний сильно варьирует в зависимости от эмоциональной специфики человека, возраста, степени совершенства или исправности регулирующих механизмов, относительного богатства всей массы уровней обеих констант. Наиболее важным фактором, определяющим основные динамические   характеристики колебания баланса, у людей, по- видимому, является возраст.
     В детстве величина нормального диапазона особенно велика, благодаря чему дисбаланс возникает сравнительно редко.  В то же время компенсаторные механизмы, регулирующие состояние баланса, еще недостаточно совершенны, что предопределяет наибольшую частоту колебаний именно в этом возрасте. Отсюда, в частности, такие резкие переходы у детей от смеха к слезам и, наоборот. Далее, в детстве и юности, как правило, чаще, чем когда-либо, состояние баланса характеризуется преобладанием положительной константы. К этому нужно добавить, что предельные значения интенсивности реализации наиболее велики также в детстве, а с годами заметно уменьшаются.  Все это приводит к тому, что большинство людей вспоминают детство и молодость как самую счастливую пору жизни.
     В подростковом и отчасти юношеском возрасте имеет место резкое, периодами скачкообразное возрастание всей массы уровней обеих констант.
Тогда же, как правило, складывается в общих чертах специфика эмоциональной активности, формируются многие, если не большинство, особо сложные чувства.  В условиях несовершенства компенсаторных механизмов все это приводит к гораздо более частому, чем в детстве, возникновению дисбаланса.
  В зрелом возрасте рамки колебаний сужаются и становятся более фиксированными. Это предопределяет, в частности, невозможность столь же значительного улучшения баланса, как в предыдущих возрастах. Но одновременно совершенствуются компенсаторные механизмы, благодаря которым дисбаланс снова становится редкостью, а частота колебаний резко уменьшается и достигает, как правило, оптимальных значений.
      В дальнейшем компенсаторные механизмы частично разрушаются.  В сочетании  с неизменным в целом объемом уровней объективизации это приводит, особенно в климактерическом периоде, к ситуации, аналогичной подростковой.
И. наконец, к старости состояние баланса вновь стабилизируется. Это происходит в результате взаимодействия трех факторов: во-первых, имеет место непрерывное сокращение всей массы уровней объективизации обеих констант: во-вторых, резко падают предельные значения интенсивности и, в-третьих, рамки колебаний баланса значительно сужаются.  Взаимодействие данных процессов приводит к восстановлению функции компенсаторных механизмов, и именно поэтому к слову «старость» часто прилагается эпитет «спокойная», а иногда и «счастливая».
Разумеется, данное описание зависимости состояния баланса от возраста крайне схематично и упрощенно. Здесь, как и в описании всех прочих процессов или зависимостей системы С;Н, преследовались только иллюстративные цели.
     При определенных критических значениях продолжительности и уровня дисбаланса может возникнуть кумулятивный эффект, т.е. начнется стремительно прогрессирующее ухудшения. В лучшем случае эффект вызовет тяжелую депрессию, в худшем – суицидальные попытки, самоубийство или манию самоубийства. В то же время сколь угодно долгое благоприятное состояние баланса не сопровождается кумуляцией.
Здесь снова проявляется разнонаправленность роли времени по отношению к реализациям отрицательной и положительной константы. Эта «пристрастность» времени к страданию объясняется, на наш взгляд, весьма просто: способам нарушения гомеостаза, повреждения или разрушения системы С;Н, организма в целом и самой жизни буквально нет числа. В то же время количество методов и механизмов совершенствования, развития или просто сохранения перечисленных систем строго ограничено.
      Возвращаясь к балансу реализации констант, следует, видимо, сказать, что не стоит все же абсолютизировать его роль в том, что называется «счастьем», а тем более «полнотой счастья». Огромную роль здесь играют такие  показатели языка системы, как общий объем уровней, диапазон колебаний интенсивности, оптимальное соотношение основных форм эмоциональной активности, отсутствие всякого рода «комплексов», преобладание сложных и особо сложных эмоций и доминирование в последних уровней положительной константы. Наибольший вес имеют уровни этического, религиозного, эстетического, социального и любовного классов, каждый из которых содержит сонмы уровней обеих констант. При этом реализация одного уровня часто служит пусковым механизмом реализации множества иных, образующих многообразные и, как правило, уникальные ассоциативные ряды. И только если человек в полной мере обладает всем этим богатством, если интенсивность реализаций достигает у него каких-то оптимальных значений и если при всем этом состоянии его баланса долгое время, а еще лучше, всю жизнь благоприятно, - только такого человека можно назвать поистине счастливым. О-о, счастливчик!
       В заключении вернемся к тому ощущению неравенства распределения С и Н у большинства людей, которое отмечено выше. Оно отнюдь не ограничивается отсутствием антонимов понятию «сострадание». Это ощущение – притом не просто неравенства, но абсолютной несоизмеримости страдания и «мимолетных наслаждений» - буквально пронизывает всю человеческую культуру. Оно звучит в плачах Иеремии, в монологе Екклезиаста, в жалобах Дария, в сдержанном стоицизме древних и в странных пророчества современников. Все те же древние и скорбные звуки слышны в бесчисленных преданиях, легендах, афоризмах, песнях, поговорках, притчах и псалмах.  Все те же слова переходят из племени в племя, от народа к народу, из века в век: «Навсегда нам даются одни утраты».
     Этой цитатой из Ибсена мы закончим наше лирическое отступление. Я не прошу у читателя извинений по поводу неуместной патетики, потому что она допущена намеренно. Мне хотелось подчеркнуть значение этого в общем-то совершенно банального факта – субъективного ощущения неравенства распределения реализаций констант, так как он играет заметную роль в аргументации второй части.
     Продолжение  следует anastace@mail.ru