Странная дружба. Часть вторая

Валентина Лызлова
Всему своё время

      Наше городское житие снова отодвинуло деревенскую жизнь на определённое время и расстояние, но в  мыслях о Севере рядом с ним, как и прежде,  неизменно присутствовал сорочонок Малыш. Мы так и не придумали ему нового «имени», словно боялись, что такой шаг изменит ситуацию и повлияет на дружбу, которая казалась нам уже привычной. Да ведь, в конце концов, и не ясно было, малыш это или малышка. Как тут точно выбрать «прозвание»? Решили пока оставить всё, как есть.
 
      Мы, конечно же, мечтали, чтобы дружбе этой не было конца. Но иногда уверенность  исчезала, потому что как ни облагораживай их отношения на словах, на деле всё же главной привязанностью маленького  друга была собачья миска. Нам по-человечески хотелось думать о том, что в глубине его  птичьей «души»  живёт благодарность к своему покровителю. Ведь на роль подопечного из всего сорочиного племени пёс выбрал именно Малыша.  А потом  всё  чаще и чаще нас стала посещать мысль:  должна же когда-то у пернатого друга начаться «личная»  жизнь! И мы готовились к тому, что, возможно, придётся испытать разочарование. Но Север, в отличие от нас,  об этом, видимо, пока не думал…

      В первые дни, несмотря на то, что сороки ещё не прикочевали к месту летнего обитания, Север, как и раньше, оставлял на дне миски аккуратную горочку каши. Значит, он ждал своего друга. Нам было жаль его, сиротливо и молчаливо лежащего рядом с «кормилицей».  Так и не дождавшись Малыша, он залезал в конуру, оставляя миску на растерзание воронам, уже появившимся в округе.  А затем пёс перестал оставлять прикорм для Малыша и занялся своими обычными собачьими делами.

      Сороки появились не «шумной толпой», как раньше. Каждый день мы отмечали очередное прибавление новичков и шутили по этому поводу: «Товар прибывает поштучно». Малыша среди остальных сорок  выделили сразу: по горбатому клюву, да и вёл он себя свободно: подлетал или припрыгивал к миске безбоязненно, как и раньше. Между друзьями восстановились прежние тёплые отношения. И на  радостях мы стали «лакомить» Малыша десертом: насыпа’ли в кормушку семечек и удивлялись:  где только он постиг правила культуры питания! Семечки по порядку шли точно после каши. Бытие в  нашем дворе потекло по обычному руслу. Но жизнь, как принято говорить, вносит свои коррективы  во всё, что угодно… 

      Однажды Малыша  не было во дворе целый день. Странно и непонятно! На ужин, однако, он прилетел по расписанию. Такое отсутствие повторилось и на другой день, и на третий, и на следующий. Мы понимали, что  это должно было быть обусловлено серьёзными причинами, и заподозревали: неужели у Малыша появились подруга или друг? Вскоре всё разъяснилось. В один из дней сорочонок  прилетел не один. Вот тут Север, видимо, измотанный ежедневным ожиданием и «сомнениями» в верной дружбе, показал свой собачий характер. Когда парочка дружно подлетела к миске, пёс неожиданно грозно залаял и демонстративно улёгся у миски, давая понять, что доступ к кормилице закрыт. Сорокам ничего не оставалось делать, как отлететь подальше. Усевшись на конёк парничка, они, немного переждав, предприняли новую попытку подлететь к миске, но, увы, Север своей тактики не изменил. Та-а-ак, значит,  он не простил маленькому другу его измены. 

      Мы, как «человеки», понимали, что всему приходит своё время. И Малышу уже пора было заводить потомство. Но ведь Северу этого не объяснишь! Что же делать-то? И вот тут мы, в свою очередь, тоже некоторым образом изменили нашему любимцу. Тайком от него стали подкармливать сорок крупой и семечками, всё ещё надеясь, что дружба возобновится.

      Время шло. И пришел день, когда Малыш прилетел со стороны Сухой речки один и сразу подлетел к кормушке, висевшей на берёзе возле бани. Мы сидели в кухне у окна и баловались утренним чайком. Нам были хорошо видны все манипуляции Малыша. Поклевав пшена, он набрал полный клюв семечек и слетел на землю. Быстро расклевав их, он снова залетел в кормушку. Только на этот раз, нагрузившись семечками, сразу полетел в сторону речки. То же самое произошло ближе к вечеру, а затем продолжилось и дальше. Вот всё и встало на свои места! Наш Малыш – всё-таки мужская особь, и мы не ошиблись,  назвав его мужским именем. А корм он носил своей подруге, которая сидела, как и положено,  на кладке яиц. Север будто уже и не реагировал на появление Малыша. Дружба, судя по всему, потерпела крах. На этом можно было бы поставить точку в этом рассказе, но …

      Летняя жизнь текла своим чередом.  Одно время сорочонок вообще не появлялся во дворе.  Как известно, в разгаре лета сороки линяют. При этом они теряют часть хвостовых перьев. А разве можно красавцу или красавице показаться на людях в неприглядном виде? Вот и сидят в лесу. И мы, и Север уже привыкли к новой жизни без Малыша. Но, оказалось, что впереди назревают новые события…
    
      Однажды, едва рассвело, Север разбудил нас своим лаем. К нему присоединился соседский пёс. Это было неспроста. Народу в деревне осталось мало, и лесное зверьё время от времени безбоязненно заходило «в гости». Накануне вечером свой рейд по деревне провёл медведь. Да-да, самый настоящий Михал Потапыч! Неужели решил сегодня наведаться с самого ранья? Не хотелось верить, что в гости пришёл косолапый «друг», поскольку это очень чревато.

      Прислушавшись, мы поняли, что кто-то  проверял наши походные котелки, стоявшие на столе возле летней кухни. Что за дела? Осторожно выглянув из коридора, мы увидели картину, которая привела  нас в изумление. Это был Малыш, пришедший в порядок после линьки.  Он поддевал клювом край крышки и с грохотом скидывал её с котелка, а затем проверял его содержимое. Но походная посуда была чиста и пуста. Обследовав всё, даже чайник, он подлетел к кормушке, но и там ничего не нашёл, а посему развернулся и полетел на соседский двор. Мы тут же подсы’пали крупы в кормушку.  Быстро вернувшись и склевав угощение, Малыш остался во дворе и целый день крутился неподалёку от пса, но так и не удостоился его дружеского внимания и участия. Мы отреагировали на это «по-театральному» в итальянском стиле, произнеся с некоторым сожалением фразу: «finita la commedia!». Стало понятно, что Север отныне не будет жаловать своего бывшего друга, поставив его в один ряд с остальным сорочьим племенем, с которым постоянно воевал.

      Сказать, что мы огорчились, было бы неправдой. Всё случилось, как в жизни… ни больше, ни меньше. Мы продолжали подкладывать в кормушку еду для Малыша. Он съедал это, но предварительно с завидным упорством проверял котелки. Видимо, всерьёз надеялся когда-нибудь обнаружить там кое-что более вкусное. А вдруг?..   Мы смеялись: и птицы, судя по всему, надеются иногда на чудеса. Самым удивительным было то, что навыки  сорочонка совершенствовались.  Вскоре он открывал посуду уже совсем  по-людски: брал крышку клювом за скобку и опускал рядом с котелком, чем очень удивил  и обрадовал нас: большого грохота не стало.
      Всё это действо было забавным, и мы не уставали  наблюдать за сорочонком. Однажды после нашего восторженного возгласа -  «Надо же, какая открывашка появилась!» - мы поняли, что отныне у сорочонка будет новое имя. Конечно, нашему новоявленному Открывашке было глубоко безразлично, как его называют. Но дружбе его с Севером суждено было закончиться, и смена имени как бы ознаменовала новый этап его жизни. Посмотрим, если удастся, как она сложится у него. Только будет это в следующем году…

Светлый Родник. 2017 г.