Весть о том, что убит один из арконских ватажников, а княжна убежала на урманском корабле мгновенно облетела посёлок. Посадив Альяра под замок, Хорт отправился руководить казнью Шныря. Повесить его предполагалось на базарной площади, где уже постукивали топоры, и устанавливали виселицу. Народ стекался со всех концов посёлка поглазеть на это жестокое, но захватывающее действо.
Шнырь со связанными за спиной руками шёл легко, насвистывая себе под нос, как человек с чистой совестью. «Не впервой,» - думал он про себя и удивлялся, что вешать его собрались как раз тогда, когда вины за ним никакой не было и мечта его, наконец, как ему казалось, исполнилась.
Он уже узнал в чём его подозревали, узнал об убийстве Килы, о бегстве Нерады и Бажена. Каким-то внутренним чутьём он ощущал, что маховик чудовищной силы, злой силы, запущен и раскручивается. Первым был Волох, второй стала гибель Килы, он будет третьим, но и остальным не уцелеть. Вопрос времени.
Единственное, было обидно за то, что он опять поверил людям, поверил в то, что к нему смогут снова относиться как к человеку, купился на весь этот слюнявый развод типа «дружба-выручка-братство».
После бегства из Межени и, особенно, после того ночного разговора с Альяром, он размяк, расчувствовался, потерял бдительность. И вот, теперь чуть что случилось, на него всех собак повесили. Из-за какого-то клочка шерсти. То, что Альяр тоже под стражей, а верёвка и на его шею изготовлена, мало утешало бывшего вора. Видно только молодому оборотню было приказано сохранить ватамана до приезда батюшки, а там как кривая вывезет. Шнырь, однако, даже не думал подозревать Альяра в убийстве Килы. Он уже не сомневался, что кто-то из приближённых Хорта работает на арконских вурдалаков и эта сволочь была здесь, рядом и сейчас выходила сухой из воды. Это тоже было обидно.
Конечно, можно было себя выгородить и рассказать про вдову, у которой он ночевал. Но бесчестить женщину, с которой провёл пусть и одну, но незабываемую ночь, для Шныря было недопустимо, не хватало ещё втянуть и её в эту передрягу. Он только с ужасом думал о том, что вешать его будут у неё на глазах.
Его уже привели на место казни и уже надели мешок на голову, когда по посёлку разнеслась весть о прибытии кораблей князя Люта с дружиной. Про осуждённого временно забыли, и он стоял, связанный, с мешком на голове, на потеху толпе.
Лют же шествовал от пристани во главе своей сумрачного воинства в звериных шкурах. Длинные седые волосы его, стянутые на затылке кожаным ремешком, развевались на ветру. Пушистая волчья шкура прикрывала его длинную одежду, расшитую серебром. Жёлтые глаза недобро сверкали из-под густых чёрных бровей. Лют шёл быстрым, широким шагом, опираясь на посох, сделанный из морёного дуба.
Хорт встретил отца, когда тот поднимался вверх с пристани. Поведал вкратце о том, что произошло – морщины на лбу князя стали глубже, чёрные брови сошлись к переносице. Он проследовал на место казни - Хорт с дружиной еле поспевал за ним.
Уже там, на площади, к ним в ноги кинулась женщина. Светлые косы её разметались, накинутый наспех зипун сполз с плеча, лицо опухло от слёз. Женщина заголосила, хватая за ноги поочерёдно, то Люта, то княжича.
- Не убивал он! – кричала она на всю площадь, - У меня был, у меня ночевал всю ночь до утра! Богами клянусь, Родом клянусь и Макошью. Вещи-то он свои мокрые у меня оставил! Провалиться мне на этом месте, чтобы Мать сыра земля не приняла меня!
В толпе, глядя на неё, засвистели и заулюлюкали. Лют сурово оглядел собравшихся и люди примолкли. Хорт поднял женщину на ноги и попросил рассказать, как и что. Она отёрла рукой слёзы и поведала всё с самого начала о том, как Шнырь помог ей причалить лодку и как у неё гостевал до утра.
- Она правду говорит? – спросил Лют у Шныря, с которого поторопились снять мешок.
Тот горько ухмыльнулся – Нешто ты, мудрейший князь сам правды от небылицы отличить не можешь? А сказывали, что сердца людские насквозь видишь.
- А ты не дерзи, спасибо скажи, бабе-то, её теперь по всей округе ославят. – нахмурился Хорт.
- Пусть только попробуют, - Шнырь провёл тяжёлым взглядом по толпе, - Раз так, я её может в жёны возьму. Вот здесь прямо перед виселицей и поклянусь.
Чуть заметная усмешка тронула губы князя Люта, и потонула в седой бороде. – Смотри, не нарушай клятвы, я проверю, – промолвил он.
И старый волкодлак повелел отпустить бывшего вора, который тут же оказался в объятиях своей подруги. Народ понемногу начал расходиться, Шнырь тоже было направился в сторону своего нового пристанища, увлекаемый отважной рыбачкой, но передумал, воротился к Хорту.
- Альяра выпусти, не он виноват, среди своих ищи. – сказал он тихо, но так, чтобы слышно было в ближайшем окружении.
Хорт ничего ему на это не ответил, но по его лицу Шнырь угадал, что тот его задумку понял.
Сидя в подвале Альяр думал о том что произошло и с ним, и со всеми. Как так получилось, что из него полезла вся эта мерзость, эта гордыня, ревность, зависть? Как же так вышло что его уязвлённое самолюбие подчинило себе разум и спровоцировало эту цепочку ошибок, приведших к трагедии. Всё это сидело в нём долгие годы, копилось и вот, прорвалось, выплеснулось на друзей и на девушку, которая была ему дороже всего на свете
Он начал вспоминать всё произошедшее за последние дни в мельчайших подробностях и в его голове, словно мозаика стала складываться картина. Но в эту картину никак уже не вписывалось предательство Шныря. Почему он остался? Почему не скрылся вместе с Нерадой и Баженом? Зачем убил Килу, если мог просто обмануть? Опытный вор и так подставился!
Альяр вдруг вспомнил, что Шнырь тосковал по бабам и собирался найти себе подружку на ночь. А если он был у женщины, поэтому не стал говорить? Мужняя жена, например, мало ли что? Тогда одежда… Как у Килы в руке оказался клочок его меховой безрукавки? Убийца подложил? Так же, как и акинак? Стащить кусочек меха невелика задача, ещё проще, чем украсть нож. У Альяра ёкнуло сердце. Если Шнырь невиновен, то настоящий убийца здесь, рядом, или там, рядом с Нерадой. И все они в страшной опасности. Надо было срочно предупредить Хорта.
Альяр стал ломиться в дубовую дверь. Но дверь была крепкая и на его крики никто так и не отзывался. Его охватило жгучее чувство стыда за то, что он не заступился за Шныря, не потребовал хотя бы отложить казнь до выяснения всех обстоятельств. Последний его укоризненный взгляд не давал ему покоя – Шнырь доверился ему, а он его предал при первой же возможности.
Убийство Килы тяжёлым грузом легло на него, теперь ещё и смерть Шныря.
Альяр вдруг вспомнил один из тех бредовых снов, который видел в избушке на берегу Урчи. Как Нерада бежала за ним с Камнем в руках, а ему зачем-то было надо к Реке, где его ждал седой старик в лодке... Как в лодку к старику села другая женщина вместо него... А он остался с Нерадой на берегу. Или это был не сон? И та самая женщина и была ведьмой, которая умерла в тот день, когда он появился на хуторе. Получается, бабка ушла в иной Мир вместо него, а его оставила жить? Чтобы что? Чтобы он охранял Нераду, чтобы помог вернуть Камень... А он что наделал? Он всё провалил. Гибель Нерады была вопросом времени – Альяр уже понял, что это был за обряд. Понял и ужаснулся.
И, главное, дурак Хорт запер его в подвале и сам торчит в этой дыре, вместо того, чтобы мчаться сейчас на всех парусах в Аркону, дабы попытаться успеть предотвратить страшную беду.
Уже смеркалось, когда Альяра вывели из подвала, где он основательно промёрз. Снаружи бушевала стихия, ветер сбивал с ног, сек ледяным дождём. Его отвели в дом, не забыв однако, связать руки. В горнице было жарко натоплено.
Хорт сидел на прежнем месте, отвернувшись с нарочито равнодушным видом, и ковырял лучинкой в зубах. Помимо Хорта там сидел ещё крепкий, величавый старик с окладистой бородой, такой же кряжистый, как и в княжич, только седой как лунь. Длинные волосы его были заплетены в косицы, расшитое серебром одеяние было не в пример богаче, чем у Хорта.
Старик знаком велел воинам развязать Альяру руки и выйти вон. Альяр тотчас понял, что перед ним сам чуйский князь Лют, вождь волкодлаков и лютоборов.
Он старался из всех сил унять колотившую его дрожь, но у него зуб на зуб не попадал. Не только от холода. Что и говорить - вид у пленника был неважный – лютоборам пришлось потрудиться, чтобы запихнуть его в подвал. Результатом был заплывший глаз и разбитая бровь. Впрочем, волкодлакам тоже досталось от его крепких кулаков. Лют пристально его разглядывал какое – то время и Альяру стало не по себе от взгляда его жёлтых волчьих глаз.
Наконец, князь произнёс, - Ну, здравствуй, Яромир, сын Врамиров. Довелось-таки увидеться. Вот гляжу на тебя, будто вылитый отец двадцать годов назад.
- Здравствуй и ты, светлый князь, - учтиво, как мог, отвечал Альяр.
- Как же так получилось, что сын достойного отца за такое дело взялся, как воровство? – с укоризной спросил он.
- И где мне было учиться хорошим манерам? В Степи, куда меня продали после смерти родителей? – ответил Альяр, зло усмехаясь, - Отец вам Камень доверил, а вы про его семью и не вспомнили.
Хорт вскочил было со скамьи, но отец жестом остановил его.
- Жалости к себе требуешь? – сурово произнёс Лют, - Пришла бы твоя семья в Чую – никто бы вас не тронул. Но я смотрю и в Степи тебя много чему научили.
- Учителя попались хорошие, - огрызнулся Альяр.
- Ну а теперь смотри, что получается... И что с тобой делать?
- Я хотел вернуть людям святыню, избавить их от проклятия, сделать их жизнь лучше,доброе имя нашему роду вернуть хотел, - горячо ответил Альяр. – Я что, должен был просто к тебе прийти, вот он я, отдавай Камень?
- А причём тут Камень? Они сами допустили убийство законного государя, сами посадили себе упырей на шею и помогают им обирать и обманывать собственный народ, – он понизил голос, - не упыри убили Борисвета и его жену. И отца твоего тоже. Есть люди, которые от этого большую выгоду поимели. И ты, хочешь сказать, этого не увидел? Дурачком не надо прикидываться. Небось не зря вурдалачка на тебя глаз положила. Небось, князем пообещала сделать? А?
Альяр, ошеломлённый осведомлённостью Люта, хотел было что-то возразить в ответ, но князь перебил его, - Ладно, не пыли, знаю, сам я тоже в своё время глупостей наделал. Беда у нас общая, - просто сказал он, - княжна в Аркону сбежала на урманской лодке и Камень при ней. Надо думать, что теперь делать. Ты уж не обессудь. Пришлось тебя в подвале подержать, чтобы предателя, шпиона арконского выследить. Дружка-то твоего освободили... а предатель занервничал, понял, что тот о чём-то догадывается.
-Как? Вы Шныря это...Не того? Не казнили? - словно гора свалилась у Альяра с плеч, ноги ослабели, а лицо расплылось в дурацкой улыбке.
- Мы что же, по-твоему, звери что ли? - ухмыльнулся Лют и волколаки засмеялись.
- Выследили?
- А-то как же. Взяли тёпленького. Ворюге своему спасибо скажи, надоумил. – Хорт удовлетворённо улыбнулся, - Вечером тот полез в хату, чтобы Шныря порешить, да не тут-то было, мы его уже поджидали. Наш это был человек, но не оборотень, из людей. Зеркало при нём нашли медное, через него им и управляли. Он-то мало что соображал. А вчера он тут как раз в карауле стоял.
Альяр с облегчением вздохнул. Он готов был упасть на колени перед Лютом и целовать его сапоги. Только как теперь Шнырю-то в глаза смотреть? Ну да ладно, повинится при случае, главное, «крысу» нашли.
- Как думаешь, почему княжна на это решилась? – спросил его Лют.
Альяр хотел ответить про сватовство княжича и бросил быстрый взгляд на Хорта, но тот не смотрел на него и невозмутимо чертил ногтем по столу.
- Она чувствует свою вину и свою ответственность, считает, что это не наша война. – Альяр решил умолчать про подслушанный разговор. Несмотря ни на что, он не испытывал к Хорту настоящей неприязни. И не хотел подставлять его перед отцом. – Она хочет при помощи Камня уничтожить Навью, которая правит в Арконе под видом её сестры. Но, боюсь, непросто это будет сделать.
- Почему? На Ягмень-озере у неё получилось. – Лют вскинул бровями. Хорт перестал чертить по столу и тоже уставился на Альяра.
- Это не простая навья. Если я правильно понял, то, что сотворили с Гориславой, называется «переворот». Я читал про это в одной книге. Некто из мира мёртвых может быть возвращён в тело живого человека, но это очень страшный обряд. Маги, живущие за Степью, не рисковали за его браться. В истории можно по пальцам пересчитать случаи, когда его удавалось провести, да и то не до конца. «Задельщик» либо погибает, либо сам становится Нежитью.
- «Задельщик» - жрец Гинда? – быстро спросил Лют.
- Нет, – покачал головой Альяр, - Гинда сильный чародей, который проводил обряд, но не «задельщик». Похоже, что это Горислава. Я нигде не слышал и не читал никогда о том, чтобы для этого использовали ребёнка. Это за гранью добра и зла. Но Гинда сделал так, чтобы уничтожить род Свентовитов. Пока жива Горислава, обряд не докончен и упырям не будет покоя.
- Можно ли уничтожить самих упырей?
- Можно, если знать, как это делается. Существует некий «проводник» - хранилище души мертвеца, связующее звено между миром мёртвых и миром живых. В далёких жарких странах мёртвые тела сохраняют от тления в огромных каменных склепах и в специальных сосудах хранят душу. У нас нет такого обычая, поэтому «проводником» может быть предмет, личная вещь, в случае с Гориславой – наверное, кукла, – Альяру казалось, что кто-то другой произносит эти слова, что речь идёт не про Нераду, а про кого-то другого. – Если уничтожить проводника, уничтожен будет и сам упырь. А Камень здесь вряд ли поможет. Если бы это было возможно, Навье не нужен был бы Алатырь. Обряд провели на Свентовитовой крови. Вот эта-то кровь и обманет Камень. И если Горислава окажется у них в руках, они принесут её в жертву. Я не могу пока точно сказать, мне надо самому в этом разобраться. Возможно, тогда и сила Камня может измениться, Врата откроются. - голос Альяра осёкся.
Повисла мёртвая тишина. Все внезапно поняли, что может произойти страшное бедствие, возможно, столкновение верхнего и нижнего миров, война богов. Последствия трудно было бы предсказать с точностью, но, если Горислава станет навьей, то Камень вместо оберега от злых чар, станет их источником.
Врата, которые удалось сохранить закрытыми могут распахнуться, Морок и Нежить вернутся на землю. Верхние Боги перестанут помогать людям, и род человеческий погибнет, не устояв перед Нежитью. И вновь случится то, что описано в множестве древних преданий, когда Боги бились с юдами, чудищами из потустороннего мира. Лют задумчиво гладил окладистую бороду.
- Когда-то давным-давно на земле правил Морок,- промолвил он, - чёрное змеевидное чудище. Холодно было на земле, солнце полночное было тёмным и не давало тепла и света. Люди жили в страхе – огромные чудища пожирали их, чёрные навьи пили их кровь. Сурья – Солнце, увидев это, сжалился над людьми и послал на землю из Прави своего сына – Свентовита. Он объединил разрозненные людские племена и стали они вместе сражаться против нежити и чудовищ. Наконец и страшного Морока загнал Свентовит в самые глубины подземного мира, но и сам пострадал смертельно. Возвращаясь на небо, к отцу, Свентовит оставил своим сыновьям волшебный Камень.
«До той поры, пока между вами мир и согласие – будет вам сей Камень - алатырь в помощь для борьбы с нежитью» - сказал он своим детям. – «Но коли распря между вами возникнет, то и род людской будет уничтожен, тогда и Камень утратит силу, тогда и Морок снова вернётся, чтобы владеть Явью».
Все замолчали, придавленные нависшей над миром угрозой.
- Вот лежал Камень, никого не трогал, - в сердцах, сжав кулаки, произнёс Хорт, первым нарушив молчание.
- Я всё это затеял, я и ответ держать буду. Мне только надо в Арконе оказаться, - угрюмо произнёс Альяр. - Долететь бы...
- Долететь, конечно, быстрее, - Лют задумчиво погладил свою бороду, - Но твоих способностей будет недостаточно. Нужен полный оборот. Я изготовлю оборотное зелье.
- Я что, превращусь в птицу? – поперхнулся Альяр. – Моей душе надобно тогда будет покинуть тело.
Лют взглянул на него исподлобья. – Нет, тело тебе ещё пригодится. Обернёшься вороном ненадолго. Ощущения не из приятных, конечно, но другого выхода я не вижу. А мы дождёмся у моря погоды и подойдём к Арконе на лодьях вместе с дружиной. До Живина Дня успеем.
- Я всё равно опоздаю! Нерада будет там раньше! – обречённо произнёс Альяр.
- Мы опоздаем ещё больше! – в свою очередь отозвался Хорт.
- Непогода задержит и «Фьорвик». Наверняка, он сейчас болтается где-нибудь в бухте. И будем надеяться, что Горислава сможет воспользоваться Камнем, – успокоил их Лют.
Пока варилось зелье Лют рассказывал Альяру тем временем то, о чём сам располагал сведениями. А именно, кто в Арконе был заинтересован в уничтожении правящей династии.
Едва посерело небо, огромный, странного светлого цвета ворон взлетел над избами Лисьего Носа, сделал круг, точно примериваясь, и взял направление на восток.
Два огромных Волка – Белый и Серебристый стояли на утёсе, обрывающимся в море, глядя в ту сторону, где за лесом скрылся ворон.
- Нешто не понял? Распрю надо прекратить. Только так зло остановить можно. Ступай следом. – Белый Волк развернулся и скачками двинулся вниз со склона.
Продолжение: http://www.proza.ru/2017/10/20/73