Они победили его кровию Агнца и словом свидетельства своего, и не возлюбили души своей даже до смерти. (Откровение, 12 глава, 11 стих)
Наверное, когда речь идёт об автобиографических сведениях, любой автор встаёт перед проблемой выбора – что написать, а что опустить. Это вызвано тем, что для любого человека нет важных и не важных вещей, если речь заходит о личной жизни. Нечто подобное пришлось ощутить и мне, поэтому в своё повествование я включу то, что важно для темы.
Родился я двадцать четвёртого марта, в семидесятом году прошлого века, в семье офицера и учительницы. Самые ранние воспоминания моей жизни: мой отец держит меня на руках, обучая чтению. В руках у него газета «Правда». Он указывает указательным пальцем мне на её название, что на титульной странице и усердно пытается выведать у меня, что там написано.
– Шесть – отвечаю я, не понимая, что именно приводит моего родителя в такое раздражение, почему он невольно поднимает голос, упоминая о том, что вот уже непонятно какой раз по счёту я упорно произношу не то, что написано там. Я недоумеваю, в чём тут подвох и с упорством кладоискателя очередной раз пересчитываю буквы в слове «правда», и снова твержу верный ответ, при этом предлагаю ему самому посчитать буквы, если он мне не верит. Отец раздражённо, но сдержанно, откладывает в сторону печатный орган Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза и даёт мне возможность для вожделенного отдыха.
Я радостно опускаюсь на пол, к месту моего склада игрушек. Их все я не помню. Помню лишь только, что отец не жалел денег на дорогие игрушки, поскольку не чаял во мне души. Но какие у меня были игрушки – не могу сказать. Вернее, не все припоминаю. Ими я практически не играл, хотя … нет. Помню что-то. Помню, что у меня много-много солдатиков. Но, играл я ими не совсем так, как принято у других детей. Вместо того чтобы, подобно другим мальчикам устраивать игрушечные баталии, посылая в бой своих верных солдат, я выстраивал их в ряд и просто любовался. Потом перемешивал их и снова выстраивал в ряд, обязательно пересчитывая. Это было крайне важно, поскольку количество должно было совпадать после каждого перемешивания, ведь точность в деталях ведёт к точности во всём. Тот, для кого нет принципиальной разницы между одним и двумя, склонен к неточностям в более крупных числах, и не только в числах, но в жизненных ситуациях, когда любая, мало мальская неточность может привести к трагедии.
Очень я любил также ещё одну забаву, а именно – спички. Как человек разумный и вполне отдающий себе отчёт, я совсем не собирался совершать пожары, поэтому родители совершенно напрасно стремились оградить меня от спичек. Спички для меня выполняли роль … солдатиков. Их серные головки напоминали мне солдатские шлемы, а их одинаковый рост вполне подходил для строевой службы, которую я ввёл для них в своих воображаемых войсках. Единственным недостатком была невозможность поставить их вертикально, но кусочек пластилина решал эту проблему. Причём, пластилин должен был быть одинакового цвета, чаще всего зелёного, поскольку форму одежды следовало тщательно соблюдать.
Таким образом, солдатики я расставлял и пересчитывал, словно палочки для счёта, а вместо них использовал спички. Такие забавы крайне удивляли и даже периодически раздражали моих дорогих и любимых родителей, безуспешно приучающих меня к тому, чтобы я использовал игрушки так, как и все нормальные дети.
Особенно раздражала их одна из моих любимых забав. Я брал листочек из тетради и рвал его на мелкие клочки бумаги. Эти клочки в моём воображении превращались во всё, что угодно – диковинных змеев-горынычей, рыбок, или отряд воинов. Чаще всего я просто пересчитывал их. Не могли понять мои возлюбленные родители, что мне не интересно играть игрушками именно так, как играют все «нормальные» дети.
Однажды отец купил мне вертолёт, который запускался при помощи специального пускового ключа. Шток винта вертолёта вставлялся в ротор ключа, после чего при помощи специальной пусковой ручки с силой раскручивался и аппарат взмывал вверх. Полёт был неуправляемый и длился несколько секунд, но для нас, не знавших современных радиоуправляемых леталок это было круто.
Однако, меня заинтересовал не сам вертолёт, а его винт. Я выломал его из пластмассового корпуса и стал играть в вертолётики, изображая полёт винтом. Кроме того, крестообразный винт напоминал мне самолёт и ещё Бог весть что. В общем, отец возмутился. Он не мог понять, зачем я поломал новую игрушку. В свою очередь, я не мог понять возмущений отца. Я не поломал игрушку, я просто придал ей новое качество. Теперь это не просто вертолёт. Это – универсальный летательный аппарат, к тому же лишённый ненужных деталей.
С другими детьми я не играл. Вернее, не против был поиграть, но это часто заканчивалось различными неприятными инцедентами. Помнится, выхожу я во двор, направляясь к песочнице, где играют другие дети, имея при себе совочек, ведёрко и машинку. Это был большой самосвал. У меня была идея: с помощью совочка я буду грузить самосвал песком, потом отвозить в нужное место и там выгружать, а ведёрко использую для строительства крепости.
Пока я отгружал песочную породу на самосвал, ничего худого не произошло. Оставив совочек в песке, я «отправился» на своей груженой доверху машины из песочницы в место, где должна была находиться моя крепость. Не отъехав и метра, я с неподдельным удивлением увидел, как соседская девочка Лиля спокойно взяла мой совок для каких то своих нужд. Что меня удивило, скажете вы? А то, что она не спросила у меня разрешения. Мне совсем не жалко было совка, но я не терпел, когда брали чужое без спроса. Я незамедлительно сделал замечание в слух:
– Лиля, ты вор!
– Сам ты вор! – в тон мне ответила моя собеседница, и как ни в чём не бывало, продолжала пользоваться моим предметом. Это меня крайне возмутило, поскольку я не брал чужого без разрешения хозяина, а в данном случае меня ещё и оклеветали!
Откуда мне было знать, что в таком возрасте разум ребёнка ориентирован на другие понятия окружающей реальности и Лиля даже не подумала, что совочек можно брать только после разрешения его хозяина, предварительно переспросив у него потому, что таковы правила человеческого общежительства?
Короче, началась словесная перепалка, переросшая в потасовку. Находившиеся неподалёку Лилины родители с возмущением отвели меня домой и перед матерью обвинили в грубости. Мама спросила:
- Это правда? Ты действительно обзывался на Лилю?
- Нет. Они всё врут, потому что она их дочь и они не хотят говорить правды. Взрослые ещё и называются - ответил я, при этом совершенно невозмутимо, хотя внутри меня удивило то, что взрослые тоже обманывают.
Перед этим я был убеждён, что взрослые всегда говорят правду, поэтому для того, чтобы быть взрослым, я тоже старался всегда говорить правду. Да что там старался? Я говорил правду, это сейчас, по прошествии более сорока лет я стараюсь её всегда говорить, хотя к сожалению это не всегда получается, а в тот период своей жизни я её просто говорил. Я просто не понимал, зачем говорить неправду.
Разумеется, мой ответ лишь подтвердил их слова о том, что я грубиян, поэтому возникла буря возмущений, где меня обозвали грубым и не воспитанным, а моя мама вынуждена была извиниться, чем крайне удивила меня, ведь именно я, а не они, был прав, а значит это они должны были извиняться!
Бедные товарищи взрослые! Откуда им было знать, что я не обзывал девочку, а просто констатировал факт, при этом абсолютно не желая никого обидеть? И откуда им было знать, что когда я сказал, что они обманщики, произошло именно то же самое? Никого я не желал обижать, я просто констатировал ситуацию так, как видел, при этом питая к ним самые добрые чувства. У меня не было ненависти и желания причинить вред.
Однако этот случай, а потом и последовавшие вслед другие подобные этому, научили мою мать всегда, когда я отправляюсь гулять, отправляться вместе со мной, поскольку оказалось, что я обязательно продемонстрирую свою неуживчивость с другими детьми. Теперь она всегда находилась неподалёку, присматривая за моим досугом в песочнице, дабы вовремя предотвратить возникновение очередного конфликта.
Сегодня, по прошествии многих лет, несмотря на то, что моя аутичность осталась в прошлом, если можно так выразиться, я до сих пор весьма часто испытываю её остаточные явления и одно из них именно это - моя кажущаяся грубость, когда я говоря что либо, забываю адаптироваться под нейротипиков, дабы они не подумали, что я грублю. Это мой непрестанный бич. Наверное меня способен понять лишь тот, кто сам аутичен, либо имеет среди своих знакомых и родственников таких вот людей. Очень сложно это - подстраиваться под общеупотребительные нормы общения, чтобы ненароком не обидеть ближнего своего, при этом в упор не видя причины, зачем это делать.
Из написанного выше читатель наверное уже догадался, что свой детский сад я проходил дома, под чутким руководством дорогих моему сердцу даятелей жизни. Один случай насторожил их и вынудил обратиться к врачу по поводу моего психического здоровья. Вернее, некоторые мои поступки и особенности характера и раньше настораживали, но последний случай переполнил ту самую чашу терпения.
Приблизительно в возрасте пяти лет, ещё до школы, на одном из таких вот домашних занятий, мама предложила взять из кучи игрушек одинаковые. Я выбрал кубик, мяч и жирафа. Все мои утверждения о том, что именно эти игрушки являются одинаковыми, были отвергнуты. Я просто не мог доказать того факта, что они и есть похожими друг на друга предметами, поскольку не получалось у меня объяснить, что жёлтый цвет этих игрушек стал определяющим при выборе.
В общем, педиатр направил меня к психиатру, а тот в свою очередь диагностировал у меня высокофункциональный аутизм. Сегодня, в современной психиатрии, это называют синдромом Аспергера и никаким заболеванием это не считается, но определяется просто, как тип личности. Но, в советской психиатрии такой диагноз многого мог стоить человеку, у которого был обнаружен. Неприятная участь психически неполноценного становилась для меня реальностью.
Короче, чтобы не портить мне биографию, родители не стали доводить дело до диагноза в медицинской документации, а просто решили максимально опекать меня от окружающего мира, понимая, что моя шизоидная натура мало приспособлена к нему, а вернее, вообще не приспособлена.
Времена меняются, принося с собой перемены. Пришло время таких перемен и для меня. Когда мне было уже почти семь лет, мои папа и мама готовили меня в первый класс. К тому времени я уже читал до девяноста знаков в минуту, играл в шахматы, держа в памяти одновременно до семнадцати ходов и научился петь различные песни времён гражданской войны 1917-22 гг. Также решено было отдать меня в музыкальную школу, поскольку, как оказалось, у меня обнаружился музыкальный слух и хороший голос. В общем, мне была уготована роль типичного вундеркинда.
Разумеется, школа стала первым шоком и настоящим испытанием для меня, поскольку я просто не мог понять, как играть с ними. Если обычные дети знают это на подсознательном уровне, то у меня с таким знанием были настоящие проблемы. И если в первом классе у меня ещё кое-как всё сходилось, то дальше, после переезда в Украину и перехода в другую школу, начались настоящие проблемы.
Первый случай мелтдауна (нервный срыв у аутичных людей) случился у меня в первом классе. Тогда учительница, когда объясняла учебный материал, слишком громко изъясняла свои мысли, что привело к перегрузке моего мозга. Впечатление было таково, как будто голова взрывается. Учительница решила, что это истерика и не могла понять, с чем это связано. Всё выглядело так, как будто я ни с того, ни с сего стал истерить, чем перепугал свою соседку по парте. Вечером того же дня учительница посетила наш дом, чтобы поговорить с родителями.
Родители сами были крайне удивлены, поскольку этого за мною никогда не водилось. Поэтому, когда Светлана Валентиновна, моя учительница, вместе с родителями стала меня расспрашивать об этом, я объяснил, что она
говорила слишком громко и я не мог выдержать этого. Вероятно, моя первая учительница что-то знала, потому что поняла в чём дело. После этого случая она никогда не повышала голос в моём присутствии.
Так, как читать я научился раньше, чем говорить, письменная речь для меня была ближе, поэтому мне было тяжело изъясняться со сверстниками, зато со взрослыми значительно проще. Если же общаться было не с кем, я предпочитал хорошие книги. Кроме того, многие вещи мною воспринимались в буквальном смысле, поэтому я прослыл непонимающим шутки, вечно угрюмым тугодумом, у которого при себе всегда была интересная книга из школьной библиотеки. Я даже в футбол не играл с ребятами, поскольку это было для меня совсем не интересно.
Я никак не мог понять, почему меня считают зазнайкой и человеконенавистником. По моему мнению, я был вполне улыбчив и прост в общении, но они все с чего-то плетут против меня различные интриги. Я просто не мог правильно использовать интонацию голоса и мимику лица, чтобы выразить чувства, поэтому когда я радовался, окружающим казалось, что я злюсь, а когда сержусь – весел. Часто на моём лице сочетались сдвинутые брови, холодный взгляд и неуклюжая улыбка, поэтому однолетки воображали, что я смеюсь над кем-то. Классная составила мнение о мне, что я заносчив и горд с одноклассниками, поэтому не хочу дружить с ними. Но как я мог объяснить, что в связи с моим синдромом я нуждаюсь, чтобы кто-то научил меня хотя бы улыбаться там, где это к месту? Ведь то, что легко и природно для нейротипичных людей, для аутичных непонятно и требует дополнительных разъяснений. Таким непонятным, в моём случае, было общение с другими людьми. Социальная дисфункция - неизбежный спутник в жизни аутичных людей и нейротипичным людям она не понятна. Поэтому аутичному человеку нелегко в присутствии неаутичных, они слывут в их среде чёкнутыми и самовлюблёнными тупицами. Так начиналась школьная травля.
Самое для меня непонятное было то, что это всячески поощрялось учителями, главенствующую роль тут заняла классная руководительница. Она сплетничала о мне со старостой класса! Потом, когда я вырос и сам работал в школе, преподавая историю и право, я не мог понять, как может опуститься учитель до того, чтобы сплетничать о своих учениках с такими же учениками, их сверстниками.
Человек аутичного спектра психики не умеет врать. Аутисту просто не понятно, зачем это нужно. Он прямолинеен, поскольку не понимает, зачем говорить то, чего нету. По этой причине такие люди говорят то, что думают прямо в лицо и требуют того же от других. Такие люди не умеют создавать продолжительных дружественных связей именно потому, что друзья рано или поздно предают, но аутичные люди неспособны на предательство в силу особенностей своей психики, равно и как на то, чтобы прощать обидчиков. Поэтому предательство тех кому доверяешь, а это бывает чрезвычайно редко в случае с аутичным человеком, чтобы он доверял кому либо, навсегда прекращает дружбу. Если вы как-то сумели подружиться с человеком, у которого синдром Аспергера, можете быть уверены - у вас верный и глубоко преданный друг, и другого такого у вас никогда не будет, но помните - если вы хоть раз допустите ошибку в вашей дружбе, допустив неправду, то ей, этой дружбе, конец. Поэтому дружить с «человеком аспи» очень трудно. Редко кто способен на то, чтобы иметь близкие отношения с таким человеком, который не в ладах с целым миром, даже возможно и с вашими другими друзьями. Ему не понятно, почему вы дружите не только с ним, ведь он не может представить себя на вашем месте. Он может расценить вашу дружбу с его неприятелями, как предательство и никакие уговоры, что он не прав, не убедят его. Он судит о вас, сравнивая только с собой самим и видит в вас единственного и глубоко преданного друга, как и сам - единственный и глубоко преданный ваш друг. Он не прощает ошибок, поскольку не понимает, что это сделано не специально.
Вы можете расценивать это, как эгоизм, но это не так, поскольку он не знает, что это такое, эгоизм. Аспи не больший эгоист, чем остальные люди. Он просто справедливый человек, у которого справедливость возведена в ранг божества, до мелочей, не понятных нейротипическим людям. И если аспи станет судьёй, уж поверьте - он осудит даже собственную мать, если этого потребует закон. Порою мне кажется, что если бы люди с синдромом Аспергера заняли государственные должности, в такой стране наступил бы диктат закона, а коррупция низведена до нуля. Но, аутичному человеку претит власть, он не понимает, зачем ему это, поскольку публичность тяжело переносима такими людьми. Такой человек одинок до конца своих дней, даже если у него много друзей, чего практически не бывает в природе. Есть лишь знакомые, с которыми приходится поддерживать связь, но дружбой это назвать можно лишь с натяжкой и причина этому мной уже названа выше. Друг может быть только один. Если человек женат, а такие женятся чрезвычайно редко, таким другом становится жена. Если такой человек приходит к живой вере в Бога, он не просто религиозен. В Боге он видит не предмет поклонения, но прежде всего Друга.
Сегодня для людей, у которых есть проблемы в социальной функции, существуют различные программы для социальной адаптации, но в те времена такой роскоши не существовало, до всего приходилось доходить самостоятельно. Самая большая трудность - научиться тому, что называют вежливостью. Вежливость зачастую связана с ложью, поскольку не всегда из вежливости следует говорить правду человеку.
Я уже говорил, что аспи не понимают смысл лжи, этого их разум просто не способен понять. Мне было нелегко. Помнится, в школе со мною произошёл неприятный случай. Как-то раз наша классная руководительница, преподаватель физики, проводила урок. Тематика урока заключалась в том, что чем меньше площадь давления, тем больше его сила. В пример моя незабвенная классная дама привела мух, которые по её версии передвигаются по потолку потому, что их лапки настолько тонкие, что насекомые умудряются проделывать ими необходимые углубления в поверхности, дабы удержаться на ней.
Я внимательно слушал, а потом, когда поступило предложение задавать вопросы, я поднял руку и после разрешения говорить заметил, что на концах лапок у мух имеются специальные железы, выделяющие липкий секрет, который позволяет насекомым держаться на таких поверхностях.
Разумеется, этот публичный ответ не мог удовлетворить мою любимую учительницу и она поняла, что перед ней две перспективы: либо она признаёт, что не права, либо она признаёт, что я не прав. Нетрудно догадаться, каким был выбор. Подобных этому случаев было в моей школьной жизни не мало, разумеется, что это не способствовало приязни учителей по отношению ко мне.
Припоминаю, как однажды один из моих одноклассников взял со стола учительницы какую-то вещь. Когда та спросила кто взял, я без задних мыслей поднял руку и ответил то, что знал, чем вызвал большую неприязнь со стороны одноклассников и прослыл стукачём (такое тюремное слово было известно в советской школе издавна). Таких случаев было немало, поскольку как я уже говорил, мне было сложно понять, зачем человек врёт. Я не мог понять, зачем человек говорит неправду, мой аутичный разум не в состоянии был это постигнуть. Я просто ответил на вопрос, вот и всё.
Приблизительно так складывались мои отношения с моими сверстниками. В моём сознании прочно утвердилась мысль, что я не такой, как другие. Но у каждого человека кроме сознания имеется ещё и подсознание, и там у меня также были свои нюансы, делавшие меня отличным от большинства.
Я помню этот сон, равно и как ужасное пробуждение, ещё худшее, нежели сам сон. Он будет непрестанно повторяться, изменяясь в деталях, равно и как пробуждение от него. Так будет продолжаться бесконечно долго, пока мне не исполнится двадцать три года.
Помнится, это было ещё до того, как я пошёл в школу. Ветер, который был на самом деле встречным потоком воздуха, был горяч, подобно дыханию печи, или пустыни. Земля проносилась внизу, постепенно исчезая из виду, расширяя свои пределы бесконечной пёстрой равниной. Мерные взмахи огромных и могучих чёрных перепончатых крыльев рассекают воздух над моей головой. Огромная летучая мышь держит меня за плечи. Воздух становится всё реже, в голове туманится, а сама она тяжелеет. И в тот самый момент, когда дышать становится уже невозможно, нетопырь разжимает свои лапы и я просыпаюсь.
В расшторенные окна проникает лунный свет, освещая комнату. На своей кровати слева спят мои родители, я радом сомной, в ногах, стоит нечто. Высокая тёмная тень не обозначает ничего, кроме внешнего силуэта. Нет ничего: ни лица, ни деталей тела. Только лишь чёрный силуэт. От этого силуэта веет ужасом, бросающим то в лёд, то в пламя, сжимающим грудь тисками, перехватывающим дыхание прямо в области горла, словно этот ужас передавил его, словно ошейник, туго перетянутый вокруг шеи.
Фигура у ног протягивает подобие руки, касается моей левой ноги и щекочет за пятку, после чего растворяется в воздухе. Это не последний раз, когда чудовищное порождение ночи приходило в гости ко мне. В дальнейшем его появления станут мне уже привычными. И чем чаще «оно» приходило ко мне, тем чаще стали происходить со мною интересные вещи: включенные электрические приборы в моём присутствии самопроизвольно отключались, а отключенные - включались, несколько раз мне доводилось снимать головные и зубные боли другим людям.
Очень часто мне снились так называемые «вещие сны». Огромная летучая мышь относила меня на высокогорное плато из красных скал, всегда укрытое мраком, сквозь который не проникал солнечный свет. Там имелась пещера, посреди которой стояло зеркало, украшенное таинственными письменами и диковинным орнаментом по краям. В этом зеркале можно было увидеть эти самые «вещие сны».
К семнадцати - восемнадцати годам я понемногу стал переростать свою аутичность. Высокофункциональный аутизм, который в современной психиатрии называют синдромом Аспергера, на самом деле не является в буквальном смысле аутизмом. Это тип личности, которому присущи отклонения в социальной функциональности, а также некоторые шизоидные свойства, такие как стремление к уединению, быстрое утомление от человеческого присутствия, пристрастие к мыслительной деятельности и неумение выстраивать длительные дружественные связи. Но, в отличие от аутистов, в умственном отношении такие люди зачастую даже быстрее развиваются, чем обычные, нейротипичные люди.
Поэтому люди с синдромом Аспергера умудряются постепенно приспосабливаться к своему состоянию. Это происходило и со мною. К тому времени, когда я пошёл в армию, я уже вполне мог заводить друзей, правда, не на долго. К тому же я научился удерживать в себе правду, поскольку понял ещё со школы, что не всегда правда нужна людям, хотя причины, почему это так, мне были не понятны ещё очень долго. Случаи мелтдауна не повторялись, мой мозг научился с этим справляться.
Моя срочная служба проходила неподалёку от Семипалатинска, в Казахстане, неподалёку от ядерного полигона. Это была закрытая зона, напичканная засекреченными объектами, ничего интересного для моего свидетельства там не происходило, поэтому о том, что происходило там, говорить излишне.
Возвратившись домой, я почти год находился без работы. У нас, в Узине, тогда находился стратегический аэродром, весь городок находился в зависимости от него. Этот аэродром был знаменит тем, что самолёты отсюда барражировали у побережья США, наводя ужас у заокеанского супостата своим присутствием, поскольку несли на себе ядерное оружие. Поскольку больше работать было негде, я подписал контракт и после обучения в специальном учебном центре под Новгородом, в с. Новоселицы, стал прапорщиком и начал службу в Узинском гарнизоне, в батальоне связи.
Это было время духовных исканий, поскольку мой ночной гость всё чаще стал навешать меня, так что сон ушёл от меня. Практически каждая ночь стала превращаться в кошмар. Именно кошмар, поскольку это французское словосочетание переводится на известный нам язык, как тягостное, давящее ночное видение. Древние полагали, что кошмары - это проделки демонических сил. Именно так это и происходило со мною. Гигантский крылан перестал относить меня на таинственное плато, но вместе с тем исчез и сон, а вместо него стало приходить это Нечто. Его присутствие действовало угнетающе, наводило ужас и лишало лёгкие воздуха. Дело дошло до того, что его тёмная фигура являлась не только ночью, но даже днём, а один раз я увидел знакомый силуэт в толпе прохожих, когда ездил в Киев по своим каким-то делам, прямо среди белого дня.
Время развала СССР, или перестройки, в повседневной жизни народа было отмечено массовыми попытками заполнить ту духовную пустоту, которая возникла в общественном сознании после крушения государственной идеологии марксизма - ленинизма. Атеизм уступил место теизму. Народ взыскал Бога, каждый, кто как мог и как понимал. Наряду с возрождением традиционной религии в духе восточной греко - ортодоксальной формы христианства, называемой правлославием, на территорию Украины пришли и другие формы христианства, стали возникать различные сектанские учения, а также появились нетрадиционные для этого региона мистические учения.
Я перебрал их множество, выбор был нелёгок. Множество литературы касаемо этой тематики пришлось перечитать, благо, что тогда она бесплатно распространялась в Украине. Шёл тысяча девятьсот девяносто второй год.
По душе мне пришёлся буддизм, вернее его тибетское направление Ваджраяна - Алмазная колесница. Я стал медитировать, дабы познать сущность всего и в первую очередь, своё предназначение. И чем больше я делал это, тем чаще донимало мне своим присутствием чёрное Нечто.
Вообще буддизм - это не столько религия, сколько восточный мистический философский культ. Сам по себе, в своём классическом, изначальном варианте он отрицает наличие Творца. Материя существовала и существует вечно.
Дальнейшии вариации буддизма, проникшего в различные районы Азии, вобрали в себя местные религиозные верования. Одним из таких вариантов буддизма стал тибетский, или тантрический буддизм. Постулаты классического буддизма он дополнил своими. Да, материя существовала и существует вечно, Творца нет. Но материя создаёт различные вибрации и вихревые потоки энергии. Из этих вибраций и энергий возникли боги и духи. Добрые из них - это порождения положительных энергий, злые - порождения отрицательных. Поэтому в тантрическом буддизме практикуется поклонение духам и богам, причём как добрым, так и злым. Именно это, по мнению ряда религиоведов, превращает тибетский буддизм в разновидность сатанизма, где практикуется поклонение силам тьмы.
Однако, тантрический буддизм весьма привлекателен для современного человека, вскормлённого наукообразным неверием рационализма. Идея личностного Творца выглядит архаично, «не по научному». Зачастую при слове «Бог» у людей возникают асоциации в виде бородатого старца, гордо и величественно восседающего на облачном троне. Такие представления, взятые из православной иконописи, не имеют ничего общего с библейским утверждением о том, что Бог есть Дух, но они упрямо приписываются безбожным миром всем христианам.
Однако утверждение о том, что Творца, как личности, как разумного существа не существует, весьма приемлема для современного человека, в век научного прогресса, когда якобы наука якобы доказала отсутствие Божьего бытия. И всё же человек склонен к религиозному мировоззрению, так уж мы созданы Творцом. Тибетский буддизм в этом смысле весьма удобен. Он как бы «соглашается» с учёными безбожниками в том, что никакого Бога нет, но в тоже время как бы удовлетворяет духовные запросы на наличие сверхъестественного в нашем мире.
Именно поэтому различные восточно - мистические философии так популярны в нашем обществе. Буддизм, кришнаизм, йога и прочие похожие на них весьма популярны именно потому, что отрицают Творца. Похоже на то, что именно тот, кто вступил на путь борьбы с Творцом, ангел тьмы, восставший против своего Создателя, автор мирового зла и враг души человеческой, является автором этих религий. Именно тот, кто является автором подобной философской системы, больше всего приложил свои руки к попыткам Его свержения, поэтому логично, что именно ему выгодно, дабы люди считали, что Его нет.
Однако, вполне естественно, что тогда я мыслил иначе. Я был занят духовными поисками. Мой ночной гость донимал меня и я понимал - если есть тьма, значит должен быть и свет. Но где этот свет? Именно желание избавиться от чудовища, преследующего меня от дней детства, побудило меня к духовным исканиям.
Чем больше я углублялся в духовные практики по медитации, тем сильнее донимал меня ночной гость. Теперь он стал появляться у меня в комнате даже днём. Как-то раз он стоял за спиной моей матери, я видел его, а она - нет. После этого я начал догадываться, что тут что-то не так, что тот путь, которому я следовал, возможно не правильный.
Как-то в одно из воскресных утр, когда я был свободен от службы и находился дома, пришёл посыльный и передал приказ заступить ответственным по подразделению. Ничего не поделаешь, такова жизнь молодых вояк. Пришлось немедленно собираться, идти и приступать к обязанностям.
Когда я вместе с ротой солдат отправлялся на обед, при входе в солдатский клуб «Ракета» висело объявление о том, что все, кто желает слышать благую весть о Христе-Спасителе, могут прийти сегодня, в 15:00. Проповедник из Ракитно, соседнего городка, должен был приехать, поскольку в тот день был праздник Пятидесятницы, именуемый Троицей.
После того, как рота закончила есть и после обеда построилась в рассположении казармы, я предложил тем, кто желает, пойти со мною в клуб и послушать, что скажет проповедник. Никто не захотел, поэтому я отдал расспоряжение о том, чтобы все отдыхали, сказал где буду и пошёл слушать проповедника.
Там было немало народа, немало солдат, даже несколько офицеров. На кафедре находился проповедник, пастор из Ракитно, вместе с церковным хором. Практически впервые в жизни я услышал чтение Библии и её толкование. Были зачитаны места о том, где упоминалось о празднике, было рассказано о его происхождении, о нисхождении Духа Святого на апостолов и о том, что этот день, вернее праздник, является своего рода днём рождения христианской церкви.
Именно в тот день я впервые услышал о том, что Христос умер за меня и благодаря Его смерти на землю был ниспослан Святой Дух, который поселяется в сердце верующих, являясь залогом входа в Небесное Царство.
Конечно, очень многого я не понимал, очень было много такого, что следовало осмыслить. Поэтому я подошёл после служения, когда всё закончилось и спросил, не имеется ли кого нибудь из числа военнослужащих, с которыми я мог бы общаться по той теме, которая была затронута. Меня познакомили с капитаном, которого зовут Владимир Кучер. Как оказалось, он уже давно верующий. Для меня это было весьма странно, поскольку он был командиром технической роты, я не мог понять, как он может командовать солдатами.
Владимир пригласил меня на библейские чтения, которые происходили в его роте каждый вторник, в восемь часов вечера. Когда я пришёл туда, я обнаружил с ним нескольких солдат с Новыми Заветами, которые читали и рассуждали о написанном и прочтённом. Я был удивлён услышанным и увиденным, так они грамотно рассуждали. Владимир был тут же и участвовал в общении. Потом я был несколько раз на таких общениях, мне понравилось.
Через несколько недель в городе Белая Церковь, в поместной церкви евангельских христиан - баптистов происходило водное крещение. Так как Владимира там хорошо знали, то он был приглашён. Вместе с ним поехал и я. Это было двеннадцатого июня тысяча девятьсот девяносто третьего года. Я хорошо помню этот солнечный день.
Служение проходило на реке Рось, где планировалось провести крещение. Я хорошо помню, что пастора, который проповедовал, звали Сергей Лазоренко. Его проповедь была направлена на неверующих, на тех, кому неведом был Христос.
Основной посыл его проповеди таков, что всякий человек грешен, нет не грешных людей. Это значит, что в присутствии Божьем никто никогда не сможет быть. Единственный способ - это жертва. Только кровь смывает грех. Но кровь не жертвенных животных, а человека, который согрешил. Поэтому добрыми делами человек не в состоянии оправдаться перед Богом.
Грех - это духовная болезнь. Это то, что наши предки получили в момент ослушания Богу и перешло в нас по наследству. С тех пор человек, созданный по образу и подобию Божию, стал способен творить не только добро, но и зло, поскольку оно стало его неотъемлемой частью. Но Бог любит человека, поэтому Он не хочет смерти грешника. Он послал Своего Сына, Который воплотившись в человеческую плоть, стал этой самой жертвой. С тех пор всякий человек, который уверует во Христа, как Господа жизни, отдавшего свою жизнь за такого человека, становится чадом Божиим.
Когда я слушал это, внутри меня словно что-то стало происходить. Мне и дальше приходилось слышать нечто подобное, но как правило, я считал это старыми пережитками. Но сейчас я смотрел на всё это иначе. У меня были серьёзные духовные проблемы и я был готов попробовать всё, что только возможно.
Проповедник призвал присутствующих к покаянию. Этот призыв заключался в том, что тот, кто согласен с тем, что нуждается в Христе, Его жертве и желает принять Его, как личного Господа и Спасителя души, может выйти к нему и он помолится вместе с вышедшим. И тогда для меня настал момент истины. Я решился выйти и помолиться.
Но, едва я попытался пройти вперёд, я не смог двинуться! Я вновь двинулся вперёд и снова безуспешно! На моих плечах лежали чьи-то руки. Кто-то стоял сзади и держал меня за плечи. Когда я обернулся назад, я никого не увидел! Но, я чувствовал, как на моих плечах лежат чьи-то руки! Невидимые руки, принадлежавшие невидимому обладателю этих самых рук. Позже, по приезде домой, когда я переодевался, на моих плечах я увидел чёткие кровоподтёки в виде пальцев человека. По пятерне на каждой стороне.
Я понял, какая сила держала меня за плечи. И я понял, что от меня требуется в данный момент. «Господи, помоги мне!»: мысленно взмолился я и тут-же почувствовал ослабление хватки невидимых рук. Не отрывая ног от песка из-за безсилия, охватившего мои ноги, я потащился вперёд. В этот самый момент я чётко услышал, именно услышал, мысль:
- Ты куда? Неужели дома, наедине с Богом, нельзя это сделать?
- Грешил публично - публично покаешься - звучал иной голос.
Должен заметить, что публичное молитвенное обращение служит хорошим угнетением гордости.
Итак, я вышел вперёд. После того, как я вышел к проповеднику, за мною вышли ещё несколько человек, а он предложил нам встать на колени.
- Что, на колени? Публично? Да ты с ума сошёл! Да что о тебе
подумают! Да у тебя вообще нету никакого самолюбия! - запаниковал внутренний голос.
- Раз вышел, делай то, что говорят. Иначе зачем было выходить? -
отвечал другой внутренний голос.
Я встал на колени. Вместе со мной встали другие вышедшие вслед за мной. Это была моя первая публичная молитва, я до сих пор помню её дословно, несмотря на то, что прошло почти двадцать пять лет. Я закрыл глаза и произнёс:
«Господь Иисус Христос. Я знаю, что грешен и это состояние ничем не исправить. Прости за то, что жил без тебя. Войди в моё сердце и Сам делай из меня того человека, который угоден тебе».
После того, как я открыл глаза, мною овладело непонятное ощущение. Краски окружающего стали более контрастными, насыщенными, словно по неправильно отрегулированному цветному телевизору. И странный шум в ушах. А ещё невероятное ощущение радости.
Меня взялись поздравлять совершенно незнакомые люди, при этом говоря что-то, что я не слышал. Лишь одно слово вертелось у меня в мозгу: «Свободен». Наконец кончились духовные искания, истина пришла оттуда, откуда я её не ожидал.
Мои ночные и дневные кошмары ушли в прошлое, чёрный дух меня больше не посещал и не посещает, а Библия и молитва от моей аутичности оставили лишь жалкие рецидивы, хотя в общем она наложила на меня неизгладимый след. Мне трудно переносить большое скопление людей, в непредвиденных обстоятельствах я впадаю в ступор, напоминая зависший компьютер. Практически невозможно мне общаться с незнакомыми, или малознакомыми людьми.
Вместе с тем, я стал дружелюбным и снисходительным. Я стал ориентироваться в человеческих эмоциях и стал читать по лицам, что для людей аспи весьма затруднительно, даже невозможно. Более того, я стал понимать переносные значения в речи, хотя шутки понимаю с трудом.
Службу в армии я оставил. Слишком не соответствовала она моим нынешним убеждениям.
Напоследок замечу - счастье человека заключается в том, чтобы следовать своему жизненному предназначению. Поэтому, чтобы найти это самое счастье, следует поискать это самое предназначение. В этом - цель жизни всякого человека.
Многие люди пытаются найти счастье там, где его найти невозможно - в деньгах, сексе, бизнесе, семье, хобби и прочих подобных этим вещах. Немногие осознают, что человек - это прежде всего дух. Поэтому путь к счастью - это духовные искания. Отсюда столь модны в наше время увлечения различными духовными практиками, берущими начало в восточных религиозных философских системах: йоге, буддизме, кришнаизме.
Ничтожное количество человеческих существ осознают, что лишь Тот, Кто сотворил человека и вдохнул в него дыхание жизни, придал этой жизни смысл. Поэтому они ищут смысл жизни у Его ног. Отсюда возникает стремление религиозности, поиска в монотеистических религиях своего предназначения.
Но лишь единицы находят подлинный смысл жизни и её предназначение. Это - Христос, единородный Сын Божий, пришедший на грешную Землю, как человек и ставший жертвой за грехи, не имея Своих. Вместо того, чтобы ждать, когда никчемные человеки явятся к Нему с признанием своей никчемности, Он оставил заоблачные высоты и Сам сошёл в мир людей.
Некто из древних сказал, что Бог опустился до человеческого положения, чтобы человека поднять до божественного. Именно это и сделал Христос, Который и ныне, как две тысячи лет назад, продолжает стучать в человеческие сердца с призывом: «Придите ко Мне все страждущие и обременённые, и я успокою вас».