Октябрьский дождь расквасил дорогу до огромных разливных луж. А в них отражались голые стволы берёз и серые заборы.
Но было ещё тепло. В зелёной траве поднялись белые крепкие поганки. Над тропинками дружным облачком плясали толкунцы. Верная примета – быть теплу.
Да и под ёлочками можно ещё увидеть запоздалый рыжик.
Петровичу не спалось. Такой он человек. Без работы не мог. Сухой, поджарый, небольшого роста, он не мог сидеть без дела. Вышел во двор и смотрел, что бы такое ещё сделать в итак уже ухоженном им дворе. Родился и вырос он в лесопункте. Всю трудовую жизнь был сварщиком в северном городе. А на пенсии приехали с женой на её родину и ухватились они за землю обеими руками. Не оторвать.
Моросил мелкий утренний дождь.
Вдруг истошный женский крик вспорол утреннюю тишь. Это был крик ужаса и отчаяния.
Петрович насторожился. Но бежать на этот крик глупо.
Через некоторое время мимо него прошёл Охотник.
Поздоровался с ним и на ходу сообщил, что позвали помочь.
Охотник, одинокий мужик, жил на отшибе на краю другой деревеньки. А в деревеньке этой была такая тишь, что тетёрки бродили у заброшенных домов, как курочки, взлетали над дорогой и садились на серые крыши изб.
Эта деревушка тонула в зарослях таволги. И купалась в её духмяном запахе. Потом таволгу сменял иван-чай, потом осот сиреневый и жёлтый… А всех выносливее и дольше цвели пижма и горькая полынь.
Так складывалось в жизни Охотника, что всю жизнь у него были только потери.
В молодости он навсегда потерял свою первую и единственную любовь.
Не так давно он потерял своего друга. Собаку звали Волк. Он был крупный, породистый, серой масти.
И когда какая-нибудь женщина шла по дороге, Волк радостно мчался ей навстречу, прыгал, тыкался влажным носом в руки.
А та никак не могла понять его собачьей радости.
- Что это с ним? – спрашивала проходившая мимо.
- Так, вы женщина. Вот он и радуется, с улыбкой отвечал Охотник.
Пёс пропал навсегда. Ушёл в лес и не вернулся.
А недавно и вторую собаку утащили волки.
Одного из них Охотник увидел в окно. Из окна и застрелил. Оттащил в высокую траву.
Пока Охотник шёл из своей деревни к Хозяину, он разглядел на влажной дороге волчьи следы.
Он понимал, что за работа ему сейчас предстоит.
...Ночью они шли по деревне. Шли мимо изб, как хозяева. Это было их время. Они знали, кажется, про людей всё.
На перекрёстке запах бычка, которого никто не видел, кроме хозяев жилья.
К этому запаху примешивается запах молодой жизнерадостной самки, только что отгулявшей, глупой и беззаботной. Ещё запах машин, железа и рыболовных сетей.
Снова жильё, пустое, заросшее травой, без запахов.
Большая изба. Запахи здоровых молодых двуногих смешиваются с запахом сена, резины, вонючим запахом бензина и железа. Но за домом запах молодого бычка. Он сейчас притих, насторожился. Но нигде нет лаза. Двери и маленькое окно, прорубленное в свежем хлеве, наглухо закрыты снаружи.
Дальше дом, в котором нет манящих запахов. Здесь живёт одинокая старуха с чёрной кошкой. Старуха часто забывает закрыть подполье и входные двери. Их можно толкнуть лапой. Но ничего интересного, кроме дров, там нет.
По ночам она просыпается и слушает шорохи сада, смотрит на луну, которая мешает ей спать. Часто они видели её в лесу.
А вот то место, куда они должны попасть. Там тоже запах железа, но в тёплом хлеву много скотины. Глупый, молодой пёс вжался в угол конуры. Его можно легко вытащить. Но шуметь нельзя. И они затаились. Скоро погаснут огни в окнах.
- Что же получается?
Значит, волчица нашла себе логово, - думал Охотник,
- Родила четверых волчат и теперь приходит в деревни мстить за потерянного друга?
Сейчас их не догонишь. Они ушли в травы. Травы густые, выше человеческого роста. За день волк убегает на десятки километров.
А с вечера на деревне Барыня насторожил уши и забеспокоился пёс Седой. Он почуял приближение чужаков. Запросился на улицу. Пёс за свою собачью жизнь чего только не видел. По молодости и глупости выгнал однажды на безоружного человека медведя.
Не справиться одной собаке с бандой, подросшей, охмелевшей от свободы.
Стая прошла по деревне Гора. У крайнего домика Степан вынес остатки супа и вылил его в миску, которая всегда стояла возле крыльца. Седой иногда ходил проведывать деда.
Когда Степан, сын деда, оглянулся, перед ним стояла серая большая волчица. Она была в полтора раза больше обычной собаки. Ощерилась, показывая сверкнувшие клыки. Не умеют волки лаять.
Не помнит он, что и как кричал. Кричал громко, пронзительно, бессвязно!
А волчица своим рыком предупреждала волчат:
- Не подходите!
И, словно растворилась, исчезла. Когда Степан очнулся от страха, зверя рядом не было.
Потом стая обогнула осиновую рощу, что росла вдоль дороги, прошла оврагом и вышла в ту деревню, откуда давно тянуло тёплым запахом овец и ягнят. Они затаились в густом ивняке у речки Глазихи.
Когда всё вокруг стихло, подошли к сарайке, где мирно плотным шерстяным ковром лежали овцы с ягнятами. Запрыгнуть через открытое окно было легко.
И началась резня. Насытившись, они продолжали резать то, что ещё шевелилось в этом кровавом месиве.
Теперь это были уже не красивые милые волчата, а звери- убийцы, запрограммированные на уничтожение.
Чтобы им жить, надо резать клыками и рвать когтями.
Когда утром хозяйка пошла управляться в стайку, открыла дверь, тут и раздался её истошный крик.
фото автора