Николай Васильевич СУШКОВ
Благотворитель В.С. ШЕРЕМЕТЕВ
Шувалов учредил при Университете две приуготовительные гимназии: одну – для дворян, другую – для разночинцев, которые и были торжественно открыты в одно время с Университетом – 26-го апреля 1755 г. <…>
Сколько высоко-замечательных лиц получило начальное образование в этих гимназиях: разночинской, дворянской, сторублевой, академической, как стали называть первую, по открытии Университетского Благородного (в начале вольного) Пансиона, и в этих пансионах и наконец в педагогической или учительской и филологической или переводческой семинариях!.. Последняя учреждена была Дружеским обществом. Число воспитанников доходило в академической гимназии до 300. <…>
Увенчаю этот список большею частью известных лиц памятным именем благотворителя – Василия Шереметева (воспитанник вольного Благородного Пансиона). Если он тот Василий Сергеевич Шереметев, который был женат на Татьяне Ивановне Марченко, то ему и ей – нет другого имени по смыслу всей их жизни. Я застал эту почтенную чету уже на склоне благословенных лет. Большая семья - четыре сына и две дочери, беспрерывные в дому, в этом море любви к ближнему, приливы и отливы родственников и родственниц, предпочтительно бедных и незнатных; простота семейных отношений: заботливость родительская о детях и домочадцах (так называют на Руси добрые домовладыки свою прислугу), любовная почтительность детей и домочадцев к отцу-матери, к барину и барыне, нищелюбие, гостеприимство, подвиги христианской ревности о несчастных, больных, сирых, вдовых: одним словом: патриархальный быт, патриархальные нравы, патриархальный добродетели в XIX столетии, в С.-Петербурге, в западной столице восточного государства. Шереметевы не довольствовались встречавшимися им случаями подать руку помощи ближнему; они искали таких случаев, разведывали: кому бы пособить в нужде и горе? Приведу один пример их благотворительности. В одном из военно-учебных заведений (в 1818 или 1819 году) присуждено было выключить из числа его воспитанников «за неспособностию» больного кадета Опалева: после продолжительного лечения у него свело ноги и обнаружились горбы на груди и спине. Взять его - было некому. Дальняя родственница сироты П.А. Исаева, могла только плакать о нём, а пособить не могла: она сама жила в чужом доме, гувернанткой при дочерях сенатора Д.И. Резанова. Будучи у Шереметевых, я молвил мимоходом о жалком состоянии Опалева. Василий Сергеевич знаменательно покачал головой, и погрозя мне пальцем, назвал меня ветренником, в том смысле: зачем я тотчас же, как узнал о бедном страдальце, не сказал им про него! А Татьяна Ивановна так даже разбранила меня за жестокосердие мое, и за то, что в таком важном по человечеству случае я теряю время в праздных рассказах, тогда как мне должно было немедленно взять кадета из корпуса и привезти к ним. На другой же день Опалев был уж водворен в семье Шереметевых. Через несколько месяцев медики и лейб-медики поставили его на ноги, правильнее сказать - на костыли. И дочери (Н.В. Обрескова и Ю.В. Шереметева) и сыновья заботились о приемыше, как бы о меньшом брате своем. Так, Сергей В., кавалергардский ротмистр, если уже не полковник, играл с ним по целым часам в воланы, для развития его мышц. Поправя его здоровье, Василий Сергеевич и Татьяна Ивановна доставили ему через П.А. Обрескова должность по таможенной или карантинной части в Евпатории. В 1823 году я видел сироту Опалева в Крыму уже чиновником, чуть ли не женатым, вполне счастливым и благодарным своим благодетелям.
Прекрасно исцелить неисцелимого, дать средства нищему к деятельному, безбедному существованию, возвратить к жизни осужденного людьми и судьбой на смерть; но еще прекраснее вымолить прощение убийце своего сына, хотя и невольному - по неизбежности подчас поединка, и необъяснимо-несчастному - по тайной скорби сердца и чувству раскаяния!
Второй сын Шереметевых Василий В. страстно любил ту известную чародейку, о которой сказал Пушкин:
Блистательна, полувоздушна,
Смычку волшебному послушна...
Отец и мать грустно смотрели на эту любовь сына. Говорили в С.-Петербурге тогда, будто бы они умоляли Грибоедова, с которым В.В. был дружен, отдалить от него Истомину. Так ли это было или не так, известно однако же, что А.С. Грибоедов, которому Шереметев поверял иногда отвозить ее из театра домой, отправил однажды плясунью в своей карете к графу А.П. Завадовскому... Вот оно где настоящее-то горе от ума! Гордеев узел рассечен, да меч Дамокла повис над двумя головами: пылкий Шереметев вызвал увлеченного Завадовского на поединок - и был смертельно ранен. Я видел его на другой день. В нем кипела еще молодая жизнь. Он был спокоен, почти весел, разговаривал, шутил со мной и - к чести его доброй, благородной души - в нем не было ни тени, не скажу, вражды, ни тени досады на изменивших ему приятелей и женщину, которой он верил, как дитя. Свидетели поединка были: с его стороны Якубович, со стороны Завадовского Грибоедов. Позже они встретились на Кавказе. Якубович поклялся отомстить Грибоедову за Шереметева - и ранил его на поединке. - Несколько времени после дуэли и незадолго до мученической кончины своей в Персии, Грибоедов часто услаждал меня на чужой стороне, посреди татар, в Крыму, - своею певучею, раздумною игрою на клавикордах; но прежней беглости в ней уже не было.
В.С. и Т.И. были в Москве. У них был бал. Весть о смерти сына пришла во время бала. Престарелый отец силою воли и христианским смирением затаил на дне души невыразимую скорбь, покуда гости разъехались по домам. Вскоре, с согласия Т.И. он явился к императору Александру Павловичу (не помню, в Москве ли, или в Петербурге) и вымолил прощение гр. Завадовскому. «Не суд и кара, а милость и сострадание оставшемуся в живых да не отринет Бог молитвы родительские о убиенном»... Так думали В.С. и Т.И. и безропотно понесли свой крест до могилы. В могиле и графы Завадовские: род их угас в 1856 году (Российская родословная книга, издаваемая кн. П.В. Долгоруковым. часть IV).
(Н.В. Сушков. Московский Университетский Благородный Пансион и воспитанники Московского Университета, гимназий его, Университетского Благородного Пансиона и Дружеского общества. М. 1858. С. 11 – 13)