Додонов многое передумал на ежедневных работах, переосмыслил жизнь, сделал выводы. Труд превращает обезьяну в человека. Он кисло усмехнулся, глядя на меньжующуюся супругу, открыл морозилку. На стол встала бутылка водки.
- Не бойся. Бить не буду. Садись, выпьем.
Женщина испуганно таращилась, удерживая нож. Она больше не верила, как не верит людям выброшенная собака. Валютчик вздохнул, налил в обе рюмки, замахнул один.
- Я с тобой развожусь, - пролепетала Галина.
Наутро Серега завел мотор «Матиза», покатил в центр. Торговля шла бойко. Приближался бархатный сезон, туристы норовили в Египет, прожариться до черноты перед длинной зимой. Наплыв желающих купить валюту зашкаливал. Додонов всерьез опасался - деньги кончатся раньше, чем уйдет последний клиент. Спекулянт даже начал прикидывать варианты у кого перехватить, но сегодня везло всем, будто в долгожданный дефолт. Брат второй раз поехал за деньгами, коллеги подходили с просьбой взаймы.
Странная штука жизнь. Не бывает все гладко. Должен соблюдаться баланс. Если в семье благодать, то напряг с деньгами. Дома швах, - бабки валят валом. Греби, пока лопату не отобрали, прячь под подушку, закатывай в трехлитровые банки.
Подъехал Сашка Мосальский.
- Тоже в Ебипет намылился? - Серега пожал руку приятелю, толстяку с козьей бородкой, в бейсболке «Нью-Йорк Янкиз».
Грязь на щеках смешалась с загаром. Маленькие глазки блестели хмельным огоньком. Изо рта доносился запах перегара, перебиваемый чесноком. Белая майка и джинсы в жирных пятнах мешковато сидели на теле.
- В Грецию собираемся смотаться, - ответил радийный голос. Сашка закурил. - Ну чо, продашь еврики по хорошей цене?
- Продам, куда деваться? - Додонов достал пачку «Мальборо». - Тебе сколько надо?
Валютчик отдал с приличным дисконтом, сегодня уже наварил, дружка можно уважить. За хлопотами подкрался вечер, люди спешили с работы и за покупками, зной спадал.
- Ты картошкой на зиму не затаривался? - Мосальский снова закурил.
- Рано еще.
- А мне Ольга сказала прикупить пару мешков. Заодно, думаю, может на зиму взять, пока дешевая. На рынке по пятнашке продают, а в «Анашане» по девять.
- Это не картошка, а фуфломицин. - Серега сплюнул. - Нормальная картошка меньше двадцати трех стоить не будет. Чо ты паришься? У тебя ж свой участок, посади и вырасти.
- Неохота возиться. - У толстяка задергался глаз - типичный признак волнения.
Презрение Додонова зашкалило. Он никогда не понимал дружка. Жить в собственном доме с землей и палец о палец не ударить. Яблони гниют, сливы побило градом, за лужайкой и то не следят. Вскопали бы, засадили. И картошка, и зелень, и лучок всегда на столе, свое всегда лучше покупного. Просто руки у Саньки лишь для полноты тела, а сам лентяй, каких мало. Живет на всем готовеньком, не пошевелится, только бухает. Сереге бы землю, он бы развернулся. Пахал бы, как вол, зато всегда с продуктами, настоящими, а не пластилиновыми, опрысканными ядом.
В последнее время Додонову все меньше хватало терпения, взрывался по малейшему поводу, только мизинчик покажи. Мосальский почувствовал, сказал, как можно мягче:
- А ты где берешь?
- Я в деревню мотаюсь, в район Орлово. Знаю людей, сами выращивают, не сгниет за неделю.
- Ольга приказала еще яйца купить, а то мои не устраивают.
Валютчик показал улыбчивый оскал. Толстяк похихикал. Пацаны всегда остаются пацанами, а Сашка умел рассмешить. Лед отношений растоплен, сигарета на полпути к фильтру, спешить некуда.
- Ты все на «Матизе»? – Мосальский приметил знакомый автомобильчик. - Вроде прилично зарабатываешь, давно б поменял. Давай сходим как-нибудь на рынок?
- Сходили уже. – Серега насупился.
В одну из ясных суббот Додонов позвал приятеля на авторынок, как вроде бы шарящего в машинах, присмотреть авто взамен уставшего «Матиза».
Лето. Десять утра. Роса испарилась, земля влажно дышит. Жара еще только обещается. Торговля идет с ночи. На входе красуется вывеска: «Лада от 350 000 рублей. Кредит. Trade-in. Рассрочка». Шоу-рум отечественного автопрома на территории базара. Воздух пропитан машинным маслом.
- Пошли, посмотрим. - Валютчик загорелся. - Говорят, вроде нормально научились делать.
- Не-е, у наших производителей руки из жопы растут.
- Все лучше, чем у китайцев, - подтрунил Серега. Дружок недавно приобрел внедорожный «Great Wall». - К тому же, новые.
- Да, как говорил Генри Форд, лучшая машина - новая машина.
Додонов расценил, как поддержку, пряча улыбку, зашагал к салону.
- А ты знаешь, почему «Ладу» назвали «Ладой»? - Толстяк, прихрамывал, едва поспевая следом, вчера на ровном месте подвернул ногу.
- Нет.
- Когда попытались поставлять наши «тазики» на экспорт, привезли во Францию. Представляешь, Париж и «Жигули»?
- И чо?
- Жигули, Жиголо.
- Это чо за зверь?
- Ну, альфонс. Мужик, живущий на содержании у баб. Никто не стал покупать. Тогда наши маркетологи, идиоты, блин, придумали - а давайте, назовем «Лада». Назвали. Привезли во Францию. А по-французски «лада» созвучно «ладре», что значит скупой. И опять провал продаж.
Сашка рассмеялся. Валютчик резко остановился, посмотрел на друга жестко, зло. У Мосальского задергался глаз.
- Вот, зачем ты это сказал?
- Да просто. Прикольная история.
Серега не желал прослыть скупым. Пусть эту историю мало кто знает, но он-то теперь да. И эта мысль будет сверлить и преследовать, отравляя жизнь, словно сосед с дрелью в четыре утра. Додонов пошел параллельно шоу-руму, скрывая раздражение, отвернув физиономию.
Приятели ходили меж рядов припаркованных авто с прейскурантами на лобовом стекле. Валютчик сразу отверг внедорожники, дороговаты в покупке и обслуживании. На спортивные машинки можно только облизываться, - не для наших кошельков и колдобин. Несмотря на приятность цен, из списка предпочтений выпали праворукие «японки». Серега хотел автомобильчик чуть побольше и повместительней родного, но с нормальным рулем. Искали среди бюджетных седанов и хэтчбеков. «Фольксвагены» казались Додонову слишком простецкими с неоправданно высоким ценником. «Мерседесы» и «БМВ», как спорткары, только слюни пускать, а «Опели» нравились с детства. Дворовый авторитет гонял на «Кадете». Сейчас эта машинка - верх убогости, тогда представлялась шедевром Леонардо.
Валютчик остановился у «Вектры». Судя по году выпуска, старовата, но выглядит презентабельно: округлость форм, спокойный «взгляд» фар, цвет - металлик. Серега даже провел рукой по капоту, почти погладил. Из-за руля выскочил владелец.
- Ребят, берите. Отличная тачанка!
Атлетичный короткостриженый брюнет в новом спортивном костюме начал заливать за прелести аппарата. Расхаживал вокруг, показывал, хвалил напропалую. Додонов следовал, точно прицеп на фаркопе. Толстяк зевал, прислонившись ягодицами к капоту, курил. Продавец вложил ключи в руки загипнотизированного валютчика.
- Поехали! Устроим тест-драйвик. Заедем на СТО. Диагностика пополам. Тут есть недалеко с нормальным прайсом и ребята рукастые.
Сашка выдохнул дым, объявил:
- В Германии есть такая поговорка: любая машина рано или поздно становится «Опелем».
- Это чо значит? - Серега стопорнулся, искоса глянув на приятеля.
- Значит, рано или поздно превращается в развалюху.
- Да ладно, это все предрассудки! - Продавец знал немецкие поговорки и спешил нивелировать. Кореша нужно срочно нейтрализовать, клиент созрел. - Машинка - атас! Бери - не пожалеешь.
Додонов сжал зубы, гипнотическая пелена спала. Он вернул ключи хозяину, зашагал на выход. Мосальский испортил всю «малину». Знание дается тяжело, пусть и фольклорное. У валютчика отпало желание бродить по рынку, - эрудиция толстяка убьет любой энтузиазм. Хватит. Домой. Лучше с кем-нибудь другим или дальше на «Матизе». Раздражение рвалось наружу, но Серега скрывал, скрипя зубами.
У шлагбаума, когда досада поутихла, Додонова привлек «Мини Купер». Причудливый, квадратненький. Бело-голубой. На капоте красный бык в точности, как на банке «Red Bull». Видимо, автомобиль служебный, с припиской к пивной компании. У авто курили две девицы. Первокурсницы. Крашеные блондинки. Гламурницы, блюдущие анарексичную диету. Шлейф вкусных духов на десять метров в диаметре. Валютчик активизировался на машинку, Сашка на женский пол.
- Девчат, сколько хотите? - Серега тяжело улыбнулся, - саднила злость на дружка-всезнайку.
- Там все написано. - Девушка с родинкой на щечке указала сигаретой на лобовое стекло.
Додонов принялся изучать характеристики, Мосальский подкатил к студенткам. От погони за приятелем хромота усилилась, но он растянул желтозубость, с грязной бородкой похожую на гримасу.
- Девчат, огонька не найдется? - В руках толстяка появилась сигарета.
Дамы соблаговолили поднести. Кисло, с одолжением. Просто отдали зажигалку на время. Каждый день клеятся по много раз, утомили. Сашка потоптался рядом, потихоньку, шуточками, прибауточками втерся в доверие, на девичьих щечках заискрились снисходительные улыбочки. Пусть старпер подкатывает, ничего не обломится, но может тачку купят.
- Давайте устроим тест-драйвик. - Валютчик доизучал бумажку.
- Только недалеко. - Родинка на щечке опасливо вручила ключи.
Раз продавали сами, значит, имели «крышу». Папу или папика. В случае проблем подключится, разрулит. Гламурницы расположились на заднем диване, окунулись в телефоны, изредка делясь между собой найденными интересностями. Процесс обкатки не заботил, это всего лишь потеря времени, настоящая жизнь в Интернете. Мосальский с пассажирского сиденья пытался разговорить, но удостаивался лишь надутых губок, виртуальная жизнь отрезает от реальности.
Сереге понравился аппарат. Мощный моторчик. Шустрый автомат. Послушный руль. На спидометре всего пятьдесят тысяч с копейками.
- Ну чо, едем в сервис? - Додонов хотел удостовериться в отсутствии проблемных мест. Хозяйки уверяли - не бит, не крашен, но это на словах. - Диагностика пополам.
- С нас шампанское! - поддержал толстяк.
Родинка угукнула и снова погрузилась в вирт общения. Девочки не первый день стояли на рынке, правила знали, деньгами обеспечены.
- Девчат, а знаете, что «Мини» - это марка для педиков? - Сашка еще пытался раскрутить студенток на разговор, вспомнил давнюю историю, подходящую по случаю. Но напрягся валютчик.
- В смысле? - пробурчал Серега.
- БМВ, когда покупал концерн «Мини», заметил, - эта марка пользуется большим спросом у геев. Представь себе! Целую рекламную компанию на этом построили. - Мосальский рассмеялся.
- Зачем ты это сказал? - Додонов снова обозлился.
- Да ладно, один раз - не гондурас. Поехали на сервис!
«Мини» вернулся на авторынок, Додонов молча вручил ключи девушкам, пошел прочь. Он пинал попадавшиеся на пути камешки, окурки, пивные пробки.
- Ну чо ты? - Толстяк спешил следом. - Подумаешь, ерунда какая! Кто об этом знает?
Валютчик завел «Матиз», доставил Сашку до коттеджа, не проронив ни слова. Когда Мосальский протянул на прощание руку, Серега сделал вид человека, безумно интересующегося соснами. Толстяк грустно вышел. Машина мгновенно рванула с места, разрядив свежий воздух выхлопными газами.
Додонов вспомнил тот случай, и злоба вновь подкатила к сердцу, такой осадок остается навеки.
- Так может, вечерком зайдете с Галкой? – многозначительно предложил толстяк, вырывая валютчика из воспоминаний. - Проставимся перед отъездом.
- А-а, ты опять за свое. Я тебе давно сказал, я твою Ольку отдеру, хоть сейчас. Но если ты на мою полезешь - убью.
- Ладно, ладно. Как говорил китайский философ Лю Сю Бу: «Наше дело предложить».
«А он ничего не подозревает, Галка не доложилась», - подумал Серега. Попрощались. Спекулянт сверлил спину дружка, пока тот нырял в салон китайского внедорожника.
Каждая собака в округе знала о свингерах Мосальских. Сашка предлагал всем, по принципу: авось сработает, но количество отказов превышало даже норму поручика Ржевского. Толстяк на отрицательном результате не останавливался, заходил по второму кругу, по третьему, будто пытался в коровьей лепешке отыскать изюминку. С Додоновыми часто встречались. Постоянные выпивки, гулянки, отмечания дней рождений от дальнего племянника до фельдмаршала Кутузова.
Сашка клеился к Галине, то приобнимет невзначай, то придержит за локоток, обязательный поцелуйчик при встрече и на прощаньице. Валютчик выговаривал на перекурах, не из ревности, а по выученному принципу хищника: «Мне чужого не надо, но и своего не отдам. Зубами вырву». Мосальский отшучивался и продолжал приставать.
Серега решил вопрос чисто русским способом, известным с Киевской Руси. Пришел однажды выпимши, позвонил в калитку, открывшему приятелю без разговоров дал по морде. На следующий день явился трезвый, гладко выбритый, в чистой рубахе. «Извини, бес попутал. С пьяну». Обычно, понимание приходило со второго раза, но Сашка - умный, понял с первого. Вот опять начал поползновения, будет упорствовать - придется повторить. Подошедший клиент вырвал Додонова из прострации, торг пошел до последнего цента.
Мосальский завел «Great Wall Hover», раскурился в открытое окошко и покатил домой. Радио играло молодежный «бум-бум», карман приятно тяготили евро, настроение лиричное. Он обладал изрядной долей пофигизма, почти непременный атрибут мажора. Даже права себе купил, хотя мог получить бесплатно и сразу с категорией «С».
Толстенький мальчик заканчивал УПК, учебно-производственный комбинат, при школе, по специальности «Автодело». Отец сызмальства сажал себе на колени, давал покрутить баранку шестых «Жигулей», лет с четырнадцати целиком доверял руль для поездок по грунтовке на дачу. Отпрыску подкладывали под широкую попу подушку, и он рулил от трассы до ворот «фазенды». Изучение вождения в пришкольном комбинате казалось Сашке легкой прогулкой, но управление ЗИЛ-130 занимало менее двадцати часов, а еженедельные шесть уроков посвящались устройству автомобиля. Кривошипно-шатунные и газораспределительные механизмы представлялись школьнику верхом скуки, он часто прогуливал занятия, отсыпаясь или покуривая со старшеками в подворотнях. УПК боролся за успеваемость, но, несмотря на угрозы директора, преподававшего Правила дорожного движения, к экзаменам в ГАИ допустили всех. Главный начальник, маленький русоволосый мужичок с пробором на правую сторону, повторял, как мантру:
- Сдавайте сразу. Специальность есть - на хлеб всегда заработаете. Иначе потом будете бегать за мной, поднимать документы, как многие до вас и точно после вас.
Хронический троечник, ни разу не прорешавший карточки целиком, к удивлению одноклассников успешно сдал ПДД. Просто удачно сел. Справа разместился отличник Сева Иванов, кудрявый парень, типичный ботаник в очках, мало следивший за внешностью. Сначала он игнорил просьбы соседа, но Мосальский убедил:
- Поможешь, дам сто рублей и жвачку.
Троечник надул пузырь, тихонько лопнул с оглядкой на соглядатая в лице инспекторского типа. Сева быстренько ответил на свои девять вопросов. «Вятка-автомат» показала безошибочность, хотя допускалась одна промашка, и Иванов сосредоточился на подсказках соседу. Краем глаза изучив вопрос, отличник словно нажимал кнопку вопроса на «Вятке» и вариант ответа. Находчивый на краю пропасти Сашка сообразил игру и принял мгновенно. Милиция заинтересовалась соседями, длинный инспектор даже прошелся за спинами учеников туда-обратно, но подвоха не узрел. Одноклассники сдали без ошибок.
Выйдя из кабинета, Мосальский отдал обещанные деньги и упаковку жвачки, предварительно зажевав одну пластину. Дальше держались вместе. Отличник чувствовал обязанность, троечник - на всякий случай, вдруг еще пригодится. Автодром со «змейкой», «горкой» и заездом задом в «гараж» для одноклассников стал легкой поездкой. Оставалось самое простое - вождение по городу. День выходной, машин мало, от знойной погоды разомлеет самое грубое милицейское сердце.
Директор УПК разрывался между подопечными и гаишниками, постоянно назидал:
- Не спешите выполнять команды принимающего экзамен, подумайте, нет ли подвоха. За сколько метров до пешеходного перехода можно останавливаться, помним?.. За сколько после? - Удовлетворившись правильностью ответов, в тысячный раз напоминал: - При повороте обязательно пропустите пешеходов.
Это начальнический бзик. Главное правило. Директор каждую лекцию рассказывал, как грустный анекдот:
- Я знаю, и соблюдаю, как водитель. Но тот, кто поворачивает, а я перехожу дорогу, может не знать. Вдруг он мафиози какой-нибудь? Я лучше сам пропущу, как пешеход. Лучше быть неправым и живым, чем правым и мертвым.
Ждать поездки по городу пришлось долго, - единый день сдачи экзаменов всеми УПК города. Школьники искали тень и место для пятой точки под раскидистыми деревьями, на двух лавочках в округе, на травке вдоль забора. На исходе четвертого часа Сашка взвыл:
- Пойдем, поссым, что ли?
- Сейчас вроде наша очередь. - Сева тоже хотел, но соглашался терпеть, лишь бы не пропустить момент.
- Наш класс должен был уехать два часа назад, а до сих пор ждем.
Мосальский умел убеждать. Все лужайки вокруг областного ГАИ заняли старшеклассники, в том числе и женского пола из группы подруг и болельщиц. Для разрядки мочевого пузыря пришлось уйти за ракушки гаражей в соседнем дворе. Когда они вернулись, увидели одноклассников, сидящих в кузове отъезжающего ЗИЛа. Иванов мгновенно помчался вслед по проезжей части, крича, размахивая руками.
Продолжение - http://www.proza.ru/2017/10/21/2043