Я подошел к сидевшему на скамейке бывшему битнику-тунеядцу ни дня не проработавшему на государство, но получающего социальную пенсию от того-же государства, превратившегося в развалину-доходягу и державшемся за сердце, глубоко дышавшему, моему ровеснику Алику.
На немой участливый вопрос Алик прохрипел:
– Это не из-за водки, а из-за внучки. Не хочет идти в детский садик – истерика. Но эта дура дочка все-таки силой потащила. Мне не доверяет. Боится со мной оставить.
– Все дети, через это проходят. Моя полгода с криком… Пока не привыкла. – С грустью проговорил я.
– До шести лет формируется человек и поэтому задача государства воспитать в этом раннем возрасте послушного власти раба. А где налажено их, производство? – Воззрился на меня бывший битник.
– До шести лет в детсаде и дома. – Машинально пролепетал я.
– Вот! Наша потомственная элита во власти своих детей в детсадах, где в воспитателях в основном грубое необразованное ущемленное убогой жизнью подневольное «хамло», не воспитывает. Их дети растут вольными не закрепощенными людьми, их опекают сами родители и подконтрольные им образованные тактичные не ущемляющие человеческое достоинство гувернантки. А нас строят по ранжиру в детских садах, а потом тем-же послушным строем ведут по жизни на радость Государству. – Указывая в сторону где, очевидно, находился наш Дом Правительства, прорычал с ненавистью Алик.
– А ты разве в детском садике не воспитывался?
– Нет! Мне повезло. Я там побыл два дня, катаясь в истерике по полу. Меня оттуда с боем вызволила бабушка Параска и увезла в деревню. Там до самой школы я рос вольной птицей…
– Ну и кем ты стал «вольная птица»? – Окидывая брезгливым взглядом неопрятно одетого Алика и поправляя галстук не белоснежной рубашке горделиво сказал я. – А я вот, уважаемый человек, у меня приличная пенсия и вообще…
– Вообще-то итог один. У меня цирроз, а у тебя стенокардия, грыжа, артрит. Кто из нас раньше? Раньше мне было все-рано Когда, то теперь… – Алик сокрушенно покачал головой. – Если бы не внучка… Как воздействовать на мою дочь и заняться воспитанием Варечки? Как её вызволить из этой кузницы рабов – детского сада? Может ты с дочкой поговоришь? Она тебя очень уважает.
Алик с мольбою в заплаканных глазах посмотрел на меня.
Я с глубокомысленным недоумением смотрел на него и молчал… «в тряпочку»…
Октябрь 2017г.