Вступление автора
Прошел начальный путь становления меня, как личности. Росла я обычным ребенком, которому пришлось родиться и жить в поселке. Моя мать, человек образованный с большого города, не побоялась трудностей, вышла замуж за моего отца и окончательно осела в провинции, которую с такой горестью именовала только лишь как Краслаг…
Сейчас уже будучи не ребенком, мой мозг полноценно осознает картину реальности, жизнь не дает душе пребывать в спокойствии, постоянно будоражит ее штурмовыми предупреждениями: то события на Украине, в Сирии, то «мать ее за ногу» агрессивная Америка, и да вот он экономический кризис… А в 90-е было похлеще?! Не могу судить и оценивать, я ребенок 90-х! Хлебануть сполна выдалось нашим родителям, переживать и выживать их участь! Оправдаться, что ли хочется за мое поколение…кто считает так, считайте!
Многие из взрослых нас бранят за то, что мы какие-то не такие, иначе говоря, они взрослые и их поколение было лучше, умнее или скажем серьезнее, толка от них было больше, пользы обществу. Им взрослым все же виднее, это они же нас воспитывали.
В моём рассказе нет преувеличений или выдумки, вот решила выложить все как оно есть на самом деле. Может и вы взрослые где-то задумаетесь, вы не так уж и идеальны, как хотите для нас казаться, а нам новому поколению не так уж и просто расти на обломках, вашего СССР. Но все же мы стараемся!
Рассказ 1
Сейчас многие громкие имена ушли с уст нашего поколения. Ими гордились, восхищались наши родители, всячески им подражали. Перестройка… и вот мы не знаем их имен… виноваты ли мы в этом? Думаю, нет! Ведь если цветок поливать и ни чем не подкармливать, он так и вырастит, с тонким стеблем и блеклыми лепестками. Так и мы – из 90-х, ни чем не заинтересованные, только пример в глазах, как поломать и разрушить, вынуждены, расти на непригодной для растений почве. Как слепые котята набивали шишки на свою еще не окрепшую голову!
Вспоминаю начальную поселенческую школу и свою первую учительницу, ее рассказы о революции. Будучи ребенком, мне было сложно понять их суть и значение всего события, всей трагедии! Она безукоризненно понимала значение революции, была полностью на стороне красных, их преступления считала подвигом ради народа! Ее так воспитали… К слову о нас, нет СССР, значит всё пустое, все что было, все прах! Мы живем в другой стране! Вот она «патриотическая бездна»! Отсюда и образовалась пустота в той части сердца, в которой мы холим и лелеем идею подвига, любви к своей отчизне! Лишь только со временем читая книги и сопоставляя факты, мы находим, что-то близкое и родное, к чему лежит сердце и рвется душа. Пусть мы дети 90-х, мало знаем о своих предках, героях нашей страны, но мы ясно слышем их голос у себя в душе.
Сейчас мое повествование начнется с того события, как мы дети тринадцати лет, решили после школы, было начало сентября, идти в библиотеку. Мама настояла, чтоб мы сделали это немедленно! Т.к. стоя в очереди магазина, стала свидетелем разговорами, в котором шла речь о том, что в сельскую библиотеку привезли новые, очень хорошие книги (познавательные, об окружающей среде, с красивыми иллюстрациями). В наших еще детских головах, заиграло воображение, и мы с подругами решили заскочить домой, быстро перекусить и идти в библиотеку! Так уж вышло, что я живу дальше всех. Не так уж и далеко разбросаны наши дома. Моя улица Таежная, следом идет улица подруги Олеси, следующая улица Насти. Я быстро выскочила из дома, не вымыв за собой посуда, только успела вытереть со стола хлебные крошки и составить грязную посуду в таз. Я решила сократить путь, пошла через проулок. Олеся висела уже на своей зеленой калитке, ждала меня. Мы уже вдвоем зашагали к Насте. Её нам пришлось долго кричать, прежде чем она выглянула в окно и махнула, чтоб мы подождали. Мы сели на лавку возле ее дома, откинувшись на спинку лавки, день был чудесный, мы наслаждались последними теплыми деньками. Настя вышла минут через десять, явно чем то обрадованная:
- Девки, ну ее эту библиотеку, смотри, что добыла,- она оттопырила карман куртки и показала две сигареты «Прима».
- Фу, дрянь, такая, - протянула Олеся.
- Есть что лучше? – спросила Настя.
Мы покачали головой.
- Все же давайте сначала в библиотеку, мама спросит про книги, а потом решим где можно все сделать, - я махнула на Настин карман.
Библиотека находилась на этой же улицы, в пяти минутах медленной ходьбы. В библиотеки нас отшили, мягко сказать:
- Книги домой не дам, - сказала кучерявая библиотекарша, ее картавый голос, давил на ухо, - я партию не обработала вообще-то, через дней десять, неделю приходите, здесь читать будете, домой не дам. Дорогие они, жалко книги!
На нас со стола смотрели красивые, блестящие, новые книги. Оглянувшись, каждая про себя подумала, как же хочется взять их домой и полистать, почитать все и сразу. Но важная тетя Женя была неприступной, со злым видом смотрела на нас. Мы вышли раздосадованные, Настя плюнула под дверь и мы с хохотом побежали прочь. Бежали мы до конца улицы, к развалинам прежней зоны.
- Ну? Куда пойдем? Я придерживала сигареты в руке, чтоб не сломались, они чуточку подмокли от моей руки.
- Настя, а где ты их вообще взяла, две штуки еще,- спросила я.
- Где взяла, там уже нет!
-Ну?- протянула Олеся.
- Папа пенсию получил, мама ему купила двадцать пачек «Примы». Слушаем и запоминаем, деточки! Открываешь пачечку бритвой, чтоб ни чего не повредить только, достаешь одну, заклеиваешь, пачечку трясёшь, там все распределилось по местам! Фиг, кто догадается!
- Как всегда,- засмеялась Олеся.
- Вот вы меня и прождали, я подумала, что одной нам будет мало, пришлось вторую пачку открывать, пока родичей дома нет.
Решили мы идти на речку, так как погода стояла замечательная, домой ни кому не хотелось.
Шли сначала через жилую зону, проходили мимо еще не ломаных бараков, бывших зданий штаба… больше всего мне нравилось место, где были большие ворота (прежде разводной коридор). Потом шли через рабочую зону, которая примыкала уже к лесу. По периметру наваленные опилки местами дымились, взрослые предупреждали, чтоб дети здесь не гуляли, не известно, что под собой скрывает это место, если есть какие-то пустоты то уйти под них, не составит труда. Вообще, все ходили этим путем, собственно которым мы и шли.
Прошли мы около часу, прежде чем попали на берег реки. Название этого места дурацкое «водонососка»! Так его прозвали местные потому, что здесь происходил забор воды, для чего не знаю, было это когда в поселке все работало, а не то что сейчас, груда металла валяется у тебя под ногами, разбери, для чего он тут. Это не самое красивое место в округе, дикое, сюда разве что на рыбалку приходят мужики. Я всегда испытывала страх, находясь здесь, не так давно в этих водах утонула при непонятных обстоятельствах одна девушка. Это ко всему прочему, подогревало мой страх. Подругам о том, что мне страшно, я ни чего не сказала, а то смеяться станут, дразнить. … Пройти на нужную нам поляну приходилось по перекинутым бревнам через реку. Жуть. Смотрю вниз вода журчит, течение сильное, боюсь, но молчу! Все же идут, не оставаться же мне одной.
После пройденного пути, мы несколько уставшие упали на траву и молча лежали уставившись в небо:
- Не хочу жить в городе, - сказала Олеся, мало чего зная, о жизни вне поселка, - да и куда я без вас, дружба навсегда, - заявила она.
- А меня комары достали просто, нужно закурить! – решила Настя.
- Блин, тут ни кто не увидит, - оглядывалась я по сторонам, думая, что в округи кто-то должен быть из поселковых, кого мы не заметили.
- Началось, - протянула Настя,- вот всего-то ты боишься, из-за тебя можно сказать перлись сюда, я бы и в поселке не побоялась!
- А если кто проходил бы мимо, подошел бы к нам и учуял, а так пока мы дойдем домой, пахнуть уже не будем, - оправдывалась я, чувствуя себя, трусихой, даже ненавидя в себя вечную осторожность и чувствуя вину за совершаемое «преступление».
- Сначала одну, вторую на потом, - скомандовала Настя, спорить с ней ни кто и не думал.
Мы скурили одну сигарету. После противного табака, который прилипал на губы, долго плевались.
- Вонючая «Прима»,- заявила Настя, - куда лучше уж «Беломор», да его в магазин еще не завезли, вот мама и купила этой фигни! Папаня впрочем на нее ворчал за это, - она ехидно улыбнулась.
- Тошнит,- сморщилась Олеся.
- А у меня голова кружится,- сказала Настя.
Мы снова упали на траву. Меня и тошнило, и кружилась голова, «ватное» тело и ужасный привкус во рту!
Лежали на траве долго, каждый ныл, как ему плохо, что больше не будет, но от идеи выбросить оставшуюся сигарету, все дружно отказались. После того, как состояние улучшилось, начали дышать друг другу в нос, нужно было определить, от кого пахнет дымом, а от кого нет.
Дорога домой казалась быстрее. В пути мне было ужасно противно за себя и за содеянное. «Плохая я дочь, - крутилось в голове». Девчонок я не слышала, они изредка перебрасывались фразами, больше молчали.
Дома я застала маму, она мыла в тазике посуду, которую и я подкинула после обеда, в руках была как раз та самая чашка, с которой я ела суп.