Глава 5
После ожиданий великих праздников и после самих праздников, порой наступает тяжкое похмелье… После столь блестящей защиты Андреем Сергеевичем Кононовым кандидатской диссертации прошло уже почти три года.
На дворе стояла осень. Андрей возвращался домой после работы. Он медленно поднимался по лестнице, ведущей по расписанному матерными словами с иллюстрациями, подъезду к съёмной хрущёвской однокомнатной квартирке на 4 этаже панельного дома, где его ждала жена. Старые ботинки совершенно промокли в осенних лужах и издавали чавкающие звуки при каждом шаге. Идти домой совершенно не хотелось, и чем выше он поднимался, тем реже становились шаги. Сегодня, как и вот уже третий год после защиты столь многообещающей кандидатской диссертации, он опять ничего не смог сделать для её продолжения. Как будто злой рок преследовал его на каждом шагу.
Через три месяца после защиты диссертации совершенно неожиданно и трагично погиб его научный руководитель, прекрасный человек и замечательный учёный- профессор Васильев. Программа экспериментов была свёрнута, потому, что некому было выбить деньги на них. Пришедший на смену Васильеву- профессор Сидоренко, тоже в общем не плохой человек, лоббировал в основном свои исследования. Денег на всё не хватало, и подковёрная борьба за них была привычным делом. Так сказать здоровая конкуренция. Мало иметь талант, к нему нужна ещё и хорошая поддержка.
Андрею однозначно дали понять, что денег на продолжение его изысканий нет и в обозримом будущем не предвидится…Коммерсантов его разработки не интересовали, так как не окупали вложение средств в течении года, а на более долгосрочную перспективу никто не рассчитывал в связи с огромной инфляцией и нестабильностью рынка…Курс лекций, который он читал по совместительству в соседнем институте сократили, и той зарплаты, которую он сегодня несёт домой, едва хватит на оплату съемной квартиры, коммунальных услуг, автобуса до института, и бутылки кефира с батоном на каждый день.
Свадебный костюм, который он теперь ежедневно носил на лекции, лопнул по шву на рукаве, часы встали и настоящее время показывали только два раза в сутки. Мокрые носки в стоптанных, тоже свадебных, туфлях холодили ноги осенней сыростью. В душе Андрея было пусто и тоскливо как никогда… Он медленно достал из кармана ключи, открыл дверь, включил свет в прихожей и облокотившись рукой о стену снял туфли. «Да тоскливо, да всё против, но должен же быть какой то просвет, должна закончиться эта чёрная полоса… Радугу можно увидеть только переждав дождь! Хорошо хоть, что рядом со мной любимый человек, моя Маша, которой можно доверить все надежды, планы, мечты. Она меня поймет и вместе мы всё преодолеем…» Так думал Андрей, заходя в освещённую только светом телевизора комнату.
На стареньком диване поджав под себя ноги и набросив на плечи плед, сидела Маша. Её неподвижная фигурка и застывший взгляд в телевизор выражали тоску и безысходность. Андрей сел рядом с ней на диван, взял её за плечи и попытался прижать её к себе. Но Маша неожиданно быстро сбросила с плеча его руки и быстрыми шагами ушла в ванную комнату, откуда послышались её всхлипывания. Андрей встал с дивана и пошёл за ней. Маша стояла в дверях ванной спиной к Андрею. Плечи её вздрагивали, а в зеркале ванной комнаты отражалось её, такое обычно красивое, но сейчас ставшее жалким с дрожащими губами, покрывшееся красными пятнами и залитое слезами лицо. «Ну что ты, Машенька…» начал было Андрей. «Можешь мне ничего не говорить. Я всё знаю!» сказала она. «Ну и что ты думаешь дальше делать?»
«Я буду добиваться своего, я всё сделаю, я докажу…» начал было Андрей. «А ты работать не хочешь попробовать? Хватит! Сыта я по горло твоими сказками! Эдисон хренов. Я то, дура, терпела столько лет, думала за великого учёного замуж выхожу! А ты, ты ничтожество, слюнтяй, тряпка ничего не стоящая и ни кому не нужная! Какой ты к чёрту мужчина, если даже жене на трусы заработать не можешь? Да кому в этой стране нужна твоя наука? Когда уже ты это поймёшь? Вот если бы ты был депутатом, предпринимателем, банкиром, крупным вором, проходимцем или на худой конец валютным геем с деньгами, тогда бы тебя уважали… А твои мозги, науку и порядочность можешь засунуть знаешь куда?... Я ещё молодая красивая женщина. Мне надоело обходить магазины с обувью и одеждой десятой дорогой и перешивать тряпки. Я даже ребёнка не могу себе позволить, чтобы не плодить нищету! А мне уже почти 30!»
Её слова летели словно тяжёлые булыжники, от которых некуда было укрыться, и которые больно ранили душу, тем более, что Андрей и сам всё это прекрасно понимал… Но он чувствовал, что это невезение скоро закончиться, ждал сочувствия, понимания, поддержки, был открыт , и не ожидал от любимого и единственно близкого человека такого удара... От этого становилось ещё больнее…
Он был совершенно раздавлен, поэтому молча смотрел на Машу, не зная что ответить. К горлу подкатил ком. Он ещё что то хотел сказать. Открыл было рот… Маша быстро вышла из ванной, зашла в соседнюю комнату и порывистым движением почти выбросила из комнаты фибровый чемодан «прощай молодость». «Вот!»- не дав ему ничего сказать произнесла она. «Это всё твоё. Забирай и выметайся отсюда к чёртовой матери! Я не желаю тебя больше видеть! Ты мне всю жизнь испортил! Ничтожество! Дурень ты наивный, не приспособленный к жизни, никому не нужный и ни на что не годный! Сделай хоть какой нибудь поступок в своей жизни. Что бы никого не мучить, на, повесься!» Она положила на чемодан кусок бельевой верёвки и яичное мыло.
«Я ухожу к другу твоему, Сергею Кострицкому! Он уже давно понял, что от науки проку нет, пивом торгует! Деньги за свою защиту кандидатской диссертации можешь нам не отдавать! Голь перекатная! Тебе с твоей зарплатой дай бог на автобус бы хватило до твоего грёбаного института. Хотя бы взятки за экзамены брать научился! Юродивый!»
Маша в исступлении кричала всё это ему в лицо и толкала Андрея в грудь чемоданом, вытесняя из квартиры… Андрей стоял уже на лестничной клетке. После этих слов входная дверь с шумом захлопнулась. Обескураженный он стоял на полутёмной лестничной клетке с чемоданом в руках, не шевелясь, как статуя. Дверь на секунду приоткрылась, на площадку вылетели мокрые туфли, и закрылась снова.
Совершенно раздавленный и опустошённый , бесцельно бродя по мокрым осенним улицам, Андрей и сам не понял, как очутился в городском парке. Не зная, куда теперь идти и что делать он присел на скамью рядом с нищим попрошайкой, считающим свою дневную выручку.
Нищий закончил подсчёты, достал из шапки последние рубли, довольно хмыкнул, положил деньги в карман. Видимо удовлетворённый прошедшим днём он вывернул из шапки в руки Андрея пару луковиц, положил 5 рублей, подмигнул ему, встал и напевая какой то мотивчик направился к выходу из парка.
Ошалевший от такой наглости Андрей остолбенел, а затем длинно заматерившись метнул луковицу в сторону удалявшегося нищего. Луковица проскакала по асфальту метрах в пяти от нищего. Тот не оборачиваясь, показал Андрею безымянный палец правой руки и скрылся за воротами парка.
Сказать, что на душе у Андрея было плохо, значит не сказать ничего. Он машинально сунул руку в карман. Рука упёрлась во что-то твёрдое. Он достал из кармана верёвку, мыло и тупо уставился на них…
Вдруг почти над его головой раздался знакомый голос. «О, какие люди и без охраны! Похоже у тебя сегодня замечательный день! Уж не собрался ли ты второй раз жениться! Я помню видел этот замечательный костюмчик пять лет назад на твоей свадьбе! Он тебе очень к лицу!.. И судя по чемоданчику, при такой красоте ты совершенно свободен!..Никак вешаться собрался, верёвочку намыливаешь? Да ты вообще просто отпадно с этой верёвочкой на шее будешь выглядеть…»
Андрей собрался было послать хама куда подальше, поднял голову и увидел улыбающееся лицо своего давнего приятеля Олега Астахова, ещё несколько лет назад мигрировавшего в Америку… Выглядел он просто сногосшибательно и от этого его слова показались особенно обидными. «О, Олег, дорогой,- произнёс Андрей- Выглядишь ты конечно как новенькие сто долларов и не видел я тебя давно, но по физии за свои дурацкие шуточки под настроение заработать вполне можешь!»
«Ладно, Андрюха, не обижайся!- Чувствуя, что и в самом деле неудачно пошутил, Олег поменял тон.- Я всё знаю и про работу и про Машу. Я только что был у тебя дома! Не злись, Старик! Помяло тебя конечно изрядно, но жизнь на этом не кончается! Я приглашаю тебя в гости. Давай посидим, отметим встречу, вспомним студенческие годы, альма матер, поделимся проблемами. Глядишь я и смогу тебе чем-нибудь помочь!»