Аид – сын Кроноса и Реи, младший брат Зевса, проглоченный отцом и выпущенный на свет (тогда еще не Божий) Зевсом, убившем и оскопившим их общего отца. После освобождения братьев (и сестер, но их владениями никто наделить не озаботился) Зевс разделил мир: себе взял Землю, Посейдону отдал море, а Аиду (его второе имя - Гадес) предложил стать правителем подземного царства.
Имя Аида означает «невидимый», «сокрытый». Изображали его с головой повернутой назад, "не глядящим в глаза". У римлян он назывался Плутон («богатый»), а также Дит или Орк.
Подземное царство, коим правит Аид называется Аид или Гадес и вход в него находится на крайнем западе, за рекой Океан, омывающей землю. В нем текут страшные реки и таятся грозные чудовища.
До врат ада, охраняемых трехголовым псом Цербером, душу умершего сопровождает психопомп (проводник душ) Гермес. Первая река, которая встречается на пути новоприбывшей душе, – река Стикс. Перевозчик Харон, мрачный старец в рубище, с пронзительным взглядом, перевозит умерших, получая за это плату в один обол (по погребальному обряду находящийся у покойников под языком). Он перевозит только тех умерших, чьи кости обрели покой в могиле.
Один из притоков Стикса – знаменитая Лета, река забвения. Напившись её воды, души теряют память. Другие реки Аида - реки Кокит, Амелет, Ахеронт, Пирифлегетон (огненная река, огибающая Аид – «рифма» к славянской реке Смородине.) Луга Аида, где всегда царит сумрак, заросли асфоделями – бледными и невзрачными цветами. Там, забывшие себя и родных, бесцельно бродят тени умерших. Там живут призрачные, загадочные чудовища – Гелло, Эмпуза с ослиными ногами, Еврином, демон, пожирающий мясо умерших, оставляя лишь кости и другие...
В недрах аида есть еще более глубокие – Тартар, охраняемый мерзкой пятидесятиголовой Гидрой и Эреб. Там заключены свергнутые Зевсом Титаны, там мучаются грешники.
"Ах, ужасен мрак Аида, многотруден спуск подземный,
Кто раз туда спустился - на возврат оставь надежды!"
Анакреон
Также при описании географии царства Аида упоминается об Островах блаженных, Элизиуме или Елисейских полях – месте, где вечно радуются души праведников…
С Аидом связан ряд легенд о «восставших из ада» - о попытках покинуть Аид.
Прежде всего – это история Орфея и Эвридики. Певец Орфей очаровал своим пением и игрой на лире Аида и Персефону так, что они согласились возвратить на землю Эвридику (но она вынуждена была сразу же вернуться назад, потому что Орфей обернулся убедиться, что жена следует за ним). Также известна история Сизифа, обманом ускользнувшего из царства мёртвых.
Древние греки верили, что души мертвых могут на время вспомнить себя и обрести волю и желания, если дать им напиться свежей крови. Также говорили, что беспрепятственно спуститься в Аид и выйти и него может обладающий золотой ветвью, сорванной в роще Персефоны.
Аид, властелин мертвых, считался также божеством подземных богатств и плодородия. В жертву Аиду приносили чёрных быков. Гомер называет Аида «щедрым» и «гостеприимным», так как смертная участь не минует ни одного человека.
Миф Аида, как бога нежеланного, страшного, небогат подробностями. Он – «невидимый», его крайне редко изображали, само имя которого боялись произносить, заменяя его различными эфемизмами—в том числе и «Плутон». Так Аид «вобрал» в себя Плутоса, бога богатства и плодородия. Под влиянием элевсинских мистерий посвященных его сестре-теще Деметре) ему стали приписываться качества бога плодородия в связи с аллегорическим сравнением судьбы хлебного зерна (погребаемого в момент посева, чтобы воскреснуть для новой жизни в колосе) с загробною судьбою человека.
В различных сказаниях упоминается волшебная шапка Аида, имевшая свойство делать надевшего её невидимым Она была подарена Аиду циклопами.
У трона Аида сидят судьи Минос, Эак и Радамант, а также чернокрылый бог смерти Танатос , мрачные Керы и богини мщения Эринии. Прекрасный юный бог Гипнос, с маками в руках, держит рог с сонным напитком, от которого засыпают все, даже великий Зевс.
Скипетр Аида изображает трех псов, другой атрибут его – двузубые вилы. Аид восседает на золотом троне вместе с супругой - Персефоной (Прозерпиной), дочерью Зевса и Деметры.
Аид (с согласия брата Зевса) похитил Персефону, когда она собирала на лугу цветы в обществе подруг. Он появился из-под земли на упряжке из четырёх черных коней (четыре – число муладхары, число проявлености в физическом мире). И богиня плодородия земли, в горестных поисках дочери забыла о своих обязанностях. Землю охватил голод. Зевс приказал возвратить Персефону матери. Однако Аид заставил её проглотить несколько зёрен граната, и дочь Деметры уже не могла окончательно покинуть подземное царство; она только часть года проводит с матерью на земле, а остальное время царствует в подземном мире. Детей у этой пары (согласно большинству источников) нет.
Культ Аида встречался в Греции не часто. Лишь раз в год в Элиде открывался (только для священнослужителей) храм бога, подобно тому как люди только однажды спускаются в царство мёртвых. Во всех других случаях культ Аида соединён с культом разных хтонических божеств. Места почитания Аида локализировались обыкновенно близ «входов в подземное царство» - глубоких пещер, расселин в земле.
В шумеро-аккадской мифологии бог подземного царства называется Нергалом. Образ Нергала первоначально символизировал разрушительное жгучее солнце, потом он стал богом ужаса и истребления — мора, засухи и войны. Он считался также богом преисподней, супругом Эрешкигаль и владыкой подземного царства, его имя — "владыка темного града".
Это - Бог абсолютно ненависти к живому. И, как показали архетипические исследования, ненависть эта проистекает из бешеной жажды совершенства. Живое несовершенно, оно не закончено. Только смерть придаёт красоте законченность, снимает страх ( все уже произошло!) и останавливает увядание.
КАЩЕЙ
В славянской мифологии и фольклоре аналогом Аида является образ Кощея Бессмертного и мы рассматриваем два этих архетипических образа как один архетип, разные его грани.
В сказках Кащей ( или Чернобог) играет роль скупого хранителя сокровищ и часто его роль исполняет трехголовый (как Цербер!) змей. Он также (как и Аид) - похититель девиц и молодых женщин, которых он уносит в свое царство. Он – царь-чародей, он может превращаться в ворона, превратить в камень целое царство, царевну — в лягушку или змею.
Изображается Кащей в виде худого высокого старика либо живого скелета: «там царь Кащей над златом чахнет».
Слово Кощей, возможно, тюркского происхождения и означает раба, пленника. Народная этимология, а также Фасмер в своем словаре выводит имя Кощей от слова кость (старинное кощь — тощий, кощьное - " тьма кромешная", "преисподняя") Слово «кощей» на других славянских языках переводится как кожа или кости.
Третий вариант: слово «кощей» производится от «кошь» — стан, обоз; «кошевой» — хранитель общей казны коша.
Четвертый вариант этимологии слова Кощей связывает его с судьбой, жребием: «кош». Этот же корень присутствует в имени Макоши-Судьбы. Связью с Макошью, которой поклонялись у колодцев и рек, объясняется то, что сверхъестественную силу и колдовские способности Кощею придает вода: В сказке про Марью Моревну Кощей, выпив три ведра воды разрывает двенадцать цепей и освобождается из подземелья.
В православии Кащей заменён злым святым Касьяном, чей день отмечается 29 февраля. Есть поверье, что високосный год людей косит Смерть – отправляет в царство темного Царя-Кащея (или Аида). Этот день называют «Кощееев день». День Зимы и Смерти, ограничений, " неработающих" накоплений ( в том числе накопления золота), старости, болезней, немощи, изоляции, Не-Жизни. Несуществующий день....Фактически народный святой Касьян не имеет отношения к Иоанну Кассиану Римлянину, который и стал Святым Касьяном в православной традиции. Русский народный Касьян – это бессмертный суровый старик, хромой, с посохом в руке: сторож у адских врат, грозный судья, которого боятся и живые, и мертвые.
Характерная черта Касьяна - косые глаза с несоразмерно большими веками и мертвящим взглядом, как у Вия. «Касьян на что ни взглянет, всё вянет», «Касьян на траву – трава сохнет, Касьян на скот – скот дохнет», «Касьян всё косой косит», «Пришел Касьян, пошел хромать да на свой лад все ломать». В Сибири считали, что Касьян любит «заворачивать» головы домашней птицы, после чего она дохнет.
Согласно народным поверьям Касьян поставлен на стражу ада, и Господь отпускает его на отдых только раз в четыре года.
Также образ Деда Мороза, божества Зимы, Смерти и Воскресения природы связан с Аидом–Кощеем. Кощун, Корчун – назывался у славян месяц январь. Во многих сказках труп побежденного Кощея сжигают на костре, а пепел метлой разметают по земле. Эти действия отражают устойчивую общеевропейскую обрядность сожжения чучела зЗимы с последующим разбрасыванием пепла. Праздники, связанные с зимним солнцестоянием – значимый период для Аида-Кощея. Согласно древнегреческим мифам, только два раза в году подземный царь мог пировать на Олимпе в окружении других богов – на зимнее и летнее солнцестояние. Аид-Кощей – противоположность Солнца и, следовательно, согласно диалектической логике мифа – неразрывно связан с ним. Основной праздник подобного рода сейчас для нас – Рождество. Христос родился в вертепе — пещере, вышел из царства Аида-Кощея.
Являясь архетипом первой чакры, муладхары, Аид-Кощей, связан и с нулевой чакрой - царь мертвых, ушедших, он владеет информацией предыдущих поколений, прежних воплощений. Он открывает ворота вниз, в «Тридевятое Царство» Нави. Уже упоминалась тесная связь Кощея с Макошью, сюда же – его двойственные взаимоотношения с Бабой Ягой: в ряде сказок она выступает врагом Кощея, сообщая герою сказки информацию о том, как его убить, однако иногда они заодно.
Кощей – колдун, что тоже указывает на энергии нулевой чакры. «Кощуны» - так назывались обрядовые заклинания и причитания славянских волхвов-волшебников.
Языческие кощуны безжалостно искоренялись христианством – отсюда: «кощунство», осквернение святого. Кощуны были связаны с погребальными обрядами, исполнялись во время поминок по умершему. Исполнялись мифы-кощуны старцами: "старьчьскыи басни", "старьча кощуны". "Кощюнословие" иногда объединяется с "кобением" («кобенится» – выделываться). Очевидно, исполнение сказаний могло сопровождаться ритуальными жестами и телодвижениями. – говоря современным психотерапевтическим языком – телесной работой.
Смерть Кощея, как известно, в яйце, яйцо в утке и так далее… Этот мотив приводит нас к символу Мирового яйца, яйца – символа жизни. И также – смерти: «золотое яичко» курочки Рябы.
На Руси яйца были неотъемлемой частью весенних аграрно-магических обрядов, начиная от праздника "красной горки" и кончая пахотой. Яйцо – символ Воскресения Христа.
Нетленное яйцо, сокрытое глубоко в недрах природы (утка, заяц, дуб, земля, вода) – яйцо-Смерть, при разрушении, высвобождении из плена остановившегося времени, приносит возрождение-жизнь. В сказке - победу героя над Кощеем Бессмертным.
Основной сюжет сказок про Кощея идентичен основному мифу Аида: похищение девушки. В сказке Ивану-Царевичу дважды удается увезти с собой Марью Моревну из дворца Кощея. Время допустимого отсутствия пленницы вещий конь Кощея определяет при первом увозе так:
"Можно пшеницы насеять, дождаться, пока она вырастет, сжать её, смолотить, в муку обратить, пять печей хлеба наготовить, тот хлеб поесть - да тогда вдогон ехать»
При втором увозе конь говорит: "Можно ячменю насеять, подождать, пока он вырастет, сжать-смолотить, пива наварить, допьяна напиться, до отвала выспаться -- да тогда вдогон поехать, и то поспеем!"
Это опять отсылает нас к мифу об Аиде и Персефоне: Персефона проводит вне царства Аида плодородную часть года, во время которой свершается весь цикл земледельческих работ.
Интересны имена пленниц Кощея. В них зашифрована символика умирающей и воскресающей природы. Похищенной Коре-Персефоне в былине об Иване Годиновиче соответствует Анастасия ( с греческого, дословно -"Воскресение") Дмитриевна. «Может быть Деметровна?» - предполагает Б. Рыбаков ("Язычество Древней Руси") – но здесь уже – чистейшей воды спекуляция…
В сказках про Кащея и Марью Моревну отражена вторая половина двойственной жизни Персефоны - время ее пребывания в Аиде. Марья Моревна - это Марена, Мара. В былине ее расчленяют и разбрасывают по полям так же, как как Морену-масленницу.
Рассмотрев детали и грани мифов об Аиде и о Кощее, мы можем выделить круг повторяющихся тем – Смерть, Воскресение, природный календарный цикл, Золото, Скупость, Сокрытость (невидимость, бесплотность). В связи с этим хотелось бы поговорить о символике золота и об «анальной фиксации» - той стадии развития ребенка, при которой проблемы и радости дефекации выходят на первый план.
Аид – царь золота и смерти. Кощей – царь золотого царства. Золото не подвержено тлению, как и кости. Золото во многих культурах – символ и спутник смерти. Характер Аида (Кощея) – мрачный, его царство – царство стабильности, порядка.
Золото… Самое дорогое, самое желанное! Но при этом, слово «золото»– эфемизм фекалий («золотарь», «золотуха»). Архаическое мышление мифов и снов устанавливает тесную связь между нечистотами и деньгами. Отец психоанализа З. Фрейд описал «анальный характер» (вид невроза, связанный с задержкой психики на анальной стадии) и выявил точки соприкосновения между «комплексом дефекации» и «денежным комплексом».
В древних культах, мифах и сказках, в сновидениях часто присутствуют одни и те же мотивы: подаренное дьяволом человеку золото превращается в кал; золотые монеты становятся кучками дерьма. Условное отождествление золота с нечистотами является. Возможно, отражением ранних детских переживаний, связанных с контрастом между ценными для ребенка продуктами дефекации ( это - свое, из себя, накопленное, пережитое… «свое не воняет!») и их обесцениванием со стороны взрослых.
РЕСУРСНОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ С АИДОМ
Ресурс Аида запрятан достаточно глубоко. Как Кощеева смерть.
Это ресурс возрождения «погребенного» зерна. Депрессии и околосмертные переживания – наиболее распространенные способы инициации для вхождения в царство Гадеса. После этого человек больше не боится смерти – как, говорят, не боялись ее те, кто прошел инициацию в элевсинских мистериях
Ресурс Аида — Одиночество и осознанность. Чистота, решительность и упорство, аккуратность, организаторский талант и деловитость, надежность и основательность, ярко выраженная индивидуальность: алмаз индивидуальной огранки! Человек, связанный с Аидом ресурсно, наделен магическими способностями и способностью притягивать богатства и распоряжаться ими — вкладывать в дело. Он может приевзойти материю силой Духа — терпеть боль, неудобства — во имя какой-то большой -своей-цели.На уровне Аида деньги представляют собой Дух. Дух, косную и инертную Материю отрицающий и противостоящей ей.
Ресурс Аида в отношениях мужчины с женщинами — упорный поиск «своей», тотально «своей» женщины и верность ей.
Аид - брат Зевса, вытесненный им под землю, метафорически – поглощенный Зевсом. В ресурсном состоянии он проявлен нечасто. Через его энергии можно выйти на энергии бога Мама — если смело идти вглубь Аида — и за его пределы.
НЕРЕСУРСНОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ С АИДОМ
При нересурсном взаимодействии возникает анальный характер, описанный Фрейдом, а вслед за ним многими другими психологами. Это, по сути, характер Аида: мрачный, скрытный, пунктуальный. Скупой, упрямый, консервативный, мстительный, недоверчивый, коварный, скучный…
По Фрейду подобный невроз возникает так: ребенок может специально задерживать процесс опорожнения кишечника, чтобы через какое-то время получить значительно большее удовольствие. Благодаря процессам сублимации (переключения сексуальной энергии на социально приемлемые задачи) удовольствие от инфантильной анальной эротики замещается удовольствием, получаемым от аккуратности, бережливости, пунктуальности.
Табуированное «золото» фекалий тут превращается в свинец — процесс, обратный алхимической трансмутации. Свинцовый гроб - перекрывание всякой чувствительности.
Это, возможно, следствие сильного физического дискомфорта в младенческом или раннем детском возрасте, когда ребенок «решает» заключить договор с Аидом и взять его силу на заморозку тела. Ребенок кричит, но никто не спешит менять памперсы и он понимает — в мире мало любви, его оставили, забыли в мрачном сером тусклом, не согретом, неживом пространстве. В Аиде... Нет живительного внимания родителей, ребенок лишь тень по краю их сознания… Тогда он принимает (неосознанно) «решение» уже до наступления смерти жить в ее мире.
Люди, связанные с Аидом-Кощеем нересурсно, лишены контакта со своим телом, не чувствуют телесной боли и радости, заменяя их радостями пушкинского «Скупого Рыцаря»: «мне довольно сего сознанья». Бухгалтерские книги заменяют им жизнь, поэтому они так занудливы – любая мелочь важна – это доказательство их присутствия в жизни. Хроническая раздражительность, неспособность заняться какой-либо работой, если некоторые детали не приведены в порядок, постоянное недовольство, угрюмость …Еще одной чертой характера является стремление к самообладанию, превращающееся в настоящую страсть, склонность интересоваться обратной (темной) стороной вещей.
Аид – это бог, управляющий временем упадка. Он уводит в сумрак, служит источником депрессий, тревог, печалей. В старости Аид подходит близко, и, чаще всего, в нересурсном варианте.
Он приносит чувство опустошения, недовольство собой, ненависть к себе ( следствие «непогребенных» вовремя надежд и намерений). Или же - ощущение могущества и богатства без границ, паранойю.
Другие возможные проявления нересурсной связи с архетипом - неряшливость, расточительность, отсутствие контроля… агрессивное стремление обезображивать прекрасное (случаи варварской порчи произведений искусства), самокалеченье, само разрушающее поведение.
Отношения с женщинами — отчуждение, осуждение. Недоверчивость. Неприятие секса. Бесплодие ( у Аида и его супруги Персефоны нет детей)
Богатство из состояния нересурсной связи с архетипом Аида – это консервация, заморозка – «скупой рыцарь». Это - деньги на черный день, деньги-защита. За деньги можно купить любовь, а любовь мамы для маленького ребенка – защита. Поэтому, при маниакальной «чистоте» нересурсного «Аида» для него возможен секс с проститутками.
Крайнее выражение сексуальных деприваций, связанных с Аидом — некрофилия, действия сексуальных серийных маньяков. За этим стоит искаженное желание совершеннства - сделать тленное нетленным, окончательным, идеальным, завершенным.
ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ЖЕНЩИНЫ С АРХЕТИПОМ АИДА.
Женщины, одержимые Аидом, боятся физической близости, осуждают секс. Это может проявляться в поведенческих патернах — например в частом мытье рук. Это — старые девы. Но не этим женщина может «понравится Аиду», привлечь его энергию для слияния со своей, женской.
Аид (Кощей) похищает дев — но юных.
В легенде о поисках дочери Деметрой фигурирует богиня Буабо (персонифицированные женские половые органы)— она придала Деметре сил и вдохнула энергию в развитие сюжета. Влагалище – пещера, нечто невидимое снаружи, темное, и, в социально-культурном смысле,– «грязное», табуированное. Как и смерть... Это нечто опасное (для мужчины) – вагина дентата! И также – царство мертвых, если мы примем во внимание, сколько сперматозоидов не достигли цели – сколько вариантов людей так и не родились.
У девы оно запечатано, есть барьер, граница тридевятого царства. Проникать туда опасно. Столь опасно, что дефлорацию в средние века делал сеньор (высший, И. О. Бога) – право первой ночи. Во многих «первобытных» культурах это делал жрец. Или это делалось посредством храмовой проституции. Это не случайно. В девственности, в девстве — есть огромная магическая энергия. Персефону, как вы помните, в начале мифа зовут Кора - «девушка».
Зачем ему Аиду Персефона, зачем Кащею Василиса? Похоже, не для размножения и не для секса. Он получает при соитии с ней энергию женской потенции, при том, что муладхара - чакра потенции мужской.
Итак, энергии Аида привлекаются на глубинную женскую силу и способность ее — не растрачивать. Это сила бесстрашия, а не страх перед мужчинами.