Metamodernism // Rhapsody
Час урочный пробил –
не наложено veto.
Футурист Торричелли
замер бокетто.
Аватарка эпохи:
сфинкс в маске Баутты.
Материнским имаго
не сорваны путы
Из нейронных сетей
и примат интернета.
Чёрный лебедь летит
во все стороны света:
До Кремлю,
там, видать,
восседает кухарка,
И в овальных стенах
всё едва ли немарко,
А в Уральских горах
«Шошолозу» поют.
На руинах Элама –
покой и уют…
Раз,
два,
три –
ловишь момент.
И пусть мозг не размером
с графство Кент.
Но объявится скоро
как нуб или хекка,
Кто придёт как посол
XXI-го века.
Назовись и откликнись,
расстриг, имярек.
Интерфейс на глазах,
коптский крест на руке.
Час пробил, и людей
разлилась «Гайавата»!
Нету силы терпеть –
лень теперь помирать нам!
Лень читать по-иному,
даже пусть палиндромы.
Как Фоме и Ерёме,
пребывающим в дрёме
До скончания веков.
Каков вопрос – таков ответ.
Расправил стебли дикий суккулент
Подобно Нае.
Что остаётся? Лишь труды –
Смотреть в окно и, наполняя армуды
Бакинским чаем,
Забраться в шёлк и кашемир.
И из колонок вновь звучит "Kashmir"
Под такт смущений пола.
Здесь пляшут тени кекуок,
И кажется, что беспросветный экивок –
Три нужных слова.
Исправить вряд ли, поелику
Приберегу запасы масел, базилика,
Уеду в город-побратим.
Там будут сад и зиккурат.
Останусь жить, платить налог, и аккурат
Сойдётся монорим.
И снова Рим,
Играет карильон
И у ворот стоит Кориолан-Кунктатор,
Алеаторные же страты
Ложатся нечет, а не чёт.
Уструг плывёт по глади вековой,
И ёлочных снежинок пантократор
Стоит на пьяцце ко всему спиной,
Точнее задом.
Но ты, что верность сохранил,
Что самому себе не льстил,
Что Назидание не забыл –
Прослыл упрямым.
Пока на дно твоей души
Ныряют амы,
Храни как огненный опал
Свою мечту, свою печаль.
В конечном счёте выбираешь сам:
Улыбаться как Чупич
Или же быть серьёзным
Как Митич.
Выбираешь сам.
Апрель – Октябрь 2017 г.