Павел Жариков и его грехи

Алина Раман
               
       Не просто складывалась Пашкина жизнь. В семье Жариковых было трое детей. Все трое мальчики: Старший Александр, Саша, любимец отца Владимира Ивановича и матери Инессы Павловны, умница, всесторонне талантливый, порядочный, необыкновенно способный к обучению, что выразилось в получении им золотой медали после окончания школы. Физически сильный, красивый, строгих правил, исключительно высоких нравственных качеств, Саша был рожден в начале войны, еще до ухода отца на фронт.

       Средний – Паша, зачатый после возвращения отца с японского фронта, как говорится, ни то ни сё, неглупый, не страшный, не дурак, но не очень порядочный. С ним всё время случались всякие истории, которые отцу, постоянно работавшему на благо Родины и практически не бывавшему дома, и матери, домохозяйке, растящей троих детей и потому не работавшей, доставляли много неприятных минут, и мешали семье стать вполне идеальной ячейкой социалистического общества.
 
       Третий сын Николаша, всеобщий любимец. Поздний ребенок, красивый как херувим, образом похожий на Есенина. Избалован был до крайности, причем оба брата тоже приложили к этому немало усилий. За честь погулять с младшим братиком между ними происходили настоящие битвы. В результате усилий всей семьи по воспитанию Николаши  характер у него получился ужасный: капризный, несносный, а потому жизнь его фатально не сложилась - он не мог ужиться абсолютно ни с кем. Вместо нормальной жизни и работы занимался бог знает чем, в конце-концов спился в компании таких же бездельников и умер безвременно молодым, оставив родителей и братьев в шоковом состоянии на долгие годы.

      Не работала Инесса Павловна совсем не по той причине, которая обычно указывалась в разговорах, дескать,  семья в её жизни самое главное. Она была сознательная женщина с бурным пионерско-комсомольским прошлым и понимала, что, работая,  могла бы принести  большую пользу своей стране, так как имела прекрасное экономическое образование, но перед войной семья пережила страшную трагедию. Умерла от неумелых действий врачей старшая дочь Елена, поэтому после войны на семейном совете было решено Инессе Павловне  бросить  работу и предаться  делу воспитания  детей, оберегая их от всяческих опасностей. Что и было выполнено в полном объеме. Получилось, однако, то, что получилось.

       Старший брат Александр – идеал. В силу своего несовершенства, Пашке оставалось только поправлять свое реноме сокрытием двоек-троек, которые у него случались, что на фоне круглого и постоянного отличника Саши выглядело поистине ужасно, и своих проступков, которые у Саши начисто отсутствовали. В эти времена младший сын был еще настоящим херувимом, и его проступки не подлежали обсуждению.

       Однажды Пашина скрытая позорная двойка по математике выплыла на свет. Случилось это при драматических обстоятельствах. В школе  проводили  родительское собрание, на котором присутствовали и дети. В день накануне собрания фантазер Паша, входя в класс после перемены, глубоко задумался и, пребывая в состоянии некоторого даже транса, не услышал важную команду учительницы и продолжал идти к своему месту, когда учительница скомандовала  «Стой».  Учительница  Вера Андреевна была глубоко возмущена отсутствием внимания к своим словам и стала кричать что-то вроде:

 –  Ты, кретин, учись у своего брата, как надо себя вести, вот человек! А ты - ничтожество и ничего из тебя не получится!

Паша сначала растерялся, а потом сказал грубо:

 – Отстаньте от меня!

        Ну что он мог сказать еще в свою защиту? В те времена это был серьезный проступок, который требовал коллективного обсуждения. Тут кстати или некстати, смотря как рассуждать, случилась двойка по математике, которую Пашка схватил с полного расстройства.

        Процесс осуждения Пашкиного поведения на собрании шёл своим чередом. Все высказывались. Маме было очень за Пашку обидно. Не мог сдержаться, да еще и двойку от нее скрыл!

        От возмущения Инесса покрылась красными пятнами, глаза ее заблистали, она подскочила к Пашке и, взревев, - ты не достоин, лживый мальчик, звания пионера, - трясущимися руками сорвала с его шеи пионерский галстук, очень удачно и быстро его развязав.

        Пашка был потрясен предательством мамы и долго рыдал в туалете, пока туда не зашла обеспокоенная и, в сущности, добрая тетка математичка Вера Андреевна и мягким голосом приговаривая, - ну ладно, было и прошло, -  вымыла холодной водой его распухшее, красное, зареванное лицо. Присовокупив сакраментальное:
 
 - Мальчикам плакать не положено.

        Несмотря на происходившие с ним в детстве и юности драмы, Пашка стал вполне благополучным парнем, получил хорошее образование, женился на любимой женщине, завели они детей, все было хорошо. Старшего брата Александра, из которого вырос  большой ученый в области физики,  со вполне счастливой судьбой  в личном плане, Паша обожал, и Маму, рано ушедшую из жизни, вспоминал тепло. Она его, конечно, любила, хотя и меньше, чем более способного и красивого брата, что Павел почитал вполне справедливым.

        С годами жизнь людей в России изменилась, стала  более  человеческой. Паша уверовал, крестился вполне в зрелом возрасте и приступил к исповеданию грехов. Зависть, злопамятность, гордыню, маловерие, нежелание помогать людям  – много грехов он припомнил и исповедовал с разными примерами из прошлой и текущей жизни. Батюшки отпускали грехи, иногда беседовали и давали советы.  Хотя Паше почему-то больше нравилось исповедоваться у иеромонахов, которые просто молча отпускали грехи.

        Тот давний случай из детства  не отпускал Павла, хотя некоторые батюшки давали конкретные советы, когда Паша, помятуя что исповедовать грех повторно не рекомендуется, пытался избыть его разными способами.

        И вот однажды он попал на исповедь к отцу Николаю, человеку тонкому и понимающему, потомку одного известного своей демонической повестью русского писателя и имеющего славу благодатного исповедника.  О. Николай выслушал  сбивчивые объяснения Павла Владимировича, вникать не стал, но дал вполне конкретный совет.
 
- А Вы, как придет время на мамочку сердиться за её грехи, попросите Господа:   Господи! Прости, мою мамочку! Прости!

Павел Владимирович поблагодарил батюшку, но почувствовал некоторое недоумение и подумал:

- Детство какое-то.

       Тем не менее, совету последовал, когда навязчивое и нежеланное воспоминание в следующий раз снова всплыло  – батюшка-то благодатный, все говорят! Потом, спустя какое-то время, он заметил, что воспоминание это случалось все реже и реже, и, наконец, вовсе перестало вызывать какое-либо чувство обиды или другие страсти. А со временем он  почувствовал  и  затем полностью осознал:

 –Глупости все это, что мамочка виновата.  Любила она меня. А как можно любить меньше или больше?
 
       В разговорах с родственниками  Павел частенько рассказывал про ту исповедь и приговаривал:

- Как все же несправедливо, что в русском обычае память о матери в нашем ФИО не содержится! И вот  мы помним только имя матери, да и то только в  первом поколении, иногда даже не помним фамилию семьи матери, что совсем уж стыдно. Вот испанцы – счастливцы! У них можно давать ребенку множество имён, и в их числе мальчикам дают женские имена,  что способствует сохранению истории семьи. Вот я  был бы, к примеру, как минимум Павел Инес Владимирович Жариков-Морозов. Правда, классно?

        И мы все соглашаемся. Действительно - здОрово!