Площадь понемногу начинает наполняться людьми. Одетые в дорогие костюмы парни, наряженные в яркие платья и с прическами от топовых стилистов девушки, родители, пришедшие со слезами счастья на глазах посмотреть на своих чад, бегающие туда-сюда маленькие дети и просто случайные зеваки - все собрались сегодня здесь, чтобы посмотреть на этот "праздник жизни" - выпускной. Я стою в рубашке, держа в руках букет цветов. Благо мой выпускной был уже давно, и про него я постарался благополучно забыть. Через несколько минут мне звонит Юля и просит подойти к парковке, чтобы встретить ее. Я окидываю взглядом площадь и иду в направлении парковки.
На самом деле, мне не доставляет никакого удовольствия находиться здесь. Большое скопление людей и длинные монотонные речи со сцены - это еще пустяки, меня волнует вопрос "Что я здесь делаю?". До этого дня мы успели расстаться с Юлей порядка тридцати раз. Да, наши отношения вряд ли можно назвать идеальными. Но все же не прийти на выпускной я не мог, и, когда она пригласила меня, я сказал, что приду. Быть может, это будет красивым финалом, завершающим днем наших отношений. Все должно пройти быстро и безболезненно. По крайней мере, я на это надеялся.
Через пару минут я был у парковки и встречал Юлю, вылезающую из машины в сопровождении родителей. Я со всеми поздоровался и подошел к Юле, чтобы обнять и подарить цветы. На ее лице отражалось счастье, она была рада меня видеть. В связи с какими-то (понятными ей одной) заморочками с ее красивым платьем и ввиду телефона в руке, она снова отдала букет мне, "чтобы не мешался". Розы и хризантемы, упакованные в белую обертку медленно начинали увядать от жары, и я не был уверен, что они переживут сегодняшний день. Впрочем, я не был уверен, переживем ли мы сегодняшний день, оставшись прежними.
Но у нас не было времени даже на то, чтобы просто поговорить. Полным ходом шла ее подготовка к выпускному, родители хотели с ней сфотографироваться, друзья подходили, чтобы похвастаться костюмами и поделиться эмоциями. И через двадцать минут Юля уже оказалась по ту сторону невысокого забора, ограждающего сцену от толпы зрителей. Я все еще с букетом в руках и в окружении ее родных, начал наблюдать за начинавшимся представлением.
Вскоре зазвонил телефон, сигнал которого я еле услышал за оглушающей музыкой, раздающейся из колонок.
- Ты где? - раздался женский голос в трубке.
- Справа от сцены.
- Ничего, если я приду?
- Ничего, приходи.
Возможно, скоро я пожалею о своих словах. Через некоторое время, пробираясь сквозь толпы наряженных лицемеров появляется девушка - в рубашке с засученными рукавами, в штанах, свойственных больше паркурщикам, чем молодым девушкам, с большим рюкзаком, свисающим с плеча и с слегка потрепанными рыжими волосами.
- Привет, - говорит она.
- Привет, - тихо отвечаю я.
- Слушай, а можно я тебя в щечку поцелую при Юле? - спрашивает она.
Знакомьтесь, моя подруга Эльза. Безбашенная девушка, которая делает все, что приходит в голову. Которая спрашивает меня о поцелуе прямо при родителях Юли. Надеюсь, за громкой музыкой они этого не слышали. Эльза в курсе наших "хороших" отношений с Юлей и потому старается вести себя провокационно. Терять ведь нечего. Но когда я нахожусь в сантиметрах от родных Юли, которые, возможно, ничего и не знают про наши рушащиеся отношения, я бы был осторожнее.
Я посмотрел на нее пронзительным взглядом, надеясь, что он скажет больше, чем я смогу произнести вслух. Ее эта ситуация начинает забавлять еще больше.
- Да, долго вы были вместе. Надеюсь, больше не увидитесь, - говорит она с ухмылкой.
Я подношу указательный палец к губам, прося, чтобы она была по крайней мере тише. Мне становилось все более неловко. Эльза все понимает и решает больше не доставать меня провокационными фразами.
- Классные цветы, - говорит она, кивая на букет в моей руке.
- Ага, спасибо.
За полтора часа скучного выступления и никому не нужных бальных танцев, их обертка знатно потрепалась, от роз отвалилось пару лепестков. Казалось, что эти цветы символизируют наши отношения, которые увядают на глазах. Торжественная часть закончилась. Выпускники запустили в воздух воздушные шарики с символичными цветами и цифрами этого года. Мне хотелось, чтобы, как и эти шарики, наши отношения также мирно улетели в небо, оставив после себя только приятные воспоминания. Более того, мне самому хотелось стать воздушным шариком.
Эльза попрощалась и ушла поздравлять друзей, а я вернулся к Юле.
- Классный танец, - сказал я, хотя за толпой людей мне ничего не было видно.
- Спасибо, - говорит она, опустив взгляд.
- Заберешь цветы? - спрашиваю я, протягивая ей букет.
- Пусть пока побудут у тебя, нам сейчас ехать в школу, - ответила Юля и направилась к машине родителей, демонстративно взяв меня за руку. Мы играли счастливую пару, но перед кем? Перед ее родителями или перед самими собой?
К моему счастью, ее родители никак не прокомментировали фразы Эльзы и не задавали вопросы по поводу девушки, которая стояла со мной.
Мы доехали до школы, у которой собралась куча фотографов и ее одноклассников, которые все эти годы действовали мне на нервы. Не знаю причины, но между мной и ними словно шла холодная война, и, сидя чуть позже в актовом зале, я не переставал ловить на себе их косые взгляды.
Вялая школьная постановка шла долгих два с половиной часа. Учителя и ученики на сцене пытались изображать из себя актеров. Они играли в жизнь. Я подумал о том, что наши с Юлей отношения - это точно такая же школьная постановка, в которой нет места настоящим эмоциям и чувствам. Мы - словно плохие актеры, пытающиеся казаться образцово-показательной парой, но вызывающие в глазах "публики" лишь смех.
Цветы окончательно из красивого букета превратились в вялые, темные растения с порвавшейся местами оберткой. Ровно, как и наши сплетенные судьбы, они за этот день утратили хороший вид и стали никому не нужны.
Я кладу букет на сиденье рядом и, извиняясь перед ее родителями, выхожу из зала. Юля, занятая сценкой, не заметила мой уход. Подойдя позже к зрителям, на моем месте она увидит лишь завядший букет, который останется одиноко лежать на стуле. Пол под ними будет усыпан несколькими опавшими лепестками, а мы, словно эти самые лепестки, станем одинокими завядшими листьями, утратившими сегодня частичку себя.