– Так что врачи сказали-то? - Тревожно спросил Саныч. - Ты только не ври! Нас жалеть не нужно - не бабы все-таки!
– Гастрит, – чуть слышно, будто оправдываясь, ответил Володя, - хронический гастрит.
– И что теперь? - Вскочил Мастер. - Вообще нельзя? Ни капли?
Володя виновато опустил голову. Молча встал из-за стола и подошел к огромному ашановскому пакету. Дрожащими руками он достал бутылку водки и яблочный сок, с упаковки которого, будто насмехаясь, смотрел кривозубый мальчишка.
– Ну, Вы, мужики, наливайте. Зря покупал что ли?
– Как же это.... - Развел руками Саныч. - А ты?
– А обо мне не беспокойтесь, - кивнул он в сторону сока, - переживу.
Рабочие московского металлургического завода Саныч, Мастер и Володя собирались каждую субботу в стенах старой, далекой от центра, хрущевки. Встречи проходили по-разному: одну неделю жен обсуждади, другую - начальство. в общем, кто больше достал. Темы менялись регулярно, но, честное слово, не было такого вечера, чтобы красотка "Столичная" не украшала стол уставших работяг. Она и сейчас стояла в центре, гордо возвышаясь над пачкой сока.
– И что, - продолжил Саныч, - лечению не поддается?
– Шут его знает. - Отмахнулся Володя. - Тошно мне говорить об этом. Давай тему сменим?
– Не выйдет, дружище! - Перебил его Мастер. - Это ведь меняет все!
– Да что меняет-то? Что? Дружбу нашу?
За окном пошел дождь. Надоедливые удары капель по крыше разбавлял приятный звук наполняющихся стаканов.
– А, может быть, и меняет!
– Да ты брось, Мастер! - Вступился Саныч. - Мы с Володей шесть лет уже...
– Да знаю я! Знаю! Шесть лет уже собираемся, традиция...
– А вот и первый тост! За традиции!
Володя по привычке осушил стакан залпом. Не то. Жжения нет. Вкуса приятного нет. Отрава, а не питье. Перевод денег, одним словом.
– Так самое обидное, мужики, - продолжил страдалец, - жена-то моя Лидка, когда узнала... Говорит: "Так тебе и нужно, алкоголик проклятый!"
– Дура. - Заключил Саныч.
– Дура и есть. - Подтвердил Мастер.
– Дура! Я ведь ей сто раз говорил, что сам алкашей проклятых терпеть не могу! Они же нас позорят, выпивающих!
– Это верно. - Заключил Саныч.
– Дело говорит. - Подытожил Мастер.
– Между нами разница какая огромная! Они пьют, чтобы у них башню сорвало, а мы... А мы для бесед теплых. Дружеских!
– До слез. Как хорошо сказал. - Поднялся Саныч. - Второй тост: за друзей!
Володя выпил стакан сока. Выпил без радости. За компанию выпил, чтобы от мужиков не отделяться.
– Верно мыслишь, - обратился Мастер к больному, - да только словами своими могилу роешь... Себе же.
– Да что ты к нему привязался? - Ударил кулаком по столу Саныч. - Лучше колбасу мне подай...
– Сам возмешь! Сидите тут, делаете вид, будто ничего не произошло! А вспомните хоть знакомство наше!
– А что с ним не так? - Виновато спросил Володя.
– Все с ним так! Это с тобой проблемы! Пили мы что тогда?
– "Столичную"...
– Правильно! И шесть лет последних мы что пили?
– "Столичную"...
– Третий тост: за "Столичную"! - Попытался вмешаться Саныч.
– Да подожди ты, с тостами! - Перебил его Мастер. - Нужно с гастритчиком разобраться...
– Да что со мной разбираться? - Вскипел Володя. - Привязался: "Столичная", "Столичная"... Что ты как Лидка, ей Богу! Будем также собираться по субботам: вы водку пить, а я сок. Что изменилось-то?
– Ничего, Володя, не изменилось! Да только подумай головой своей, что нас связывает больше: "Столичная" или дружба?
Дождь перерос в настоящий октябрьский ливень. Ветер со зверинным рыком гнул за окном раздевшиеся березы.
– Ты на себя посмотри! - Продолжал Мастер. - Вырядился! Желтый пиджак, очки, брюки... Это тебя супруга от радости размулевала? Ты ведь теперь муж идеальный, стало быть!
– Ну ты, Мастер, и сволочь! - Крикнул Володя. - Я к Вам, как к друзьям, с горем пришел, а ты...
– А дело не во мне! И даже не в Саныче! Дело, брат, в "Столичной"! В знакомстве нашем дело! Так всегда, Володь: встретились бы мы на футболе или, скажем, хоккее, то грош цена нашей дружбе без шайбы или мяча была! Понимаешь?
Дождь прекратился. За окном, как и в квартире, воцарилась тишина. Даже "Столичная" не под силу было ее разбавить.
– Понятно. - Буркнул Володя. - Убил меня гастрит для друзей. Убил. Напрочь.
– Да не слушай ты его, Володя...
– Да ладно, Саныч. Чай не маленький - понимаю все. Поздно к тому же... Пойду я, наверное.
Молча выйдя из-за стола, Володя подошел к вешалке, снял, купленное в роковой день, пальто и направился к выходу. Обернуться хотелось, но он себе этой слабости не позволял. Терпел изо всех сил.
– Ну ты, это Володь, - виновато произес Саныч, - не грусти сильно.
– На заводе в понедельник увидимся! - Ехидно бросил Мастер.
– Верно. До встречи, мужики.
Володя с тех пор Саныча и Мастера только у станка видел. Обменивались неловкими: "Здорово!", "Удачи!", и все. Изредка, если в столовой в очереди рядом стояли, жен обсуждали или начальство. Ну, кто достанет больше!
А "Столичная" с того самого дня магию свою растеряла.
Ох, как растеряла...
(Фото из Интернета)