Как-то, несколько лет назад, приключилась со мной одна весьма неприятная история. Моя мать, в силу своего преклонного возраста, будучи не в состоянии обрабатывать свой необ'ятный огород, попросила меня перекопать один давно заброшенный участок.
Не стану рассказывать, как мне, даме в пятьдесят с хвостиком, да еще некрепкого телосложения, пришлось работать доисторическим инструментом, бесконечно наклоняясь, чтобы извлечь из земли корни растений. В долгожданные минуты отдыха, сидя на маленькой лавочке возле дома, я закрывала глаза и тихонько радовалась тому, что у нас в России нет рабства.
Через несколько дней у меня сильно прихватило поясницу, что было совсем неудивительно. Мой приличный садоводческий опыт подсказал мне, что пора поискать в шкафу противохондрозное средство, что я и сделала. "Ну, теперь дело пойдет на поправку", - успокоила я себя и через день поехала в огород.
Дело, однако, пошло не туда, куда надо, и опять неожиданно получила довольно неприятный "сюрприз". У меня стала болеть голова, которая за всю мою предыдущую жизнь никогда не представляла предмета беспокойства. Уже через несколько дней я перестала узнавать себя: из зеркала на меня смотрела увядшая, немолодая женшина с блуждающим болезненным взглядом и лихорадочно пылающим лицом. Боль с каждым часом становилась все более нетерпимой, а в ночное время не помогали даже обезбаливающие средства в больших дозах.
Не скрою, в моем болезненном сознании уже стали гнездиться панические мысли о непродолжительности человеческого бытия, а по ночам во снах я видела картины окончания моих бренных дней.
"Ну и что в этом такого страшного, - успокаивала я сама себя, - все когда-то заканчивают свой земной путь, а я, не в пример некоторым, пожила достаточно, многое в жизни увидела, личность я обыкновенная, не знаменитость какая-нибудь, так что за прожитые годы еще надо благодарить Бога!"
Рано утром, пробудившись от тяжелого сна, мое подсознание выдало мне идею о том, что неплохо бы на всякий случай сходить к доктору, а там будь, что будет.
Получив в "платных услугах" талончик на прием и, отсидев, как положено, в длинной очереди, я предстала перед глазами заведующей неврологическим отделением.
Внимательно рассматривая сквозь очки какой-то документ на столе и поигрывая блестящим молоточком, она, не смотря на меня, наконец, дежурным голосом произнесла:"На что жалуемся?"
- На головную боль.
- И как давно...страдаете?
- Да уж недели две будет.
- Давайте-ка я вами займусь, смотрите вот сюда, - отвела она в сторону свой блестяший инструмент. - А теперь смотрим вправо. Так, так. Очень хорошо, - резюмировала доктор. - А теперь посмотрим колени...так, так, тоже очень хорошо, - опять обрадованно сообщила мне доктор и потянулась к заверещавшему телефону.
- Алло! - одной рукой эскулапша ухватилась за телефонную трубку. - О! Да ты что! Вот это да! И когда? - перешла она вдруг на шепот.
Став невольным свидетелем чужого разговора, я отвела в сторону глаза и, несмотря на неутихающую боль, принялась рассматривать настенные плакаты, свидетельствующие о неврологических недугах и, стало быть, о несовершенстве человеческого организма.
Минут через пять, докторша с силой бросила телефонную трубку на рычаг и стала нервно постукивать молоточком по столу.
"Ого! - подумала я. - Вот до чего может довести работа с невротиками. Сама такой станешь".
- Так что у вас там болит? - через минуту, как видно, неприятных размышлений подала первой голос докторша.
- Голова, - кратко ответила ей и тяжело вздохнула.
- Голова..., - эхом повторила за мной заведующая. - А как вы думаете, почему она у вас заболела?
- Так я в саду пару недель в наклон работала. Вначале поясницу прихватило, а потом вот головные боли стали мучить. По ночам не сплю.
Тут лицо докторши приняло вполне осмысленное выражение, она стала быстро отстукивать своим молоточком по моим позвонкам.
- Поверните голову вправо, теперь влево, встаньте, сядьте на место, - командовала она мной.
После череды успешно выполненных разнообразных физических упражнений эскулапша резюмировала:
- Вы находитесь в очень хорошей физической форме, а для вашего возраста даже в отличной. Вы случаем не спортсменка?
- Да что вы! - удивилась я. - Спортом мне приходится заниматься в основном в огороде, и снаряды мои - вилы да лопаты, а до автобусной остановки почти бегом летаю, любого спортсмена на спор обойду.
- Вот , вот и долетались, что шея с головой болят, - раздраженно вскинулась на меня заведующая. - Сами во всем виноваты. Я вам сейчас дам направление на уколы, затем на обследование, ну и, конечно, будете посещать лечебную физкультуру, - заключила врач и принялась быстро заполнять талончики.
Минут через десять я уже сидела в длиннющей очереди перед процедурным кабинетом, где мне предстояло ежедневно выдерживать "ударную" дозу обезбалтвающих.
Обследование, которое я прошла на следующий день, подтвердило предварительный диагноз: шейный остеохондроз.
"Будем лечиться!" - подумала я и направилась на лечебную физкультуру. Уже на первом занятии, среди негнущихся рук и шей, я смотрелась молодцом. В отличии от других пациентов, я и дома старалась вовсю: дважды в день выделывала такие фигуры - только держись!
Однако, сколько бы я ни старалась, голова продолжала болеть, в связи с чем я и позвонила своей матери, чтобы расспросить ее о нашем наследственном недуге.
- Да ты что по врачам-то ходишь, - ошарашила она меня. - У тебя соль морская есть? Так вот, разогрей ее на сковороде, да упрячь в теплый носок, а потом на горбушку-то и положи. На следующий день будешь как новенькая.
"А ведь точно, есть такой дедовский рецепт, я просто его забыла", - шлепнув себя по лбу, вспомнила я и отправилась прямиком на кухню.
Прошло несколько дней, и я, наконец, почувствовала некоторое облегчение.
Голова стала болеть немного по-другому: в основном во время вставания после телевизионных или компьютерных посиделок. В вертикальном положении боль почему-то проходила, и поэтому старалась больше времени проводить на ногах.
"Значит, может быть, я еще поживу", - радовалась долгожданной перемене и с еще большим энтузиазмом продолжала укреплять свое здоровье физическими упражнениями.
Радость моя, увы, все же омрачалась непроходящими болевыми приступами, с которыми, как я поняла, не могли справиться ни лекарства, ни народные хитрости.
Таким образом, после двухмесячных мучений, Я снова предстала перед глазами уже знакомого невролога.
- Ну и как мы теперь себя чувствуем? - улыбнулась дежурной улыбкой врач. - Молодцом? - перевернула она лист карточки.
- Э...не совсем так. Видите ли, у меня все еще болит голова...
- Как болит? - встревожилась заведующая. - Сколько же она у вас болит?
- Да уж месяца два как будет, - растерянно пробормотала я и сильно заволновалась.
- Ужас! - покраснела лицом заведующая. - У вас два месяца болит голова...Послушайте, вы ко мне на прием сами пришли...или как?
- В каком смысле? - опять растерялась я.
- В прямом. У вас нет с собой...сопровождающего?
- А что...мои дела так плохи? - еле выдавила из себя я и густо покраснела.
- Да как вам сказать? - руки эскулапши нервно забарабанили по столу. - Вам надо срочно пройти еще одно обследование...э...на предмет...
- Какой предмет? - ойкнула я и вся сжалась в комок.
- На предмет наличия
...э...опухоли. Да, опухоли - не глядя мне в глаза, выдавила из себя невролог и, не дожидаясь моей реакции на подозреваемый диагноз, стала быстро заполнять направление.
- Вот, возьмите! - протянула она мне бумажку. - Сейчас же бегите к вашей заведующей терапевтической частью, она вам даст бесплатный талон. С результатом сходите еа прием к нейрохирургу, а потом, быть может, возможно, мы еще с вами увидимся. Всего хорошего!
На ватных ногах и слегка пошатываясь, я вышла из злосчастного кабинета.
"Неужели все так плохо? Но ведь я в принципе работоспособный человек. И почему все-таки болит голова? Что это за странная болезнь?" - роились в моем сознании панические мысли.
На следущее утро, после почти бессонной ночи и в неважном настроении, я уже сидела в очереди на одном из этажей огромного здания диагностического центра и со страхом вглядывалась в табло "Без вызова не входить".
Через полчаса вежливая медсестра уже приглашала меня на исследование.
Тяжело вздохнув, я подозрительно покосилась на кресло, опутанное множеством проводов и соединенное с какими-то высокоусовершенствованными приборами.
Через пару минут над моей головой, словно светлячки, мигали зеленые бегущие огоньки, которые невольно отвлекали меня от мрачных мыслей.
Во второй половине следующего дня, получив в регистратуре результат исследования, я долго пыталась понять, что у меня с головой, но, отчаявшись разобраться в замысловатых медицинских терминах, решила, что сейчас самый раз хорошо поесть и отдохнуть.
По пути домой я заехала в родную поликлинику и записалась на прием к нейрохирургу, к которому и попала на прием ровно через три дня.
Флегматичного вида молодой человек одновременно равнодушным голосом разговаривал по сотовому телефону и рассматривал мои рентгеновские снимки.
Закончив свой длинный разговор, он принялся что-то писать в моей карточке.
- Скажите, - не выдержала я неизвестности, - что у меня за болезнь?
Не отрывая глаз от писанины, нейрохирург что-то тихо пробурчал про себя и опять углубился в работу. Я опять открыла рот для повторения вопроса, но в этот момент у доктора опять зазвонил сотовый.
"Все, хватит с меня, сейчас закончит разговор, так я ему во весь голос крикну", - решительно настроилась я.
Неожиданно телефоннный разговор прервался, и доктор, видимо, вспомнил про меня.
"У вас все неплохо, состояние головного мозга в пределах возрастных норм. Всего хорошего".
- А как же моя голова? - еле переварив услышанное, почти крикнула я. - У меня уже два месяца постоянно болит голова
- Банальный хондроз, - равнодушно отозвался хирург. - Запишитесь на прием к неврологу.
"Круг замкнулся, - устало размышляла я. - Как же мне лечиться, если, по мнению врачей, у меня все неплохо. Голова-то болит".
Когда через день я открыла знакомый кабинет моего уже теперь тоже знакомого невролога, то ее выражение лица мне очень не понравилось.
- Это....опять вы? - уловила я в ее голосе нотки страха.
- Опять я. Пришла показать вам результаты исследования, - подала я ей карточку.
Успокоившись и с интересом поглядывая на меня, докторша так и впилась глазами в медицинский документ.
- Ну что ж, поздравляю, ничего страшного в вашем диагнозе нет. Я надеюсь, вы теперь хорошо себя чувствуете? В огороде больше не работаете?
- Нет, нехорошо, - набычилась я. - У меня все так же болит голова.
- Как болит? А зарядку вы делаете?
- Три раза на день, честное слово, но это средство явно не помогает.
- Ну что ж, тогда я вам еще одни уколы пропишу, есть тут одно хорошее лекарство, - зашелестела бумагами заведующая. А больше, извините, ничем помочь не могу.
- А может, мне к мануальщику сходить? - не сдавалась я.
- К мануальщику вам никак нельзя, - начала об'яснять невролог. Судя по результату первого исследования, у вас обнаружен подвижный позвонок. Так что, если не хотите стать инвалидом, оставьте эту мысль.
Попрощавшись с докторшей, я отправилась принимать очередную серию обезболивающих "ударов". К сожалению, как я и предполагала, в моем состоянии опять ничего не изменилось.
"Ну что ж, - подумала я, - сейчас мне самое время вспомнить поговорку об утопающих и соломинке и о чем-то еще. Будем искать выход самостоятельно, исходя из жизненного опыта, и интуиции и надежды на лучшее. Значит так, - рассуждала я в тишине перед сном, - если мне нельзя лечиться у мануальщика, а все остальное мне не помогает, попробуем для начала иглоукалывание. Я от кого-то слышала, что это лечение некоторвым вполне помогает. Еще мне надо уточнить, нет ли случайно у мануальных терапевтов специальной методики для работы с подвижными позвонками".
На следующее утро я отправилась в известный всему нашему городу медицинский центр "Здравомед", где и была принята миниатюрной молоденькой докторшей, больше смахивающей на модельный экземпляр из глянцевого журнала.
После короткой беседы мне были назначены сеансы иглотерапии и блокада из лекарства стоимостью аж за двадцать восемь рублей. Уловив на моем лице скептическую улыбку, "глянцевая"девица поспешила закончить прием, а я отправилась на процедуры. Очутившись в огромном помещении, перегороженном на множество белоснежных кабинок, я с первых секунд почувствовала свою пациентскую значимость, оплаченную, само собой, приличной суммой денег.
Миловидная вышколенная медсестра виртуозно измерила мне давление и с улыбкой сообщила номер моей кабинки. Не успела я как следует расположиться на кушетке, как легкая ткань перегородки зашевелилась, откуда показалась крупная мужская голова.
- Ой, - вскрикнула я от неожиданности, - вы кто?
- Я - доктор, - заговорила голова, - а точнее, мануальный терапевт. Не хотите принять сеанс от высококвалифицированного специалиста? Все сделаем в лучшем виде, будете как новенькая.
- Я бы с удовольствием, - ответила я голове, быстро кутаясь в белоснежную простыню, - но мне нельзя. У меня, видете ли, подвижный позвонок.
- Подвижный позвонок? Так это как раз по моей части, - уже громко и радостно заговорила голова. - У нас есть методика.
- Простите, но лечиться у вас я не буду, - оборвала я на полуслове назойливого эскулапа и отвернулась.
В течение нескольких последующих дней я терпеливо страдала от иголочных процедур и уколов, стараясь отгонять от себя тяжелые мысли о своем недуге.
Как-то в один из таких дней невесомая ткань моей кабинки раздвинулась, и я услышала ласково-фальшивый голос моей модельной докторши.
- Как вы себя чувствуете? - почти пропела вышколенная красавица. - Я надеюсь, вам уже намного лучше? Ведь так?
- Нет, не так! - резко оборвала я ее. - Голова все равно болит, то есть, на мой взгляд, ничего не изменилось.
- Не может быть! - обиженно прикусила губу эскулапша. - От нас все клиенты уходят довольными. Я думаю, что вам еще можно прописать массаж, затем - сеансы мануальной терапии, обертывания, алмаг...и что там еще, - подняв глаза к потолку , шептала невролог.
- Я подумаю о ваших советах, - со злостью сбрасывая с себя простыню, ответила я, отворачиваясь от красавицы.
Уже на выходе, осторожно спускаясь по скользким ступеням злосчастного "Здравомеда", я услышала за спиной голос:"Господи, как бы мне здесь не упасть!" Обернувшись назад, я увидела женщину довольно преклонных лет, которая так же, как и я, пыталась при спуске остаться живой и невредимой.
"А вообще, такое препятствие - неплохое упражнение для развития внимательности, - подумалось мне, - но вот только все это не для пожилых да обремененных болезнями людей"
- Ну и как вам здешнее лечение? - поинтересовалась я у случайной спутницы.
- Да уж хуже некуда! - вздохнула она. - Когда я сюда шла, знала, что толку никакого не будет. Просто с деньгами проблема. Видите-ли, - увидев мой удивленный взгляд, продолжала собеседница, - обычно я два раза в году езжу лечиться к знакомому доктору в Белинск, далековато, конечно, да и дорого, но мне выбирать не приходится, болезнь серьезная. А тут деньги, как говорится, профукала, вот и пошла лечиться на то, что осталось. А вам здесь помогли?
- Да нет, конечно, да я тоже, как и вы, пришла сюда от безнадеги, наобум. Слышала, что вроде, некоторым помогает, да еще рекламу смотрела. Да, кстати, вы не дадите мне координаты вашего знакомца из Белинска?
Вместо ответа моя спутница достала из сумки ручку и написала телефон в мою записную книжку.
"Ну вот, снова здорово, неужели придется ехать к черту на кулички к какому-то неизвестному доктору и надеяться на сомнительный результат лечения? - быстро пронеслось у меня в голове. - А сюда ходить лечиться уж точно смысла нет, - обернувшись в сторону "Здравомеда" подумала я.
Мрачные свинцовые тучи, нависшие над городом и сырой холодный ветер напомнили мне о том, что следует поторопиться домой, но я продолжала стоять на месте, так как не знала, что делать дальше. Неужели нет никакого выхода, и болезнь моя совсем не лечится? А что, если..., если все-таки попробовать сходить на прием к мануальщику в какую-нибудь известную клинику в центре города да расспросить его о специальной методике для подвижного позвонка?
На следующий день, прихватив с собой все необходимое для врачебного приема, я отправилась искать удачи в одну крупную клинику, адрес которой был неизвестен только ленивому. Коридор, упиравшийся в кабинет специалиста высшей категории, был пуст, но мои гулкие шаги, вероятно, оповестили внезапно появившуюся медсестру о прибытии нужного клиента.
- Здравствуйте! Какие у вас проблемы? - ласково прожурчал ее нежный голос, и не успела ей ответить, как в узком проеме кабинета показалась крупная мужская фигура в белом халате.
- Проходите в кабинет, - пробасил, вероятно, его хозяин, - вот сюда присаживайтесь, - протянул он руку в направлении странной конструкции, напоминающей не то носилки для перевозки тяжелобольных, не то каталки для совсем уже не больных людей.
- Видите ли, - начала я говорить, ловко взгромоздясь на докторскую тележку, - у меня, к сожалению, нет никакого направлени, чтобы...
- Пусть это вас не волнует, - деловито перебил меня доктор, - мы работаем без бюрократических замашек, и нас интересует только одно обстоятельство...
"Деньги!" - чуть не сорвалось у меня с языка, но, вовремя спохватившись, я приняла добродушно-внимательный вид и продолжала слушать эскулапа, решившего произвести на меня наилучшее впечатление. Всего пяти минут хватило для того, чтобы обрисовать замечательную перспективу в отношении моего стопроцентного исцеления.
- Извините, - откашлявшись, перебила я доктора, - у меня к вам небольшая просьба. Можно, я на всякий случай приведу с собой на сеанс своего мужа? Мало ли, что может случиться....голова, например, закружится.
- Да это пожалуйста, - в два счета доктор оказался возле своего стола. - Я даже ему на стол графин с водой поставлю вместе с ...цветами.
"А это еще зачем? О! Неужели он думает? Только не это!" - похолодела я от страшной мысли и быстро спрыгнула с кушетки-тележки.
"Так, и что мы имеем в своем активе? - еле успев переварить только что происшедшее со мной, мрачно размышляла я. - Кажется, все надо начинать сначала. А для нового начала я сделаю вот что: найду-ка я независимого невролога, хорошего специалиста, может быть, он что-нибудь еще посоветует. Завтра же поеду в одно известное мне место, где такой специалист должен быть обязательно".
Весь вечер я посвятила составлению плана разговора с предполагаемой знаменитостью, так как решила в целях экономии сообщить ей обо всех своих действиях во время этапов лечения наперед.
Огромное девятиэтажное здание, в вестибюле которого я оказалась на следующий день, поражало своей зеркальной чистотой и роскошью.
Заплатив в регистратуре сумму, размер которой заставил меня глубоко вздохнуть, я с трудом втиснулась в переполненный лифт.
На шестом этаже стояла прохладная тишина, изредка прерываемая легким шарканьем бахил. Найдя нужный кабинет, я села напротив и, честно скажу, заволновалась. На крупной и прекрасно оформленной табличке я прочла, что практикующий доктор имеет действительно самую высшую категорию и, вероятно, долгую практику.
Минут через десять меня пригласили на прием, и женщина-врач средних лет любезно поинтересовалась причиной моего визита.
Набрав в легкие как можно больше воздуха, на этот раз как оратор я превзошла себя: без всякого подглядывания в конспект ярко описывала симптомы своего недуга, различные методы лечения и даже остановилась на новейших и пока не опробованных способах лечения в нашей стране и за рубежом.
Вначале докторша с улыбкой на лице кивала мне в ответ и одновременно изучала карточку, но настал момент, когда на ее лице застыла удивленная маска.
- Скажите, а вы кто будете по профессии? - неожиданно перебила она меня.
- Вообще-то я учитель. А что? - удивилась я ее вопросу в ответ.
- Да так, ничего. Вы так хорошо и грамотно рассказали мне о своей болезни, что я подумала, что вы имеете отношение к медицине. Честно говоря, мне нечего добавить к вашему рассказу. Вы - молодец, продолжайте в том же духе, и я очень рада, что есть такие люди, которые так внимательно относятся к своему здоровью.
- Простите, но я вообще-то пришла послушать вас, - мгновенно оценив ситуацию, отпарировала я.
- Я же сказала, что мне нечего добавить. Всего хорошего!
Уже оказавшись за дверями злополучного кабинета, я дала волю своему возмущению. "Надо же так опростоволоситься!" - ругала я себя. - Заплатила такие деньги, а получила шиш! Надо было прикинуться дурочкой, а так..
Осторожно ступая по скользкому тротуару, я пыталась успокоить себя бодрящими мыслями о том, что у многих людей в жизни все складывается еще хуже моего, а моя болезнь, может быть, еще и лечится, раз я пока еще твердо стою на ногах.
Придя домой и почти совсем успокоившись, я окончательно пришла к выводу, что такой отрицательный результат - тоже результат и, возможно, правильный ответ где-то находится совсем рядом.
Через несколько дней я снова стояла на крыльце теперь уже "Диагностического центра", а через полчаса сидела в узком, плохо освещенном и давно не ремонтированном коридоре среди таких же бедолаг, как и я.
"Да, небогато живет наша обычная больница, судя по обстановке, и что здесь за специалисты?"
Неброская табличка асьрядом с видавшей виды дверью гласила о том, что прием ведет врач с обычной русской фамилией Иванова.
- Вы, случайно, не в курсе дела, - обратилась я к сидящему рядом со мной старичку, - э...врач Иванова как специалист...
- Не знаю я ничего, милая, - перебил меняс добродушный дядечка, - я, понимаешь ли, приехал из деревни, насчет операции, так вот, я тебе сейчас вот что расскажу..
"Все, приехали!" - с тоской подумала я. - Зачем я здесь сижу? Разве еще можно на что-то надеяться?"
Отсидев положенное время в компании невротических пациентов, я оказалась на пороге довольно невзрачного кабинета, за столом которого сидела немолодая, по виду очень уставшая женщина. "Может, мне сразу отсюда уйти?" - мелькнула в моей голове отчаянная мысль, но почти сразу тихий голос стал задавать вопросы.ат
После внешнего осмотра и недолгого изучения карточки с результами многочисленных исследований уставшая невролог подвела итог:
- У вас не шейный, а шейно-черепной хондроз, к тому же осложненный неправильной осанкой. Лечились вы, как я вижу, очень добросовестно, но, как видно, безрезультатно. Вот, возьмите мои рекомендации, здесь всего три пункта, да зайдите в аптеку, купите себе очень простое, дешевое и действенное лекарство под названием "Сирдалуд", которое прекрасно расслабляет мышцы, пейте его десять дней подряд строго перед сном, да не бросайте делать физкультуру и следить за осанкой. Всего доброго!
Поблагодарив флегматичную докторшу за прием, я, сильно ссутулившись от чувства безнадежности, тихо закрыла за собой дверь.
"Неужели и здесь обман или, лучше сказать, непрофессионализм?" - горько размышляла я, поднимаясь по ступеням ближайшей аптеки.
Придя домой, я равнодушно положила маленькую коробочку с лекарством на стол и,почувствовав очередной прилив боли, пошла делать положенную мне зарядку. "Как же, поможет оно мне, - думала я о новом лекарстве, поворачивая голову то вправо, то влево, - вон сколько дорогих лекарств перепробовала, и все без толку. Ладно, пусть себе лежит, раз купила".
Уже ложась спать и решив заправиться порцией снотворного, я вдруг вспомнила о новшестве, приобретенном утром. "Выпью-ка я и его заодно, на всякий случай", - вздохнула я и проглотила таблетку.
Следующий день ничего не изменил в моем самочувствии, боль прочно обосновалась в теле, но многолетняя привычка все доводить до конца, даже если не видно результата, сделала свое дело. Все последующие дни я продолжала машинально отправлять в рот перед сном таблетку "сирдалуда".
На пятый день утром, сев на кровать, я вдруг почувствовала какую-то необ'яснимую тревогу, непонятно чем вызванную.
"Что это со мной? Неужели моя болезнь так действует на нервную систему и, может быть, мне уже пора показаться психиатру?" - быстро шагая по комнате, соображала я.
Внезапно быстрая догадка заставила меня остановиться и потрогать руками голову и шею. Пробежав пальцами, словно музыкант, по верхним позвонкам, я недоуменно посмотрела на себя в зеркало и вдруг поняла, отчего случилось мое беспокойство: мне не хватало обычной головной боли, с которой я жила последние полгода. Ошеломленная своим открытием, я садилась и вставала, наклонялась и поворачивалась, бегала и ложилась. Боль совершенно исчезла.
Взяв в руки драгоценную для меня коробочку, я положила ее на самое почетное и видное место на полочке в шкафу и продолжала пить чудодейственное лекарство все положенные дни.
К слову сказать, вместе с исчезнувшей болью я стала засыпать сном праведника, очень быстро и спокойно.
Как вы уже догадались, после всей этой истории у меня возникло несколько вполне закономерных вопросов. Интересно, а почему в течение всей моей болезни, а точнее, неимоверных страданий, никому из неврологов не пришло в голову прописать мне такое лекарство? Не может быть, чтобы они о нем не знали. Или им просто это было почему-то невыгодно?
Тогда бы индустрия, делающая деньги на человеческом здоровье, наверное, быстро бы обанкротилась, в чем, конечно, не заинтересованы нечистоплотные душою личности.
С той поры утекло немало времени, и "сирдалуд" не раз выручал из беды не только меня, но и моих родственников и знакомых. До сих пор, услышав от кого-нибудь разговоры о хондрозных перепитиях, я с удовольствием даю таким людям название чудесного лекарства. А сколько благодарных слов я выслушала от многих страдальцев, в ответ которым я советую благодарить добрую доктора Иванову, человека чистого душой и неравнодушного к людям.