Вот ты приходишь на работу, заходишь в кабинет, сначала разгребаешь все срочное, потом делаешь пару-тройку контрольных звонков, наливаешь большую кружку кофе и с трепетом открываешь на ноутбуке ее страничку. О, новая запись, с легким волнением проваливаешься по ссылке, потому что ждать от неё можно чего угодно – любит, не любит, плюнет, поцелует, к сердцу прижмет, своим назовет, к черту пошлет. На этот раз новости хорошие – любит все-таки. Опять послала всех ухажёров нафиг, опять ждет только его, все-таки такая она дура, но любимая, что важно. Задумался, губы растянуло в легкой полуулыбке, вспоминает её, их встречи, то время, все так давно было, но помнится до мелочей, а вот первый поцелуй забыл, ну да, они в ту ночь знатно нажрались, да и вообще…. Внимательно вчитывается в каждую фразу, и ловит себя на мысли, что читает их её голосом, и даже представляет мимику, с которой писала. Вот каким надо было быть кретином, чтобы так бездарно просрать. Сейчас бы в машину и махнуть прямо к ней, ворваться в её день, обнять, и крепко прижимая целовать в шею, шепча – моя, моя, никогда никому не отдам.
Но… Вместо этого серая осенняя Москва.
Вот она приходит на работу, заходит в кабинет, сначала разгребает все срочное, потом делает пару-тройку контрольных звонков, наливает большую кружку чая и с трепетом открывает на компьютере свою страничку. О, прочел новую запись, и сразу представляет его ироничную улыбку, которая бесконтрольно ползет по лицу, его лучащиеся теплом глаза, и хочется подойти сзади, обнять, и прошептать, уткнувшись губами в затылок – ты мое счастье. Единственное.
Но… Вместо этого осенний Нижнекамск