О Ларисе Степановне Шетенко я услышал еще до того, как стал работать в гражданском здравоохранении после увольнения в запас с флота. Еще бы – заведующая городским отделом здравоохранения. А вот увидеть своими глазами довелось в сентябре 1974 года, когда стал устраиваться на работу в городскую клиническую больницу № 11 врачом-рентгенологом. После беседы с заведующей рентгеновским отделением Лазаркевич Л.С. и с главным врачом больницы Яковлевой Л.Н. я поехал на собеседование к заведующей городским отделом здравоохранения. Такой порядок существовал в то время. Я уже знал, что до своего назначения на должность в городской отдел здравоохранения Шетенко несколько лет работала заведующей поликлиникой в 11-й больнице.
Зайдя в кабинет, я увидел средних лет женщину с высокой прической, на мой мужской взгляд, красивую и статную. Она доброжелательно побеседовала со мной, узнала, что после института я три года служил на подводной лодке, что кандидат в члены КПСС, и наложила резолюцию, разрешающую главному врачу взять меня на работу. Это была первая встреча с человеком, которая потом сыграла в моей судьбе важную роль.
Через четыре года меня вдруг вызвали к Шетенко. По какому вопросу, никто не знал. Приезжаю, и узнаю, что со мной будет разговаривать заместитель Шетенко Журбук Людмила Геннадьевна. Сама заведующая в отъезде. И вдруг как гром среди ясного неба я получаю от Журбук предложение стать главным врачом городской клинической больницы № 10 в Краснофлотском районе города. Такую должность мне, рядовому врачу-рентгенологу? Правда, неплохо себя зарекомендовавшего как парторг больницы. Сам был уверен, что ни по своему профессиональному мастерству, ни по опыту, знаниям организации здравоохранения, я не готов занять такую высокую и важную в структуре здравоохранения должность. Тем более, я знал, что около 70% времени главного врача занимают вопросы материально-технического обеспечения и содержания больницы, и это было не по мне. Я хотел стать квалифицированным врачом-рентгенологом, мне моя профессия нравилась. Тем более что работа в такой больнице, как № 11, была хорошей школой. Я стал отказываться. И это было удивительным для Журбук, она думала, что Шетенко со мной уже разговаривала, и вопрос решен. Повела меня к третьему секретарю горкома партии Коростелевой Надежде Гавриловне, которая тоже была в недоумении. Как может отказываться от высокой должности член партии, да еще парторг больницы? В общем, беседовали со мной несколько раз, был я и у заместителя председателя горисполкома Завгородней Зои Васильевны. На меня наседали, упирая на мою партийную сознательность. И не знаю, чем бы все закончилось, если бы не мой дядя Витя, в тот период второй секретарь горкома партии. К нему обратилась моя мама, которая видела, как на меня наседает городское начальство. Дядя Витя связался со мной, выслушал мои аргументы, почему я отказываюсь, и согласился с ними. Позвонил Шетенко и попросил отстать от его племянника. Так я не стал главным врачом больницы, а продолжал совершенствоваться как врач-рентгенолог. Стал заведующим отделением, потом поехал на курсы усовершенствования на ведущую кафедру рентгенологии в стране Центрального института усовершенствования врачей. Там я получил очень хорошие знания и по специальности, и по организации рентгеновской службы. Сразу перестроил работу своего отделения в соответствии с новыми требованиями. Решать организационные вопросы мне, как парторгу больницы, было проще, чем рядовым заведующим.
В 1980 году, как раз во время проведения Московской Олимпиады, я попал на операционный стол с почечной коликой, мне удалили камень из мочеточника. Рекомендовали дробной питание и прием жидкости. И когда я вернулся на работу, санитарка нашего кабинета Угрюмова Марья Федоровна, относящаяся ко мне, как к сыну, стала поить меня чаем после проведения мной просвечивания всем больным, часов около 11. Об этом знали многие сотрудники, в том числе бывшая заведующая отделением Лазаркевич. Она уходила работать в городскую психиатрическую больницу, там ей не понравилось, она вернулась и работала на 0,5 ставки врачом в поликлинике. Ей не понравились мои нововведения, и она написала жалобу в городской отдел здравоохранения, упомянув и о факте, что я принудил санитарку готовить мне чай. Приехала комиссия городского отдела здравоохранения в составе главного терапевта Сиворакши Гени Матвеевны и главного внештатного рентгенолога города Филимонова Эдуарда Григорьевича. Комиссия во всем разобралась, встречалась с руководством больницы, заведующими кафедрами, заведующими отделениями. Ни у кого никаких претензий к работе рентгеновского отделения и ко мне лично не было, а Филимонов, наоборот, похвалил мои нововведения и посетовал, что у себя в больнице их пробить не получается. Примерно в таком ключе была написана справка в городской отдел здравоохранения, и ответ Лазаркевич, что жалоба была рассмотрена, факты не подтвердились. Со всем этим была согласна заведующая городским отделом здравоохранения Шетенко.
А через год меня снова вызвала к себе Лариса Степановна. Она сказала, что сейчас я от её предложения не могу отказаться. Ибо три года назад отказался от должности главного врача по причине желания стать хорошим врачом-рентгенологом. В настоящее время стал им, имею высшую квалификационную категорию, высокий авторитет у коллег-рентгенологов и клиницистов. Провел в больнице работу по улучшению деятельности своего рентгеновского отделения, которое победило в социалистическом соревновании в крае, за что я награжден грамтой.
- Вот тебе и карты в руки. Назначаю тебя главным рентгенологом города. Помогай своим коллегам в больницах улучшать работу, я твои начинания буду поддерживать, - сказала Лариса Степановна.
Против этих аргументов у меня возражений не было. Так я сделал небольшой шаг в своей служебной карьере с подачи заведующей отделом здравоохранения Хабаровска.
После ознакомления с работой всех больниц и поликлиник города я написал подробную справку и внес предложения, которые были положены в основу приказа, вышедшего за подписью Шетенко. Мне и моим коллегам стало проще решать свои проблемы, имея за спиной заведующую городским отделом здравоохранения.
Нужно сказать, что в это время в городе очень активно велось строительство учреждений здравоохранения. Появилось несколько стоматологических поликлиник, и огромные очереди на лечение и протезирование зубов стали уменьшаться. Построили и женские консультации, что было тоже положительно оценено женским населением города. По типовому проекту были построены еще и две крупные поликлиники на улице Южно-Портовой и в Южном микрорайоне города, филиал поликлиники № 15 на Красной Речке. Завершалось строительство многопрофильной детской больницы в районе 56-й школы. Это строительство курировал лично первый секретарь крайкома Черный Алексей Клементьевич. Учитывая, что строительство велось по довольно старому проекту, Шетенко позвонила мне, и попросила поехать на стройку и уточнить, все ли там соответствует новым санитарным требованиям, в которых я к тому времени очень неплохо разбирался. Оказалось, что процедурные рентгеновских кабинетов малы, и в них установить современные рентгеновские аппараты будет невозможно. Были внесены, причем очень оперативно, изменения в проект, и уже под моим контролем реконструкцию кабинетов провели. На одной из строительных планерок, которую проводил Черный, я присутствовал вместе с Шетенко, и даже доложил первому секретарю крайкома, почему было необходимо вносить изменение в проект. Черного вполне удовлетворили мои объяснения. Период, когда Лариса Степановна руководила городским здравоохранением, был ударным для укрепления материально-технической базы и укрепления кадров. Именно при ней к руководству городскими больницами и поликлиниками пришли главные врачи, которые потом долгие годы успешно руководили медицинскими учреждениями. Это Хайченко Семен Львович (больница № 3), Шкап Вячеслав Алексеевич (больница № 10), Яковлева Людмила Николаевна (больница № 11), Миронычева (поликлиника № 16), Туркова Галина Павловна (городская психиатрическая больница) и другие.
Те немногочисленные личные встречи с Шетенко могу дополнить еще несколькими упоминаниями. Обычно День медицинского работника в Хабаровске отмечали несколько дней. Как известно, он празднуется в третье воскресенье июня. В четверг проводились больничные торжественные собрания по лечебным учреждениям. В пятницу было общегородское торжественное собрание, где в президиуме сидели руководители здравоохранения города и края, профсоюзные деятели, главные врачи и победители социалистического соревнования из числа рядовых медицинских работников. Два или три раза мне поручалось Шетенко вносить предложение избрать почетный президиум в составе Политбюро ЦК КПСС. Так было в то время принято. После торжественного собрания был концерт с участием каких-нибудь заезжих артистов из центра, которые гастролировали в Хабаровске в это время.
Однажды мне, как парторгу больницы, позвонила главный врач, и сообщила, что на нашем собрании в больнице перед днем медицинского работника собирается присутствовать Лариса Степановна. Мы, как обычно, отмечали это событие в Доме культуры ТЭЦ-1, которая была одним из наших спонсоров. Я сообщил о желании заведующего горздравотделом присутствовать на этом мероприятии руководителям района, и недавно назначенный председателем райисполкома Данилюк Николай Николаевич тоже решил поздравить медицинских работников больницы. (Прим. – позднее Данилюк стал первым секретарем райкома партии и председателем Хабаровского крайисполкома) Для всех нас такое высокое начальство на больничном мероприятии было впервые, и мы постарались. После торжественного собрания, где вручали грамоты и ценные подарки, выступала художественная самодеятельность ДК ТЭЦ-1, в которой участвовали многие наши сотрудники.
А в субботу перед праздником профсоюзные комитета медицинских учреждений организовывали выезд трудовых коллективов на природу. Кто-то выезжал на автобусах, кто-то на теплоходе. Так что день медицинского работника во времена, когда городским здравоохранением руководила Шетенко Лариса Степановна, отмечался очень широко и празднично.
Хочу рассказать еще об одном интересном случае с участием Ларисы Степановны. В край приехала комиссия из ЦК профсоюза медицинских работников в составе мужчины и женщины. Как обычно, москвичи придирались к пустякам, иначе зачем их надо было посылать? Им обязательно требовалось накопать что-то. Сопровождала их в поездках по медицинским учреждениям председатель крайкома профсоюза медработников Марычева Изольда Александровна, а в поездках по городским учреждениям Шетенко. Нашу больницу, как одну из самых больших в городе и крае, обойти проверкой было невозможно. Приехала комиссия с сопровождающими к нам. Сидят в кабинете главного врача, рассматривают бумаги, разговаривают с активом больницы. Из кабинета выходит Шетенко, и просит меня поехать к директору завода МЖБК (мостовых железобетонных конструкций) Равкину Олегу Григорьевичу, и договориться о возможности привезти гостей из Москвы в сауну на его заводе. Я съездил, договорился, и наших гостей повезли в сауну, хотя они и сопротивлялись. А когда приехали в сауну, там оказался друг Равкина Росинский Александр Максимович, который мог уговорить любого человека. И хотя Шетенко, Марычева, Яковлева не были готовы к сауне, но что не сделаешь, чтобы справка комиссии о посещении Хабаровского края была благоприятной, тем более что простыней хватило на всех. Как и выпивки, и закуски. Так что справка была написана такая, как хотелось нашим руководителям. И все потому, что Лариса Степановна вовремя сориентировалась, и послала меня договариваться на счет сауны.
Прошло несколько лет. Я стал работать главным рентгенологом края, а Шетенко перешла работать в отдел здравоохранения Хабаровского крайисполкома начальником лечебного сектора. В это время был издан приказ Министерства здравоохранения СССР по рентгеновской службе. Учитывая, что в те годы размножить пришедший в единственном экземпляре приказ было очень трудно, я решил подготовить приказ по краевому отделу здравоохранения, в котором не только довести до всех главных врачей края положения министерского приказа, но и потребовать уже от имени заведующего отделом его выполнения с учетом местной специфики. Имея некоторый опыт написания таких приказов, подготовил свой вариант и подошел к Шетенко с просьбой подкорректировать. То ли в этот день Лариса Степановна была не в духе, то ли по другим причинам, но она забраковала мой вариант и потребовала подготовить новый. Я готовил еще два варианта, и, в конце концов, пришел с тем самым первым, который мне казался более правильным. На этот раз мой вариант был утвержден, и вскоре заведующий отделом Гребеньков Михаил Денисович подписал важный и для меня лично, и для рентгеновской службы края, приказ.
А еще через год я стал непосредственным начальником Ларисы Степановны, перейдя на работу в отдел здравоохранения крайисполкома заместителем заведующего отделом по оказанию помощи взрослому населению. И лечебный сектор, которым руководила Шетенко, вместе с главным терапевтом Ганенко и главным хирургом Шмелевым, оказались под моим началом. Как только я устроился в своем новом руководящем кресле, ко мне подошла Лариса Степановна. Она поздравила меня с назначением, и сказала, что я принял правильное решение. Она уже знала, что я целую неделю отбивался от этого предложения, считая, что не справлюсь. Сказала, что она окажет мне всевозможную помощь, чтобы я быстрее обжился на новом месте. И так оно и было. Для меня многое в работе органа управления здравоохранением было внове, я не знал всех приводных ремней принятия правильного решения. А Лариса Степановна меня намного быстрее, чем я думал, ввела во все нюансы новой для меня работы. Конечно, она не делала мою работу, я сам много работал, мой рабочий день длился обычно 10-12-14 часов в день, но если бы не Лариса Степановна, мне пришлось бы приносить из дома подушку на работу.
Когда через полтора года я стал первым заместителем заведующего отделом, Лариса Степановна возглавила отдел кадров и аттестации врачей. Я, став председателем краевой аттестационной комиссии, мог всегда опереться на неё. При её непосредственном участии было введено тестирование знаний СПИДА у всех сдающих на категорию врачей. А потом пришло время тестирования и по специальности, где уже члены комиссии вносили свои предложения, а Лариса Степановна их доводила до рабочего состояния. А когда распался Советский Союз и каждый регион получил больше самостоятельности, произошли реорганизации в краевом управлении здравоохранения, как мы стали называться в «демократической» России. Исходя из задач, стоящих перед органом управления в условиях расширения полномочий, у нас появился контрольно-аналитический отдел, функции которого обозначены в самом названии. Ларису Степановну перевели в этот отдел, и на неё легла задача вместе с новым начальником отдела Пиотрович Людмилой Львовной организовать работу этого нового подразделения краевого управления здравоохранения. Все надо было придумывать самим, никаких руководящих приказов и положений не существовало. Был набран штат, в отдел пришли работать опытные, много лет проработавшие в краевом управлении Шубина Галина Васильевна и Галина Ольга Александровна. Они распределили возложенные на отдел обязанности, и на Ларису Степановну легла нелегкая задача по контролю за исполнением всех приказов, издающихся в отделе или в Министерстве здравоохранения России. Она стала секретарем коллегии управления здравоохранения. И установила очень жесткий порядок за предоставлением справок о выполнении приказов со стороны горздравотделов, центральных районных больниц. А когда в систему здравоохранения вошли и фонды обязательного медицинского страхования, круг возложенных на Шетенко обязанностей возрос. Но она успешно со всеми им справлялась, успевая еще давать советы своим коллегам или выполнять за них работу во время их отсутствия. Я думаю, что главные врачи, которым звонила Лариса Степановна, чтобы напомнить о задержке с предоставлением документов, никогда ей не перечили, исправно беря руку под козырек. Такой огромный авторитет у этого работника краевого управления был среди всех медицинских работников. Ей не надо было представляться, достаточно было сказать: «Это Шетенко». И на другом конце провода слышалось: «Слушаю вас, Лариса Степановна. Какие к нам претензии?» И все решалось в лучшем виде.
В контрольно-аналитическом отделе, который работал в первую очередь с органами статистики и главными специалистами, всегда была очень благожелательная атмосфера. Её поддерживали все сотрудники, но в первую очередь начальник отдела Пиотрович и Лариса Степановна. В этом кабинете, который был самый большой в краевом управлении здравоохранения, всегда устраивались чаепития по поводу праздников. Согласитесь, неудобно, когда надо передвигать столы, убирать с них все разложенные документы, компьютеры. Но никогда, ни одним словом, сотрудники отдела не выражали своего недовольства. Они были всегда внимательны друг к другу, ко всем приходящим в кабинет посетителям. Будучи очень грамотными организаторами здравоохранения и специалистами, они понимали, как много в слаженной работе краевого управления здравоохранения зависит от них, от их способности контактировать с медицинскими учреждениями в первую очередь.
За годы совместной работы у нас состоялось немало приватных разговоров с Ларисой Степановной. На совершенно разные темы – и о работе, и о состоянии отечественного здравоохранения в «демократической» России, медицинском страховании, о жизни. Некоторые её замечания и предложения, высказанные в таких беседах, ложились в основу управленческих решений. Я помню, как она расстроилась, когда узнала, что её пенсия, которая была самой большой в советские времена – 132 рубля плюс льготы как у пенсионерки республиканского значения, стала в современной России меньше пенсии её соседки по лестничной площадке, всю жизнь проработавшей санитаркой в больнице. Вот какие были гримасы справедливости в Ельцинские времена.
За свою жизнь Лариса Степановна сделала очень много для людей. С большой теплотой отзывались о ней самые разные люди – и благодарные пациенты, и коллеги по работе, и многие другие. Я не раз был свидетелем, как к ней в кабинет уже в краевом управлении здравоохранения приходили люди, чтобы поблагодарить её, поздравить с каким-нибудь праздником. Очень тепло о ней отзывается многолетний главный врач краевого кожно-венерологического диспансера Михаил Наумович Поляченко, которому она дала немало дельных советов и рекомендаций. И в том, что ныне возглавляет Хабаровский филиал Центра кардиохирургии доктор медицинских наук, профессор Владимир Юрьевич Бондарь, есть заслуга Ларисы Степановны, которая сохранила для здравоохранения этого врача.
Когда по возрасту и по состоянию здоровья Лариса Степановна вынуждена уйти на пенсию, она все равно была в курсе всех дел в органе управления здравоохранением края, который в её бытность сменил несколько названий. Был отдел здравоохранения крайисполкома, потом стал краевым управлением здравоохранения, департаментом здравоохранения. Вот только поработать в министерстве здравоохранения края ни ей, ни мне, не довелось. Ну, и слава Богу. Не должны быть в Регионах министерства, это уровень страны. Хватит и департамента здравоохранения, как в большинстве стран мира. Сейчас у нас в России столько чиновников, что их стало больше, чем было во всем Советском Союзе. Вот и повышают статус, уровень зарплат, а работают все меньше и меньше. Куда не плюнь, то министр, то президент. Но это не относится к Ларисе Степановне Шетенко, которая долгие годы возглавляла отдел здравоохранения Хабаровского горисполкома, а потом еще долгие годы работала на краевом уровне. Всегда и везде она работала очень много, не считаясь со временем. И везде оставила о себе добрую память.
Оставшись без работы, живя на пенсии, Лариса Степановна очень сетовала, что её богатый опыт организатора здравоохранения мало используется. И я был с ней согласен полностью, что мало в нашей стране обращаются к опытным, хорошо зарекомендовавшим себя за долгие годы работникам за советом, не передают они свой опыт последующим поколениям. Многие годы страна жила по принципу «Мы наш, мы новый мир построим. Старый разрушим до основания», и снова и снова наступала на одни и те же грабли. И сейчас ощущается, что на всех уровнях руководства в стране, в любых отраслях народного хозяйства засилье малокомпетентных руководителей с большими амбициями. Особо остро я почувствовал это, когда прошел курс японского менеджмента в институте РНР, созданным главой концерна «Мацусита», больше известного по торговой марке его продукции «Панасоник». В Японии опыт управленцев широко распространяется, последующие поколения не делают тех ошибок, через которые прошли их предшественники, потому что знают о них. В институте РНР преподают только опытные, уже достаточно пожилые люди, достигшие в своей жизни больших успехов в своей профессиональной деятельности и высоких постов в различных японских компаниях, настоящие практики, а не те теоретики, что преподают в наших медицинских ВУЗах, особенно организацию здравоохранения. Были бы такие традиции у нас, опыт Ларисы Степановны был бы очень востребован.
Я поддерживаю связь со многими своими коллегами, и с дочерью Ларисы Степановны Татьяной. Когда узнал, что Лариса Степановна умерла, очень пожалел, что не могу проводить её в последний путь вместе со многими её коллегами. Увы, наступили другие времена, и сейчас на похоронах бывает намного меньше людей, чем усопший заслуживает. Не всегда нынешнее поколение помнит людей, которые много сделали для последующих поколений. К таким, трудившимся долгие годы честно и добросовестно, относится моя коллега, Лариса Степановна Шетенко. Вечная ей память!