Рука осторожно коснулась старой медной лампы. Пальцы привычно потёрли чуть шершавый, покрытый зеленоватой патиной бок и отдёрнулись.
Послышалось такое знакомое шипение, комнату наполнили клубы едкого дыма, и из-под потолка раздался хриплый рокочущий голос.
- Господин решил вызвать своего верного слугу?
- Да, старина, ты не ошибся, - сдерживая кашель, ответил тот, кого назвали господином.
- Неужели мой господин, наконец-то, придумал желание? – поинтересовался огромный свирепого вида Джинн, появившийся из дымящейся носика лампы.
- Придумал, придумал. Не сомневайся.
- Осмелюсь уточнить, а господин помнит, что это будет его последнее желание?
Это напоминание заставило Аладдина поморщиться от досады. И дёрнул же его шайтан от нечего делать сыграть с Джинном в нарды! Естественно, он проиграл потустороннему пройдохе. А на кону стояло, что следующее желание Аладдина станет последним, и Джинн получит долгожданную вольную.
- Помнит. Господин всё помнит. – нехотя буркнул Аладдин.
- Итак, что же ты хочешь? – перешёл к делу Джинн.
- Конечно же, жениться на дочери Султана! – воскликнул Аладдин.
- Но у нашего Султана их больше сотни. Уточни, на которой именно?
- Ты же знаешь, в этом-то и проблема. Султан показывает их только в парандже. Откуда мне знать, какая из них самая прекрасная?
- Да, восток – дело тонкое, - согласился Джинн. – Ничего не поделаешь, традиции. Или ты хочешь, чтобы я открыл им личико?
- Нет. Что толку в одном личике? Хотелось бы увидеть весь товар. Короче, сделай так, чтобы я мог смотреть на девушек сквозь одежду. Как будто они совсем без неё!
- А господин, оказывается, ещё тот шалун, - иронично хмыкнул Джинн. – И не стыдно?
- Не твоё дело! Исполняй!
- Как господину будет угодно, - бородатая физиономия Джинна расплылась в едкой ухмылке, и он трижды хлопнул в ладоши.
- Всё, господин. Можете пользоваться!
Аладдин недоверчиво протёр глаза, подошёл к окну и выглянул на улицу.
- Ну, и как это работает?
- Стоит только выбрать объект и хорошенько прищуриться, а потом широко раскрыть глаза. И всё - одежда больше не помеха. А если поднапрячься, то можно и внутрь заглянуть. Лет через пятьсот в Европе это назовут рентгеном...
- Ну-ка, ну-ка... Ух, ты! А у соседа оказывается аппетитная жёнушка! Ну, спасибо тебе, вот это выручил!
- Да, только есть одно условие...
Аладдин напрягся от нехорошего предчувствия.
- Какое ещё условие?
- После каждого раза, как вы это примените, ваши глаза станут видеть на одну сотую хуже. Поэтому, я бы не советовал вам увлекаться.
- Шайтан тебя побери! Что ж ты сразу не предупредил? Давай другое желание!
- Ничего не знаю. Желания возврату и обмену не подлежат. Пока, господин! Счастливого выбора!
Джинн расхохотался и стремительно вылетел в окно. Аладдин швырнул ему вслед ставшую бесполезной лампу, выругался и отправился во дворец Султана.
Он стоял перед казавшейся бесконечной вереницей женских фигур в чёрных одеяниях. Сбоку за процедурой с усмешкой наблюдал седобородый Султан.
- Ну, что, зятёк? Сегодня, наконец, определишься? – насмешливо поинтересовался он у Аладдина.
- Посмотрим, папаша! – парировал Аладдин, прищуриваясь.
Увиденное заставило его присвистнуть от неожиданности. Такого совершенства женских форм он еще не встречал!
«Неужели эта?» - спросил он сам себя. Нет, нельзя останавливаться на первой попавшейся. Интересно, какова следующая?
Аладдин прищуривался и прищуривался. Султанши были одна краше другой. Любуясь их совершенными прелестями, он давно уже сбился со счета и совсем забыл о предостережении Джинна, как вдруг осознал, что прищуривается ещё и для того, чтобы просто лучше видеть окружающие предметы. Лица присутствующего Султана он уже практически не различал, а нерассмотренных дочерей оставалось еще предостаточно.
«Эта? А может эта? Или следующая?» - допытывался Аладдин сам у себя. Его глаза уже практически ничего не видели, когда он, в конце концов, махнул рукой и произнёс: «Вот эта!»...
Свадьба удалась на славу. Радовались гости, радовался Султан, радовался, предвкушая сладкую ночь, практически ослепший Аладдин.
Но больше всех радовалась сестра Султана, высохшая старая дева, случайно заглянувшая на смотрины племянниц. На которую и указал палец бедняги Аладдина.