Предисловие.
Адольф Алоизович Гитлер, знамо дело, веселый парень был.
Бывало, утpет пот со лба платочком белоснежным, с немецкой аккуратностью, зарядит новую ленточку в пулемет, неспешно так, чтобы пулемёт остыл немного, щадил он его, берёг, стало быть, технику свою, родную, немецкую, да покличет эсэсовцев некоторых, чтобы тpупы, ещё тёпленькими зарыли скоренько, и засмеется. По-добpому так. Немцы его любили. И по-свойски звали "Сусик Алоизыч", намекая на усики под носом, которые тот себе завёл, считая свой нос слишком широким для лица или прикрывая некрасивую линию верхней губы...
Хрен его поймёшь, сатрапа!
-------------------------------------------
Конец предисловия.
Теперь, собственно, зазвучит само повествование из мира нетривиальной реальности, несколько иной, нежели действующая поныне...
-------------------------------------------
Перефразируя акунинские строки о непродажности творца, могу сказать следующее: талантливый и даже великий художник может быть человеком подлым, скотской натуры и сволочью, но, писать картины для торговли, в смысле, для пропитания своей ненасытной утробы не станет.
Голоден должон быть! И всё тут...
Талантом его, конечно, пучит, он, как сдоба растёт, как " на дрожжах", мучается, готов взорваться чем-то неординарным, крупным и весомым. Пока не выплеснет всё, что внутри вызрело на полотно, не может он успокаиваться, просто испортив воздух, ординарно и ожидаемо(как это у большинства выходит-впустую и бездарно)пукнув, тогда мы верим, да, дескать, сука, велик, всенепременно талантлив и глыба!
Мальчик Адольф рисовал с "младых ногтей". В своих ранних работах изображал здания, архитектурные детали прорисовывая с тщательностью инженерной, а вот людей изображал походя, очень условно, краткими штрихами: не любил людей, стало быть... Папу своего, который был Алоизом и вырос из крестьянина забитого в крупного госслужащего, но, сильного выпивоху, таскал часто на своих нешироких плечах из кабаков домой, проклиная бытие свое... Потому и невзлюбил всех людей и сразу, в мире окружающем хотел видеть только прекрасное. Когда завалил экзамен в Художественную Академию в Вене(мало у него было портретов, что было ожидаемо, не рисовать же ненавистных людишек?), профессора как-то смогли распознать, что не быть Алоизовичу хорошим художником, архитектурным талантом обладал малый, это - да, на это ему и указали. А зря!
Расстроился Адик, затаил злобу на всех образованных людей, задумал мстю свою страшную, лютую...
Граф Лев Николаевич Толстой очень любил людей(кроме, естественно, Герцена), особенно детей, выискивал их на улицах, вытаскивал из подворотен и гладил по головке, стоит и гладит, гладит, пока не позовут завтракать или, скажем, обедать, всегда принимал пищу в окружении детей, уже и суп черепаший съеден или, скажем, суп "Буйабес", "конфи из кролика со специями", а иногда и "филе миньон с ревенем", какие-нибудь профитроли, а он всё сидит с ложкой у рта, полной лукового супа, гордости Франции и читает нотацию, учит жизни, лечит малолетних, пытается донесть что-то до неразвитых мозгов, дабы развились, а то ещё возьмёт и ложкой по лбу трахнет какого-то уж больно несмышлёныша тупого, когда увидит в глазах только голодные слюни, а не тягу к возвышенному. Строг был старик, не забалуешь, стало быть, у него, но, справедлив и гурман.
Как-то шёл он по прешпекту и видит: обозлённый на весь мир Адольф рисует перспективу, а глаза горят от ненависти, заприметил это граф, дай, думает, поглажу сорванца по головке, а будет зарываться, могу и костылём огреть, если что... Адольф, увидя костыль в крепких руках бородатого Льва Николаевича, как прыснет в кусты, Толстой за ним, так и побежали они - художник впереди улепётывает, за ним маститый писатель гонится, костылём размахивает, потом в газетах были фото и статьи, что, мол, русский писатель распоясался в конец и, знай себе, гнобит немецкую талантливую молодёжь, это ли не повод объявить войну России, стало быть...
Даже две войны можно и нужно объявить этим русским(некоторые "горячие головы" предлагали)!
Лев Николаич быстр был и ловок донельзя(гений, что с него взять?) и, поймав мальца, прикормил его с рук штруделем и всякими марцепанами, без обид оставил жить у себя, обучая вместо пустого времяпрепровождения в рисовании бесталанном тачать сапоги да на земле работать с перспективой стать великим землепашцем, а не тираном, уничтожившим пол Европы и вогнавшим немцев в стыд и скорбь...
Таким образом, великий писатель, любитель салата "Нисуаз", сырного фондю и паровых рисовых котлеток(иногда, правда, отказывался от последних и тогда Софье Андреевне ничего не оставалось , как скармливать эту пищу богов пришлым людям), предотвратил обе мировые бойни(разглядел-таки в мальчишке доброе зерно, выпестовал), воспитав Адольфа Алоизыча Гитлера в человеколюбивом ключе, не допустив развития ещё одного матёрого мизантропа, а взрастив тружеником плуга и сапожником высшей категории, удобная же обувь всегда на ноге приятна для людей любой национальности и вероисповедания. И хлеб, опять же, всему голова!
Алоизыч в обувном деле переплюнул даже самого Льва Николаевича-с немецкой-то аккуратностью и педантичностью это было нетрудно...
Точно так же обошёлся Лев Николаевич Толстой и с Бенито Амилькаре Андреа Муссолини, ведь мальчик развивался в сторону изобретения итальянского фашизма, включавшего в себя элементы корпоративизма, экспансионизма в сочетании с цензурой и государственной пропагандой. Гладя постоянно хлопчика по голове(даже когда звали завтракать-не ходил, голодал в оздоровительных целях, видимо), вытер тому все волосы, парень вырос полностью лысым, что твоя коленка, но и фашизм тоже оказался им забыт...
Но, это уже другая история...
_________________________________
Кальвадос.
10 октября 2017 года от Р. Х.
Некафе(тайм-кафе)"Wonderland"
г. Каменское(бывш. г. Днепродзержинск).