61. Путешествие в Калининград. 07-10.09.2017. Алмазные слёзы.
Нина Анатольевна Суворова, Александр Сергеевич Суворов (Александр Суворый)
За Юбилейным мостом начались «дикие» берега Преголи. У края берега о чём-то задумалась одинокая девушка, возможно, рыбачка. В этот момент аудио-гид, чуть-чуть замешкавшись от нашего неожиданного «Ура!» под мостом, смилостивился и рассказал нам вот эту историю…
(Излагается по произведению Андрея Вл Корнилова «Двенадцать», © Copyright: Андрей Вл Корнилов, 2014, Проза.ру, Свидетельство о публикации №214072902068)
Когда-то давно на земли расположенного вдоль берегов реки Преголя древнего прусского городища Твангесте пришли закованные в броню рыцари с черными крестами на белых плащах, порушили языческие капища и отстроили на их месте взметнувшиеся ввысь острыми шпилями церкви и соборы. А на горе, на крутом обрыве над рекой и над лесом, вместо вырубленного крестоносцами священного для пруссов дубового леса, стала возвышаться мрачная громада королевского замка. Эта гора вместе с замком и дали на многие годы новое имя городу – Королевская гора, Кёнигсберг.
На берегу реки, рядом с низкими красного кирпича строениями бывших пожарных конюшен, у основания разрушенного старинного Зелёного моста, сохранился небольшой белый флигель. Говорят, что в старые добрые времена, лет двести назад, в этом месте Кёнигсберга на границе городского района Лебенихт и пригорода Форштадт был прусский королевский яхт-клуб. Именно сюда в конце июля 1807 года приехала королевская чета Фридриха-Вильгельма III и его августейшей супруги королевы Луизы Августы, чтобы на борту своей яхты вдали от двора пережить позор унизительного для Пруссии «Тильзитского мира».
Как-то раз, летним вечером, почти таким же, как и сейчас, когда спокойное зеркало реки покрывается рябью вечернего бриза, и дневная жара отступает перед приходящей прохладой ночи, королева Луиза поднялась из своей каюты на палубу. Невесёлыми были её мысли. Любимая ею Пруссия, которой Луиза отдала без остатка все своё сердце, вслед за остальной Европой должна была склониться перед дерзким корсиканцем, ненавистным Наполеоном Бонапартом.
Подсвеченная багряно-золотыми лучами заката, волшебной грациозной статуэткой Луиза, одна из самых блистательных красавиц своего времени, застыла у фальшборта, глядя сквозь паутину штагов и вант туда, где огненный диск солнца целуется с водами Прегеля перед тем, как навсегда исчезнуть в царстве тьмы до следующего утра.
Королева плакала. Она специально отвернулась от берега, потому что никто из подданных не должен видеть слёз госпожи. А слезы катились по её щекам и падали в воды реки. Вечернее солнце отражалось в каждой слезинке королевы, из-за чего те казались разноцветными драгоценными камешками.
В это время, проплывавший вверх по течению на своей барке один из богатейших людей Кёнигсберга барон фон Рутенберг стал невольным свидетелем происходящего. Растроганный, он воскликнул:
- О, моя королева! Не стоит в такой прекрасный вечер предаваться унынию. Ведь каждая Ваша слезинка это чистый бриллиант, который я с радостью бы вернул, чтобы Вас утешить.
Королева Луиза, застигнутая врасплох, смутилась и отвернулась, но сама напряглась и задумалась - а сколько их было, этих слезинок?
Когда уже в наступающих сумерках барон возвращался с прогулки, он застал королеву на том же месте. Она величественно подняла свою царственную руку, чтобы привлечь внимание Рутенберга, и произнесла всего лишь одно слово:
- Двенадцать.
Барон улыбнулся, но улыбка его больше походила на гримасу человека, испытавшего внезапную боль. Тем не менее, через несколько дней на приёме в королевском замке, когда пришло время выказать почтение королю и королеве, фон Рутенберг подошёл и, поклонившись, протянул королеве Луизе небольшую инкрустированную янтарём шкатулку, при этом сказав:
- Это то, что Вы, Ваше величество, потеряли на реке.
Так в короне Королевы Пруссии Луизы Августы Вильгельмины Амалии, в дополнение к остальным, появились двенадцать великолепных бриллиантов – «слёз королевы».