Темны церковные ступени,
И в храме скудный полумрак.
Все слышен глас благословений,
И рдеет сердца алый мак.
Здесь каждый зряч, кто лик склонил ниц;
Под куполом, как под венцом –
И синий свет, и дым кадильниц
Сплетают тонкое лицо.
Все неуемней, все смелее,
Все жарче молятся уста,
И все потемки розовее,
Как кровь невинного Христа…
Все уязвленней и бездомней,
Все ближе чудотворный миг!
Все громче, все освобожденней
Болезненный и жалкий крик!
И шепот страстный, еле слышный –
И чьи-то легкие персты
Чертят горящий крест недвижный
Среди разверстой пустоты…
И вознесенье, воскрешенье
В иных мирах: ты жив ли? жив?
И словно ветра дуновенье –
Звучанье тихое молитв…
Нет ни вражды, ни озлобленья
Среди колеблющихся струй…
Ты чувствуешь прикосновенья
Огненножадный поцелуй?
Лишь звезды теплятся, как свечи,–
Лишь свечи звездами вдали,–
Невнятные мольбы и речи,
О чем подумать не могли…
Пускай нам выпал темный жребий,
Бесспорным скоро станет вновь:
Здесь, на земле, и там, на небе,
Всему порукою – любовь!
1856