Глава 1 Золотой жук
1
«Зойка – наркоманка?! Бред какой-то! Но, с другой стороны, не верить тому, что представил Местан-заде, просто невозможно. Зойка, Зойка … Что же случилось? Почему?» – эти и другие мысли вертелись в голове мужчины лет сорока пяти с пышными, но рановато поседевшими волосами.
По всей видимости, он достаточно богат или занимает очень высокую должность, потому что в автомобиле сидел охранник. В отличие от охранника, вся одежда на мужчине была из настоящего природного материала – никаких новомодных штучек с переменой цвета или трансляцией телеканалов где-нибудь на спине или рукаве.
Охранник больше походил на водителя, но это впечатление обманчиво, да и водителя в машине не было. «Во многом нас делает одежда, по крайней мере, первое впечатление создаёт именно она. Можно подумать, что Андрей эдакий увалень, а там, под курточкой нет ни одной капельки жира – сплошные мускулы», – подумал мужчина.
– Подъезжаем к дому, Игорь Николаевич, – произнёс охранник, не поворачивая головы, – сначала выхожу я, вы – по моей команде.
Первое время Игоря Николаевича напрягал такой порядок, но после того, как какая-то сумасшедшая выстрелила в затылок министру Уйгурову возле дома, он стал воспринимать эту процедуру, как необходимое зло – как чистку зубов.
– Андрей, зайди ко мне. Есть одно дело… – Игорь Николаевич сделал жест рукой, но договаривать не стал.
– Хорошо, шеф, после того, как проверю периметр, – ответил молодой человек.
В доме гремела музыка, значит, Зоя ещё не ушла. Это хорошо, можно поговорить, хотя бы попытаться. Её мать сбежала от них, когда Зойке было три годика, трудностей хватило. За последние четыре года, когда у Игоря Николаевича дела стали налаживаться и он пошёл вверх, отношения с дочерью, наоборот, как-то разладились. А теперь ещё и это… Двадцать лет – серьёзный возраст. Раньше выдал бы замуж и дело с концом. А сейчас это ещё дети и в брак вступают, если вообще вступают, лет в тридцать-тридцать пять. Нет, на самом деле – хорошенькие детки! Чего у них детского?! Только отношение к жизни! А вообще, это тенденция: раньше детьми считались те, кому не исполнилось десять, потом тринадцать, потом шестнадцать, так понемногу дошли до сорока.
Разговора с дочерью не получилось, дверь её комнаты, как бывало раньше, не открылась и она не выскочила и не бросилась на шею отцу. Ну не звонить же дома по телефону, чтобы поговорить!
– Я пришёл, Игорь Николаевич, – сказал Андрей, стоя на пороге.
– Это хорошо, пойдём в столовую. Чай будешь? – обратился к Андрею хозяин, тот согласно кивнул.
На кухне, соединявшейся через проём в стене со столовой, хозяйничала Баба Маня – домашний робот. При некотором воображении в ней можно было узнать человека: расширяющуюся книзу часть можно представить длинным платьем, расцветка была подходящая, фартук с белыми ромашками, голова и есть голова с большими глазами, как будто в старых круглых очках, две руки в обычном режиме. Человек, хоть и на колёсиках. Верхние манипуляторы у Бабы Мани при необходимости расщеплялись и она могла «играть в четыре руки». Могла одновременно резать овощи для салата, поливать цветы и вытирать салфеткой нос шестилетней Зойке. Удачная модель, Игорь Николаевич уже и не представлял никого другого в доме.
– Андрей, Вам чай, как обычно – с вареньем? – спросила Баба Маня.
– Конечно! – ответил Андрей и уточнил, – с вишнёвым.
– Вишнёвое Вы получите, Андрей, но хочу предложить бриллиантовое. Его ещё называют изумрудным. Этого Вы не пробовали. Из крыжовника, без зёрнышек. Лично извлекала. Вы будете приятно удивлены, – баба Маня поставила перед Андреем две маленькие розетки, одну с вишнёвым вареньем, а другую – с бриллиантовым. К каждой прилагалась своя маленькая ложечка. Розетку с бриллиантовым вареньем случайно поставила ближе.
Отношения охранника и охраняемого довольно часто перерастают в нечто большее, чем служебные. По крайней мере, они становятся дружескими. Охранник всегда рядом, они вместе проводят больше времени, чем с любыми другими людьми. В этом смысле желание Игоря Николаевича доверить Андрею семейную проблему выглядело вполне естественно, как и совместное чаепитие. Посуда была изысканной по виду, с именными вензелями и при этом одноразовой. Хозяин давно отказался от дорогостоящей фарфоровой, так как с детства не любил возни с грязной посудой. Заказ и доставка комплектов оказались в своё время совсем несложным делом. Как и переход на одноразовую одежду. Завершить переход на одноразовую жизнь помешала Баба Маня. Хотя, какая жизнь, кроме одноразовой, может быть?
– А я совсем не слышала, что ты вернулся, папочка! – в двери стояла Зойка, – Баба Маня, я тоже буду чай пить. А что это за варенье такое? Как пахнет! Привет, Андрей!
Девушка с копной волнистых тёмно-русых волос и совершенно зелёными глазами обняла отца и заняла место за столом. Игорь Николаевич расслабился, будто у него с плеч свалилась бетонная плита. А Зойка продолжала щебетать, восторгаться вареньем, изредка бросая взгляды в сторону Андрея. Ему показалось, что у девушки в глазах прыгают черти. Самые настоящие!
– Я понял, – улыбнулся Андрей, – у тебя линзы!
Зойка рассмеялась.
– Какой же ты догадостный! Новая модель от Эдельвейса, папуля подарил! Папа, – она получила большое удовольствие, как прозвучало «да гадостный», теперь можно и к отцу обратиться, – Наша институтская команда N-Brana даёт показательное представление перед отъездом на чемпионат по К-играм, мы с Лерой Воронковой вечером пойдём, поболеем, ладно?
2
– Вы говорили, что есть дело, шеф, – спросил Андрей, когда Зоя ушла к себе, а чай и варенье закончились.
– Да нет, ничего, Андрей, – хозяин пребывал в хорошем расположении духа. Всё это какая-то ошибка, этого не может быть! Зоя не выглядела, как наркоманка: не прятала глаза, руки не скрывала длинными рукавами, никаких признаков депрессии или повышенной нервозности. Нормальный любимый ребёнок.
Но и Радж не стал бы ничего просто так говорить. У Местан-заде ничего не бывает просто так. Что-то есть. Тень сомнения и тревоги промелькнула в глазах. Сказать? Спросить? О чём? Как? Охранник видел эти колебания и ждал, он и так спросил лишнее, когда напоминал о деле. Наконец Игорь Николаевич решился.
– Андрей, мне сегодня намекнули, что… – он снова замялся, – что у Зои есть… есть подозрение, что есть какой-то интерес к наркотикам. Не думаю, что там что-то серьёзное, но лучше перестраховаться.
– Физический или виртуальный? – спросил Андрей.
– А? Что? Не знаю. Нет, Зоя не игроманка, не больше чем другие, – ответил Игорь Николаевич.
– Игромания и виртуальный наркотик – разные вещи. Что Вы хотите, шеф?
– Неужели я так отстал?! Хочу, чтобы ты проверил, Андрей, не поднимая шума, разумеется.
– Нет, Игорь Николаевич, я этим заниматься не буду, мои обязанности – охрана Вашей персоны, я…
– То есть, как? Ты отказываешься? – прервал Андрея хозяин.
– У меня есть, можно сказать, брат, семь лет службы в ЧВК, частной военной компании, недавно уволился. Он умеет работать, не поднимая шума. Если Вы не возражаете, то это деликатное дело можно поручить ему.
– Можно сказать, брат, говоришь? А как его зовут?
– Можно сказать, – повторил Андрей, – мы, так сказать, из одной группы. Для дела лучше, чтобы Вы не знали, как его зовут.
– Так сказать, можно сказать, – раздражённо произнёс Игорь Николаевич, – а ему точно можно доверять? Но это же легко установить, кто уволился из ЧВК неделю-две назад! Что за детский сад?!
– Можете ему доверять, как мне, шеф. Это как раз его профиль – ничего непонятно, только смутные догадки. Он лучший, из тех, кого я знаю, но и стоит дорого. ЧВК много и я не говорил, что это в нашей стране.
– Ладно, убедил. Двадцать тысяч по окончании плюс текущие расходы. Аванс две. Неделя на всё про всё.
– Тридцать и аванс пять.
– А ты при чём? Ты же отказался!
– Я знаю уровень цен за такую работу, шеф. Моих финансовых интересов здесь нет. Меня вполне устраивает моя постоянная зарплата на постоянной работе. Расскажите, что Вам известно или что за сведения дали.
3
Неужели ведьма? По той информации, которой меня снабдил Андрей, вывод сделать невозможно, но вот общая атмосфера позволяла сделать предположение об этом. По крайней мере, ведьма могла быть где-то рядом. Или вот-вот должна родиться. Страшная штука, вообще-то. Я участвовал в попытке поймать ведьму, так она перебила половину нашего отряда, а сама делась неизвестно куда! Ну, если быть объективным, нельзя сказать, что она взяла и перебила, но половина людей действительно погибла при странных обстоятельствах: кто-то отравился, попив воды, кто-то сорвался со скалы, кто-то поцарапался и получил заразу, кого-то укусила змея… Каждый случай по отдельности вроде и ничего, но когда такое случается с парнями, которые прошли огонь и воду, то задумаешься.
Я начал действовать ещё до того, как мне пришли деньги – интересно же! Зою с Лерой узнал сразу. Как только вошёл в зал, где должно было происходить представление, у меня начало тянуть в правом боку. Такая особенность моего организма – если мне очень нужен какой-то человек и он находится от меня на расстоянии метров пятьдесят, то правый бок даёт об этом знать и тянет в соответствующем направлении. Музыка гремела на все сто пятьдесят децибел, народ танцевал и девушки тоже. Я не очень уверен, что ведьмы существуют. Местами это как-то притянуто за уши: кому-то показалось, что ведьмы могут влиять на электронику, другому, что они делают девушек бесплодными, третьему… А третий решил, что за зелёные глаза и рыжие волосы надо таких женщин отправлять на костёр. Было такое в истории. И электронная техника отказывала при появлении женщины. Только оказалось, что та красотка любила модное синтетическое бельё, имевшее способность электризоваться. И никаких ведьм не надо! А красивых женщин сожгли. Кира Дусманидис, тот, что со скалы сорвался, говорил, что ведьмы точно есть, только он не знает точно, хорошо это или плохо.
Как можно танцевать под музыку от бродилок или стрелялок?! Её и слушать невозможно! Представление понемногу начиналось: в центре зала появилось изображение марсианской ракеты, в дальнем правом углу – полуразрушенный сталинградский памятник с танцующими детьми, в ближнем правом квадрокоптеры начали строить рыцарский замок из блоков, по остальной площадке скользили разноцветные световые столбы, возникая и пропадая случайным образом. Народ стал разбиваться на группы, так, чтобы возникающий столб полностью освещал её.
Сняв очки, выданные мне на входе, я отметил, что картинка дополнительной реальности, идущая с очками и та, которую мог видеть с помощью моих линз, была разная. На входе проверяли на запрещённые вещества, даже если выпить или принять что-нибудь на улице, то аппаратура покажет и не пропустит нарушителя в зал. Тем не менее, двух или трёх неадекватов я увидел. А это значит, что увеселительное средство они приняли уже в зале, пройдя все кордоны. И это занятно. Значит, есть возможность пронести веселье, минуя все проверки, возможно, в то время, когда клуб закрыт.
Зоя вела себя естественно в этой обстановке, а вот Лера вертела головой, явно пытаясь что-то или кого-то увидеть. Пора мне подобраться к ним ближе.
Я споткнулся и неловко падая, выбил из рук Леры стакан с напитком, который она взяла с подноса, предложенным роботом-официантом. Они сновали всюду между группами. Мне пришлось выбить у Зойкиной подружки стакан, потому что на нём стояла какая-то метка.
– Ты чё наделал?! – возмущённо закричала Лера, Зоя сделала шаг назад, – это же был бокал с сюрпризом!
– Девчонки, дико извиняюсь! – я выглядел почти лохом, но наглым лохом, прикоснувшись к ним запястьями, сделал платёжное распоряжение, – выпивка весь вечер за мой счёт! Меня зовут Игрек! Я и есть тот самый сюрприз!
– Это ник у тебя такой? – улыбнулась Зоя.
– Не-е, ник у меня Косинус, – сказал я и помахал рукой официанту, чтобы подъехал, – Это имя у меня Игрек. Настоящее! То ли предки продвинутые были такие, то ли при регистрации ошибку сделали, но получился Косинус Игрек. Фамилия у меня Косинов.
Девушки взяли по бокалу с голубой жидкостью, Зоя сказала, что это Голубая лагуна, я с красной – Алая заря, как сказала Лера. В общем, они не возражали, чтобы я некоторое время покрутился рядом, оплачивая напитки.
4
– Так чем виртуальный наркотик отличается от игромании, Андрей? – спросил хозяин, – просвети старика.
– Да какой вы старик, шеф? – ответил удивлённо охранник, потом почесал затылок, – Виртуальный наркотик? Это, так сказать…
– Андрей! «Так сказать» – это словосочетание-паразит, обойдись без него – уже напрягает. Итак?
– Да никто толком не знает! Но это точно не какая-нибудь игра.
– Ну, что даёт этот наркотик? Галлюцинации? Веселье? Удовольствие? Что?
– Как я слышал – справедливость.
– Виртуальную?
– Реальную. Но расплата – смерть.
5
Думаю, что мне следует приударить за Лерой. Знания подружек всегда кладезь непознанного и невообразимого. Даже случайно обронённые слова часто бывают бесценными. И с другой стороны – от Зойки лучше быть на определённом расстоянии. Я заметил, что не один «пасу» её – два весьма хорошего телосложения и отличной тренированности амбала ненавязчиво уже отговорили парочку интересантов. Зойка этого даже не видела. Как папашка собирается стать дедом при такой опеке? Интересно, что во мне они не видели никакой опасности.
По правде, Лера достойна внимания любого, сколь-нибудь разбирающегося в девушках. А я сколь-нибудь, да разбираюсь, не хуже любого лоботряса, во всяком случае. Да и намного интереснее могу быть, чем большинство присутствующих. Нет, не потому, что могу рассказывать байки из моих приключений – об этом не может быть и речи. Но я, как все парни из нашей группы, немного доработан. Недоработанные со мной тягаться не могут. Ни в чём.
Музыка изменилась, народ восторженно зашумел, по полу поползли какие-то коробочки и молодь группами по три человека стала окружать эти коробочки.
– Скорее! – крикнула Лера и, схватив нас с Зоей за руки, потянула к ближайшей коробке.
Я вдруг обнаружил себя в танке, смотрящим через прицел в бок фашистского Т-4 с чёрным крестом.
– Выстрел! – услышал команду Леры, но не сразу сообразил, что это относится ко мне, – Стреляй же, долбанный Косинус Бантика!
Я инстинктивно нажал на гашетку, вспышка, башня Т-4 полетела вверх. Но тут же и у нас внутри всё взорвалось.
Мы снова оказались в зале, держась за руки.
– Ты! – кричала Лера, – Сюрприз недоделанный! В Танчики не играл никогда, что ли? Каждый таракан – это какая-то игра! Мы попадаем в неё и должны набирать очки. На всё про всё у нас двадцать пять секунд, потом выход и в новую игру. Усёк, Тормоз? Готовы? Вперёд!
Наш торпедоносец шёл над морем на группу кораблей, я был штурманом, Зоя пилотировала, Лера выполняла роль стрелка-радиста.
– Атакуем крейсер, – прозвучало в наушниках распоряжение Зои, – идём на высоте десять метров, – штурман, командуй.
– После змейки ориентир – командный мостик, высота три метра, – сейчас я включился сразу, – сможешь удержать?
– Попробую. А мы в борт не врежемся?
– Как только самолёт облегчится после сброса, он сам подпрыгнет метров на пять, тяни штурвал на себя и постарайся не попасть в мостик.
– Рискованно, – отозвалась Лера.
– Доверни вправо три… ещё… Держи так! – перекрестие прицела точно лежало на борту под надстройками крейсера. Трассы от снарядов корабельных пушек проходили выше нас, снизу отдельные капли попадали на прозрачный нос торпедоносца.
– Бросай! – кричала Зоя, – мы врежемся!
– Ещё капельку… Вверх, командир! – закричал я, сбрасывая торпеду.
Зоя знала своё дело, наш самолёт перелетел через корабль, чуть не зацепив брюхом борт и крылом надстройки крейсера и только потому, что она накренила наш торпедоносец влево. Взрыв мы увидели уже с высоты метров ста.
– Ура! – кричала Лера, после того, мы вышли из эпизода – Мы набрали максимум! А ты не тормоз, Тормоз.
Лера стрельнула в мою сторону глазами – взгляд вниз, влево-вверх, на предмет, то есть на меня. Она играла со мной, все эти обзывалки и «стрельбы» были прелюдией. А я согласен поиграть! Все бычки одинаковы, когда тёлка скажет своё «Му-у». Ничего тут не поделаешь – спинной мозг на целый миллиард лет старше головного.
После трёх бродилок, трёх стрелялок и двух драчилок мы уверенно занимали первое место. Объявили перерыв на пятнадцать минут. Лерка убежала, как она сказала, по делам. К этому моменту она уже крепко держалась за мою руку. Мы с Зоей остались одни, она понимала Леркин интерес ко мне и не собиралась быть соперницей. Краем глаза я вдруг увидел, что один из неадекватов движется в нашу сторону. Зоя тоже заметила его и приветственно замахала рукой.
– Это Серёжа Липкин, – сказала мне Зоя, – он такой умница! У него что-то там с прохождением сигналов по нервам, ему очень больно двигаться, но он никогда не показывает. Как это несправедливо! Вот скажи, Игрек, почему так бывает – дурака жизнь одаривает здоровьем, богатством, успехом, а у Серёжи всё отобрала? Дала такой ум, такую волю – и так обделила здоровьем! Ну, хотя бы нормально ходить, а?
Я напрягся, после таких слов серу можно брать кусками из воздуха – ведьма и «нечистая сила» где-то рядом. Не в прямом смысле «сера», но, ведьма. Неужели я её увижу? А кто-нибудь её вообще видел?
– Серёжка влюблён в Леру по уши, – Зоя произнесла это с некоторым сожалением. Мне такого соперника только и не хватало!
– И что? – спросил я.
– Ничего, – девушка пожала плечами, – позволяет себя любить, но не более того. А что ей делать? Ты ей понравился, Игрек!
6
– Прямо так? Добился справедливости и умер? Что-то не вижу справедливости, – Игорь Николаевич определённо нервничал: достал сигарету из пачки, повертел, потом положил, потом снова взял, – И… и человек знает, что умрёт и всё равно идёт на… за этой чёртовой справедливостью?
– Я не знаю, шеф, это, вообще, больше слухи, я так, для понту сказал, – Андрей готов был отрезать собственный язык за излишнюю болтливость. Его за это и отправили в охранники, а не на спецуху. Психологи спорили достаточно эмоционально, но пришли к выводу, пусть отсидится на более спокойной работе, а через год-другой можно вернуться к рассмотрению окончательного вердикта. Пока в нём слишком много человеческого для специальной работы. Год затянулся на восемь лет. А ведь подавал большие надежды!
– Давай, уж, про слухи, не юли.
– Ну, справедливость нельзя, типа, сделать для себя – только для кого-нибудь другого.
7
– Да?! – я сделал подчёркнуто удивлённый вид, – а тебе?
Зоя не успела ответить, помешали подбежавшая Лера и доковылявший неадекват, только слегка нахмурила брови, а в глазах мелькнула досада.
– Потанцуем? – спросил неадекват, обращаясь к Лере. Она двумя руками обхватывала мою.
– Серёжка, – Лера одной рукой на короткий миг полуобняла его, здороваясь, а другой продолжала держаться за меня, – может, не надо? Ты же потом три дня болеть будешь!
Здороваясь со мной, неадекват смотрел прямо в глаза. Я пожал ему руку так, чтобы было по-мужски и в то же время не причиняло боли.
– Сергей, – представился он, – усилие до грамма рассчитано? У тебя всё так точно рассчитано?
– Игрек, – ответил я и добавил, как советовал в таких случаях Дусманидис, – А это хорошо или плохо?
Я действительно могу рассчитать усилие с точностью до одного грамма, но зачем об этом говорить неадеквату?
– Мальчики, не ссорьтесь, – проворковала Лера, она была в своей стихии, мальчики, видимо, часто конфликтовали из-за неё, – идём, Серёжа!
Они шли к центру зала, о чём-то весело переговариваясь, неадекват всё больше становился похожим на обычного парня – исчезала резкость в движениях, его больше не покачивало. Он, наверное, научился управлять болью и мог её рассчитывать с точностью до секунды. Да, не такой он простой, этот неадекват.
Пока Лера танцевала, Зоя нервничала. Она была явно не совсем в своей тарелке: то улыбалась, то лицо её застывало, она вцепилась в мой рукав и, по-моему, даже не заметила этого. Вдруг наступила тишина и из громкоговорителей зазвучал призывный голос:
– Дамы и господа, пацаны и девчонки, а также все прочие! Хватайте стаканы у наших официантов! Сейчас мы разыграем Большой приз! Он будет в стакане, никто не знает – в каком! Не пытайтесь что-нибудь рассмотреть, он совсем невидим, но то, как вы играли и веселились, имеет значение. Итак, на счёт «пять» всем поднять вверх руку со стаканом. Я начинаю отсчёт! Раз!..
У меня сложилось впечатление, что тележек с напитками стало раза в два больше. Я взял напитки для себя и Зои.
– Два!.. Хватит на всех… Три!.. Можете посмотреть, пока там ничего, но вдруг вам удастся увидеть… Четыре!.. Прижмите его к сердцу… Своего парня тоже можно прижать! А теперь внимание! Внутри стакана появится Золотой Жук! Вверх! Пя-а-аать!
Свет погас, мы, как и все с криком подняли руки над головой, но загорелось не у нас. Бокал горел в руке Леры, я узнал её браслет, а потом мы услышали и голос:
– Я выиграла! Смотрите! Его не было, а потом – Раз! – и он появился! Зоя, Игрек, идите сюда! – Лера призывно махала нам рукой.
Мы были на полпути, когда раздался крик ужаса. Я рванулся к Лере, не обращая внимания на разлетающиеся от меня тела. Она лежала на полу, на лице застыло выражение восторга и удивления, рядом стоял бокал с красной жидкостью и золотым жуком. Лера была мертва. Прибежали медики из клуба, начали какие-то процедуры, но я почему-то знал, что всё это напрасно.
– Игрек, – услышал я дрожащий голос Зои, – неужели она говорила правду?
Глава 2. Группа смерти.
1
– Уносите, – сказал врач, – похоже на тромб. Тут медицина пока ничего не смогла предложить. В крови ничего подозрительного нет, но, конечно, вскрытие покажет. Такая молодая, красивая… Несправедливо.
Зойка забилась в истерике. Она кричала, била меня кулаками по груди, потом просто тихо плакала. Те два парня сначала отгородили нас от толпы, потом стали оттеснять к выходу. Отобрать у меня девушку не пытались. Сергей удивлённо смотрел на свои руки, вращал ладонями и двигал плечами, скоро я потерял его из виду.
– Зоя, давай отвезу тебя домой. Сейчас машину закажу, – предложил я.
Зойка говорить не могла, только всхлипывала и кивала головой. У неё точно не было вживлённого процессора, как у меня, даже не представляю, сколько нужно сил, чтобы пережить такое потрясение без подавления эмоций. Вопросы задавать сейчас бессмысленно, поэтому продиктовал адрес и всё. Я гладил Зойкины волосы, слегка нажимая при этом на определённые точки, в результате минут через пять она была практически нормальным человеком. Остались только периодически возникающие всхлипы, иногда по телу проходила мелкая дрожь, но это нормально, это организм сам себя приводил в равновесие. За пятьдесят минут, что нам ехать, девушка успокоится окончательно. Её руки, которыми она вцепилась в меня, начали расслабляться, надо будет потом посмотреть – наверняка синяки останутся, если только синяки.
– У нас с Лерой была курсовая работа на двоих, – вдруг начала говорить Зоя, не отрывая головы от моей груди, – группы смерти в интернет-сообществах. Ты, наверное, не знаешь, были такие лет сорок назад. Глупые дети! Они во всё это верили! Мы сначала думали, что напишем работу листов на десять-двенадцать на железный зачёт, надёргаем цитат из интернета и всё такое… Ты меня слушаешь?
Зоя подняла голову и посмотрела на меня. Глаза были почти сухие, только красные, как и растёртый нос. Я кивнул, говорить должна она, а не я: во-первых, должна выговориться; во-вторых, чувствовал, что тут Зоя может сказать что-то важное.
– Мне кажется, что ты не такой, как все – есть в тебе что-то такое, чего нет у других. На тебя приятно опираться, – Зоя улыбнулась и ещё раз вытерла нос, – Я просто не знаю, чтобы я делала без тебя. А тебя точно зовут Игрек? Может, Игорёк? Моего отца зовут Игорь. Игорь Николаевич. Я как-то сразу так подумала.
– Игрек, – ответил я, – Я не врал.
– Вот-вот! Это главное – ты не врал! Ага и Андрей тоже такой!
– Какой ещё Андрей?
– Папин телохранитель. Ой, – девушка прикрыла рот одной рукой, – я сболтнула лишнее.
– Ничего страшного, – я сделал жест, закрывающий рот на замок, – могила!
Посмотрел в зеркала. Машина, поехавшая за нами от клуба, продолжала следовать тем же курсом, что и мы. И надо бы выяснить, какие у Зои отношения с Андреем, да и с Сергеем, уж заодно.
– А потом, когда было написано уже листов тридцать, оказалось, что мы даже близко не подошли к главному. Преподаватели ругают нас не только за короткие работы, но и за длинные тоже, говорят, чтобы мы учились самые сложные вопросы помещать в отведённый объём. Но Лерка завелась, она говорила, что надо показать не только возможности инета, но и психологию заказчиков, методологию убеждения и доведения детей до… нужного состояния. Тебе не скучно? Нет? Правда? Их потом всех вытравили, как крыс, законы приняли всякие. В курсовую мы включили десятую часть из того, что собрали и всё равно вошли в пятёрку лучших работ на курсе. А Лерка и дальше стала копать и сказала, что есть одна группа смерти, которая работает сейчас. Тогда была группа Кит, вернее, одна из многих, а теперь Жук. Может, тоже – одна из многих? Поехали к Лериной маме? Я не могу не увидеть Елену Михайловну.
2
Лучше бы не ездили! Хотя, конечно, правильно сделали, заодно мне удалось качнуть почти весь домашний компьютер Леры. Пользователи думают, что пароли защищают их от всех, на самом деле для профи замков не существует. Но от простых пользователей конечно защищают. У меня искусственной оперативки больше тридцати терабайт, так что тексты, фотки, даже музыка поместились. Видео я качнул где-то половину, остальное оставил, зря, наверное, потом подобраться к компу, возможно и не удастся – спецы опечатают, заберут, скорее всего. А может, и нет, пока ведь несчастный случай.
Когда возвращались домой, за нами никто не ехал. Но довезти до дома Зою всё равно не удалось, по дороге нашу машину перехватила служба безопасности её отца, пересадила в свою.
Андрей вёл себя со мной, будто мы не знакомы – официально поблагодарил меня, так же официально взял мои координаты.
– Андрей, – сказал я, когда все отошли и нас не слышали, – отруби Зою от всех компьютеров и связи, а мне доступ обеспечь. Дня на два.
– Не совсем несчастный случай? – спросил он. Андрюха понятливый, даже не знаю, почему он не был с нами.
– Мутноватый, надо покопаться.
– Полностью отрубить не получится, тогда дом, собственно, отключать надо, вместе шефом. Давай по-другому. Я организую её коннекты через тебя, а ты сам будешь удалённо принимать решения, что можно, а что нет, – Андрей хмыкнул, – сейчас, пока нет занятий, спать она укладывается не раньше трёх, а поднимается не раньше одиннадцати. Думаю, справишься.
3
Я снимал квартиру в новом тридцатиэтажном доме на двадцать втором этаже. Три одинаковых жёлтых с коричневыми продольными полосами дома имели общую огороженную территорию, войти на которую можно, только имея ключ. Чистые, вымощенные плиткой, дорожки, клумбы с уже высаженными цветами, молодые деревья, три детских площадки. Рядом, но за оградой, имеется закрытый спортивный городок. Прекрасное гетто для успешных людей.
Идти домой не хотелось. Я прошёл на детскую площадку и сел на скамейку рядом с песочницей. Вокруг неё было чистенько, уборщики знали свою работу, но сама песочница имела вполне обжитой вид – горки, ямки и даже забытые игрушки. В углу сидела кукла, а возле столба стоял грузовичок с синей кабиной и белым кузовом. На борту было написано «4 x 4».
– Что, забыли вас хозяева? – спросил я.
– Эмма – хорошая девочка, – отозвалась кукла.
– Красовер приехал, – заговорил вдруг грузовик, – выгружай песок, загружай конфеты!
Я невольно глянул в кузов – там лежали две конфеты. Видимо, малыша неожиданно оторвали от важного дела.
– Так в кузове лежат конфеты, – сказал я.
– Выгружай конфеты, грузи песок, – предложил грузовичок, – Красовер, значит красивый. Четырежды четыре равно шестнадцать.
– Нана любит Эмму, – сказала кукла, – сколько ножек у жука?
– Рома тоже любит Красовера, – ответил грузовичок, – жук – это насекомое.
Я поднялся, про жуков больше слушать не хотелось, да и работать надо.
– Ты уходишь? – спросила Эмма.
– Ухожу, мне пора.
– Приходи завтра, – сказал Красовер, – поиграем в разведчиков.
4
Таких, как я, называют киборгами. Если, конечно, знают, с кем имеют дело. Это было непростое решение и вовсе не для меня. Это они, там, в институте, всё сомневались, всё уговаривали отказаться, проводили душеспасительные беседы, но я был твёрже скалы. Знал, на что иду, знал, что получу и что потеряю. До сих пор так и не нашёл, что же такое потерял? Как был человеком, так им и остался, в отличие от профессиональных спортсменов. Там же они и с зелёными полосками, и с пятнистым мехом, и полностью лишённые растительности, что является признаком определённых фарм-программ. У них даже на форме эмблемы фармакологических фирм! На расстоянии пяти метров воняет ацетоном! И тоже назад ходу нет. Во мне гораздо больше человеческого осталось, а у них половина не способна дать потомство естественным путём, в отличие от меня! Только через пробирку. Человеки… Они даже пол меняют для какой-то медальки, которой может и не быть. У меня только вживлённый процессор, возможность подсоединяться без проводов к компьютерным сетям и всё, собственно. И всё! Я – человек! Как Зоя, как Лера!
Эк, я завёлся! Ну, всё, привожу в норму показатели. Для меня это необходимость, как для машины – проехать на максимальной скорости, всё прогреть, протрясти. Постоянно нельзя быть на загрублении, как и на закритическом режиме, надо чередовать, тогда и норма будет нормой. Приняв азитиосприн, лекарство против отторжения, наконец, приступил к работе.
Начал с просмотра фотографий, они были разложены по альбомам. Всё, как обычно: «Моя днюха», «Я», «Я на море», «В походе», «Шашлыки», «Новый год», «Сихотэ-Алинь», «Старая Прага» и тому подобное. Всё, как у всех красивых и счастливых своей молодостью девчонок. Я бы, наверное, влюбился в неё, если бы… Да, если бы. Тогда хотя бы раскручу клубок в её память.
Ролики решил пока не смотреть, а вместо этого заняться чтением. Для начала я раскрыл папку Книги, просто так – глянуть, что она читала. Всего триста четыре книги. Гегель, Кант, Ницше, Sapiens Хараре, Философия масс Фрейда, Политика и политология Блума – это понятно, серия фэнтези о Ведьмаке, похождения Поттера – тоже, даже труды Декарта могу допустить. Но зачем ей понадобился Фихтенгольц с его Основами математического анализа в трёх томах?! Хотела тройным интегралом гармонию поверить? Да наверняка дальше аннотации не пошла! Но мне нравилось, что Лера такая разноплановая девушка. Была разноплановая.
В папке Курсовые я нашёл ту работу «Группы смерти. Этические проблемы интернета».
«Данная работа посвящена одному из трагических периодов в истории интернета – группам смерти в социальных сетях. Рассмотрена история их возникновения, методы рекрутизации участников, выбор жертв и приёмы психологического воздействия на них. Также приведена критика методов борьбы с группами смерти на начальном этапе».
Ну, да, проведя такие исследования, даже в курсовой работе, можно и самому свихнуться. Особенно читая примеры бессмысленных, ничем не вызванных самоубийств детей. Просто так. А также разбираясь в мотивах модераторов, которые вели эти группы. Девочки вышли на главные вопросы: должны быть генераторы идей, организаторы, исполнители. И кто-то должен за всё это заплатить хрустящими бумажками или определёнными записями на банковских счетах. У них возник вопрос, что это было – погоня за деньгами или эксперимент? У меня возник тот же вопрос.
Копаясь дальше, я наткнулся на упоминание о Т-нете, то есть, «тёмном» интернете. Это такая его часть, куда просто так не зайти. Обычные браузеры его не показывают. Нужны специальные приложения, рекомендации. В той части всё называется своими именами, там торгуют наркотиками, оружием, там можно заказать убийство. Или получить квалифицированную консультацию, как самому это сделать. Разумеется, никаких имён там нет, только ники. Задаёшь вопрос и через некоторое время получаешь ответ. Была пометка от руки: «Группа Насекомые!!!!!». Почерк у Леры современный, то есть, никакой, попросту – жуть. У меня тоже раньше был такой, но нам специально развивали микромоторику, побочный эффект – пишу теперь красиво. Жуки – это насекомые, как сказал Красовер. Оказывается, я с ними сталкивался, но не хотел признаваться в этом самому себе. Был богомол в случае с Кирой, шмель с Эдваром, теперь вот Золотой жук. Но про ведьм я пока ничего не нашёл. Зря Лера полезла в Т-нет.
Надо поспать пару часов, а завтра, теперь уже сегодня, посетить клуб, есть у меня несколько вопросов. Дочитаю во время сна, я это умею, в отличие от недоработанных!
5
Меня разбудил скайповский звонок – Зоя. Девять утра, рановато девушка проснулась.
– Привет, – следов бессонной ночи на ней не было, – что случилось? Откуда знаешь мой позывной?
– Поэкспериментировала с косинусом игрека. Игрек, ты можешь приехать? – она выглядела слегка смущённой, – у меня комп забарахлил, а Андрей дурака включил, говорит, что ничего не понимает. Посоветовал обратиться к тебе, сказал, что ты гуру. Это правда? Откуда он знает?
– Само собой! – я сделал вид, что смотрю на часы, – в два часа я приеду. Решу одно маленькое дело и сразу приеду. Твой Андрей брал мои координаты, проверил, наверное. А меня пустят?
– Пустят, – ответила Зоя, – я уже заказала пропуск для тебя. Андрей совсем не мой.
– Охренеть! – это я сказал совершенно искренне. Зоя улыбнулась.
6
В клуб я приехал около одиннадцати и не ошибся, персонал только начал подтягиваться. Внутрь попал, как грузчик. Я лихо управлялся с тремя тележками, никто на меня из охраны даже не глянул. Бардак! Немного поплутав, нашёл комнату наблюдения. Везде тихо, все расслабленные. Худощавый парнишка сначала заупрямился, но после того, как я сказал, что стоит мне просветить руководство о том, как сюда попал, всю их смену вышвырнут с работы без зарплаты и с волчьим билетом, стал почти ручным. Мне надо посмотреть, как умерла девушка и немного вокруг. Парень быстро нашёл нужные записи.
– Скажете, где остановить, увеличить, вернуться, – могут же быть вежливыми, если захотят.
– Десять минут до смерти и десять после. В ускоренном режиме, я успею. Ты же не хочешь, чтобы меня здесь кто-нибудь увидел из начальства? – парень отрицательно помотал головой.
Посмотрев запись, охранник, видимо узнал меня на ней.
– Стереть? – спросил он.
– Нет, это важная запись. А вот если кто-нибудь прикажет стереть, то надо будет сделать копию и позвонить мне, – я взял листочек и написал номер, – а где у вас сидит сисадмин?
– Кто?
– Системный администратор. Ну, компьютерщики где сидят?
– А-а! Направо по коридору, комната двести четырнадцать, – парень облегчённо вздохнул.
На записи не было видно, как жук оказался в бокале Леры. То рука закрывала, то плечо, то кто-то проходил. И так по всем камерам! Как она и говорила, его не было – и вдруг он появился. А ещё была какая-то девушка с рыжими волосами. Она появлялась возле Сергея – он ещё не подходил к нам – и сделала какой-то жест, а потом оказалась и рядом с Лерой, когда она возвращалась к нам с Зоей. И жест повторился. Маркеры ставила? Или давала кому-то знаки? Не думаю, что у меня крыша поехала. А что, если не зря в средние века жгли рыжеволосых? Но всех не успели. Бр-р-р!
Разговор с админом как-то сразу не заладился. Высокий, курчавый, полноватый, с небритой недельной щетиной, он мне сразу не понравился. На простой вопрос, что мне нужна помощь, он вместо ответа решил покрасоваться, подумал, наверное, что я недоумок из персонала клуба. Ну а кто ещё может попасть в его святилище?!
– А у тебя что – Мак или Писюк? Дрозофила залетела? Вебать или касперить машинку надо регулярно, лучше всего при каждой загрузке, это я расскажу. Тебе как эникейщику, ламеру или двинутому рассказывать? Есть с собой флэшка на двести гектар? Я загружу туда несколько утилит, всё будет, как у нового.
Дальше это слушать было невозможно, поэтому я осторожно, чтобы не обидеть и не травмировать, взял его нижнюю губу двумя пальцами, чуть-чуть сжал и потянул вверх, парнишка, конечно, встал на цыпочки, потому что это очень больно.
– Где твоё рабочее место? – админ показал глазами в сторону стола в дальнем углу, пошевелить головой он не мог. Я привёл его на место и усадил, – Я тебе не задрот, к которому на халявке дрозофила залетела, ось у меня АльфаГиперПро. Не слыхал? Я так и знал. Процессора ты тоже не видел, мозгов тридцать терабайт1. Усёк? Дальше будем говорить по-русски, ты, уж постарайся, пожалуйста. Тебя как зовут?
– Петя… Пётр, – парень прикрывал рот рукой, – Вы меня ижвините, пожалушта, не жнаю, что на меня нашло.
Я достал из кармана таблетку, разломил её пополам и протянул Пете половинку.
– Это обезболивающее, Пётр. Разжуй, проглоти и запей чем-нибудь. Подействует секунд через пятнадцать-двадцать.
Админ сделал всё, как я сказал, он, наверное, и цианистый калий выпил бы так же безропотно. Как и было обещано, через пятнадцать секунд Пётр был в полном порядке. На самом деле я хорошо отношусь к программерам, чувство юмора у них наравне с физиками, просто мне не до смеха сегодня. Надо было придраться к чему-нибудь или кому-нибудь. Админ просто попал под горячую руку.
– У меня несколько вопросов, Пётр, касательно вчерашнего происшествия в клубе. Расслабься, больше не трону, – я подкатил свободное кресло и сел напротив, – первое, как была выбрана девушка, у которой в руке оказался злополучный бокал, и откуда там взялся чёртов жук?
– Ну, в принципе, это должна делать прога, я хотел сказать программа, сама…, – начал говорить админ, посматривая на меня.
– Пётр, а как на самом деле? Меня не интересует, что должно быть в принципе. Один из великих как-то сказал, что прибор должен работать не в принципе, а в корпусе. Так что давай – в корпусе, – я слегка наклонился в кресле в его сторону. Судя по всему, этого оказалось достаточно, чтобы привести мысли Петра в порядок, а также освободить его от ненужных сомнений.
7
Kladr98:
Я ищу справедливость
Пауза
Medium:
Для тебя справедливости нет
Пауза
Kladr98:
Я не ищу справедливости для себя
Medium:
Справедливости вообще нет
Kladr98:
Если справедливости будет больше, то мир станет лучше. Справедливость есть.
Длинная пауза
Medium:
Глупости. Мир не справедлив, он равновесен. Увеличение справедливости одновременно приводит к увеличению зла. Одно и то же событие для одного справедливость, а для другого зло. Я не буду философствовать. Для этого можешь сходить к Насекомым, это по их части. Ссылка отправлена.
Kladr98:
Спасибо
Medium:
Не за что.
Длинная пауза
Kladr98:
Я от Medium. Ищу справедливости не для себя.
Пауза
OrphenJews:
Поможем, чем сможем. Рад приветствовать тебя, Kladr98, в клубе для избранных! У нас не курят травку и не нюхают порошок.
8
– Программу мы купили готовую, потом разработали несколько плагинов, – Пётр глянул на меня и поправился, – дополнений к программе. Ну, эффекты там всякие, расширения, ребята из команды кое-чего подбросили, а потом мы запустили запрос на плагины в сеть. Входы, выходы, переменные… Пришло предложение на этот фокус с бокалом, но он не заработал, как надо, мы послали мотивированный отказ. Тут всё по чеснаку, мы же авторам деньги платим! Это проблемы самих авторов, поэтому сразу же примчалась рыжая девица, активная такая, – Пётр даже поднял глаза к потолку и заулыбался, наверное, хорошие воспоминания были, но вовремя спохватился и продолжил, – обвинила нас во всём, что можно, сказала, что мы тупые, как восьмиядерный процессор и показала, что просто не переведён переключатель плагина в положение «Вкл». Эффект, безусловно, красивый, но на следующий день плагин опять не работал, хотя всё было включено. Руфина, её зовут Руфина Джумаева, снова приехала и, представьте, плагин заработал. Просто мистика! Она ничего не делала, а плагин вдруг стал работать. Кто-то из ребят даже сказал, что эта рыжая – ведьма и цвет волос подходящий. Ну, Вы сами знаете, что если зацепиться за баг, ну, ошибку в программе, то хочется довести дело до конца. А тут и баг, что значит жук, и эффект – тоже жук. Жук в жуке и представление на носу. В общем, договорились, что Руфина будет присутствовать, страховать свой плагин. И он сработал великолепно!
– Да, уж, куда лучше, – вклинился я, – Только девушка с золотым жуком в бокале умерла.
– Извините, я не знал, что…, – начал Пётр, но я отмахнулся.
– Ладно, расскажи, как её выбрали?
– Это программа сама выбирает по нескольким параметрам, – начал Пётр, но я прервал.
– Давай посмотрим, как она выбирала. Пётр, мне не надо рассказывать, как должна работать прога. Давай посмотрим результат, а потом от него пройдём немного назад.
– Я понял, сейчас, – он включил свой комп, дисплей повис в воздухе, слегка касаясь стола. Я видел всё, что и Пётр, но с обратной стороны и в зеркальном отображении. После некоторых пассов с программой, он удовлетворённо откинулся в кресле, – ну, вот, гость 5311. Сейчас выведем портрет. Ву а ля!
С экрана на нас смотрела Зоя. У меня, наверное, было слишком окаменевшее лицо.
– Что случилось? – спросил Петя.
– Умерла другая девушка, Пётр. Надо разобраться, как случилось, что по программе победителем определена одна гостья, а жук оказался в бокале другой. Мне нужен плагин, а вам пока не следует им пользоваться.
– Может, счётчик настроен не с нуля? – предположил Пётр, но я поднял руку, останавливая его. Мне надо подумать.
Ценой жизни одной очень мне симпатичной девушки спасена жизнь другой, по защите которой у меня контракт. Это хорошо или плохо? Мне радоваться или нет? Целились в одну, а попали в другую? Или попали в ту, в которую целились? Кто эта Руфина?
– Вот флэшка с плагином Жука, – прервал мои размышления админ, – Здесь только он, ничего лишнего. Жук и сведения об авторе.
Толковый он парень, зря я с ним так.
– Спасибо, Пётр. Губа не болит? – он отрицательно помахал головой, – Вот не думал, что аспирин ещё и болеутоляющее средство. Не держи на меня зла, просто Лера была очень хорошей девушкой.
А теперь скорее к Зое!
9
Дом, где жила Зоя был огорожен трёхметровым сплошным забором красно-коричневого цвета. Я прикинул длину «оградки» – метров пятьдесят будет. А сколько в глубину? Тут целое поместье с папочкой и дочкой на выданье! На входе меня попросили посмотреть в глазок, потом дверь открылась, но за ней никого не было. Автоматика автоматикой, а всегда хочется, чтобы за открывшейся дверью стоял или сидел кто-нибудь. А разницы между моим жильём и этим, в принципе – никакой: такие же мощённые плиткой, дорожки, газоны, клумбочки, деревья, даже песочница есть!
От входа до дома идти метров тридцать, я прошёл их в одиночестве, но наградой за это была встречавшая меня на большом крыльце Зоя.
– Не заблудился? – спросила она, – Привет!
– Привет! – ответил я в тон. Девчонка была уже в полном порядке, косметики самая малость, – ну, веди к своим проблемам.
– Нам на второй этаж. Пойдём, там моя комната.
Комната оказалась по моим понятиям трёхкомнатной квартирой. У Зои её гаджеты тоже были эксклюзивными. Сейчас все они постоянно подключены к сети без возможности отключения, а у неё такая возможность была. Зойка вдруг расплакалась.
– Как вспомню Леру, – всхлипывала она, – Игрек, ну, почему та-ак?
Я решил отвлечь её от этих мыслей.
– Зоя, что ты знаешь о Т-нете? – спросил я.
– Это я его нашла и рассказала Лере.
______
Примечания
1 Мак, Писюк – компьютер Макинтош (Эппл) или PC (Personal Computer), вебать или касперить – использовать антивирусную программу DrWeb или Касперского, дрозофила – файл, к которому прицеплен вирус, утилита – полезная программа, например, восстановить случайно удалённый файл, эникейщик (Ani Key – любая клавиша) вообще ничего не понимает: на предложение нажать любую клавишу (Press ani key) он ищет на клавиатуре эту «любую клавишу», ламер – слишком много думающий о себе пользователь, на самом деле – так себе, ось – операционная система, мозги – оперативная память, гектар – гигабайт, задрот – слишком увлечённый играми человек, халявная – бесплатная. (Прим. авт.)
Глава 3 Тень ведьмы
1
Medium:
Что хотел?
OrphenJews:
Два вопроса, первый: мне кажется, что мы нашли подходящий объект для проекта «С»; второе: есть подозрения, что нарушена система безопасности.
Medium:
По первому – ну, хорошо. Работаем. По второму давай подробнее.
OrphenJews:
Конкретного ничего нет, но как-то удачно всё складывается, всё вовремя. Я допускаю даже, что выбранный объект – подсадная утка.
Medium:
Ну, перепроверь. Это твоя работа.
OrphenJews:
А ты не нукай. У тебя на меня нукалка не выросла. Голову включай. Ещё ни разу предчувствия меня не подводили. Я перепроверю, а ты тоже поработай на своём участке.
Длинная пауза
Medium:
Что-то нервный стал. Может тебе другой работой заняться? Значится, так. Я думаю, что пришло время Призрака.
Пауза
OrphenJews:
Призрак – это последняя операция, после него мы должны будем свернуться в ноль. Считаю, что такое время ещё не пришло, я могу обойтись обычными средствами, но это будет немного дольше.
Medium:
Насколько дольше?
OrphenJews:
Пару недель.
Medium:
Идёт.
2
Всё, чего нельзя делать, эти девчонки совершили, вляпались во всё дерьмо, которое только смогли найти. Я молчал, первой не выдержала Зоя.
– Так сделаешь или мне обращаться к папе?
– Ты травку куришь? – спросил я, ситуация была подходящая и совсем не её компьютером занята у меня голова. Андрей применил стандартные процедуры.
– Нет, – ответила она совершенно спокойно и немного разочарованно, – пробовала пару раз, но на следующий день так голова болела, что мне это перестало быть интересным. И с коксом тоже, только там у меня какая-то аллергия. Покрылась пятнами и… в общем, ничем тебе помочь не могу.
– Мне не требуется твоя помощь, – ответил я, – не курю, не глотаю и не нюхаю. Спросил потому, что то, что вы с Лерой наделали, можно придумать только под сильным кайфом.
Зойка облегчённо рассмеялась, она оказалась довольной тем, что её новый знакомый не дружит с наркотиками, это редкость. Она сидела рядом со мной, слегка прикасаясь грудью к моей руке и смотрела, как я хожу по её компу и через него по всему, что есть у неё электронного и сношу в корзину почти всё их содержимое. А под блузкой у неё ничего нет и я чувствовал всё так, будто и блузки нет. Вот зараза! Несколько раз Зоя пыталась сказать, что это, вот это и это может не стоит, но только вздыхала, видя, как это улетучивается.
– У тебя тут куча вирусов, – врал я с уверенным видом, – всё основательно подлечить не смогу, возможно, завтра. Или скажи папе, он пришлёт спецов.
– Лучше завтра. И я смогу снова работать?
– Нет, пока не закончу чистку. Девушка, вы вляпались в нехорошую историю. Я серьёзно. Зоя, надо посидеть дома дней пять-семь и минимум контактов. Кстати, назови мне пять твоих са-а-амых близких друзей плюс папа и я, само-собой. Все твои сегодняшние и завтрашние контакты пока пойдут через меня. Кроме разговоров с папой.
– Ты следить за мной будешь?! – возмутилась она.
– За тобой и так постоянно следят, за исключением разве что туалета и ванной. И то, если ты не берёшь с собой какой-нибудь гаджет.
Зойка сначала напряглась, а потом рассмеялась.
– Беру! Никогда не задумывалась! И что делать? – потом она помрачнела, прикусила губу, – Послезавтра Леру будут хоронить. Игрек, ты пойдёшь со мной?
– Конечно, пойду, – кивнул я, – мне кажется, что Леру и тебя знаю сто лет. Что делать? Не ходи голой перед холодильником и электроплитой, – Зоя фыркнула, – Или не бери в голову. Так, теперь к делу: о Т-нете забудь, даже, если будут вызовы – не отвечай; в сети смотреть только косметику, лучше, просто книжки почитай, никаких гостей, на улицу без меня ни шагу.
– Есть, командир! – Зоя вскочила, неумело приложила ладонь к виску, как военные это делают, – Можно выполнять?
Я тоже поднялся, взял её за подбородок, повернул к себе. Зойка закрыла глаза, я осторожно прикоснулся губами к кончику её носа.
– Не «можно», а «разрешите». Выполняйте! Завтра приеду, веди себя хорошо, – сказал я. Зоя стояла с закрытыми глазами и кивала в знак согласия.
3
У меня две больших задачи. Одна – это плагин и Руфина, а вторая – копание в записях Леры и Зои. Плагин оказался с двойным дном, собственно, ядро, которое устанавливалось в программу и раз в пять больше его, что потом подкачивалось из сети. Сам эффект базировался в своей идее на том, что было изобретено ещё в веке девятнадцатом или восемнадцатом. Там была рюмка, в которой появлялось изображение мухи, если в неё налить водку. Пить противно, но можно. Здесь тоже появлялось изображение в наполненном стакане, но благодаря освещению лазерами. Плагин вёл себя, как вирус, перехватывая управление и качая большие массивы информации туда-сюда. Для организации эффекта это было совсем не нужно. А кому нужно? Как же Пётр и его команда допустили такой беспредел? Или рыжая навела на них временное умопомрачение?
Зоя попыталась запросить о Т-нете, я перенаправил девушку на сайт модной одежды, а ей послал рисунок с рукой, держащей ремень и голой задницей. Её «Извращенец!))» оставил без ответа. Она совсем не чувствует опасности – игра, приключение.
Просматривая очередной раз запись вокруг жука, обнаружил там интересного персонажа. Невозможно было определить, парень это или девушка, ни с одной камеры не зафиксировано лицо. И как-то всё размыто. В одном месте этот субъект появился очень близко к Руфине. Она явно напрашивается на неприятности! Я кожей чувствую ведьму, правда, вижу пока только её тень. Если это действительно ведьма, мне потребуются помощники. Кроме Андрея, нужен ещё кто-нибудь. Здесь вам не тут, как говорится! Не до геройства – нужна система и команда.
– Привет, Стас! Похоже, наша подруга опять объявилась. Ты как?
– Привет, Кос! Я в доле. А то в отпуске уже совсем стал, как старый пень, даже пиво не помогает. Ты слышал, что коням после скачек подают ведро шампанского? А кто ещё?
– Андрей на подхвате. После скачек так и сделаем – нальём полное ведро. Готовь сети, завтра увидимся. Подгребай к нашей кафешке к десяти.
– Хоккей!
«… – Лера, давай я тебя в прыжке сфоткаю. Сейчас объектив выберу… Ну, Цейс – Цейс платный! Я что-нибудь из бесплатных. Ага, вот – ФунКуй расщедрился, так, я готова! Давай, раз, два, три!.. А у меня не нажалось! Ха-ха-ха! Давай ещё раз. Раз, два, три!.. Класс! Получилось! А теперь лёжа на берегу в волнах. Попку оттопырь, не скромничай! Настоящая поп-звезда! Ха-ха-ха! А теперь ты меня. Я будто буду по той скале вверх подниматься…»
Девчонки на море и фотки обеих неплохие получились.
Руфина больше никак не проявлялась, был этот плагин и только. При этом написан на высочайшем уровне. Нельзя сделать из ничего, просто так, классный продукт. Судя по рассказам Петра, она разбиралась в нём, и не только в нём, достаточно глубоко. Это всё равно, что в квартире многоэтажки разработать реактивный самолёт и там же собрать его! Может, я отстал и теперь любое чучело может выдать добротный код, работая в каком-нибудь приложении? Как с художниками произошло. Сейчас ученик начальных классов может нажать кнопку на своих очках, а потом в редакторе выбрать эффект и получить портрет своей возлюбленной Жанки хоть в стиле Рублёва, хоть Врубеля, да ещё на холсте распечатать! До холста у него ума не должно хватить. Вот в этом и дело! У госпожи Джумаевой, судя по всему, с умом всё в порядке.
4
По дороге к Руфине я попал под очень приличный дождь. Дождей я не боюсь, мне даже нравится пробежать прямо по лужам, покрытым лопающимися пузырьками и вдобавок к воде, льющейся на меня сверху, присовокупить воды ещё и снизу. Перед дверью я стоял в соответствующем виде. Мои длинные волосы слиплись, одежда избавлялась от лишней влаги.
– Это ты, Игрек? – рыжеволосая ухмыляющаяся рожа на экране видеофона явно не была удивлена моим появлением, – Ну и имечко! И совсем ты не страшный, похож на мокрую курицу! Заходи, обсохнешь.
– Откуда ты меня знаешь, Рыжая? – спросил, когда вошёл. Я стоял у двери, с одежды стекала вода и скоро вокруг меня образовалась небольшая лужица.
Руфина махнула рукой, приползли поломойки – одна была раскрашена под клумбу с ромашками, а другая под берёзовый пенёк – и начали бороться с лужей вокруг меня.
– Если во время демонстрации твоего выдающегося продукта неожиданно кто-то умирает, то, после некоторой растерянности, начинаешь пытаться разобраться в том, что произошло. Могу предложить халат, пока твои тряпки подсохнут. Только он у меня женский, цвет розовый, с кружевами. Про тебя ничего не нашла, кроме имени, вот и подумала, что ты из этих – суперменов, а когда увидела, как ты вынюхиваешь всё про меня, то отпали всякие сомнения, – рыжеволосая умела доставать мужиков. Что мы ей сделали? Или, наоборот – не сделали на ней?
– Пройду? – спросил я. Одежда понемногу справлялась с проблемами сырости и у меня восстанавливалась уверенность в собственных силах в присутствии этой стервозной представительницы слабого пола. Понимаю Петра и его ребят.
Устроившись на предложенном стуле, я приступил к делу.
– Зачем ты так стремилась попасть в «Десятку Треф»? Что тебя заинтересовало в этом клубе? Твой плагин качнул оттуда порядком инфы.
– Кофе будешь? Все, кто меня знают – хвалят, – она показала обыкновенные пакетики растворимого порошка. Я согласно кивнул. Что она там наколдовала – не знаю, но вкус и запах были, как у самых дорогих сортов!
Руфина, довольная произведённым эффектом, села в единственное кресло в её квартире.
– У меня был младший брат, три года назад он вместе со своей подружкой спрыгнул с крыши. Они ходили в этот клуб, – девушка отвернулась и некоторое время смотрела на стену, – в детстве ему от меня доставалось.
– Извини, я сочувствую. А зачем столько блоков плагина в сети?
– Да ладно, проехали. Ты, правда, не понимаешь или прикидываешься? – девушка поправила свою рыжую копну, – Это же тенденция! Не грузить монстра в локальный комп, а только маленькое ядрышко. Остальное можно подкачать при необходимости. И не перегружает, и, соответственно, устойчивость повышается. Природа создала не одного огромного чела, высотой в пять километров, а миллиарды маленьких идиотиков. И идиотики вместе сильнее, чем та громадина, хотя весят, возможно, даже меньше. Диплодоки вымерли, а воробьи чирикают. Это даже восьмиядерному процессору понятно!
Дался Рыжей восьмиядерник! Похоже, тоже ей чем-то насолил, наверное, не мог справляться с той массой данных, которые эта бестия крала в «Десятке Треф». Она бы ещё счёты вспомнила и обвинила их в том, что они сок от компота не отличают!
– А зачем ты в зале руками размахивала? – спросил я, отхлебнув из чашечки приятный и очень горячий напиток, невольно дёрнулся и кофе немного пролился.
Руфина фыркнула, в точности, как Зоя, не вставая со своего места, дотянулась до стойки, взяла салфетку и протянула мне.
– Сам, сам, я не собираюсь тебе там тереть. «А зачем, а зачем?» – передразнила она меня, – Где это я размахивала?
– Давай посмотрим, я покажу, – предложил я.
– Нашёл предлог, чтобы вынюхать, что у меня есть? – нет, она точно ведьма! – Ладно, сейчас.
Я показал на изображении, где девушка с рыжими волосами поднимала руку.
– А-а, так это я калибровку лазеров проводила. Должна быть ещё и третья точка, но она почему-то не попала в камеры.
– А это что за девица? – показал я на непонятного гостя – то ли девушку, то ли парня.
– Не знаю. Я не помню, чтобы видела… Этот парень, как тень пролетел куда-то. Нет, не помню. Мне кажется, что это и не человек вовсе. Да это голограмма! – девушка нахмурилась, прикусила нижнюю губку, а она, оказывается, весьма смазливенькая! – Игрек, ты мне поможешь?
– В чём? – я сначала согласно кивнул, а потом уже задал вопрос.
– Я думаю, что это сделала та голограмма. Понимаешь, до меня самой только-только дошло, мой плагин должен был сгенерировать изображение жука, а в бокале оказался настоящий, – Рыжая достала руку из кармана и раскрыла ладонь. Там лежал Золотой жук, точно такой же, какого я видел в бокале Леры.
– Откуда он у тебя? – спросил я.
– Из бокала, естественно! Когда была суматоха, я вытащила его, а изображение осталось.
– Ты хочешь сказать, что голограмма умеет перемещать материальные предметы? Не смеши мои тапки!
– Голограмма – это поле, – упрямо заявила Рыжая, – тебя же не удивляет, что поле поднимает и двигает поезд на магнитной подушке? Поле! Возможно, что это необычная голограмма.
5
Стас уже ждал меня. Но столике перед ним стояла бутылка минеральной воды и наполовину наполненный стакан. Стас, начиная работать, пил только воду. Чай, кофе, не говоря уже о пиве или что-нибудь покрепче, оставались на потом.
– Давай, не томи, – сказал он, после того, как я занял своё место, – где она?
Я заказал себе тройной эспрессо. Обычные тридцать миллилитров мне всегда казались издевательством. Отхлебнув, вынужден сделать вывод, что кофе у Рыжей из пакетиков был лучше.
– Позавчера на моих глазах во время представления в клубе «Десятка Треф» умерла девушка.
– А ты, Кос, как там оказался?
– Меня наняли, чтобы я разобрался по поводу баловства с наркотиками другой девушки. Умершая была её подружкой, мы были там втроём, – Стас одобрительно кивнул, – При определении победителя суммы конкурсов использовался интересный эффект. У Леры в руке засветился бокал и внутри оказался Золотой жук. Выглядело потрясающе красиво. Лера очень радовалась и почти сразу умерла.
– Ведьма где? Твоя подконтрактная? – Стас отхлебнул воды.
– Нет, вряд ли, – возразил я, но потом пожал плечами. Фиг её знает, – Девочки сделали исследование по группам смерти, по которому получалось, что их не всех перебили и есть действующая – Насекомые. Это Лера додумалась. Вышли они и на Т-нет.
– Не вижу никакой ведьмы, даже тени, Кос, – с сомнением сказал Стас, – это может быть просто связано с гэ-эс. Но я согласен и тут покопаться. Ты хорошо сделал, что меня позвал.
– Ты помнишь, как погибли Кира и Эдвард? Там ведь тоже были насекомые! А мы тогда как раз ведьмой и занимались!
– Ладно, убедил, – неохотно согласился Стас.
– С одной рыжей неординарной девчонкой – автором эффекта – мы просмотрели записи с камер и там обнаружился странный объект, я даже не могу сказать, мужчина это или женщина. Руфина сказала, что по её мнению это голограмма и всё сделала именно она, в том числе и превратила изображение жука в материальное тело. Кофе из пакетиков у неё лучше, чем здешний эспрессо.
– А у этой рыжей глаза не зелёные случайно? – Стас оживился, – если зелёные, то ведьма – точно она. И специально пудрит нам мозги о волшебных превращениях. Хотелось бы познакомиться поближе. А то у тебя в отпуске одни девочки, а у меня как-то не заладилось с этим делом.
– Познакомишься, меня на всех не хватит. Давай, я тебе для начала перекачаю то, что есть у меня.
Мы соприкоснулись запястьями, чтобы не было возможности перехватить информацию, и в течение полуминуты я передавал, а он принимал. Как только процесс закончился, начался выпуск новостей.
«… пожар, как сообщили нам в пресс-службе Департамента по чрезвычайным ситуациям, начался в двадцать часов вчера на втором этаже клуба «Десятка Треф» из-за короткого замыкания. К сожалению, без жертв не обошлось, пострадали три человека, этаж выгорел полностью. Очаги возгорания уже ликвидированы, пожарные закончили проливку, теперь готовятся к разбору завалов. Вот я вижу руководителя пресс-службы Департамента, сейчас попробуем узнать что-нибудь новое из первых рук, что называется.
– Эрнест Владимирович, Вы не могли бы ответить на несколько вопросов? Погибли только три человека? Как получился пожар? Это не терракт? Какой национальности погибшие?
– Это не терракт, погибших только трое: двое из компьютерного отдела и один охранник. Пока основная версия – короткое замыкание…»
– А ты, вот совершенно случайно, не встречался с погибшими? – спросил Стас, – это дело меня определённо заинтересовало.
– Я разговаривал в Десятке совершенно случайно с одним охранником и одним компьютерщиком. Ты хотел познакомиться с рыжей ведьмой? Она, кстати, хорошенькая. Самый подходящий момент! Боюсь, что Руфина может быть следующей. Её братишка прыгнул со своей ненаглядной с крыши – насовсем, сам понимаешь, а перед этим они посещали сгоревший клуб. Адрес ты теперь знаешь, а я её предупрежу о твоём появлении. Только давай мигом, а то она девушка самостоятельная, ещё может проявить ненужную активность или дёру дать. И выясни, где она была и что делала после моего ухода.
6
Рядом со мной по туннелю шли два великих эфиопа, Сегед поправлял липучку номера Овамбе, впереди нас бельгиец Роджер Кристианс, с которым мы насмерть рубились на Европе, сзади новозеландец Стивен Икс, с ним мне ещё не приходилось встречаться, американец, кениец и марокканец. Восемь финалистов. Я уже чувствовал запах дорожки.
Олимпийская арена была заполнена, тысяч восемьдесят, но глаза не могут ни на ком остановиться, никакой звук не выделялся – всё сливалось в сплошной колеблющийся шум. Вдруг я отчётливо услышал: «Лёша, дава-а-ай!» и увидел девушку с пепельными волосами, размахивающую флагом, с нарисованными флажками и звёздочками на щеках и снова шум стал неузнаваемым и неразделимым. Всё будет хорошо. Главное выдержать свой темп на первом круге. Ноги просят бега, горло ждёт того привкуса крови, который появляется ближе к финишу. Всё будет хорошо. Я пробую стартовые колодки, стопы как-то сразу почувствовали себя, как надо. У меня четвёртая дорожка, на пятой Икс, эфиопы на третьей и шестой. А ведь они меня боятся! Дмитрич сказал, что Икс всегда сильно стартует, я его немного отпущу, Овамба немного приблизится ко мне, всё будет хорошо.
Старт! Я сразу перестал слышать стадион, его рёв вернулся где-то на отметке сто восемьдесят метров. Спина Икса на финише первого круга оказалась не так далеко, я подумал, что он не сильно пробежал, но судья прокричал мой результат и он оказался на полсекунды выше, чем я планировал, а ноги хотели бежать ещё быстрее. Всё будет хорошо! Третьи двести метров обычно бегут медленнее, а я продолжаю в том же темпе, в результате подтягиваюсь в головку. Эфиопы заняли свои обычные места впереди, потом Икс, Роджер, я пятый, дыхание ровное.
За сто пятьдесят метров я начал финишный спурт. Обошёл Роджера по второй дорожке виража, потом на выходе на последнюю прямую – Икса и стал по третьей дорожке приближаться к эфиопам. Обошёл их метров за сорок до финиша, но тут слева появилась чёрная майка новозеландца. Сердце готово было сломать грудную клетку, пульс, наверное, около двухсот восьмидесяти, горло наполнилось запахом и вкусом крови. Началась рубка, ноги уже не могли подниматься, горло разрывалось. Но я бросал на дорожку всё, чему научился на тех двух десятках тысяч километров тренировок, всё, что я там приобрёл. Мы бежали ноздря в ноздрю, губа в губу, на финишных клетках в глазах потемнело, я ничего не видел, да это уже и не важно, клюнул на финиш по шестому чувству. Даже если я окажусь без медали – это был хороший бег.
– Кто победил? – спросил я подошедшего Икса.
– Ты! – он улыбался, у него тоже медаль.
OrphenJews:
Расскажи о результатах тестирования, Kladr98
Kladr98:
Это что-то бесподобное!!! У меня до сих пор привкус крови во рту и ноги дрожат! Я как будто был на этих Олимпийских играх, я знаю, как пахнет беговая дорожка!! Я в восторге! Хочется переживать это снова и снова!
OrphenJews:
Это настоящие чувства настоящего Олимпийского чемпиона. Но мне требуется не эмоции юнца, а холодный, профессиональный анализ продукта. Ладно, я отправил тебе посылку. Ты получил её?
Kladr98:
Я получил маленький пакет.
OrphenJews:
Да, это она. Там белый шарик. Это лекарство приведёт тебя в норму после таких потрясений. После третьего сеанса ты научишься обходиться без лекарств. Не бойся, это не наркотик.
7
Пока я ехал к своей подопечной, вдруг выяснилось, что на её компьютер совершается атака с целью снятия моих ограничений. Защита справлялась, но нападавшие действовали весьма настырно и изобретательно и я боялся, что не успею приехать до того момента, когда защита не выдержит. Самое простое в этом случае было бы просто выключить комп, но Зоя почему-то это не делала. А самое плохое заключалось в том, что я не знал цели этой атаки, что хотели после прорыва – что-то получить с компьютера или, напротив – что-то поместить в него. Мои возможности не безграничны, её дом основательно защищён и это сейчас играло против меня и Зои.
К сожалению, я не мог ускорить машину, она двигалась сама, соблюдая правила и знаки. Городской транспорт практически полностью автоматизирован, скорости заметно выросли, но всё равно бывают моменты, как в моём случае, когда очень хочется поехать быстрее и ещё быстрее! Мне даже пришлось снизить индекс эмоциональности, чтобы не разбить автомобиль, если мне казалось, что он очень медленно трогается после остановки. Дважды я даже думал о том, чтобы выпрыгнуть из машины и бежать в метро. Но потом, трезво оценивая обстановку, приходил к выводу, что быстрее всего приеду, если останусь в автомобиле.
Как только я подбежал ко входу, дверь тут же открылась, очевидно, мне уже присвоили соответствующий статус. Вбежав в дом, столкнулся с хозяином.
– Извините, Игорь Николаевич, мне нужно срочно увидеться с Вашей дочерью, позже объясню, – я уже был на втором этаже, когда услышал, что он зовёт Андрея.
Перед большим экраном в очках дополнительной реальности стояли Зоя, какой-то молодой человек и вдвоём пытались взломать защиту компьютера. Я сорвал с них очки и сломал их скручиванием. Молодым человеком оказался Сергей Липкин, который не испытывал больше никаких трудностей с передвижением. Теперь можно дать ему по морде, не испытывая, в свою очередь, угрызений совести. Они всё-таки взломали защиту.
На экране появился череп с костями и текст «Ты мне надоел, Игрек». Затем изображение исчезло, потому что системный блок задымился, а ещё через минуту во всём доме погас свет.
Глава 4 Смутное подозрение.
1
– Зойка, ты же обещала вести себя хорошо, – произнёс я, – Сергей, ляг на пол и не шевелись, можешь пукать, тут хорошая вентиляция. Блин, была вентиляция. Засранцы!
– Мы хотели… – начал этот тупой самонадеянный козлёнок, но я прервал его простым русским «Заткнись!» Эх, добавить бы ещё нужных слов или хотя бы подзатыльник!
– Зоя, – я взял её за руку, до неё, наверное, стало доходить в этой внезапной тишине в доме, что они сделали, – вот какого чёрта вам понадобилось лезть в систему?!
В дверь ввалились Андрей с ещё одним телохранителем, за их спинами виден был Игорь Николаевич.
– Зоя, – прокричал он, – ты цела? С тобой всё хорошо?
– Всё хорошо, папа, не беспокойся, – ответила она, держась за меня, что помогло ей взять себя в руки. Отец, наконец, прорвался к нам. Зоя указала на меня, – Знакомьтесь! Это Игрек, папа. Игрек, это мой папа, Игорь Николаевич.
– Что здесь произошло? – спросил Игорь Николаевич после обмена наклонами голов, обошлись без рукопожатий.
– Мы… – опять начал Сергей, но я жестом снова его прервал.
– Этот балбес, Игорь Николаевич, хотел установить новую игрушку и по неопытности уронил всю сеть в доме, – я подал руку Сергею и помог ему подняться, – страшного, думаю, ничего нет, но работы вашим спецам часов на восемь. Я поэтому так и торопился, думал, успею.
– Андрей, а как он вообще сюда попал? – спросил Зойкин папа, показывая на меня.
– У него постоянный пропуск, шеф. Это Игрек Косинов, я вам рассказывал.
– Ты говорил о разовом. Давно у него постоянный пропуск?
– Постоянный с сегодняшнего дня по просьбе Зои. Клим, – обратился Андрей к своему напарнику или подчинённому, – позвони в службу, вызови ребят. Если телефоны не работают – свяжись по эфиру.
– Молодой человек, – Игорь Николаевич повернулся ко мне, – Немного позже я хочу поговорить с Вами, будьте добры, не уходите до этого времени. Зоя, предложи гостям чаю. Андрей, у меня есть вопросы, пойдём.
2
Буря началась, когда Андрей закрыл за собой дверь кабинета шефа.
– Вы за кого меня все тут принимаете?! Вы считаете, что я ни в чём не разбираюсь? Да вас, засранцев, ещё в проекте не было, когда я уже… Да и потом! У вас ещё трёхколёсных велосипедов не было, когда я… Что это за система, что за безопасность, если её можно обрушить при установке простой игрушки? Так не бывает в таких системах! – откричавшись, Игорь Николаевич замолчал, некоторое время стоял посередине кабинета, о чём-то думал, затем сказал обычным тоном, только левая рука непроизвольно подёргивалась, словно хотела что-то добавить, – Так, к сожалению, не бывает с такими системами. Это ради простого сбоя Игрек нёсся так, что чуть меня не сбил?! Нет, тут не всё можно объяснить случайностью или неопытностью. Это мы с тобой случайно оказались дома в это время. Я знаю Серёжу лет десять, он был калека… Что с Зоей?
Андрей с удовлетворением отметил, что от глаз шефа, как обычно, ничего не скрылось. Умнейший мужик!
– По тому делу у Зои проблем, к счастью, нет, шеф, – ответил Андрей.
– А по какому делу есть проблемы, Андрей? Связано это как-то с тем, что Сергей теперь не болен? А со смертью Леры? Как там, кстати, с похоронами, всё организовали?
Андрей понимал, что мгновенного ответа Игорь Николаевич не требует – он ставил перед ним задачи. По похоронам надо доложить.
– Всё организовано, Игорь Николаевич, я лично слежу. Машины, цветы, венки, зал, Елена Михайловна сказала, что Лера была крещёная. Здесь тоже организовали. Всё честь по чести.
– Не люблю это выражение – «Честь по чести». Иногда вдумаешься в сто лет известные тебе слова и вдруг обнаруживаешь, что написано совсем не то, что ты думал всегда. Думаешь, что по самому высокому классу, ан нет! Честь – по чести. Значит, Косинов и есть тот самый любитель распутывать клубки? Какие отношения у Зои с этим Игреком? – спросил он. Андрей неопределённо пожал плечами, – пригласи его.
3
– Баба Маня! – тихо скулила Зоя, – баба Маня… Я не думала, что… Игрек, её можно починить? Баба Маня, мы всё исправим, правда, Игрек?
Она гладила руками мёртвое техническое устройство со следами недавнего горения. Пластик кое-где был оплавлен, в двух местах выходящий через щели дым оставил свои следы. Робот стоял на подзарядке, его выдвижной штырь, заканчивающийся вилкой и розетка тоже оплавлены. Думаю, что ублюдки организовали скачок напряжения в сети, поэтому и сгорели системник Зои, эта «баба Маня», освещение да и всё остальное. Я бы так сделал на их месте, если бы хотел нанести наибольший вред. «Устройство, оснащённое предохранителем, сгорает первым, спасая тем самым предохранитель», – так говорит один из законов подлости. Во многих случаях и предохранителя нет. Судя по всему, с роботом произошёл именно такой случай.
– Не думаю, Зоя, что можно что-то сделать. Робот довольно старый. Давно она у вас? – спросил я и прикусил язык.
– Это не робот! – закричала она, – Это член семьи! Это баба Маня! Она была с нами всегда! Я с ней уроки делала… Баба Маня…
– Баба Маня?! – я услышал голос Андрея, – Как же это? Кто теперь будет варенье…
И ему лучше было промолчать. Странные отношения в этом доме. Андрей быстро прошёл к холодильнику, уверенно нашёл там нужную коробочку, достал бутылку с водой, налил в стакан. Зоя безропотно проглотила таблетку и запила водой. Выглядело это, как отработанная процедура. Интересненько! А какие у них ещё отработанные процедуры? Андрей для неё кто: старший брат, первая любовь или вторая баба Маня? И должно ли мне быть какое-то до этого дело?
– Вы зачем полезли в защиту, Сергей? – спросил я парня, пока Андрей отводил Зою, – Если её установили, значит, это нужно было по каким-то соображениям.
– Зоя попросила, – просто ответил он, – а мне хотелось помочь.
– Помог, мать твою! – я помолчал, а потом спросил, – Что было в клубе, после того, как мы уехали?
– Всё закончилось, приехал следователь, он так представился, фамилии его не помню, записал свидетелей. Он был не в форме, а в обычном костюме, без галстука, моложе вас, наверное. А что рассказывать? Она вдруг взяла и умерла на глазах у кучи народу… Я хотел ехать с Лерой, но мне сказали, что её повезут в морг, мне там делать нечего, тем более, что я для неё никто. Поехал домой, – Сергей посмотрел на свои руки, он часто это делал, – не понимаю, но я сейчас совершенно здоров. Лера умерла, а я выздоровел. Вы не представляете, что чувствует человек, когда у него нигде ничего не болит! У вас это само собой разумеющееся. Когда Зоя позвонила, понёсся на всех парах, хотел показаться в новом состоянии. Я теперь такой же, как она или вы. А ваша защита – так себе, можно сказать, вообще никакая.
– Пойдём, – сказал мне подошедший Андрей.
4
Судя по всему, Сергей прав – моя защита действительно так себе. Понятие «Сойдёт!» когда-нибудь погубит меня. Посчитал достаточным ограничить девушке доступ, а о защите не позаботился – «А, сойдёт!». А не сошло!
– У нас с Зоей ничего не было, – сказал Андрей, хотя я его не спрашивал. В глаза он старался не смотреть, – ты её не обижай. Зоя сейчас спит. Проходи.
Андрей открыл передо мной дверь в кабинет шефа, но сам заходить не стал. Игорь Николаевич стоял перед открытой дверцей одного из книжных шкафов с выдвинутой полкой и листал толстую книгу. «Особенности имплементации новых идей в устоявшиеся сообщества» успел прочитать на корешке, автора восстановил по фотографии книги. А. Н. Горшков. Не читал и не слышал. Хозяин вернул книгу на полку, она плавно и бесшумно откатилась на место, дверца шкафа закрылась. Не всё, видимо, сгорело в доме, это уже обнадёживает.
– У Вас какое звание? – спросил он, оборачиваясь.
– Майор.
– Майор?! – удивился он, – по возрасту вроде капитан должен быть. Досрочное или служба рано началась? Если не секрет, конечно.
– Ну, – я пожал плечами, – у нас время быстрее течёт, Игорь Николаевич.
Хозяин кивнул, за дверью послышался какой-то шум, голоса.
– Андрей? – спросил он.
– Ребята из сервиса прибыли, – прозвучал голос телохранителя.
– Что за игрушка сломала мой дом, майор? – хозяин пригласил меня к маленькому, круглому, на вид стеклянному столику с тремя креслами бордового цвета кубической формы вокруг него.
– Я решил ограничить Вашей дочери на некоторое время доступ в сеть, попросил воздержаться от контактов, на улицу без меня не выходить. Андрей в курсе. В общем, установил небольшую защиту. Когда Зоя с Сергеем её взломали – это моя вина – думаю, что снаружи ожидал вирус и через её компьютер проник в систему дома. Компьютер Зои сгорел в прямом смысле, так же, как ваш кухонный робот…
– Баба Маня?! – этим сообщением Игорь Николаевич был серьёзно расстроен. Он поднялся, прошёл по кабинету до противоположной стенки и вернулся, – Извините, майор. Зоя воспринимала бабу Маню, как свою бабушку. Так получилось. Бабу Маню заменить некем. Как думаешь, майор, её можно восстановить?
– Восстановить можно, что угодно, но не полностью – это будет скорее реставрация, чем ремонт и цена, как за реставрацию. Если это так важно, то…
– Важно! Майор, хочу вас попросить присмотреть за Зоей в дневное время, – сказал хозяин и добавил, – с оплатой, конечно. Я так понял, контракт выполнен, предлагаю продлить его на две недели. Лады?
– Хорошо, Игорь Николаевич. Буду завтра в десять. Могу идти?
– Можешь. В девять двадцать, в половине десятого я уезжаю, – я уже открыл дверь, когда меня догнало его напутствие, – Только без глупостей, майор.
– Не пользуйтесь телефоном и своим компьютером, пока специалисты не посмотрят, – ответил я. Пусть попереживает. А то «ты», «вы», «майор»! Глупостей не надо делать даже от нечего делать. Это же и восьмиядернику понятно!
5
В шесть без нескольких минут утра меня разбудил вызов Стаса. Что, блин, за мода такая, не смотреть на время?!
– Стасюк! – раз уж поднялся, то начал делать зарядку, – Что за срочность?
– Как прошли похороны? – спросил он, игнорируя моё недовольство.
– Ты же сам всё видел, я передавал тебе картинку! Ты только это хотел узнать?
– Я про общие впечатления, а не про картинку.
– Ну, и какие там могут быть впечатления?! Поплакали все, – я немного помолчал, Стас ждал, – Но, знаешь, ты спросил и я сейчас подумал, что там происходит какое-то душевное очищение, этого, пожалуй, на картинке нет. Зое стало легче.
– Кос, а тебе не кажется странным, что любая дворняжка знает, где, с кем и когда ты будешь? Ты не хочешь доложить наверх, что у нас тема нарисовалась? Я просто так спросил, чтобы разговор поддержать. Мы сейчас с Руфиночкой к тебе заскочим. У тебя минералка есть или со своей?
Ответа, разрешения, согласия от меня не требовалось. Я отложил гантели и начал упражнения на перекладине.
– А что это вы так – ни свет, ни заря? Минералку захвати, моих двух бутылок может и не хватить.
– Хоккей! Так мы ещё и не ложились, правда, Рыженькая? – Стас повернулся, наверное, в сторону Руфины и отключился.
А некому докладывать наверх! Тема по ведьме закрыта, отдел расформирован, нас со Стасом отправили в отпуск, Жор и Дин вроде на какое-то другое задание убыли. Спрашивать, куда и зачем, у нас не принято. Нового Стас ничего не сказал – он просто произнёс вслух то, о чём и я думал. Будто бы случайно подвернулась возможность слегка срубить деньжат по-лёгкому. А потом смертью Леры – ну, почему?! – пожаром в клубе и разгромом в доме Зои мне не оставили никакого выбора. Словно кто-то куда-то ведёт, причём, как по рельсам – ни шагу в сторону!
Будем полагать, что моё жильё находится под контролем, и отсюда выходить в сеть я могу только для заказа пива, да и то с оглядкой. Надо заказать пропуск ко мне Стасу и Рыжей. Это значит – работать автономно. В принципе – типовая боевая задача и решать мы её будем типовыми способами. До сегодняшнего дня я отвечал на вопросы, а, как исстари известно, отвечать на вопросы всегда труднее, чем задавать их. Это, как у нас с Европой было. Пока мы только реагировали на их подлости – чуть не развалили страну, а когда стали сами создавать им проблемы, настоящие проблемы, а не имитацию, вытащили их старые болячки, поцарапали немного, в ранках поковырялись, так сразу их концепт рассыпался, такими лапушками стали!
Теперь мы зададим парочку вопросов, посмотрим, как она выкручиваться будет, узнаем, хорошо ли она выучила уроки? Глядишь, прояснится, кто эта самая «она».
6
Я сел в позу лотоса, закрыл глаза, соединил большие и указательные пальцы, руки положил на колени ладонями вниз и начал детальную проработку плана. В таком виде меня и застали Стас с Руфиной – с закрытыми глазами и обнажённым торсом.
– Смотри, Золотце, – сразу зашумел Стас, – почти бог! Ты его таким не видела.
– Да, после дождя он выглядел по-другому, – согласилась Руфина.
У Стаса явно было приподнятое настроение. Он взял одну из моих гантелей, пару раз поднял её до плеча, демонстрируя свой бицепс, и одобрительно покачал мне головой. Я указательным пальцем сделал круг в воздухе, показывая, что везде может быть прослушка.
– Ты про прослушку, что ли? – спросил он, – а пусть знают, что мы знаем! Это, Руфиночка, как в боксе: ты собрался ударить, противник знает, но уклониться уже не успевает, знает и то, что его защита не выдержит. У него два варианта: попробовать всё же уклониться или ударить навстречу, потому что я раскроюсь, когда буду бить. Но я ведь знаю, что быстрее меня никого нет, разве что Кос, да и то только равный мне. Мы всё делаем быстрее всех. Ну, некоторые вещи я могу делать долго и не торопясь, правда, Рыбка? Но всё остальное – быстро! Руфиночка, сделай, пожалуйста, твой фирменный чай для Коса – утро, как-никак! Она у меня на обе руки мастерица.
– Стас, – сказал я, когда Руфина ушла на кухню, – хватит бузить. Ты считаешь, она и есть ведьма?
– Даже близко – нет! Но похожа – жуть! Когда я её первый раз ухватил за ягодичку, она отвесила мне такую оплеуху, что у меня целый час звенело в ушах! А вот против тебя работает кто-то из ближнего круга. Как ты представляешь себе ведьму, командир? Может она быть из нашего ближнего круга? Или кто-нибудь с ней? Она вообще человек или нет? Мы же тогда почти поймали, а нас взяли и отозвали. Ни один человек от нас с тобой уйти не может, а она ушла. Вот была и – бац! – нету!
Вернулась Руфина с двумя чашками. И чай у неё такой же бесподобный, как кофе.
– Ты цейлонский заварила или снова из пакетиков? – поинтересовался я, потому что у меня был и тот, и другой.
– От старого еврея, – ответила она и пояснила с особым произношением «р», – когда ты с девушкой или завариваешь чай – не будь евреем. Так он учил своего потомка. Вы, мальчики, мыслите перпендикулярно. Я думаю, что никогда бы ведьму вы не поймали, потому что её нет.
– Кос, у Руфиночки интересная идея, меня она почти убедила, многое объясняет. Мы обстоятельно поспорили, она разбила все мои возражения. Да ты сам мне кой-чего рассказывал!
– И когда вы только всё успели?! Руфина, ты имеешь в виду свою полевую теорию? Голограмма? Допустим, что так и есть. Правда, думаю, подходящего физического обоснования ты не нашла, даже не искала. Зачем, теория же красивая? А кто управляет голограммой? Всё-таки требуется ведьма? Так она есть или нет? Голограмма не обладает самостоятельностью и разумом! Разумом обладает тот, кто смотрит на картину или читает книгу, а не книга с картиной, – я пощёлкал пальцами и провёл рукой перед её глазами, как это делают врачи, – Вы меня слышите, девушка?
– Я тебе не девушка! – вспылила она.
– Это как раз понятно, – в тон ответил я, но примиряюще поднятые руки говорили, что ссоры не хочу, – голограмма – кукла, кто кукловод? Но даже не это главное! Главное – зачем? Когда поймём зачем, тогда поймём и кто. Я не верю в самодеятельность, не верю принципу: «Не ведают они, что творят». Ведают, ещё как ведают! Но кукловод, а не кукла. Это если принять твою теорию, как гипотезу. С той же степенью вероятности возможна и другая гипотеза на основе вполне материальной ведьмы.
– Я тебе говорил, Солнышко, – вклинился Стас, – что Кос – голова!
– Жук ведь как-то появился в бокале, – Руфина по инерции хотела поспорить.
– Фокусники показывают такие чудеса, что поверишь в их связи с потусторонним миром и способностью управлять пространством и временем, – девушка совсем заскучала, мне даже стало её немного жаль, – но мы берём твою гипотезу в качестве рабочей. Она достаточно безумна, чтобы оказаться правдой.
– Может это испытание нового оружия? – спросила она, не надеясь встретить никакой поддержки.
Мы со Стасом переглянулись.
7
… Скафандр, хоть это был и лёгкий вариант, всё же стеснял мои движения. Не могу понять, почему мы здесь должны его использовать?! Странный мир, в котором растительность похожа на кристаллы, а летающие создания – на рыб. Ну, не совсем рыб, у них есть перья, как у наших птиц и они такие же разноцветные, но вот форма – как у наших летающих рыб. А в местном океане плавают рыбы, как рыбы, медузы, как медузы! И атмосфера почти земная – кислорода чуть меньше, но дышать можно, мы пробовали соответствующую искусственную смесь.
Герберт сказал, что мы не должны допустить проникновение наших флоры и фауны в экосистему Новой Баварии, поэтому обязаны использовать скафандр. Ну, чушь полная! За год, что мы здесь, как бы мы не предохранялись, а всё равно наши бактерии уже есть здесь! Невозможно обеспечить абсолютную стерильность, мне кажется, что она и не нужна. Что, если мы и есть подтверждение той самой теории панспермии? И, если мы здесь собираемся обустраиваться надолго, то хочешь, не хочешь, а надо создавать наши оазисы. Сколько можно жить внутри изолированных баз? Элла давно уже предлагает провести эксперимент.
Я подошёл к дереву и присел на булыжник, лицом к стволу. В отличие от наших деревьев, местные были в определённой степени прозрачными, можно рассмотреть какую-то структуру, движение соков вверх и вниз. Это зрелище завораживало, как текущий ручей. Каждая веточка, каждый листик покрыты чистым льдом, вернее, чем-то, похожим на лёд, хотя температура воздуха была около двадцати пяти. Собственно, поэтому мы и называли местную растительность кристаллической. Подо льдом листья могли двигаться, в этом можно увидеть аналогию скафандра и меня в нём. Каждый листик – в своём «костюмчике». На солнце этот лёд невероятно красиво играл светом. Цвета растительности на Новой Баварии можно отнести к пастельным, поэтому и весь мир представляется нарисованным неизвестным гениальным художником.
Давно собирался это сделать. Я открыл стекло шлема и вдохнул полной грудью…
Kladr98:
А что дальше, OrphenJews? Очень хочется узнать! Такое зрелище! Такие краски!!!
Длинная пауза
Kladr98:
OrphenJews?
OrphenJews:
У тебя снова одни эмоции. Ты должен научиться ими управлять. Сегодня ты примешь последнюю таблетку, дальше должен обходиться без неё. И мне нужен анализ! Что тебе не понравилось в сюжете? Где ты увидел искусственность сцены? Это же важно, Kladr98! Ты прикоснулся к новому миру, который твои родители, твои прежние друзья не поймут. Не потому, что они плохие, а потому, что ещё они не готовы его принять. Они знают меньше, чем ты. Ты молодец, что привлёк кандидата, но мне нужен анализ!
Kladr98:
Мне показалось, что покрытые «льдом» деревья это слишком фантастично и нереально.
OrphenJews:
А ты считаешь, что за пределами Земли всё такое же, как в соседнем дворе? Ты допускаешь, что километровый астероид может быть не только каменным или железным, но, например, золотым или алмазным? Kladr98, скоро ты будешь сам проводить воспитание вновь прибывших, у меня большие планы, связанные с тобой. Раскрепости своё воображение! У тебя есть особый дар – чувство Справедливости. И я хочу, чтобы ты стал приносителем Её. Сюжет ты обязательно досмотришь, если захочешь. Теперь, как говорится, домашнее задание. Попробуй за следующую неделю найти пару, подходящую для реализации Справедливости. Не получится – не страшно, я даже уверен, что с первого раза не получится. Просто попробуй. Я выслал тебе несколько книг. Прочитай, они помогут тебе разобраться в ряде вопросов, которые ты мне задавал, и освоить пару-другую приёмов. Не начинай, пока не прочитаешь. Не стесняйся задавать вопросы мне.
Kladr98:
Спасибо, OrphenJews, я всё сделаю.
OrphenJews:
Просто попробуй. Не торопись. Не будь навязчивым и будь осторожен.
Длинная пауза.
Medium:
Красиво работаешь!
OrphenJews:
А то!
Глава 5 Провокация.
1
Хозяин уехал, пока Зоя спала, я занялся завтраком. Довольно бутербродов! Думаю, на омлет меня хватит, а ей понравится. В холодильнике были яйца, полпакета молока, а вот поиски растительного масла заняли некоторое время. К сожалению, нашлось только оливковое, да и то на самом дне, на один укус. Бабу Маню увезли, розетки поменяли. Насадок всяких было много, но все они предназначались для подсоединения напрямую к роботу. Пришлось взбивать вручную, надо признать, что у меня даже заныло плечо.
– Баба Маня тоже для меня всегда вилкой взбивала, – сказала вошедшая Зоя, грустно улыбнувшись, – только испарины на лбу у неё не было. А я так и не научилась, как она ни старалась. Привет, Игрек.
– Привет! – я разложил омлет по тарелкам и разлил чай по чашкам, – предлагаю после завтрака сходить куда-нибудь.
Некоторое время мы молча ели и пили чай. Пора девочке проветриться, рядом со мной ей безопасно – никто не погиб, находясь рядом со мной. Лера ушла танцевать.
– Что за лекарства ты принимаешь? – спросил я, делая последний глоток
– Да это был просто гипнотик на основе бензодиазепинового ряда, – ответила без запинки Зоя, а я чуть не захлебнулся, – снотворное.
– Поедем сегодня в парк? Подышим, покатаемся, – предложил я, после того, как откашлялся. Зоя кивнула с невинным видом. Есть у неё что-то от ведьмы! Может, это присуще каждой красивой женщине?
– Утилизатор! – вызвала она. Выдвинулся параллелепипед, открылась верхняя плоскость. Зоя бросила туда посуду с остатками омлета, – Утилизировать!
Вот это да!! У них кухня с голосовым управлением! А я!.. Три дня! Надо будет проверить и мою кухню.
– Подсолнечное масло! – по моему приказу из верхнего бокового шкафчика выехала полная бутылка, – Убрать!
2
– Ну, рассказывай, Игорь, как идёт ликвидация последствий? – спросил Радж Местан-заде, заместитель директора департамента безопасности.
Среднего роста, худощавый, лет пятидесяти мужчина, уже имеющий заметную залысину на макушке, но без намёка на седину, протянул по-восточному руки для приветствия Игорю Николаевичу. Это была его фишка – я, мол, человек с Востока, Восток – дело тёмное, радушный и тому подобное. На самом деле, никаких восточных языков не знал, говорил только по-русски с южным акцентом, а так как родился и вырос в семье военного, побывал во многих местах, с Востоком не повезло. Как-то он сказал, что языки ему не даются. Впрочем, он мог и прикидываться непонимающим – для пользы дела. Другой фишкой было нежелание восстанавливать растительность на голове, говорил, что это придаёт ему солидности. Молоденькие девчонки наверняка звали его за глаза лысым. Но всегда оглядывались, проходя ему навстречу.
– Самое неприятное, Радж, то, что столько постороннего народу набежало, а ещё сгорел домашний робот, мы зовём её баба Маня. Дом сделали относительно быстро.
– Вашу бабу Маню восстановят практически полностью, наши спецы хорошо знают свою работу, Игорь.
– Я не понял, она у вас, что ли?
– Если бы у меня был выбор, в чьей памяти покопаться: центрального домашнего сервера, телека в спальне или кухонного робота, я выбрал бы последнего. Ты не представляешь, Игорь, какие только секреты не обсуждаются в столовой! Тут тебе и обсуждения законов, и встречи с любовниками и любовницами, и заговоры против начальства, и составление отчётов вражеским разведкам. За супом, чаем или рюмкой. А спальня что – чего я там не видел или не слышал? Ты, Игорь, находишься на таком уровне, что мы не можем допустить, чтобы в памяти твоего домашнего робота копались посторонние. Так что ремонтируется он в нашей лаборатории.
– Сбылась твоя мечта, Радж, – сказал Игорь Николаевич, – ты получил то, что хотел.
– Я защищаю тебя, Игорь, а не копаю против, – сказал Радж без улыбки, – Вы с Натальей, наконец, оформите свои отношения?
– Радж, какое дело службе безопасности до наших отношений?
– Наташа очень неодобрительно относится к наркоманам, я рад, что у Зои всё в порядке. А что за парень крутится возле неё?
– Какая доброта! Я нанял телохранителя для дочери, – этот разговор всё меньше нравился Игорю Николаевичу, – За свои деньги, заметь!
– Майор знает своё дело, это правильно.
– Радж, но я не говорил, что он майор, – Игорю Николаевичу на миг показалось, что Местан-заде сознательно спровоцировал его реакцию.
– Разве? Ну, ладно. Мы выясняем, на кого была атака – на тебя или Зою. Я считаю, что на тебя, возможно, через твою дочь. Знаешь, тут мелочей нет, мы работаем над большим много-много-много-многомиллиардным проектом, который нравится далеко не всем не только за бугром, но и у нас. Любые провокации сейчас совсем некстати. А здесь, кроме аварии и смерть подруги твоей дочери в клубе, а потом и сам клуб сгорел. Удивляюсь, почему проныры с ТВ до сих пор не стали упоминать твоё имя в связи со всем этим? Думаю, что начнут. Баба Маня вернётся домой через два-три дня, пока продолжай пользоваться услугами ресторанов и магазинов. Ну, бывай, Игорь, не буду задерживать – у тебя же сегодня доклад.
Игорь Николаевич уже не был уверен, что он хочет возвращения бабы Мани. Радж что-то темнит. И подколол, и предупредил, и припугнул. Три в одном флаконе. А Наташу и Зою пора познакомить.
Андрей стоял на таком расстоянии, что обычный человек ничего не слышал бы из разговора шефа. Обычный человек, но не киборг.
3
Люблю есть мороженное на ходу. Я купил себе и Зое по одному, ну, того, блок между двух вафельных пластинок в блёклой обёртке и с дурацким названием «Тот самый пломбир». Дальше по аллее есть фонтанчик, можно будет сполоснуть руки, потому что мороженное довольно быстро таяло, мы даже остановились, не дойдя метров десять до него. Но вкус – фантастический!
– Баба Маня иногда делала для меня мороженное, но маленькую порцию, чтобы я не простудила горло и никогда не давала добавки. Знаешь, Игрек, вкус точь-в-точь! Я ещё хочу!
– То, что ты хочешь ещё – вполне естественно, но придётся немного подождать, – сказал я, – следующая порция будет где-нибудь в кафе и с горячим кофе.
По другой аллее, взявшись за руки, шли Стас с Руфиной. Стас прихлёбывал воду из бутылки, Руфина в руке держала розу. Вот это правильно! Девушка с цветком. Сейчас исправлюсь! В цветочном автомате я выбрал для Зои пролиски.
***
Термин «ведьма» ввёл Кирилл. Он как-то сказал в сердцах: «Да она нас водит по кругу, как ведьма странника в лесу!» Это оказалось так удачно, что стало употребляться и в официальных документах. Вообще-то, наши донесения, чтобы их понять, надо переводить на общеупотребительный язык как с иностранного. Там не только ведьму можно встретить.
Рыжая права – ведьма это оружие и к ней так и надо относиться. Хорошо бы посмотреть на этот меч без ножен, выяснить, какого он цвета, длины, одно- или двуручный. Типа, так. Стас убедил меня отправить инфу начальству, над ответом мы хмыкнули и крякнули. «Ваше донесение получено, информация обрабатывается». Ни запрета, ни разрешения, ни указаний, ни требований дополнительных пояснений! Парни, вам же, типа, самим интересно, можете поковыряться, а можете и не ковыряться, потому что, если что – мы вас не посылали и никаких заданиев не давали. Провокация в чистом виде!
Это сильный приём – провокация может заставить кого-то что-то сделать, хочет он того или нет, или же оправдать любые свои действия и поступки. Неувязки получились давно: если это чужое оружие, то почему свернули нашу операцию, хотя мы не достигли результата и, на мой взгляд, ведьма продолжает свою непонятную работу, а если наше? Проверка в условиях, близких к боевым, жертвы возможны и допускаются? Как-то не по-нашему это.
А может быть это вовсе не оружие, а просто цепь случайных совпадений. Мои ребята случайно погибли, Лера тоже. Будем считать, что это Кара-Кум, а не галактика Кин-дза-дза и Ашхабад – там1. Нет, это не вариант.
Дополнительный процессор – нужная штука, я думаю, что он не помешал бы любому человеку. Процессор ведь не только сам считает, он ещё и в мозгу помогает создавать новые связи, а старые делает более сильными. Я теперь и без импланта стал намного проворнее и, не побоюсь такое сказать – умнее. Хотелось бы, чтобы это ещё и передавалось по наследству. У умных родителей и дети должны быть умными!
***
– Мы на исходной, – прозвучал голос Стаса. Он присылал мне текст, а мой процессор распознавал отправителя и дублировал голосом Стаса. Так же дело обстояло и с моими посланиями у него.
– Игрек, вон кафешка, – показала Зоя, – го2 туда?
Она схватила меня за руку и потащила через отдыхающих, мы лавировали между катающимися на роликах и скейтах взрослых и детей, чуть не врезались в мальчишку, управлявшего с пульта своим грузовичком. Синяя кабина, белый кузов и надпись «4х4». Неужели Красовер?!
– Рома? – спросил я.
– Рома, – ответил мальчуган, – а откуда вы меня знаете?
Ответить я не успел, так как Зоя тащила меня дальше.
– Вон, смотри, свободный столик рядом с двумя гомиловками, – Зоя явно очень хотела мороженого, – Быстрее, пока не захватили!
– Рядом с кем?! – не понял я.
– Ну, вон же сидят две девчонки в белых кофточках! – добежали вовремя, к этому же столику спешила ещё одна пара, мы сели и Зоя помахала девушкам рукой, – Хайки!
На белом фоне кофточек девушек появлялась и исчезала надпись «#Гомилов?». Видя, что у меня глаза больше обычного, Зоя пояснила, что Гомилов это английское го ми лов – идём меня любить? – это приличные девушки и они не против, и не за деньги. Надо им просто понравиться. А белый цвет, как символ чистоты. Но они могут и отказать без объяснения причин. И ничего тут такого нет!! А если гомиловку кто обидит, то с ним в сети никто разговаривать не будет, забанят! И на всё про всё у них только два часа! Ты тоже принимала участие в этом, как его, будь он неладен? Ну и что? А родители? А они тут при чём? А полиция?! А что они нарушают?! Да этот флэшмоб идёт уже два года! Какой я отсталый, японский городовой! Действительно, любовь – не повод для знакомства.
– Я тоже на исходной. Смакуем мороженое рядом с двумя гомиловками, – передал я Стасу.
– Чего-чего? – он тоже не понял, потом послышался смех Руфины, через секунду он добавил, – теперь уразумел, командир. Отмечаю повышенное количество дронов-бабочек, блин, скоро уже не останется слов без второго смысла!
4
Мы пришли к выводу, что для того, чтобы организовать голограмму в произвольной точке пространства, необходимо иметь в этой точке материальные объекты. У Рыжей не только волосы золотые – у неё и голова золотая. Она предложила систему из десятка-другого дронов: одна часть должна была формировать зону изображения, а другая – освещать эту зону лазерами. Ну и где-то должны быть трансляторы управляющего сигнала. Мы не стали на этом этапе морочить себе голову, как голограмма формировала Жука. Пока оставили это за скобками, как и влияние на людей. Нам надо захватить несколько дронов, а там, возможно, прояснится и это. Оглядываясь назад, стало понятно, почему мы не могли поймать ведьму, куда она могла деваться, когда казалось, что деваться ей некуда. В «Десятке Треф» вся материалка была, вот только спросить не у кого, кто это сделал. Да и пространство там замкнутое.
Мы сегодня хотим попробовать запустить свою «ведьму», не страшилу, а что-нибудь нейтральное, чтобы не пугать людей. При этом, преследуем две цели: удостовериться, что это осуществимо на открытой площадке и привлечь внимание настоящей ведьмы, я думаю, что трансляции в сеть будут обязательно.
У нас должен «гулять» клоун с разноцветными шариками, такой же, как настоящий, более того, это будет копия с одного из тех, кто в это время работает в парке. Мы выбрали жёлто-красного.
– Начинаем, – сказал Стас, – выпускаю наших стрекоз.
Из-за деревьев начали вылетать разноцветные большие, сантиметров двадцать размаха в крыле, стрекозы – типичные детские дроны. Да мы их и купили в обычном магазине, единственно, что их по нашему заказу оборудовали маломощными лазерами. Чтобы случайно не повредили кому-нибудь глаза. Я буду управлять наземной частью.
– Игрек, попробуй, как вкусно с брусничным сиропом, – Зоя предлагала на ложечке мороженое из своей чашки, – правда, здоровски? Давай, за ма-аму, за па-апу! Ну, куда ты всё смотришь?!
И действительно, куда я смотрю? Вся нужная мне информация и картина всегда перед глазами, а красивая девушка вообще – рядом! Три жука выехали из-за дерева, включилась Руфина и над жуками возник клоун с шариками. Сначала он как бы парил в воздухе, но Рыжая ввела корректировку и клоун «приземлился». Теперь он никак не отличался от настоящего. Жуки совсем не были видны, потому что всё внимание забирал клоун.
– А ты попробуй, как я. Чуть-чуть мороженого, – я в одной руке держал ложечку с розовой вкусняшкой, а в другой чашку кофе, – а теперь маленький глоток. За ма-аму, за па-апу!
Мне надо было следить, куда и как поворачивается оригинал и так же делать с фантомом. Пока мы могли только копировать движения другого человека и это оказалось не так легко, как нам представлялось сначала. Дело в том, что окружение клоуна отличалось от того места, где работали мы. Сначала дети подбежали, чтобы получить шарик от клоуна, но потом, когда поняли, что это не настоящий, потеряли к нему интерес. Только одна девочка и два мальчика стали прыгать сквозь него, как через пламя костра.
В общем, мы получили подтверждение, что движущаяся по парку голограмма возможна, при желании она совсем не будет отличаться от людей или деревьев, или любого другого предмета. Если поискать, то можно найти готовую программу, управляющую движением голограммы. Наверное, можно всё это сделать одному человеку, но, скорее всего, действует, как и у нас, команда. После того, как детишки напрыгаются, можно сворачиваться.
Пока мы занимались фантомом, наше кафе осиротело – сначала одна, а потом и другая гомиловки приняли предложения и убыли в неизвестном направлении. За ними и определённое количество посетителей тоже покинули его, оставив на столиках недоеденные деликатесы.
– Сворачиваемся, Кос? – спросил Стас.
– А вы куда-нибудь спешите? Мы ещё мороженое не доели, – ответил я, – пусть дети поиграют с клоуном. О! Я сейчас стену сделаю, пусть прыгают сквозь неё!
После того, как детворе это надоело и они ушли, все, кто проходил мимо, стали обходить фантомную стену, как реальное препятствие.
– Кос, видишь две группы на роликах? Руфина утверждает, что последний из второй группы является дублем третьего из первой. Но кто из них ведьмин друг, не определяется.
5
«По сообщениям нашего источника представительницу так называемой золотой молодёжи, дочь известного чиновника Игоря Королевича – Зою, снова видели в городе после внезапной смерти её подруги в клубе «Десятка Треф», успешно сгоревшим буквально через пару дней. Зоя Игоревна была в сопровождении своего нового бойфренда, личность которого пока установить не удалось. Пара гуляла по нашему городскому парку, отведала мороженого в одном из кафе, в котором по странному стечению обстоятельств, проводилась акция «#Гомилов». Зоя приветствовала участниц, между ними состоялся непродолжительный разговор. По непроверенным сведениям госпожа Королевич около года назад уделяла своё внимание этой инициативе. Несмотря на все неприятности, преследующие её в последнее время, говорят, у них в доме был большой пожар, Зоя выглядела достаточно жизнерадостной и свободные брючки на резиночках на ней смотрелись также прелестно, как и она сама, а маленький букетик пролисков – просто находка к её ансамблю. Блузка, конечно, как всегда, провокационная, но с другой стороны, если встреча с гомиловками не была случайной, то лучшего варианта и не придумаешь. Мило смотрелась чёрная ленточка, вплетённая в локон, как мы понимаем, в память о подруге. Как только нам удастся выяснить имя нового бойфренда Зоечки, мы сразу вам сообщим. Будем держать вас в курсе событий, а вы будьте всегда с нами на связи! К другим новостям. Настоящий взрыв случился в инете после опубликования очередного выпуска известного блогера-разоблачителя…»
6
– Работаем, Стас! Одновременно против двух, я – третьего, ты – последнего. Руфина! Контроль за потоками данных, записывай всё, удастся определить источники сразу – хорошо, нет – будем работать с записями. Режим радиомолчания.
– Выполняю!
– Я поняла, Игрек, уже почти готова. Заканчиваю…
– Заткнись.
– Заткнулась.
***
– Зоя, на минутку отлучусь по надобнастям. Я мигом – туда и обратно. Веди себя хорошо!
– Я обещаю!
***
Мы вышли на центральную аллею, до роллеров оставалось около ста метров. Ширина аллеи ровно сорок метров, двадцать три я пробегу чуть больше, чем за секунду3. Значит, пока роллеры подъедут ко мне, надо пройти порядка двадцати метров. Плюс-минус. Я переключился на преимущественное управление от импланта, потому что только в таком режиме смогу обеспечить максимальную мощность организма и предельную скорость мышц. Это похоже на то, что чувствует хищник перед атакой на жертву – мыслительные процессы практически прекращаются, всё отдаётся на волю инстинктов. Есть только я и роллер. Он движется всё медленнее, я всё отчётливее вижу потёртость на его правом ботинке, щербинки на втором колесе, слышу скрип песчинок, по которым проезжает нога в пластике с колёсиками, чувствую запах пота, вижу текущую по венам кровь, слышу, как стучит сердце объекта моей охоты. Уже не дышу, запах только помню, это не фантом, это живой человек, но я уже в броске ему под ноги, он упадёт и получит перелом. Успеваю перегруппироваться, роллер практически весь падает на меня, а его голова опирается на мою ладонь, не достигнув асфальта. Я начинаю дышать.
– Мужик! Ты офонарел?! Куда под ноги лезешь? Я же на такой скорости мог тебя убить! – я улыбался, у него ничего не сломано, даже царапин нет, – Коля, брат! У меня всё в порядке, ты как?
Подъехал второй, как две капли воды похожий на первого. Близнецы! Начали собираться остальные роллеры, у которых были явно недружественные намерения по отношению к нам.
– Я же тебе говорил, что бежать надо вместе! – сказал Коля, потом посмотрел на нас и добавил, – Придурки! Поехали!
Братья покатили с группой дальше, совершая беговые движения абсолютно синхронно.
– Стас! Кос! Быстрее в кафе! – голос Руфины был не на шутку испуганным, – Зоя.
Девочка лежала на полу, возле неё сидела Руфина. Я сел рядом и положил голову Зои себе на колени.
– Она без сознания, – сказала Рыжая, – я успела. Роллеры были отвлекающим манёвром. Вот!
В левой руке у неё был десятисантиметровый шар, а в правой – тёмно-коричневый жук-олень.
7
… и вдохнул полной грудью. У меня даже закружилась голова от буйства запахов, ворвавшихся в меня вместе с атмосферой Новой Баварии. Воздух внутри станции после этого можно назвать лишь дыхательной смесью – без запаха, без вкуса, без любви.
В скафандре поддерживалась температура тридцать градусов, поэтому наружный воздух принёс с собой приятную прохладу. И мы целый год, а если считать и время полёта, то два, дышали неизвестно чем! Ради чего?! Ради того, чтобы соответствовать каким-то там инструкциям? Написанными теми, кто никогда не был два года в замкнутом пространстве, кто не видел всё это время одни и те же лица! Да вы хоть представляете, что это такое – видеть в иллюминатор живую природу и жить при этом в гробу? Где справедливость? Где хотя бы здравый смысл?
Я поднялся с камня и подошёл к дереву, поднёс веточку с листьями, источающую слабый пряный запах, к себе. Листик, будто обрадовавшись, засверкал звёздочками. Я осторожно подул на него, передавая ласковость нашего ветерка. Звёздочки погасли, лист как бы прислушивался к нему, ко мне. Ледяная оболочка начала таять и скоро листик оказался свободным. Насыщенность красок поражала воображение! Я любовался ими минуты две, затем краски стали блекнуть, лист начал терять форму, а потом и вообще – рассыпаться. От порыва местного ветра лист окончательно превратился в пыль, она попала мне в ноздри, от щекотного чувства я чихнул. И мгновенно вспотел.
Я судорожно захлопнул стекло. Меня охватило чувство такого ужаса, которого никогда не испытывал, памперсы начали наполняться, пот переливался через брови и заливал глаза, руки и ноги не слушались и я опустился прямо на землю.
Что я наделал! Что теперь будет? Говорить или не говорить? Меня же не пустят на станцию! Телеметрия всё равно покажет и разгерметизацию, и моё самочувствие.
– Клод, – зазвучал голос Эллы в наушниках, – что произошло? У тебя поднялась температура до тридцати восьми.
– У меня, похоже, расстройство желудка, – соврал я.
– Возвращайся, я тебя полечу, – проворковала она, – ты же знаешь, как я умею лечить…
OrphenJews:
Как дела, Kladr98?
Длинная пауза
Kladr98:
Был в ванной. У меня не было памперсов. Это обязательно, такой ужас и всё такое? Мне это не понравилось. У меня всё ещё руки дрожат. Я хотел спросить. Ведь мы ещё не летаем к звёздам, откуда такие подробности?
OrphenJews:
Так ты хочешь узнать, что было дальше? Или можешь сам предложить сюжет. Что-нибудь миленькое и сладенькое. На твоё усмотрение.
Kladr98:
Я хочу досмотреть. Боюсь, что моей фантазии не хватит.
OrphenJews:
Только не переусердствуй и купи памперсы. Я серьёзно. Как поиски пары?
Kladr98:
Как ты и говорил. С первого раза не получилось. Извини, меня мутит.
_____
Примечания (авт.)
1 Для всех, кто не смотрел или забыл – это почти цитата из фильма Георгия Данелия «Кин-дза-дза!». Кю – разрешённое ругательство, ку – все остальные слова.
2 Го – от английского go – идти, иди, пойдём, пошли (молодёжный сленг)
3 Лучшие современные бегуны за секунду пробегают только десять-одиннадцать метров.
Глава 6 Невынужденная ошибка
1
– Эх, мне бы такого бойфренда! Представляешь, он нёс Зоечку на руках от кафе до самой машины! И по виду это ему было совсем не в тягость. Я бы точно так же держалась двумя руками за его шею.
– Зависть до добра не доведёт. Девушка, наверное, в последние дни мало спала, вот силушки и покинули сердешную. Знаешь, как тяжело без сил? После такого бойфренда.
– Ой, у тебя всегда на уме только одно! А как же любовь? Такая чистая, светлая…
– У меня?! А что я сказал? Это у тебя извращённое воображение! И про любовь тоже. Там всё проще. Ладно, давай примем звонок. Алло, говорите, вы в эфире!
– Алё! Это я? Я в эфире?
– Да. Вы в эфире, если это точно вы. Кто вы, назовитесь, пожалуйста!
– Меня зовут Аля, я была, ну, в том кафе.
– Как интересно, здравствуйте, Аля! Ну, давайте свою сентенцию. А если это сенсация, то у нас будет подарок для Вас!
– Как клёвски! Ой, здравствуйте, конечно же! Там, это, э-э-э, она была весёлой, а потом, э-э-э, она жука испугалась и упала. Вот.
– Какого жука, Аля?
– Ну, такого – с рогами, как у оленя. Я его, ну, оленя, в смысле, видела в зоопарке. Ж-ж-ж. Я не рассмотрела, там, ну, в общем, я нагнулась за сумочкой, а когда поднялась, в глазах потемнело, ну, знаете, как туча пришла, потом тучка ушла, а уже она лежит. Ага, мне даже показалось, что тучка – ха-ха-ха! – и в правду была и ш-ш-ш в дверь улетела. Вот такая у меня новость!
– Спасибо, Аля! Это сенсация, особенно про тучку! Не отключайтесь, сейчас наши ребята поговорят с вами и расскажут, где и как можно получить свой подарок!
– А ты говорил, что Зоя не выспалась!
– И сейчас так говорю – слаба была, жук пролетал и ветром от его крыльев её сдуло! Давайте следующий звонок. Теперь ты говори! Слушай, а как там подружка барышни в «Десятке»? Что-то крутится в голове, никак вспомнить не могу…
2
– Вот смотри, Руфиночка, какой у нас сбалансированный коллектив, – Стас сидел за столом в очках с большими стёклами, на которые выводилось увеличенное сверхчёткое изображение с камеры и что-то делал с полуразобранным шаром, – ты здорово сечёшь в компах, программы пишешь, я могу покопаться в механике, морду кому-нибудь набить при случае. Кос, например… Золотце, а что Кос умеет? Да ничего он не умеет, поэтому он командует!
– Ну, ты хамло, Стас! – улыбнулся я, – что скажешь по шарику?
Мы были в гостях у Руфины, так как она наотрез отказалась ехать ко мне или Стасу. Типа, у нас компьютеры слабые. Это она, конечно, по незнанию. Хотя, конечно, свой есть свой.
– Знаешь, от чего я фигею? Смотри! – Стас снял свои очки, взял одну из частей шара и протянул мне, – Это ширпотреб, штамповка, одноразовая дешёвка, детский конструктор! Этого добра можно напечатать на принтере вагон за сутки. А вот какая здесь была электроника, высококлассному эксперту – это я про себя – определить не удалось. Выгорела начисто!
– И на эту дешёвку шли потоки приблизительно с десяти тысяч адресов, – добавила Рыжая, тоже сняв очки-виртуалки, – определить место, откуда реально шла передача, не удастся даже суперкомпьютеру. Если управлять из прекрасного далёко, будет заметная задержка сигнала. Если объект не двигается, то можно в него попасть, а если он бежит, едет или летит, то промазать метров на двадцать – раз плюнуть. Это хорошая винтовка, мальчики, которая стреляет с точностью двадцать метров? Мне кажется, что не очень. Это же понятно даже…
– Восьмиядерному процессору! – закончили мы со Стасом.
– Стас, – я, вращая пальцами кусочек ведьминого арсенала, напряжённо думал, – чем можно скомпенсировать низкую надёжность ширпотреба?
– Так количеством, Кос. Взял тридцать килограммов велосипедов на тридцать километров – по одному килограмму на километр – не один, так другой килограмм обязательно доедет до места.
– Я думаю, что этот детский конструктор – ложная цель, прикрывающий настоящую боевую единицу, их можно наделать много. Если бы ты нашёл несгоревшую электронику, то она тоже оказалась дешёвкой. И десять тысяч адресов – мусор, прикрывающий главный сигнал. Ведьма была где-то рядом, никакой задержки не было. Красиво, сволочь, работает! Руфина, ищи этот сигнал!
– Поняла, Ненаглядка, зачем нам нужен Кос? – Стас поднял указательный палец, а потом перевёл его на меня, – Кос – голова, поэтому он и командир, а мы только на подхвате у него!
– Ладно, мальчики, дуйте по домам, у меня, благодаря светлой головке нашего командира, сегодня работы на всю ночь, – сказала Рыжая, поднимаясь и давая нам понять, что спорить с ней бесполезно.
– А давай я помогу тебе, Рыбка! Чай буду подносить, – предложил Стас.
– Вали, вали, – отрезала Руфина, – сама всё сделаю, если нужно будет.
3
Стас вызвался меня проводить, он сказал, написали ведь, что это я кому-то надоел. Думаю, это не совсем так. На меня не нападали ни разу – всё возле меня, так что скорее это его надо охранять. Такси обещали через пятнадцать минут, время едва перевалило за полночь, час пик на дорогах ещё не закончился, пешая молодёжь использовала тротуары: ходила, стояла, смеялась, пила разные напитки из бутылок, чашек, стаканов. Их время только начиналось.
– Кос, ты представляешь, если действительно этих шариков и жуков можно сделать вагон? – спросил он.
– Представляю. Предположим, миллион, пусть не за сутки, а за месяц, по десять штук на одну – сто тысяч ведьм. Ни мы, ни наша группа даже близко не может что-нибудь с ними сделать за всю жизнь. Тут дуст нужен. Клеймо чьё-нибудь нашёл? Есть, к чему привязаться?
– Клейма чьей-нибудь конторы нет, но вообще оно есть и сделано по нашему государственному стандарту. Изготовитель – наша страна.
– То есть, где бы ни случился казус – «Сделано в России»? Кто бы ни нашёл – не ошибётся. Ну, конечно же! И очередной раз – «Империя зла».
– Эк, ты мощно задвинул, командир! Если это забугорные, почему до сих пор не случилось ничего?
– Для применения нового оружия, Стас, нужен такой повод, чтобы эффект был максимально разрушительный. После применения оно уже не секретное, будут искать и найдут способ противодействия. А может, пока не накопили в нужном месте в нужном количестве, особенно того, что мы называем ведьмой. Я думаю, что им нужен железобетонный вариант: вот документ, где произвели, вот те, кто привёз, вот билеты, отметки на границе, а вот то, что ещё не успело сработать. Сейчас словам не поверят, в прошлом это.
– А то, что мы видим – контрольные испытания из очередной партии? Да ещё можно будет сказать, что мы испытывали на своих гражданах! – Стас принялся развивать идею, – И есть ещё вариант. Ведьма – всё-таки наше изделие. Я бы не сбрасывал это со счетов, Кос. И всё что произошло – плоды наших шаловливых ручек. Не наших с тобой, конечно – мы паиньки.
– Я и не сбрасываю. Мне надо немедленно встретиться с отцом Зои, кажется, он толковый мужик и после разговора с ним – ещё раз доложу нашим. Устрою им соревнование, кто первым добежит до самого верха? – я хотел перевести дух, но тут мне в голову пришла другая мысль, – Стас, а у тебя не возник вопрос, как наша рыжая помощница так вовремя оказалась рядом с Зоей? У меня эта мысль постоянно крутится в голове. Как это она голыми руками нейтрализовала ведьму? И жука она поймала, и шарик тоже. Ты говорил, что она на обе руки мастерица, но не настолько же?! Спасла или не успела убить?
– Ты чо несёшь, командир?! Она же нас вызвала! Этого не может быть, потому что не может быть никогда! – твёрдо закончил Стас. Похоже, он будет защищать её до последнего.
– Не думала, что мы так скоро появимся, секунды ей не хватило, – я продолжал наседать, – заодно алиби получила. Как она вообще узнала, что Зоя нуждается в помощи? А?
– Ты из-за своей Зойки совсем, что ли, умом тронулся, Кос? Может, ты и меня подозреваешь?!
– И тебя тоже. Думай, Стас, думай! Ты же сам говорил, что есть кто-то в нашем ближнем окружении. Кто, Стас? – он не ждал такого прямого ответа, помолчав, я добавил, – Я тебе верю. Почти. И про группу смерти подумай – с неё всё началось. Стас, только ради Бога – осторожно! Помнишь, как Кире и Эду показалось, что они поняли, а оказалась ловушка? Сейчас понятно, что ловушка, а тогда…
Подъехала машина, я сел и назвал адрес. Оглянувшись, увидел, что Стас всё смотрел нам вслед.
4
Андрей возмущался, он говорил, что шеф только лёг, он не станет его будить ради того, что кому-то что-то кажется и бурчал, бурчал. Утром – пожалуйста, сейчас – нет. Согласился только после того, как я сказал, что пройду всю их защиту, если понадобится – сверну шею любому, кто встанет у меня на пути, но доберусь до нужного мне тела. И поговорю с головой, растущей на этом теле.
– Ладно, но имей в виду, что я тоже могу шеи сворачивать. И зачем только с тобой связался?! – закончил он.
– Андрей, я хочу, чтобы ты присутствовал при разговоре. Не в качестве телохранителя, а равноправного участника. Дело действительно серьёзное и твоя помощь становится необходимой в гораздо больших объёмах. Я буду через полчаса. Давай обойдёмся без ненужного самоутверждения и противостояния. Помнишь, что мы говорили друг другу в учебке? Мы – братья!
Игорь Николаевич ждал меня, стоя у стола в своём кабинете. Он был в халате, не думаю, что выражение недовольства было для того, чтобы показать его мне – оно было искреннее.
– Ну-с, майор, что Вы имеете мне сказать? Надеюсь, что-то важное? – спросил он, не здороваясь и не предлагая сесть.
При некоторых обстоятельствах я в приглашениях не нуждаюсь. Поэтому сел в кресло у прозрачного столика, и предложил сделать то же самое хозяину и Андрею. В центр стола положил деталь от шара.
– Андрей в курсе, он мне помогал, – я преувеличил, но тактически это важно, Андрей немного напрягся, но головы в мою сторону не повернул, – Против нашей страны готовится широкомасштабная провокация, Игорь Николаевич. Так уж получилось, что Ваша семья оказалась задетой этим процессом.
Я начал рассказывать о «ведьме», о деталях произошедшего в клубе, когда умерла Лера, о попытке нападения на Зою – ему доложили, что дочке просто стало плохо, у девушек это бывает – и захвате некоторых предметов, которые, как мы полагаем, принадлежат ведьме. По мере моего рассказа, интерес хозяина становился всё выше, он несколько раз брал в руки фрагмент, который я принёс. Первый раз почти брезгливо, потом внимательно рассматривая, особенно, когда я высказал свои предположения о том, что может сделать армия из ста тысяч таких устройств. В любой точке земного шара, в любой стране. Свой рассказ я сопровождал слайдами и клипами.
– Мои полномочия не такие уж большие, что я могу сделать, Игрек? – ну вот и имя моё вспомнилось, – Зоя в безопасности сейчас?
– Сейчас – да. Но если армада начнёт действовать, безопасности не останется ни для кого. Игорь Николаевич, Вы можете, нет, Вы должны немедленно инициировать срочное совещание Правительства или Совета безопасности. И не завтра с утра, а прямо сейчас. С утра уже должно выйти заявление. Вопрос войны и мира. Если мы расскажем об этом оружии, мы дезавуируем любые действия его создателей в ближайшем будущем. Инциденты уже нельзя будет связать с нашей страной. Я одновременно доложил и своему начальству.
– Вы предлагаете мне перепрыгнуть через голову моего министра? Меня съедят после этого живым, без соли и мой проект… Вот! Проект! Так его можно сорвать! – хозяин вскочил с кресла, но остался стоять на месте, он никак не мог принять решение.
– Тот, кто первым дойдёт до президента, будет неприкасаемым. По крайней мере, некоторое время, – я решил помочь Зойкиному папе в принятии решения, – а там видно будет. Я бы рискнул на Вашем месте.
– Ты прав, майор, а может полковник… или ефрейтор, – большой чиновник, который может стать очень большим, подошёл к своему рабочему столу и нажал несколько кнопок, над столом повис экран, с нашей стороны он был чёрным, – Королевич. Соедините меня с президентом, текст. Вопрос войны и мира… Да, уже началась!.. Я не сумасшедший… А это президент решит! Я жду на связи.
В течение десяти минут ничего не происходило, никто не двигался, даже позы не менялись.
– Голос! – произнёс хозяин и рукой показал нам с Андреем, чтобы мы вышли из кабинета.
– Доброй ночи, Игорь Николаевич, я Вас слушаю! – услышали мы голос президента, закрывая дверь.
5
Как только дверь за нами закрылась, Андрей схватил меня за грудки и прижал спиной к стене. Не то, чтобы я прозевал его движение, просто не ощущал опасности.
– Зоя не ведьма, слышишь, ты! – шёпотом произнёс он.
– Почему ты так решил? – спросил я.
– Ты никому не веришь! Я тебя знаю. Ты и Стасу не веришь, и мне!
– Нет. Я спросил, почему ты решил, что я считаю Зою ведьмой? Ведьма – техническое устройство, которым кто-то управляет.
– Техническое устройство, видите ли! Потому, что я ещё по учебке помню – ты никогда ничего не забывал, не отбрасывал никакой идеи, самой бредовой версии…
– Андрей, разве можно называть бредовой версию, которая оказывается правдой?
– Ты никого не любишь, Кос! Ты машина по распутыванию клубков!
– Люблю, – я вывернулся и поставил Андрея в то положение, в котором был сам. Затем отпустил и сделал шаг назад.
– Ты?! Кого?! А, понятно…
– Она была в тебя влюблена, не могла не быть. Ты сам отказался. Не стал рассматривать версию, которая показалась тебе чересчур бредовой. А она всегда бредовая.
Открылась дверь, Игорь Николаевич, уже полностью одетый, стоял в проёме.
– Выезжаем немедленно, через час начинается заседание Совета безопасности. Вы, майор, тоже – тон не предусматривал возражений.
– Если ваша дочь едет с нами – да. Если она не едет – я остаюсь. Игорь Николаевич, Андрей всё знает, у него есть все файлы. Зою Игоревну будить? – вопрос на моём лице легко читался, можно даже и не произносить.
Колебания были недолгими. Ну, если они и так целыми днями вместе, кто-то должен охранять и ночью, а Андрей всё знает. В конце концов, Зоя рассудительная, а майор обещал без глупостей. А там что делать? Не на улице же ждать, пока Совет закончится?
– Это так, Андрей?
– Да, шеф, информация у меня, – кивнул он и посмотрел на меня. У него сейчас перед глазами как раз проходила картинка упорядочивания файлов. Есть польза от потасовок!
– Хорошо! Поехали, Андрей! – Игорь Николаевич ещё хотел что-то сказать, но не стал.
Я только сел после их отъезда, как пришёл вызов от Андрея. По голосу можно было понять, что он передаёт это с большим удовольствием.
– Кос, буди Зою и дуйте за нами, вы должны нас догнать. Номер машины сто одиннадцать, чёрный «Медиум». Пункт назначения уже введён в память автопилота.
Зоя встретила меня в пижаме, по всей видимости, она только собиралась ложиться, так как никаких следов сна не было.
– Игрек?! – выражение неожиданности, сменилось на её лице радостью, – Я так хотела, чтобы ты вдруг появился! Идём!
– В другой раз, Зоя, – я отрицательно помотал головой, – через три минуты мы должны уже ехать. Твой папа выделил нам машину.
– Папа? А где он сам? – теперь на её лице было недоверие и непонимание.
– Папу срочно вызвали на работу и мы поедем туда же, – ответил я и понял, что ей никто не позвонил и ничего не сказал, – одевайся, Зоя. Буду ждать в холле. «Медиум» уже бьёт копытом.
– «Медиум»?! Игрек, правда «Медиум»?! Всегда мечтала, а папа не разрешал. Знаешь, там есть и ручное управление! Я мигом, Косик, – она даже не закрыла дверь и тут же начала сбрасывать пижаму.
Я прикрыл дверь и пошёл в холл. Через семь минут мы были в машине.
– Здравствуйте, меня зовут Медиум. Пристегните ремни безопасности, режим поездки «Экстренный».
6
… А сейчас пришло время нашей постоянной рубрики «Комментарий дня». Её ведущий Матвей Делидзе уже в студии. Здравствуй, Матвей, ну расскажи, что тебя заинтересовало сегодня?
– Здравствуй, Ирина, здравствуйте, слушатели и зрители. Ты знаешь, я возмутился тем, что наши власти как-то очень по-разному подходят к рассмотрению похожих случаев, если участниками их выступают люди из разных слоёв общества. К примеру, убийство. Представь себе, что произошло убийство на танцплощадке где-нибудь в Задрипанске, убита молодая девушка, подозреваемая – её подруга. Обе они рядовые, ничем не примечательные гражданки и родители у них такие же. Что делают в этом случае силовики, Ира?
– Ну, я думаю, что подозреваемую, как минимум, задержат и начнут выяснять что, где, как и почему. Если она ни при чём – отпустят.
– Умница! Именно так! По крайней мере, допросят. А если в роли подозреваемой оказывается дочь высокопоставленного чиновника, не в Задрипанске, а в столице, как ты думаешь, что будут делать силовики в этом случае?
– На мой взгляд, они будут действовать так же.
– Ошибаешься! Её даже не допросят и сделают вид, будто фигурантки не было ни на месте преступления, ни в городе во время оного.
– Матвей, ты перегибаешь палку. Мы знаем много случаев, когда задерживали детей очень известных в стране людей.
– А сколько из них было привлечено к суду, знаешь? Из трёхсот задержанных такого рода фигурантов по всей стране, за последние два с половиной года к суду были привлечены только двое, получил реальный срок один.
– Ты шутишь, Матвей?!
– Ирина, разве я похож на шутника? Вот совсем недавний случай. В клубе «Десятка Треф» при странных обстоятельствах внезапно умирает девушка, не буду называть её фамилию. Есть серьёзные основания считать, что имело место убийство. Подозреваемой в убийстве является Зоя Королевич, дочь известного чиновника правительственного уровня Игоря Королевича. И что? Её не только не задержали, но даже и не задали ни единого вопроса!
– Матвей, насколько я знаю, у девушки просто остановилось сердце. Никакое это не убийство.
– Очень даже какое, Ирочка! Симптомчики не те! Я разговаривал с одним специалистом, даже светилом в этой области, так он категорически отверг возможность простой остановки. Сердце кто-то преднамеренно остановил у здоровой девушки, а потом не давал запустить его! И это очень даже могла быть Зоя Королевич. А ты знаешь, что молодой человек, с которым сейчас встречается подозреваемая, раньше был, скажу так, поклонником Леры, умершей девушки?
– Да ты что?! Чудны дела твои, Господи! И всё равно, не могу принять, что сделала…
7
Элла поднялась с постели и подошла к иллюминатору. Какая же всё-таки у неё совершенная фигура! Она взяла правой рукой свой балахон, в которых мы ходили внутри станции, но не спешила его надевать, продолжая смотреть на пейзаж за стеклом. Мне и в голову не придёт торопить её. Изящный изгиб позвоночника, пушистые волосы светящиеся по краям в лучах местного солнца, длинные стройные ножки – такая картина не надоедает. Жаль, что это последняя наша встреча в этом году, с завтрашнего дня будет Лиза, уже пришло извещение.
– Что ты там увидела, Элла? – спросил я.
– Ты слышал о пиках, Клод? – она повернулась и стала теперь вполоборота лицом ко мне. Этот вид ещё лучше! Но, увы, всё хорошее когда-нибудь кончается, Элла стала одеваться.
– Ну, слышал. Есть четыре непонятных, очень похожих на искусственные, пика. Наверное, мы пока плохо знаем Новую Баварию, а вообще – это не по моей части. Орбитальное начальство почему-то не торопится их исследовать и мне по барабану. А почему ты спросила, Элла?
– Потому что я увидела пик из иллюминатора! Раньше никаких пиков не то, что здесь – в этом полушарии не было! Давай-ка посмотрим сводку новостей, – Элла ввела запрос, касательно этих непонятных сооружений, – Ого! За последний месяц их стало восемнадцать и они появились на всей планете. И эта новость не распространялась. Если спросят – ответят, а если нет, то на нет и суда нет. Совсем совесть потеряли! Неужели, подув на листок, ты что-то нарушил или включил?! Смотри, Клод, пятый появился на следующий день.
– Надо убираться с этой дрянной планеты и побыстрее! – я тоже начал одеваться, – следует доложить Герберту.
– Ты, наверное, совсем дебил, – психологи рекомендуют поскандалить при приближении момента смены партнёра, Элла, надо понимать, начала, – до тебя не доходит или ты от природы тупица? Нас никогда не выпустят с Новой Баварии – даже на орбиту. Неужели так трудно заметить, что мы никогда не посылали образцы? Мы отправляли только электронные отчёты о наших исследованиях. Иногда с орбиты к нам прилетают корабли, даже новые члены экспедиции, но никто и никогда не возвращался назад. Мы здесь навсегда. И разбираться во всём нам надо самим! Ну, за год можно было хоть раз пошевелить мозгами?! Хотя бы месяц назад, когда ты открыл стекло своего шлема? Или у тебя мозги находятся в районе семенных желёз? И шевелится только там?
Нет, это не психологический приём, она серьёзно. Неприятный холодок пробежал у меня от груди к низу. Мне почему-то сразу перестал нравиться вид из окна, он даже стал отвратительным. Навсегда. Когда это понятие становится реальностью, только тогда понимаешь это слово. Навсегда. Это больше не приключение, о нём никогда не расскажешь кому-нибудь в баре. Мне даже Элла перестала нравиться. Я услышал удаляющиеся шаги.
– Ты не скажешь мне «До свидания»? – спросил я.
– До свидания, Кладр!..
Кладр?! Почему Кладр? Должен быть Клод! Что-то сломалось в их кино, надо будет сообщить. Руфина сняла очки виртуальной реальности и потёрла кулачками уставшие глаза. Потянулась до хруста в суставах и только тогда, наконец, разомкнула веки. Вокруг неё была станция на Новой Баварии, которую она только что покинула. Виртуально. Или виртуально была? А где реальность? Руфина посмотрела на себя – это был Клод.
– УрфинДжюс! Программа поломалась!
– Отнюдь, Руфина, всё в полном порядке. Дрянь! Ты зачем стала обманывать взрослых дядей, мальчиком прикинулась? Понравилось быть мальчиком? Дяди обиделись. Ты просила справедливости, и она свершилась – виновные, на твой взгляд, были наказаны. На наш взгляд, правда, они ни при чём. Законники так же решили бы. Хотела приключений? Получи! Ты одна на станции. Или один, я совсем в тебе запутался. Говорила, всё, что тебе нужно, сделаешь сама? Делай сам. Может убрать у тебя всё между ног? Чтоб ты не заморачивалось? Вся Новая Бавария в твоём полном распоряжении, правда она тебя не любит.
Руфина снова надела очки, но вид никак не изменился, она снова сняла их. Клод не исчез.
– Не бросай меня, пожалуйста… Я совершила глупость! Мне страшно… Прости меня! Очень прошу! Я всё сделаю!! Всё!!!.. Я больше не буду. Оставь меня хотя бы самой собой! Пожалуйста… Эй! Есть кто-нибудь?
8
Стас собирался решительно поговорить с Руфиной. Надо всё разложить по полочкам. Он придёт неожиданно, застанет её врасплох, она сделает ошибку. Ну почему так? Им же было хорошо вместе, не врала она, когда говорила. Точнее, когда и говорить не могла. Она же не машина! Или машина? Ну, нет – таких машин не бывает! А какие бывают? Ведь он сам наполовину машина. А она ведьма!
Стас решил не идти через дверь, а подниматься по пожарной лестнице – одно из окон её квартиры было рядом. Стекло можно разбить, а через дверь могло и не получиться. По крайней мере, дольше возиться, Руфина может за это время сбежать. Поднимаясь по лестнице, Стас продолжал задавать ей вопросы и придумывать за неё ответы. Сам себя заводил и остужал себя тоже сам. У окна он был уже совершенно спокоен, как в обычном бою. Он же не просто наполовину машина – он боевая машина!
Чтобы проникнуть через окно, Стасу потребовалась одна секунда. Кувыркнувшись по осколкам стёкол от разбитого окна, отметив автоматически, что это спальня, он выпрыгнул в комнату, где ещё недавно они так дружно работали втроём. Руфина сидела перед своими компьютерами в очках, специальных перчатках, увешанная присосками с трубками по всему телу. Всё это позволяло получить гипервиртуальность. По трубкам временами проходили волны, создающие зоны давления или разрежения на коже, имитируя внешнюю среду. Одежды на Рыжей почти не было, в квартире тоже никого. Сама она на присутствие Стаса не реагировала. На экранах мониторов висел текст: «Не отключай компьютер! При некорректном выходе из программы девушка может умереть». Ведьма – она и есть ведьма!
Кос, конечно, не помешал бы, но где его сейчас найдёшь? Да если и найдёшь, пока он приедет… Ладно, решил он, понемножку можно, если осторожно. Стас начал исследовать комнату, чужих следов нет, кроме Руфины – только его собственные и Игрека. Значит, подключалась она сама, даже в районе спины, она достаточно гибкая, знает по собственному опыту. Оглядевшись сначала в ультрафиолете, а потом в инфракрасном спектре, Стас засёк все камеры. Взяв скотч, он методично, одну за другой, все их заклеил. После этого перешёл к микрофонам. Сказано было не отключать, про «не заклеивать» не говорили ничего.
Стас посмотрел на мониторы. Текст дополнился ещё одной строкой: «Ты уверен, что делаешь всё правильно?» Какие заботливые, подумал он и снизил индекс эмоциональности ещё на две единицы. Не стоит останавливаться на одной версии. Не обязательно ведьма. Она может быть и жертвой. В принципе, сохранять жизнь этой девушки необязательно, она нужна лишь для того, чтобы добраться до ведьмы или кого-то там ещё. В настоящий момент это единственная ниточка, которая ведёт к ним, надо работать мягко, чтобы её не порвать. Жизненные параметры человеческой особи нужно контролировать непосредственно. Необходимо найти соответствующий порт и подключиться. Стас начал свои исследования, он никуда не торопился, нашёл физические точки входа, проверил, как они связаны с другими частями системы, в том числе и без проводов. Проводя руками вблизи этих точек, Стас установил первый контакт, особь дёрнулась. Точности не хватает, нужно увеличить индекс эмоций на единицу. Девушка обеспокоена. Чтобы её понять, нужно будет работать при полностью раскрепощённой эмоциональной составляющей, девушку надо полюбить, но это потом, сейчас надо войти в систему и ничего при этом не сломать. Все шаги Стас записывал в отдельный чип, чтобы потом, если произойдёт фатальный сбой, командир смог проанализировать ситуацию и найти правильный путь.
Сделав очередное подсоединение, Стас увидел систему компьютеров и девушки целиком. Она была выполнена по схеме неотключаемой «бомбы». Обратные связи проходили через её мозг. Отключить обратную связь должна была она сама, а кто-то другой – замкнуть эту связь через себя, имитируя её наличие. Тогда «бомба» не взорвётся. Всё понятно! Индекс ещё на шаг вверх. Рыженькая. Ещё шаг. Ну, Рыбка, куда ты заплыла? Сейчас Стасик выпутает тебя из этой сети. Ещё шаг. Диковинный лес с летающими рыбами. Ты соскучилась? Куда тебя занесло? Ещё шаг. Странное ощущение, будто разговор с мужчиной.
– Ну, вот ты и попался! Самонадеянный тип! Нельзя на работе отвлекаться на баб, это всегда плохо кончается. Есть замки, которые закрыть можно и одному, но открыть – только втроём.
Глава 7 Идеальная бомба
1
– Радж, ты знаешь, что такое идеальная бомба? – спросил Игорь Николаевич.
Они обедали в «Старом городе». Этот ресторан мужчины выбрали лет пять или шесть назад. С тех пор стали завсегдатаями, у них даже был свой столик на втором этаже, откуда открывался вид на зал первого этажа и на набережную через высокие окна. Всё в ресторане было сделано подчёркнуто грубовато, но прочно, отчего создавалось впечатление надёжности и незыблемости устоев. И кухня в ресторане была классической, что привлекало не только людей, серьёзно относящихся к своему здоровью и имеющих возможность заплатить за него, но и снобов – здесь раздолье для выпендрёжа.
– Это там тебе задавали такие вопросы, Игорь? – Радж с присущим ему артистизмом покорял большой бифштекс с помощью ножа и вилки. Он в совершенстве владел всеми столовыми приборами, и, благодаря ликбезу, который лысоватый безопасник провёл с Игорем Николаевичем, тот тоже слыл знатоком застольного этикета. Однако рядом с Местан-заде он чувствовал себя как подмастерье рядом с мастером.
– И всё-таки? – настаивал Игорь Николаевич.
– Ну-у, – тянул время Радж, – раз бабахнул и война закончилась. Не так, да?
– Так, как ты говоришь, тоже неплохо, но ты прав – не так. Идеальную бомбу должен построить враг. На своих заводах, руками своих рабочих, разработанную своими инженерами, всё оплатить и сбросить её на головы своих братьев и свою собственную. Можно так, как ты сказал – раз бабахнул и война закончилась – а можно некоторое время бомбить, главное, чтобы им это было интересно, – Игорь Николаевич повертел вилку и аккуратно положил её, – Понимаешь, Радж, похоже, что мы строим такую бомбу. И не совсем понятно, на каком принципе.
– Мы строим её для кого-то, – спросил Радж, откладывая столовые приборы, – или для себя, Игорь?
Чиновник пожал плечами, взял вишенку из вазы, положил в рот, пожевал, прикрыв глаза и, нарушая все мыслимые правила этикета, выплюнул косточку в сторону. Косточка, пролетев полтора метра, покатилась по полу. Тут же засуетился уборщик.
– Радж, мне предложили новую должность, ты, наверное, уже знаешь. Пойдёшь ко мне начальником службы в ранге моего заместителя?
– Интересное предложение, Игорь, – Местан-заде стал рисовать что-то на столе вилкой для десерта, – у меня тут хозяйство, курочки, кролики, налаженная, спокойная работа, а ты предлагаешь всё бросить и месяцами мотаться с тобой по всей стране. Забавно! Почему ты не хочешь предложить эту работу начальнику твоей личной охраны? По-моему, он созрел для этого.
Игорь Николаевич скосил глаза в сторону телохранителя, сидевшего через два стола от них.
– Андрей уходит. Как он сказал, на очень интересную и перспективную для него работу. Наверное, он действительно созрел, а я просмотрел.
– Ладно, я согласен, но с одним условием.
– Принимается, Радж
– Не торопись. А вдруг это будет неприемлемым условием? Ты заберёшь домой свою бабу Маню, мы там несколько моих фирменных рецептов ей добавили, а ещё расширили её познания в кормлении маленьких детей, – Местан-заде хитро улыбнулся, – вдруг пригодится?
– Мы с Наташей пока не планировали ребёнка, – сказал Игорь Николаевич.
– Да при чём тут вы с Наташей?! – удивлённо сказал Радж.
2
День заканчивался. Я передал, если так можно выразиться, Зою на попечение охраны её отца, сел в Медиум и приказал ехать в центр города. Игорь Николаевич сказал, что Медиум – это специальная техника, приданная мне на время контракта, он должен быть уверен, что я буду в нужном месте в нужное время. Другой бы спорил, а я не стал.
То, что Рыжая не отвечала на вызовы – понятно, она могла закопаться довольно глубоко, по своему опыту знаю, а вот куда Стас, зараза такая, подевался, я не знал, и это мне не нравилось. Ни ответов, ни меток – «Абонент находится вне зоны доступа или отключил средство связи».
– Включить новости или предпочитаете послушать музыку, Игрек Косинов? – спросил Медиум. Обращаясь ко мне таким образом, он, наверное, подчёркивал, что не воспринимает меня в качестве хозяина.
– Давай музыку послушаем. Что-нибудь спокойное, на твой вкус, новостей мне сегодня и так хватило, но если будет что-нибудь экстренное – выведи, – ответил я, пусть поломает свои мозги, выясняя, какой же у него вкус.
Салон наполнился звучанием чего-то аргентинского, но в необычной обработке, где смешались танго, рок, джаз, рэп. Эта необычная смесь была именно тем, что хотелось слышать именно сейчас. Я сразу вспомнил водопады Игуасу1.
– У тебя отличный вкус, Медиум, – похвалил я автопилота, он оставил мои слова без ответа.
За последние двое суток я, оказывается, устал. Правительственные профессионалы работали со мной, как команда врачей в госпитале. Выжав из меня всё, что им нужно знать по их профилю, сделав отметки в сопроводиловке, передавали в руки других, те, сделав своё дело, третьим. И так без конца и перерыва. А ведь перед тем, как попасть к ним, я тоже не сидел, сложа руки. И никто не предложил мне хоть бы сухарь!
– В боксе есть бутерброды и горячий чай в термосе, – прозвучал голос Медиума в промежутке между мелодиями, – Зоя Игоревна распорядилась.
Я люблю Зою Игоревну!
– Спасибо, Медиум! И Зое Игоревне передай благодарность.
Стас говорил, что это можем быть и мы. Интересно, а что если провокация должна быть не за пределами, а в пределах? Если ведьмы начнут вытворять и гадить повсеместно, то дело дойдёт до беспорядков у нас! Заявления от Правительства так и не последовало – это же не просто так! Наверняка аналитики прокачали ситуацию во всех возможных направлениях и измерениях, проверили и на вкус, и на запах, оценили последствия. Что-то не срослось у них для заявления. Жаль, что бутерброды так быстро закончились, особенно с сёмгой, но они своё дело сделали – голова заработала.
Если, к примеру, проводили эксперимент, он вышел из-под контроля, или ещё что-нибудь, нас послали устранять последствия. Возможно, мы их частично, сами того не зная, погасили, нас отозвали – всего делов. Невинные люди погибли? Ну, я тоже не задавал вопросов, когда говорили, что того или иного субъекта необходимо нейтрализовать. Два раза были так называемые сопутствующие потери. Конечно, это несправедливо, когда гибнут невинные, но бывает… Ведьма, надо отдать ей должное, бьёт точно, сопутствующих потерь у неё нет. Как-то прочитал книжку о том, как делали атомную бомбу и сколько там молоденьких девушек погубили. Знали, что они практически смертницы, но стране нужна была бомба, а вредную работу кто-то должен был сделать! И здесь что-то типа бомбы, и тоже нужно позарез. В этом случае меня, если буду мешать, следует нейтрализовать. Блин, а я ведь неплохо выгляжу и планов у меня громадьё!
Группы смерти в эту теорию не вписываются – у нас всегда к ним было непримиримое отношение, такое же, как к разделке пленных и детей на органы. А они с ведьмой слишком тесно трутся. Подозрительно это. Совершенно правдоподобно можно предположить, что группа «Насекомые», спасибо Лере – ведьминых рук дело. Тогда это не наш эксперимент, моя нейтрализация необязательна и я ещё смогу самореализоваться. Но может быть, что это совпадение и группа смерти самостоятельный объект, никак не связанный с ведьмой. Раньше ведь они как-то обходились без ведьминой помощи! Отбрасывать не стоит, но вряд ли. Принципиально это ничего не меняет – за Леру я их по-любому достану и оторву всё, что торчит у них из туловища. А друзья помогут. Чёрт, но где же Стас? Есть ещё варианты: один, о котором сказала Руфина – ведьмы вообще нет, а другой – гости. Поедем-ка к ней!
– Медиум, поехали на Северина, двадцать три.
– Хорошо. Улица Гая Северина2, дом двадцать три.
3
Выйдя из машины, я автоматически посмотрел на окна и увидел, что одно окно открыто. Даже не так, оно было разбито, видимо с лестницы. Ну что же, пойду и я проторённой дорожкой.
Неприятный запах почувствовал ещё на лестнице. Когда я их увидел, то понял, откуда он. Руфина и Стас сидели в застывших позах, но были живы. Вполне возможно всё время, пока я их не видел, а это почти двое суток – без воды, еды и туалета. Первое дело вода. Сначала я смочил им распухшие и потрескавшиеся губы, потом языки, горло. Глотать они не могли, пришлось пустить воду через трубочку.
Какой фигни только нет в аптечке этой особы, но главное, есть детский крем – первейшее дело в спецназе! Где же ему ещё быть? Обезболивающего, к сожалению, там не оказалось. Смазал обоим губы. А что там внизу? Если действительно двое суток, тут и до гангрены можно досидеться. Я позвонил своему, теперь уже бывшему, командиру полковнику Ильевскому, обрисовал ситуацию. Он понял слёту и сказал, что спецмедики, спецкоманда и компьютерщики будут, попросил меня дождаться его.
Закатав рукав на левой руке Стаса, я увидел мигающий огонёк чипа, находящегося в режиме записи. Молодец! Теперь мне не наделать бы глупостей. Ни в коем случае не подсоединяться к ним! Запасное имущество у всех одинаковое, поэтому я взял чип из своих запасов, включил в параллель с работающим, а затем уже забрал чип Стаса. Его буду или будем смотреть на сверхзащищённом компе в изолированной комнате. На всякий случай. Вода делала свою волшебную работу, парочка стала дышать по-другому, а я повторял процедуры, ну, вот они уже смогли самостоятельно глотнуть.
Судя по всему, сначала Рыжая попала в ловушку, а потом и Стас, рванувшийся её спасать. Так работали когда-то террористы-смертники: после взрыва первого собирался на помощь народ, приезжали медицина, полиция и тут следовал второй. Хорошо, что вспомнил, надо проверить квартирку на взрывчатку – мало ли чего?
Осматривая квартиру, я нашёл прикреплённый снизу среднего ящика письменного стола пакет, в котором оказались пластиковая карта-ключ и документы на квартиру. Занятная девица, однако! Надо съездить и посмотреть, что она там хранит.
– Майор, – сказал Ильевский, войдя в жилище Руфины, – ты, безусловно, засранец, своими инициативами президентам спать не даёшь! Здравствуй, Кос, что нашёл?
– Здравствуй, Миша! – мы пожали руки, – Читать надо донесения и отвечать более развёрнуто, а не «вопрос изучается». Тогда полковники и президенты будут спать по ночам. Вот!
Я достал чип и протянул его полковнику. Про квартиру решил пока не говорить.
– Стас всё записывал, я поставил ему другой, – Михаил кивнул, забрал чип, тут же кого-то подозвал и передал его со словами «Срочно!».
– Мы давно за ней следили, но не думали, что она зайдёт так далеко, – сказал Ильевский.
– В чём далеко, Миша? Сейчас не она, во всяком случае, ловит дичь в силки, а сама в них барахтается. Если давно следили, почему не брали?
– Ну, взяли бы, ниточки оборвались, всё сначала, – ответил полковник.
– А сейчас ниточки целые или порвались? Вы, господин полковник, как те борцы с наркотиками: контролируемые посевы, контролируемые поставки, контролируемое распространение. Без них было десять килограммов на всю страну, с ними – тонна на область. И всегда ответ: «У нас всё под контролем!»
– Забываешься, майор! – не повышая голоса, но грозно произнёс Ильевский, – она была активной участницей группы смерти. А сегодняшняя группа не клуб самоубийц, теперь это сборище убийц. Она подозревается в вербовке новых членов.
– Подозревается, значит? Завербовала? Кого? – а я тоже не повышал голоса, пусть сам понервничает, – Вы же позволили ей завербовать и не знаете – кого! Вы выпустили к людям убийцу! Контролируемая поставка!
– Игрек, понимаю, день был напряжённым. Иди проспись, – полковник повернулся и пошёл в сторону балкона.
4
Я обшарила всю станцию – никого не было, во всех каютах порядок, одежда аккуратно сложена в шкафах, постели заправлены, никаких личных вещей. Мне казалось, что меня здесь и не нужно – станция работала сама. Сама обеспечивала себя энергией, сама ремонтировалась, сама планировала эксперименты, сама проводила и сама же составляла отчёты по ним. Зачем мы нужны были здесь, на поверхности? Сидели бы себе в орбитальнике… Господи, о чём это я?! Это же фикция! Это существует только в моём мозгу и мне надо найти способ освободиться от неё. Ничего этого не существует! Нет этого стола, хотя я ощущаю гладкость и теплоту столешницы, нет иллюминатора, нет Новой Баварии с её внезапно появляющимися пиками. Что с ними? Надо посмотреть. А ведь если вспомнить, то это Элла убеждала меня, что местной атмосферой не только можно, но и нужно дышать. Зря я её послушался. Самому надо было думать! А теперь что? Если это нарисовано, то в каких-нибудь закутках можно обнаружить недоделанную картинку и через неё попробовать прорваться в реальность. Ну, как вирусы ищут дырки в программе. Или если увеличить, посмотреть, например, переборку станции через лупу и увидеть пиксели. Нет здесь никаких пикселей! Ага, а если программа рисует только то, что у меня перед глазами, а позади ничего нет? Я резко обернулась и стукнулась локтем об открытую дверь. Чёрт, как больно! Синяк, наверное, будет.
Станция вздрогнула, как от удара и по ней пошла мелкая дрожь, частота и громкость звука от неё повышался, звук превратился в нестерпимый вой, я заткнула уши. Дрожь прекратилась так же внезапно, как и появилась. Километрах в четырёх от станции возник очередной пик. Они были разными – четырёх-, восьми-, шестнадцати-, и даже тридцатидвухугольные в сечении, по мере возвышения пики утончались, на их гранях есть выступы и углубления, идущие сверху вниз. Это не орнамент, а письмена. Откуда я об этом знаю? Вершину каждого пика завершал додекаэдр3. За сутки пики приблизились на пятьдесят километров, а те, которые были на горизонте, исчезли.
Внезапно пол подо мной провалился и я полетела вниз. Навстречу мне, на расстоянии пары метров со страшным скрежетом стремительно рос пик, нанизывая на себя нашу бедную станцию. Падая, я несколько раз ударилась об него – пик определённо был каменным! Вскоре я оказалась на грунте Новой Баварии, оглушённая, с многочисленными ссадинами и царапинами, головой, заполненной исключительно испугом. На мне был только балахон и лёгкие тапочки. Машинально потёр ладонью подбородок, проверяя щетину. Стоп, я знаю, кто я и не буду сама себя уничтожать!
…
День довольно быстро закончился, солнце уже касалось краем горизонта. И я не знала, что делать, где устраиваться на ночлег – под деревом или на нём? Моё дыхание больше не действовало на деревья. Лучше всего вернуться на станцию. Во всяком случае, можно экипироваться как следует: фильтры, аккумуляторы, если не скафандр, то более подходящий костюм, да палатка, в конце концов! Я облизала пересыхающие губы, но пока держалась, вода в ручье была чрезвычайно мутной и имела какой-то посторонний запах, совсем не такая, как наша вода ни станции. А ведь совсем недавно я был в восторге от запахов Новой Баварии! А сейчас выясняется, что мы вообще ничего не знаем о нашей планете. Даже какие здесь кровососы не знаем! Вдруг они для нас, типа кара-курта? Куснул и кирдык!
Я посмотрел на руку. Там как раз сидел один такой и пил мою кровушку. Удар закончил его никчемную жизнь. Вроде не умер, но место сильно чесалось. К чёрту! Даже если станция провалится вместе со мной в тартарары – я возвращаюсь домой!
Самая нижняя точка для входа располагалась на высоте около пяти метров – так высоко прыгать я не умею. По пику тоже не удалось забраться. Выступы были очень небольшими, опереться на них или ухватиться не получалось. Надо строить помост, лестницу или земли насыпать. Но это уже завтра. Надо пережить ночь. Я села и опёрлась спиной о грань пика. Почему-то знаю, что это самое безопасное место. Но как же хочется пить! Завтра попробую отфильтровать… Завтра попробую добраться до космодрома… Завтра…
5
– Игрек Косинов, – вдруг обратился ко мне Медиум, – ты умеешь управлять автомобилем в ручном режиме?
– Конечно, умею! В городе хуже, в основном по бездорожью ездил.
– Хочешь, попробовать? Я буду подсказывать маршрут.
– Отлично! А почему ты вдруг предложил, Медиум? – спросил я, усаживаясь на переднее сидение.
– Хочу проверить опцию, которую пока никто не использовал.
Я сразу утопил педаль в пол, завизжали шины, меня вдавило в спинку кресла, как при взлёте боевого самолёта. Под капотом движок не хуже самолётного!
– Осторожнее! – прозвучало в салоне.
– Ты же хотел проверить? – ответил я, – Вот и проверим!
– На перекрёстках я буду забирать управление, – сказал Медиум, – у меня уровень интеллекта – пятый и я не хочу его потерять.
6
Квартира, от которой я нашёл ключ, находилась на улице Автогенной. Это название всегда меня интриговало. Ни одного института или центра, связанных с изучением генов или хотя бы боком лежащих возле биологии, на ней не было. Дом я знал, там в подвале был магазинчик со всякой всячиной для рукастых мужиков, услугами которого несколько раз воспользовался. Там всегда толпился народ, большей частью в возрасте, можно не только пощупать товар, но получить дельный совет. Через интернет магазинчик не торговал.
В однокомнатной квартире мебели практически не было. Три стола, на которых размещались работающие компьютеры, и стул на колёсиках. На бледно-розовых потёртых обоях детской рукой было сделано несколько рисунков. Пол, напротив, был с очень хорошим современным покрытием. В углу, наверное, от прежних жильцов, осталось несколько игрушек, в основном, автомобили и коптеры.
На центральном дисплее вместе со звуковым сигналом появилась надпись: «Если ты это видишь, значит, с хозяйкой что-то случилось. Позвони по телефону …» далее шёл незнакомый мне номер. После того, как отключился звук, тишину нарушало только тихое шуршание воздуха от вентиляторов.
Я надел очки, лежавшие на столе. Передо мной развернулся объёмный интерфейс, на переднем плане бегала мультяшная рыжеволосая конопатая девчонка с двумя косичками и зелёным бантиком в одной из них, повторяющая: «Скажи пароль! Скажи пароль!»
– Пароль! – сказал я, приготовившись ввести номер телефона, полагая, что это и будет искомое секретное слово. Мне казалось, что Руфина сделала так, чтобы тот, кто сюда придёт, смог получить доступ, поэтому пароль должен быть простым. Но и этого не требовалось.
– Правильно! – сказала Рыжая, – полный доступ!
Выехали машинки, взлетели коптеры и сформировали «ведьму»! Руфина стояла в пол-оборота ко мне, затем повернулась и сказала:
– Привет! Думала, что будет Стас, а это ты, Игрек. Спрашивай.
Я сидел с открытым ртом, первое время не мог даже пошевелить языком.
– Кто ты?
– Сестра, у которой погиб брат. Это центр анализа и хранилище.
Одно дело запускать клоуна в парке и совсем другое – разговаривать с фантомом.
– Можно скопировать то, что здесь записано, Руфина?
– Лучше сначала поработать здесь, потому что на копирование инфы отпускается полминуты, а потом запускается процедура стирания. Если можешь организовать канал, способный качнуть один петабайт – вперёд, Игрек! Лучше спрашивай. Разговор людей более информативный, чем копание в памяти компа.
– Кто и как убил Леру? – я включил защищённый беспроводной канал записи данных с первого компа, не показывая это Руфине. Перед глазами у меня появился график записи и перечень файлов, которые копировались в настоящий момент.
– Я действительно не знаю. Чтобы разобраться со смертью брата, я вступила в группу смерти. Насекомые. Это как клуб по интересам, и там не все дебилы, там есть философия, там можно получить помощь и по любым другим проблемам. Например, процедуру Золотого жука мне там дали почти готовую, ну, в смысле, дали такие советы и приёмчики, что остальное я и сама легко сделала. Ловят пацанов и дурочек с переизбытком гормонов на чувстве справедливости. Этот центр сделала до того, как нашла их. Понимая, что со своего компа я не смогу определить, кто они и где находятся. Это должен был сделать сторонний центр, следя за мной и не подключаясь ко мне.
– Ну и как, определила?
– Нет. Помнишь, я говорила, что «ведьмы» нет? – призрак Руфины посмотрел мне прямо в глаза, я даже поёжился, – Так вот, все сообщения, которые я получала от Насекомых состояли из слов, каждое из которых приходило с какого-то случайного компа, а иногда и отдельная буква. То есть, кто-то лопатил Сеть, находил нужное слово или букву, собирал на опять же случайном аппарате и отсылал его мне, а у меня собиралось предложение. Как будто я сама себе задавала вопросы и сама отвечала! Мне страшно подумать, какие мощности, какие доступы должны быть, чтобы организовать это!
– Тебе же удалось это увидеть, значит, не такая уж большая сложность. Решаемая задача, во всяком случае.
– Наблюдать и делать самому – разные вещи, Игрек. Ты понимаешь, общение ведь идёт в реальном времени, неизвестно, что искать в следующий момент. Одновременно общается, например, тысяча человек, говорят на любые темы и для всех таким образом подбираются буквы и слова! Но и это ещё не всё – любая информация передаётся таким способом! Например, кусочек фильма, я проверяла, именно тот самый кусочек, передаётся с адресов, которые меняются тысячу раз в секунду. И это не торрент, скорее бот4! Ой, да я не знаю, что это такое! Штука глобальная. И люди не знают, что они участвуют в беседах, которые иногда бывают преступными. Слушай, Кос, а может это сама Сеть? Может она стала разумной? Может не только в беседах люди участвуют, но и в действиях? Каждый по безобидному камешку положит, не зная для чего, а в результате кого-то убьют. Те, кто носил камни, кого-то, тоже их приносивших. Или других.
– Кстати, Рыжая, а как ты оказалась рядом с Зоей, как шар и жука поймала?
– Я не Рыжая – я золотая! Понял? Пошёл поток, похожий на тот, когда умерла та девушка. Лера, ты сказал? Говорила же тебе, что разбиралась, почему обгадили мой плагин! Я и побежала, а шарик и жук просто валялись. Собственно, я ничего не делала, честное слово, только вас со Стасом позвала. Знаешь, я допускаю, что клоуна и роллеров нам подсунули.
– Как думаешь, Золотая, где сейчас реальная ты?
– Возможно, на Новой…
Компьютеры внезапно загорелись, уже через пять секунд они представляли собой оплавленную кучу пластика и металла. Пожара не произошло, но едким дымом наполнилась вся квартира, я открыл окно. Подключив чип, увидел, что записано ноль байт, то есть, ничего.
7
– Косинов, – меня вызывал Ильевский, – ты ничего не перепутал? Ты нам отдал тот чип?
– Тот, – ответил я, – а что не так?
– На нём ничего нет, – услышал я ожидаемый ответ, а потом совсем неожиданное, – подполковник, завтра к девяти быть на службе! Считай, что погоны я тебе уже вручил.
– Есть! – автоматически сказал я, – но я же…
В пустоту, полковник отключился, вероятнее всего – специально, чтобы не слушать мои благодарности или отказ. Какой, на фиг, отказ?! Если затевается крутое дело, то я буду в нём участвовать! Контракт на Зою придётся разрывать. Надо поговорить с её отцом. И с ней тоже.
– Медиум, едем в продовольственный магазин! А потом к твоему хозяину, – я снова утопил педаль, как только развернулся, но скорость не росла, – подсказывай дорогу! Сегодня, наверное, наш последний день. Почему не едем?
– Здесь негде разгоняться, Игрек, нужный объект находится через пятьдесят метров. Тебя ещё домой надо будет доставить. У меня появился новый режим для особо срочных поездок – «Режим Игрек».
Звёздочки положено промыть в стакане водки, чтобы лучше держались. Кроме, как с Андреем, это и сделать не с кем. Основную поляну можно позже накрыть, а сегодня чисто символически. Думаю литр на двоих – самое то будет. Посидим, побалакаем…
______
Примечания.
1 Водопады Игуасу находятся на границе Аргентины и Бразилии. Они больше, чем Ниагарские (Авт.)
2 Гай Ильи;ч Севери;н (24 июля 1926, Чудово, ныне Новгородской области — 7 февраля 2008, Московская область) — действительный член Российской академии наук, доктор технических наук, профессор, учёный в области разработки средств спасения и жизнеобеспечения экипажей самолётов, вертолётов и космических кораблей. (Википедия)
3 Додека;эдр — один из пяти возможных правильных многогранников. Додекаэдр составлен из двенадцати правильных пятиугольников, являющихся его гранями. Каждая вершина додекаэдра является вершиной трёх правильных пятиугольников. (Википедия)
4 Ро;бот, или бот, а также интернет-бот, www-бот и т. п. (англ. bot, сокр. от чеш. robot) — специальная программа, выполняющая автоматически и/или по заданному расписанию какие-либо действия через интерфейсы, предназначенные для людей. При обсуждении компьютерных программ термин употребляется в основном в применении к Интернету. (Википедия)
Глава 8 Личный выбор
1
После Медиума любая машина, а такси особенно, кажется телегой, запряжённой козами и управляемой бараном. Отец Зойки неправ! Ну, зачем было ей говорить, что у нас был контракт?! Мало ли как оно начиналось?! Он потом и сам пошёл на попятную, но было поздно. Зоя очень эмоциональная девушка, наверное, у неё внутри бушевал пожар, когда я говорил, а говорил долго, но она только кивала с безразличным видом. Когда я закончил она спросила: «У Вас всё ко мне?» Зря она так сказала, ну, ведь зря же! Вот покричала бы, даже попыталась бы поцарапать меня, ей стало бы легче, и меня услышала бы. Бы, бы, бы, бы! «У Вас всё ко мне?» Как из другого мира, как обслуге. Меня поставили на место. Поигрались и буде.
Игорь Николаевич, чувствуя себя виноватым, попытался предложить мне оставить на недельку Медиума, но я отказался. Почему родители, даже облечённые большой властью, такие беспомощные и глупые со своими повзрослевшими детьми?!
Одного литра нам с Андреем хватило, даже осталось больше, чем было. Его тоже вызывали, но в другой, какой-то новый отдел.
2
– Товарищ полковник, – докладывал я Ильевскому, – подполковник Косинов. Представляюсь по случаю присвоения мне очередного воинского звания.
– Поздравляю, подполковник, – ответил он, пожал руку и жестом пригласил сесть к приставному столу. Сам расположился напротив меня, – Такое дело, Кос, ведьмы оказались сильнее, чем мы предполагали. В общем, это оружие мгновенного глобального удара и мы его нейтрализовать не можем. Ты знаешь, наша война никогда не прекращалась, применялись разные методы доставить друг другу неприятности, устроить пакости, но на этот раз у них действительно появилась возможность безнаказанно физически нас уничтожить. Говорю тебе это, чтобы ты понимал всю серьёзность положения.
– Я понимаю и готов… – начал я, но Ильевский отмахнулся.
– Ведьмами заниматься больше не будешь, этим займутся другие люди. Ты сам станешь ведьмой, но там. Мы тут не просто штаны протираем. Некоторые элементы инфраструктуры на месте уже созданы, нужно завершить развёртывание и управлять системой. Она не такая кровожадная, как у наших партнёров, не больше, чем водородная бомба, – полковник довольно хмыкнул, – но демонстрация силы и решимость её применения необходима. Комплекс не убивает людей напрямую, он создаёт условия, при которых делается то, что нам нужно. Спецы расскажут тебе в деталях. Как раньше говорили, тебе, а точнее, всем нам, предстоит провести операцию по принуждению к миру и сотрудничеству. Обычный человек с этим не справится, да он вообще уже почти ни с чем не справляется, посылать большую команду – значит обречь её заведомо на провал, поэтому выбор пал на тебя. Работать будешь полностью автономно. Но даже ты в твоём теперешнем оснащении с задачей не справишься. Нужен новый имплант, кое-какие другие доработки. Через два года тебя сменят, если захочешь. Твоё решение?
– Надо, так надо, – а что тут ещё скажешь? Узнав такие секреты, можно только участвовать в них. Или… Но этого как-то не хочется. А доработка, ну, доработка. Если сказал «А», не надо быть «Бэ», как говорил Лаврентьев1, – я выбор сделал давно. Что там у Руфины со Стасом?
– Вот и ладушки, – сказал Ильевский, махнул рукой, связываясь с кем-то, – сейчас придёт человек, заберёт тебя. Стаса и эту перевезли в нашу лабораторию, но пока особых изменений нет.
Открылась потайная дверь в одном из шкафов, появился человек в белом халате и маской на лице.
– Удачи тебе, Игрек, – пожелал мне на прощание полковник. Мы покинули кабинет через ту же дверь в шкафу.
3
Я проснулась от нестерпимой боли. На месте укуса была язва, рука распухла, вокруг язвы довольно большой красный участок. Надо взять луковицу, отделить тонкую плёночку и внутренней стороной приложить к поражённому месту. Господи, Боже мой! Где я найду лук на Новой Баварии?! Ответ тут же появился в голове. Он должен расти в той низинке по дороге к космодрому. Там, на космодроме, в каждой единице есть аптечка, там есть вода. Я провела рукой по письменам на грани пика, мне показалось, что смогу со временем их прочитать. Но потом как-нибудь, рука болит просто нестерпимо!
В низине действительно росло что-то, похожее на наш лук – почти такие же перья, только толщиной сантиметров пять, высотой по грудь, на верхушках некоторых были белые и розовые соцветия. Строение луковицы оказалось тоже похожим. Я отделила плёнку, тут же потекли слёзы, и наложила её так, чтобы язва оказалась по центру. Этот лоскутик из лука оказался достаточно большим, но всю зону поражения не закрыл. Пришлось отделять ещё два лоскутка и проливать слёзы. Началась какая-то реакция, сопровождавшаяся шипением. Плёнка пузырилась, выделялась бесцветная жидкость, боль уменьшилась, а потом вовсе исчезла, а с ней и покраснение тоже. Но я ведь не знала, что это поможет! Может Клод знает? Он же изучал Новую Баварию, какие-то эксперименты проводил. Или я проводила? К чёрту! Я – Руфина Джумаева! Я выберусь отсюда! Всё будет хорошо! Но то, что находится под одеждой, говорит, это не совсем так. Под одеждой – Клод. И какого дьявола меня угораздило выбрать роль мальчика в игре с Насекомыми?! Была бы, по крайней мере, девочкой.
По дороге к космодрому мне встретился куст, ягоды которого напоминали по виду малину или ежевику, но были бледно-жёлтого цвета и по размеру, как большая слива. Они обладали слабым, но приятным запахом. Я решилась попробовать. Вкус, на мой взгляд, тоже пресноват, как у недозревших земных ягод – немного кислый, немного сладкий, не очень сочный, но неприятных ощущений не вызывающий.
Я уже видела верхушки антенных систем, идти не больше часа, но тут слева от меня показалась стая полосатых собак. Элла рассказывала мне о них. Они не нападали на людей, но и не пускали на свою территорию. Полосатики действительно были похожи на собак, только они не лаяли, скорее щебетали. Довольно скоро собаки преградили мне путь, вынуждая повернуть направо. Не успела пройти и сотни метров, как впереди я услышала сначала треск веток, а потом знакомый мужской голос. Стас?!
– Стас! – закричала я грубым голосом Клода.
Он появился из зарослей, как сказочный герой, я бросилась ему навстречу. Он меня нашёл! Стас! Не помню, что я кричала, пришла в себя, обнаружив, что Стас крепко держит меня за запястья.
– Ты чего, мужик? Не надо бросаться мне на шею, не люблю мужских ласк, – Стас освободил мои руки, – Я ищу рыжеволосую красивую такую девушку. Ты не видел её, мужик? И что это за место?
– Стас, это я – Руфина, – мой голос предательски стал совсем грубым, я бы сама себе не поверила, – а место – планета Новая Бавария.
– Новая Бавария, говоришь? А пиво тут есть? Ты, мужик, значит, и есть Рыженькая? Допустим. Будем посмотреть. Но спать будем раздельно.
На руку Стаса сел такой же комар, что укусил меня. Он должен взять пробу крови и ввести ферменты, я это знала, а потом место надо вылечить так же – луковицей. И съесть ягоду. Это входит в процедуру согласования с экосистемой Новой Баварии. Так гласил текст на пике, у которого я провела ночь.
– Меня зовут Стас. А тебя? – спросил он и убил кровососа.
– Руфина! – упрямо повторила я, – Это компьютерная игра, в которой мы оба находимся. В неё я попала под именем Клод, но это не имеет значения, Стас!
– Хорошо, Клод, компьютерная игра. Будем искать Руфину, – Стас чесал затылок, – Компьютерная игра! Ты хотя бы представляешь, сколько надо суперкомпьютеров, чтобы нарисовать всё это?! Нет, это что-то другое. Если это игра, то зайди в настройки и просто выбери себе другое тело. Или тебе денег на апгрейд не хватает? Так заработай! Убей кого-нибудь, отгадай загадку! Никаких менюшек или настроек здесь нет. Это не игра, мужик. Ну-ка, посмотри мне в глаза.
Стас схватил меня за плечи, развернул к себе, я узнала его пальцы, и заставил меня смотреть ему в глаза.
– Цвет такой же… Чёрт, имплант не работает, сейчас сравнил бы точно. Так, под правой лопаткой у Руфины есть родинка в виде ромба, – Стас снова развернул меня и заставил задрать вверх балахон, – Ё-о-о! Что тут в этих волосах можно рассмотреть?! У макаки, наверное, меньше шерсти! Ты брить это не пробовал? Или выдёргивать? Чёрт его знает, вроде похожа… Но всё равно – спать раздельно и на расстоянии!
Собаки не пустили нас к реке. Чтобы добраться до космодрома, надо переправиться на другой берег. Они буквально гнали нас вверх по склону. Наконец, они оставили нас в покое, и тут Стас показал на запад. На горизонте всё было чёрным, там бушевала гроза и сверкали молнии. Внизу, за деревьями этого не было видно, а отсюда всё, как на ладони! По реке двигался вал, сметающий всё на своём пути. Псы спасли нам жизнь! Если бы мы оставались там, то попали под раздачу. Поток прошёл и через космодром, унося с собой всё, что там было, куда-то в сторону океана. Я думаю, что нашей станции тоже нет.
…
Стас болел тяжелее, чем я. Найти лук после наводнения оказалось непросто, ягоду без собак я вообще вряд ли нашла бы. Стая жила рядом с нами, но своей жизнью. Как-то один из щенков неудачно сорвался с обрыва и повис на корнях дерева. Стая не могла ему помочь, мать бегала по обрыву, зовя малыша и слушая его жалобный писк. Стас решил достать щенка, самка сначала пыталась не пускать его, инстинкт говорил ей, любой чужой способен только вред причинить её детёнышу. Наверное, возвращение щенка стае в какой-то мере сломало предрассудки, а потом малыши периодически прибегали к нам и относили в стаю наши запахи. Нас признали.
…
Через три недели после потопа, утром в своём шалаше – у каждого из нас свой шалаш – я провела по руке и на ней остались волосы. Лихорадочно стала тереть по другой руке, моя кожа легко освобождалась от ненужной растительности Клода. Потом я избавилась от волос на ногах, а когда делала это на груди, обнаружила, что у меня она есть! Пока ещё небольшие, но зато настоящие женские сисечки! И попка стала меняться! Стас ни разу не назвал меня Руфиной, поначалу – только «мужик», иногда Клод, потом никак не называл, использовал «ты». Неужели я, наконец, услышу своё имя?! С тех пор, как встретила Стаса, я ни разу не подумала о себе, как о мужчине.
…
У нас на Новой Баварии с голоду не умрёшь. У нас столько съедобных плодов, корешков, в реке полно рыбы! Наклонись и возьми, не всегда даже наклоняться надо. Стас сплёл из лозы корзину с узким горлышком, за час туда набивалось столько рыбы, что нести было очень тяжело. Хватало не только нам, но и собакам. К тому же за месяц я навялила уже около сотни килограммовых рыбин. Вчера Стас первый раз ходил на охоту со стаей и принёс какую-то козу. После ужина он вдруг уставился на мою грудь, которая уже так выделялась под балахоном, что не заметить этого было нельзя.
– А там? – спросил он неожиданно осипшим голосом.
– И там тоже, – почему-то шёпотом ответила я. Спасибо тебе, Новая Бавария!
4
Внешне я никак не изменился. Интересно, они сами понимают, что я теперь умею? Думают, установив возможность блокирования импланта извне, могут мной управлять? Это вряд ли – то, что я осознаю, переходит под мой контроль, вплоть до рефлексов и процесса пищеварения. Как только пришёл в себя после операции, ещё не открыв глаз, а это мне не особенно надо, сразу же принял этот блок под своё управление и они, несмотря на все их компьютеры, получали те потоки данных, которые я считал нужным им отправить.
– Ты знаешь, кто ты? – спросил меня человек в маске.
– Я Игрек Косинов, полноценный человек. Подполковник. В общем, помню свою прежнюю жизнь.
– Игрек, мы не собираемся тобой управлять, – сказал мужчина в белом халате, снимая маску и перчатки, – У тебя сейчас такие возможности, что скорее ты можешь управлять нами. Пожалуйста, будь осторожен, пока будешь осваиваться, чтобы случайно никого не убить.
Под маской оказалось лицо молодого, не больше тридцати лет, человека.
– Давай, поднимайся и пройдись немного. Мы полагаем, что тебе теперь нет необходимости привыкать к чему-нибудь, все способности доведены до уровня навыков и инстинктов, как будто они были у тебя всегда. Так должно быть с любыми новыми знаниями и умениями, которые ты будешь получать. Мы так думаем, но как оно окажется на практике, практика и покажет. Да, меня зовут Илья Владимирович, можно просто Илья, – доктор протянул руку для рукопожатия.
Я пожал и узнал о нём почти всё: температуру, давление, семейное положение, подробности вчерашней встречи с медсестрой в его кабинете, план статьи в журнал. Некоторые сведения через тело, другие из сети, третьи, так сказать, расчётным путём. При этом сразу и без потерь времени на соединения и размышления – будто всегда это знал.
Вошла медсестра, принесла одежду на смену больничным штанам и рубахе. Не нужно быть киборгом, чтобы определить, что именно её тискал Илья. Довольно короткий халатик, не застёгнутые верхняя и нижняя пуговицы, ещё немного и будут видны трусики. А какие они у неё? Медсестра переложила одежду в одну руку, а другой стала поднимать край халата.
– Не безобразничай, Игрек, – сказал Илья, – держи себя в руках. Возьми у Маши одежду и переодевайся. Тебя уже ждут.
– Теперь я понял, что ты говорил. Ты правильный человек, Илья. Извини, Маша, я не хотел тебя обидеть. Но глядя на тебя, понимаю, что все хотят. Ну, ты поняла.
Медсестра благосклонно улыбнулась и царственно кивнула, прощая мне некоторые вольности. Ну, да, ошибочка вышла, не справился с новой способностью. Бывает. Только не у меня! Я ошибок не совершаю. Я, киборг – будущее человечества. Но спешить не стоит и выпячивать своё превосходство нецелесообразно. Скромнее надо быть, Игрек. Скромность ведёт к безвестности, а мне это и требуется.
5
Испытания системы показали её работоспособность. Три эксперимента прошли успешно, каждый из субъектов сделал то, что ему было предписано. Теперь можно начинать собственно работу. Первая акция – авария на заводе по производству хлора. Небольшая, но заметная, как в Бхопале2. Фактически я диверсант, вот диверсию и сделаю. Вернее, не я, а специалисты самого завода. Для этого нужно найти людей с проблемами или сделать людям проблемы, чтобы они стали пластичными, тогда они поймут, что во всём виновата эта проклятая компания и пусть она летит в тартарары. Операция будет готовиться чуть меньше месяца. Кому-то изменит жена, у кого-то окажется ребёнок наркоманом, кто-то узнает, что неизлечимо болен, у кого-то просто депрессняк. Человек пятьдесят, в критических местах – замечательная получится картина! Комиссия установит, что они погибли геройски, пытаясь предотвратить ещё большую катастрофу. А ещё, конечно, установит – имел место так называемый человеческий фактор. А когда его нет?! Все техногенные катастрофы происходят по вине человека. Страховая компания выявит многочисленные нарушения технических регламентов и откажет в выплате страховой премии. А суды признают справедливыми требования о возмещении вреда пострадавшим и родственникам погибших. Об этом я тоже позабочусь. Судьям и страховым агентам свойственны все человеческие слабости.
Они убили Леру, покушались на Зою, совершили множество других преступлений против наших невинных людей! А теперь ещё хотят сорвать контракт. Этот химзавод принадлежит одному из тех, кто хочет, чтобы нашей страны не стало. Плохо сделал нашей стране – не стало завода и денег. Думаете специально? Простое совпадение!
6
– Патрик, давай посвятим сегодняшний эфир журналистике. Какой-то пресной она стала в последнее время. После ухода Лиззи Бэйли, Янга, Абрамса, Сантьяго де Ньета, ярких, эмоциональных, въедливых личностей не видно. Что происходит с нашей профессией?
– С удовольствием, Хектор! Но я не согласен, что наша профессия пресная. И назову, не задумываясь с десяток довольно известных и ярких имён. Например, Ники Бада, Холи Бронсон, Жак Монсиньи, Грег Ремиговски . Продолжать?
– Патрик, но о политике с ними не поговоришь. Я согласен, ты назвал незаурядных людей, знающих своё дело, но дело какое-то… частное, что ли. Куда мир идёт, где громкие расследования? Мне этого не хватает.
– Хектор, может ты хотел сказать, что тебе не хватает вселенских скандалов? Ну, чем тебе не нравится Монсиньи, пишущий о проблемах современной молекулярной химии? Ходячая энциклопедия! Но ты прав, о политике и он не желает рассуждать. Возможно, после того, как некоторым журналистам судьи назначили чувствительные штрафы за распространение лжи, никто не хочет говорить на эти темы. Сначала журналистов судили, за то, что говорили правду, а потом за то, что лгали, сначала за то, что были чересчур свободными, а потом, за то, что слишком ангажированными. В результате журналистское сообщество в определённой степени оказалось дезориентированным. Что писать – правду или ложь?
– Ну, конечно, правду, Патрик! Кто же будет спорить?!
– Не скажи, Хектор. Какую правду ты имеешь в виду? Нашу правду или ту, о которой говорит наш оппонент, противник? Правда и ложь имеют множество оттенков и отличаются друг от друга только на краях некой воображаемой линии. В середине этой условной шкалы правда и ложь не отличаются друг от друга. Иногда расстановка акцентов может изменить смысл сказанного на противоположный. Не всегда правда вообще нужна по каким-либо соображениям.
– Патрик, это не лезет ни в какие ворота! Правда нужна в подавляющем количестве случаев!
– Вот видишь, ты только что полностью со мной согласился. Я сказал – не всегда нужна правда, а ты сказал – нужна в подавляющем количестве случаев, суть одна и та же, по-другому расставлены акценты. Создаётся впечатление, что мы стоим на противоположных позициях. И что очень важно – на таких незначительных расхождениях можно развести группы людей по разные стороны баррикад. Здесь, Хектор, можно увидеть ещё одну сторону лжи. Не говорить о событии или проблеме – это то же самое, что распространять ложь. Лиззи Бейли рассказала мне в личной беседе, почему она ушла из журналистики.
– Ну-ку, ну-ка, Патрик, поделись, это интересно!
– Ты помнишь её эмоциональные репортажи с Ближнего Востока, слёзы, когда она рассказывала о маленькой покалеченной девочке? Так вот, она сказала, что всё это ложь, всё постановка. Лиззи рассказала, как Мак-Адамс купил её с потрохами, а Гольдберг требовала репортаж установленного образца, определённые моменты в упор не видеть, иначе грозила уволить. Репортажи большей частью делались во дворе гостиницы, никогда она не выезжала туда, где стреляют или бомбят – это всё компьютерная обработка. Через какое-то время то, что она делала, стало ею самой, и убеждать не надо было. Видела только то, что хотела и не видела того, чего не должна. На душе спокойно, на счету не пусто, в кругу коллег – в почёте. Как она сказала, Бог её покарал за всё это. Старший сын попал в тюрьму и оттуда не вернулся, а дочь умерла от передозировки наркотиков. Лиззи говорила, что пока она моталась по странам и несла миру ложь, дети оказались без материнского внимания и любви.
– Патрик, а ты не боишься, что Мак-Адамс может подать на тебя в суд?
– Нет, Хектор, не боюсь. Пусть подаёт, Лиззи мне многое о нём рассказала, он виновен в гибели миллионов людей, как и его предки, поставлявшие индейцам заражённую сибирской язвой одежду. Да и не до меня ему сейчас – после катастрофы на химзаводе он сам сейчас в процессах по самую макушку. Возможно, что Господь и к нему обратил свои грозные очи. А Фанни Гольдберг я не по зубам.
– Ты стал таким набожным, Патрик, не замечал этого за тобой раньше.
– Возможно, если мы все будем думать, что вдруг Божий суд всё-таки есть, будет лучше. Для журналистики в том числе. Нужно только сделать верный выбор.
7
Полковник Ильевский вошёл комнату, заполненную аппаратурой. Центральную часть комнаты занимали два стола, похожих на хирургические. На одном столе лежала девушка с рыжими волосами, на другом – мужчина с развитой мускулатурой. Тела были опутаны трубками и проводами, соединяющими их с многочисленными медицинскими приборами и компьютерами. Он постоял немного возле них, зачем-то поправил одну из трубок и вышел. За дверью его ждал ведущий инженер.
– Ну, что, так и нет никакого прогресса? – спросил Ильевский.
– Прогресса нет, но и ухудшения за последний год тоже, – ответил инженер, – поразительно, но медики говорят, что нет атрофии мышц. Мне кажется, что они сами не хотят возвращаться, они там счастливы. Там, на Новой Баварии, они чувствуют себя дома. Это их выбор. У них всё переплетено – он строит мир для неё, она для него – и разорвать это невозможно. Планета тоже против нас – делает всё, чтобы им было хорошо.
Полковник кивнул и пошёл по коридору.
– Миша! – окликнул его руководитель медицинской группы, мужчина лет сорока, – Ты это видел? Тебе уже доложили? Последний отчёт? Я совсем перестал понимать что-нибудь в медицине!
– Что экстраординарного случилось, Яков?
– Женщина беременна! Срок три недели. Я понимаю, что они там спят в одном шалаше, но здесь?!
8
DedMoroz:
Я знаю, что ты это видишь, Medium. Знаю, что физически тебя достать нельзя. Меня тоже. Я не ищу справедливости, особенно для тебя.
Medium:
Что тебе надо, DedMoroz?
DedMoroz:
Мы оба удобно и полностью разместились на боевых позициях. Ты готов уничтожить мою страну, точно также я готов уничтожить твою. Не будешь делать резких движений и я тоже не буду, но отвечу на каждый твой пук, возможно, несоразмерно.
Medium:
Зачем ты раскрываешь мне стратегические секреты? В чём твоя выгода? Что ты хочешь взамен?
DedMoroz:
Так было с атомной бомбой: взорвали и рассказали, что у нас тоже есть. Всем стало спокойнее. В отличие от бомбы, против тебя и меня защиты нет в принципе. Понятно, что не мы с тобой решаем, в какой момент будет запущена главная программа, важно, что в тот же момент сработает ответная. На какого-нибудь Бармалея будет Буратино. И ещё. Ты убил девушку с помощью Золотого жука. Ты тоже потеряешь дорого тебе человека. Точно так же – в момент наивысшего эмоционального всплеска, наибольшей радости придёт высокочастотный импульс в нужное место, внутри всё взорвётся.
Medium:
Не делай этого. Это была ошибка.
9
Я не стал убивать ту негритянку, которая так радовалась тому, что её выбрали капитаном команды болельщиц. Не знаю, почему. Возможно потому, что прыгать она не особенно умела, или из-за слёз радости, а может просто потому, что она Лере ничего плохого не желала, и вообще ничего о ней не знала.
После двух лет я возвращаюсь. Своего сменщика не знаю и не видел. Просто в нужном месте появилось сообщения, что с нуля часов первого июля я в отпуске на два месяца.
Зоя ответила не сразу.
– Алё! Я слушаю! Кто это?
– Это я.
P.S.
У Руфины родился мальчик. На Новой Баварии родилась девочка.
_____
Примечания.
1. Выражение действительно принадлежит академику Лаврентьеву – основателю Сибирского отделения Академии наук СССР. Опубликовано в журнале «ЭКО». (Авт.)
2. Бхопальская катастрофа — крупнейшая по числу жертв техногенная катастрофа в современной истории, произошедшая в результате аварии на химическом заводе, принадлежащем американской химической компании «Юнион карбайд[en]» и находящемся в индийском городе Бхопал (столица штата Мадхья-Прадеш) ранним утром 3 декабря 1984 года, повлёкшая смерть по крайней мере 18 тысяч человек, из которых 3 тысячи погибли непосредственно в день аварии, а 15 тысяч — в последующие годы. (Википедия)