Однажды вечером я зашел к братьям Михе и Лёхе С.. Просто по пути домой. Проходя мимо их дома, я всегда видел: горит ли свет, если горел, верная примета, что братья дома, ну, или кто-то один. В тот вечер я зашел или книгу вернуть, или поговорить, а может, не очень-то хотелось домой. Мобильных не было, и предварительно можно было не звонить, люди ходили в гости к друзьям запросто.
Братья оказались не одни: в гостях невысокая девушка, яркая помада, короткая юбка, черные колготки, свитерок. И шрам на лице. Не портящий её, но привлекающий внимание. По какому делу она здесь, зачем – пролетело мимо моих ушей. Я забыл - зачем завернул к братьям. Лёха сказал: «Ну вот, Серёга пришёл, надо ставить чайник, варенье доставать, а то он просто так не уйдёт». А Миха сказал: «Познакомьтесь. Серёга поэт, а Света на швейной фабрике работает». «Да ну, какой я поэт», - отмахнулся я, а сам подумал в рифму «Света с того света». Миха сказал: «Сейчас», взял гитару и спел единственную песню собственного сочинения на мой текст.
Улыбка не сходит с лица Светы. А я подумал, что слова песни просто никуда не годятся, и готов провалиться от стыда сквозь все пять нижних этажей, подвал и землю.
Мы пьем чай. И всё время встречаемся глазами. И я мучительно молчу. Болтают братья и гостья. О каких-то своих общих знакомых. И я узнаю, что Света ждёт парня из армии, и даже, что она недавно к нему ездила в часть, далеко - в Центральную Россию. И тут же я вспоминаю историю, как одна девушка в нашем коммунарском клубе тоже проводила парня в армию, а потом встретила другого, полюбила его, вспоминаю, как я злился на эту девушку, как мне обидно было за того, кого она не дождалась, а теперь вот как… Впрочем, что это я? Ничего же страшного не произошло, и не произойдет, наверное, нет - наверняка. Просто красивая швея и студент с больным воображением.
Я иду провожать Свету до остановки. Она живет на окраине, надо успеть на последний автобус. Она просит меня что-нибудь прочесть из своих стихотворений. Прямо здесь? В сумерках? На улице? Я всё забыл.
Подходит автобус, я впрыгиваю в него в последний момент вслед за Светой. «Решил проводить, всё-таки поздно уже», - говорю я. Зачем? Мы едем молча. Автобус пустой. Света молчит и улыбается, я молчу и тоже улыбаюсь. Мы смотрим друг другу в глаза. Она выходит за две остановки до конечной, а я еду дальше, потом домой. Мне очень страшно, очень хочется, чтобы этого вечера никогда не было, чтобы я не заходил в гости к друзьям, потому что внутри меня зреет какой-то ураган, который сломает, может быть, мою жизнь и ещё чью-нибудь. Вечер прохладный, но мне жарко, я пил только чай, но кружится голова (и это не метафора).
Мама уехала в деревню к родственникам. Я один, я пишу весь вечер, стол пусть, только тетрадь и ручка. Выходят какие-то красивые строки, но я не обманываюсь, завтра они могут поблекнуть при свете дня, мои стихи - вампиры, они гибнуть при солнечном свете.
Звонок в дверь, это Света. Вспомнил, я же пригласил её в гости. И она вот так запросто пришла. После смены на фабрике. Я пою её чаем. Ещё нет никаких пакетиков, это настоящий чай. Мы смотрим альбомы, она просит почитать стихи. Но я отказываюсь. Она вырывает у меня тетрадку. Я пытаюсь отобрать. Тетрадь скручивается винтом. Она смотрит испуганно и вызывающе одновременно. Глаза в глаза. Я всё понимаю и ничего не понимаю. Она же ждёт парня из армии. А я влюблен в Катю. Или уже не влюблен? Или она уже никого не ждёт? Кто-то бросает в окно снежок. Мы вздрагиваем, бежим к окну, приоткрываем шторы.
За окном метель, в стекло ветер бросил заледенелый пакет. Крутит так, что почти не видно мусорных баков в десяти метрах. «Наверное, мне пора, а то скоро так заметет, что автобусы встанут». И тут я говорю совершенно невероятную вещь: «А ты оставайся, я тебе на мамином диване постелю». Мы отрываемся от метели и смотрим друг на друга. Она хочет что-то сказать, но не говорит. Я хочу что-то сделать, но не делаю. И тут гаснет свет.
Где-то обрыв линии. Конечно, такая вьюга. «Оставайся», - говорю я снова. Я молю небеса, чтобы она осталась. Просто осталась, я говорю себе, обманываю себя, что мне ничего не надо, просто пусть будет так, что у меня заночует девушка. Я зажигаю свечи. Тишина.
Слышно как за окном завывает ветер. «Ни людей, ни света», - говорю я, снова выглянув в окно. «Нет, ну, Света-то есть», - говорит она. Я хочу пошутить про конец света, но вдруг понимаю, что это шутка будет очень опасной. Всё становиться опасным в один миг: слова, движения, взгляды. Я двигаюсь осторожно, я смотрю на свечу, а не в глаза. Это просто девушка, знакомая друзей, это просто я, между нами ничего не может быть. Это невозможно!
Мы целуемся – это невозможно! Мы раздеваемся – это невозможно! Мы лежим в кровати – так не бывает! «Я что у тебя первая?» - спрашивает Света. Я слышу долгое эхо в голове: «…первая, первая, первая…» Но эхо обычно затихает, а это слово летит, летит, как мотылек на стекло лампы, бьется, бьется, обжигается и снова бросается на горячее пламя.
Сергей Решетнев ©