В зрительном зале появляется Алексей Кириллович. Он разговаривает по телефону. Проходя к сцене, Алексей Кириллович здоровается с молодыми мужчинами, кланяется старшему поколению, посылает воздушные поцелуи девушкам.
-Нисколько, Кити. Для Вас в любое время. Всегда рад слышать Ваше очаровательное сопрано. Звоните без всяких церемоний. Вы же знаете мое отношение. Как матушка? Так вы вместе... В Зарядье... Как я завидую. Увы, увы,... Собирает гербарий? Меня всегда поражала юная любознательность Вашей матушки. С удовольствием посмотрю. Да, прекрасные экземпляры.
-А что батюшка? Слышал, он в составе нашей делегации. Не пустили? Налоги? Что Вы говорите! Какая подлость! Из-за одной поездки на полуостров. Кошмар. Мое почтение и поддержка Александру Дмитриевичу. Желаю скорейшего выздоровления.
Голос Алексея Кирилловича приобретает жесткие нотки.
-Нет, нет, Кити. Даже не думайте об этом. Нет, серьезно. Александр Дмитриевич обещал на восемнадцатилетие? Это невозможно. Касаться прекрасного бутона? Можно понять наших звезд. Они и так уже на одно лицо. Но Вам-то, с такими очаровательными чертами. И какое святотатство вы замыслили против этого волшебного образа. Ну, конечно, как я не догадался сам. Только начать... Потом этот славненький носик захочется. Нет, нет. Зачем я сказал? Нет, не курносый. Кити, Вы мечта молодых людей нашего круга. Я слышал, что к вам сватается Левин. Оттуда. Вся Дума только об этом и шепчется.
Дойдя до сцены, Алексей Кириллович замечет Аннушку. Чуть касается её плеча и посмотрев на экран ноутбука делает "большие глаза" Аннушка, бросив взгляд на молодого человека, заметно смущается. А Алексей Кириллович, поднявшись на сцену, продолжает разговор.
-Хорошо, хорошо. Только из уважения к Александру Дмитриевичу. Господи, разве можно улучшить это совершенство? Ох, Кити, что мы творим. Создатель не простит нам этого греха. Жду.
Из-за кулис появляется Алексей Александрович. Он занят расчетами и не замечает гостя. Они сходятся с разных сторон стола.
Алексей Александрович. Когда-никогда, но придется выводить объект из анабиоза. А что дальше? Можно попытаться восстановить физиологические процессы. Но как поведет себя объект дальше? Такая разница времени. Да и вправе ли мы превращать личность в объект исследования? Тем более, такую. Не лучше ли остановить процесс восстановления?
Алексей Кириллович (чуть кашлянув). Профессор, я Вам не помешал?
Алексей Александрович (поднимая глаза). Алеша, как я рад Вас видеть! Извините, ради Бога, что пришлось отвлечь, но иначе никак. Рассчитываю на Ваш опыт. Пришло время помочь старому учителю.
Алексей Кириллович. Всегда рад. С превеликим удовольствием. Оборудование? Расширение лаборатории? Или финансовые проблемы?
Алексей Александрович (задумавшись). Финансовые? Ах, да...Никак не привыкну к новым отношениям. Так вот, Алеша, дело более серьезное. И весьма деликатное. О нем знаем только мы с Аннушкой...Ну, вот теперь и Вы.
Алексей Кириллович (разводя руками). Профессор! Ничего не объяснив, уже можете обидеть. Если бы не мое уважение к Вам...
Алексей Александрович (замахав руками). Что Вы, что Вы, Алеша! Не секунду не сомневался в Вашей порядочности. Совсем другое заботит меня. Та мера ответственности, которую Вам придется разделить. И конечно, опыт, в котором, впрочем, я не сомневаюсь совсем.
Алексей Кириллович. Значит, все же...
Алексей Александрович. Что-то я совсем запутался. Разные поколения, другие взгляды на одни и те же объекты. Вот! Объект! Речь, Алеша, о наследстве.
Алексей Кириллович. О, это становится интересно. Помочь распределить?
Алексей Александрович. Да, да, коллега. Помочь восстановить эпидермис. А вот и сама задача.
Алексей Александрович осторожно открывает крышку черного ящика.
Алексей Кириллович. Господи, что это?!
Алексей Александрович (осторожно закрыв крышку). Слышали ли Вы, Алексей,что-нибудь о ранних работах Петра Александровича Бадмаева?
Пауза.