Вы когда-нибудь спали на лошади?
Мы с Лешкой и Сашкой-Бройлером сегодня остаемся ночевать на лугу. После долгих уговоров и множества свершенных трудовых подвигов наши дедушки и бабушки отпустили нас в ночевое. Пришлось прополоть пол огорода каждому, натаскать сена в сарай и насобирать шишку в лесу на неделю вперёд, но отпустили. Понятное дело, это они просто беспокоятся за нас, нам же по девять лет всего, вот и придумывают всякие задания, лишь бы не переживать потом за нас. А чего переживать-то? Ну что с нами может случиться в нашей Великой Стране? Тем более, что это же наша деревня, наш луг и лес, мы знаем всех, нас знают все. Ну если только шишку какую набьём (теперь уже не в лесу, а на лбу), так и что? Зарастёт, не впервой. Сколько их было уже, шишек этих.
Подготовились мы изрядно, набрали с собой продуктов, снаряжения, снасти. Шалаш, ну или вигвам, если хотите, будем строить на месте, день в день, и это основное наше условие, поставленное самим себе. Мы решили проверить, за сколько времени до заката можно построить удобное жилище из подручных материалов, после дня пути. Поэтому сделали все по-честному, с утра собрали вещи, и зареклись что -то добавлять, мы же в экспедиции, путешествуем в неведомое, поэтому, что взяли, то и взяли, другого взять неоткуда. И до четырех часов вечера честно выполняли обязанности по хозяйству, они нам вроде как заменили дневной переход. Телят покормить, в кооперацию сбегать, двор подмести, травы кроликам нарвать, собрать яйца и заколоть курицу бабушке, чтобы она могла обед приготовить, насобирать в огороде свежих овощей, да мало ли забот по хозяйству-то.
В четыре часа Дед отвез нас на лодке на тот берег, и выдал напутствие:
- Ну, бродяги, смотрите у меня, аккуратно. Бабки-то поди волноваться будут, так чтобы без сучка без задоринки всё прошло, никаких чтоб случайностей. Итак, еле бабок ентих уговорил, а если что, то не отпустят боле. Ясно!
- Да, Деда!
- Конечно, дедушка Тимоха.
- Ну, бегхитя. – и оттолкнувшись веслом от берега, мой Дед поплыл обратно.
Мы же, хоть и волновались, что не успеем достойно к ночи приготовиться, но всё-таки не удержались от соблазна, и сиганули в речку. На этом берегу купаться всегда приятнее, вот только переплывать иногда лень бывает. На нашей стороне берег в основном обрывистый, да и вся деревня на круче стоит, тут как раз река поворот делает, а вот на этой стороне мель, метр где-то глубина и сильное течение. Такой песчаный пляж, с быстрым течением заходит в реку метра на четыре, есть где разгуляться. Вот и мы, не удержались, попрыгали в воду. Вода, чистая, хоть пей её, прозрачная на всю глубину, теплая и мягкая. Бултыхнувшись с разбега в воду, мы разогнали стайки пескарей, порскнувших от нас в разные стороны, как и мелких совсем, так и крупных, величиной с дедов указательный палец. Специально меряли. Дед чуть не всыпал нам тогда, достали его совсем, таская пескарей и прикладывая к его пальцам. Ну наши же пальцы маленькие, не солидно. Дед ругался, но терпел. А пескарей на этом берегу много, хоть рубахой лови, загоняя в нее стайку как в невод. И ловили, уж больно они вкусные, если сметной залить, да в печь поставить, съешь вместе со сковородой, да и наловить их легко. Солнце печёт еще очень сильно, луг на этой стороне, да так же, как и на той все трава, уже подёрнулся желтизной и добавил серого цвета в свой покров, август, зелень уже уходит. Но всё равно ещё очень жарко, знойно даже, особенно на этой стороне реки, там-то на нашей, много деревьев, поэтому есть почти везде спасительный тенек. А здесь деревьев почти нет, только кустарник по старым ставцам да овражкам, и только одинокие ивы да ракиты встречаются кое-где. И аж у самого горизонта начинается дикий лес, на большую часть горизонта, а слева на пригорке виднеется другое село - это Белица, но до него километров десять, по нашим прикидам, это если по прямой через луг. Может и меньше, мы не измеряли, некогда глупостями заниматься.
Искупавшись по-быстрому, и собрав свои вещички, мы направились вглубь луга. Место мы примерно уже прикинули, решив, что раз у каждой экспедиции есть карта, ну или хотя бы проводник, который или которая помогут определиться с местом ночлега, поэтому, а у нас карты нет, то можем выбрать место загодя. Но тут никаких поблажек, идти километра три, просто мы знаем, что там есть вода, место на старом русле, у небольшой естественной бухточки, и есть кустарник с небольшим деревом около среза берега.
С собой мы взяли совсем немного, несколько ножей, у меня раскладной, с белой костью моржа на рукояти (так я думал, когда был маленьким, но теперь то уже понимаю, что это пластик), и с рисунком зайца в прыжке, у Лехи такой-же только с коричневой рукоятью и с рисунком медведя, а Бройлер взял обычный, кухонный, с круглой деревянной рукоятью, окольцованной у лезвия и тыльника железом, и со сточившегося до состояния почти шила лезвием, один топор, ведро, наше, которое мы храним уже лет пять, с самого нашего босоногого детства, обретя его на свалке за колхозной МТС и самостоятельно починив. Ну кое-что у нас так и осталось неизменным с детства, мы и сейчас босиком и в одних портках, как говорит мой Дед, называя так штаны. Футболки и рубахи лежат в рюкзаках, на случай если похолодает, там же и продукты, в руках удочки.
Добравшись до места первым делом… опять полезли купаться, жарко же, вспотели пока шли.
Вечер, солнце садится за горизонт, село уже почти, так всполохи одни остались, у нас в шалаше догорает костер, мы уплетаем за обе щеки уху, а на веточках лозы, распятая, запекается над костром целая щука. Сегодня с рыбалкой нам повезло, не только наловили уйму окушков и плотвичек, но поймали еще двух линей и одну щучку. Ну и пескарей конечно, но кто их считает. С пескарей всё и началось. Я «на дуру», нацепил пескаря на свою удочку обратно, только поплотнее, и прилепив на перо поплавка, пробку от вина, примотав её просто шнурком к перу, забросил обратно в речку, прямо возле кручи, там, где обрыв уходит под воду, со словами, «А вдруг щука клюнет». Она и клюнула, да еще как клюнула, чуть удочку из рук не утащила, за самый кончик ухватил, и второе чудо, крючок ей не в пасть попал, когда я подсекал, а под самую щечку, там, где у нее такой естественный костяной заусенец небольшой. В общем вытащил я щуку. Правда Лешке у самого берега пришлось в воду прыгать и руками её хватать, но добыча всё равно на мне. Так что отплясав полчаса по лугу, оглашая окрестности дикими воплями, я стал ходить перед пацанами гоголем. Ну а как-же, таких экземпляров, а щука была большая, размером с мою руку, мы раньше только саком ловили, а тут на удочку, да еще на какую, на обычную, на плотву и пескаря, удочку-то!
Я как раз уже в который раз рассказывал пацанам, как я тащил эту щуку, как вдруг к нам в шатер просунулась лошадиная голова. Я аж от неожиданности подпрыгнул.
- Эй, индейцы, вылазьте. Покататься на лошадях хотитя?
И голова исчезла. Выдуло нас из шатра в мгновение.
- О, дядь Вов, а Вы как здесь? Вы ж за сосняком табун пасете.
- Да Тимофей Антоныч попросил глянуть, как вы, пострелята, тут бедуете, раз мол я все равно в ночное, ну а и я подумал, пора уж мальцов в седло-то сажать. Как считаете? Вот и прихватил еще двух кобылок-то.
- Конечно, дядь Вов, давно пора, мы взрослые-то уже, давай поездим, и..
- Тихо, тихо, затарахтели. Поздно уже, убьётесь ишшо. Вот завтра по утру уж, отведёте душу. Только смотрите, нужно сначала лошадок-то к себе приучить, чтоб не шарахались от вас, скинуть не норовили, так что вот возьмите каждый по одной, поводите их немного, потом воды дайте, но понемножку, сухарик какой, или сахарка кусок. Есть сухарики у вас мальцы? А?
- Есть дядь Вов, конечно. А Вы, дядь Вов, идите в шатер пока, там уха есть, картоха печёная и яйца. Да и щучка скоро дойдёт.
- От, молодцы! Ну бегхитя, занимайтесь лошадками, а я вас подожду, ухи поем конечно с картохой, а щучку уж вместе слопаем. Только лошадок, как поводите, распрягите, и мундштуки выньте. Седла с попонами сюда ташшитя, а лошадок на длинном поводу привяжите вон там, у дерева. Кто щучку то споймал?
-Я дядь Вов.
-Ай, молодца, Антоныч то, дед твой, теперь всем хвалиться внучком будет, как же - малец мальцом, а уж щук тягхает. От, порода. Дед то твой, почитай один из самых уважаемых тут. Ну, давайте, чешите, а я тут мальца перекушу, а то и правда весь день в седле-то.
Мне достался жеребец, на котором приехал табунщик. Звали его Туман, за своеобразный окрас и непредсказуемый характер, слышал я о нём уже. Деревня то маленькая. Но - Красавец! Первым делом я решил познакомиться с ним поближе, и протянул ему кусок морковки, который он, пофыркав, всё-таки снял с моей ладони, даже не коснувшись её губами. Потом я стащил с него седло, было тяжело, но справился, вынул эту железку из рта, и тихонько поводил его, попутно протирая пучком травы, сводил к реке, и дал напиться. Как же здорово ощущать рядом тёплую, спокойную и дружелюбную силу зверя, который решил, что с тобой можно дружить. От него тянуло жаром, потом и травой, и я немного схулиганил, достав носовой платок, и хоть немножко обтер его макая платок в реку, смывая с коня трудовой пот. Мне кажется, ему это понравилось. А потом, привязав лошадей, и дав им немного овса, небольшой мешочек с которым был приторочен к одному из седел, по совету дяди Вовы, мы решили устроиться прям на них на ночь. Уговаривать нас не пришлось, мы с Лешкой тут же взлетели на спины своих новых друзей. А вот Бройлер все никак не мог запрыгнуть, два раза падал, толстенький он у нас и белобрысый, потому и Бройлер. Над ним даже его лошадь ржать начала. Нет, ну правда. Пришлось мне спрыгивать и подсаживать.
Дядя Вова уж храпит в нашем «вигваме», а я лежу, растянувшись по спине Тумана, и смотрю на звёзды. Тихий вечер, природа уже засыпает, лошади тоже, только изредка перебирая ногами, но так, что даже спина не шевелится, и я понимаю, что, когда усну, мой новый теплый друг меня не уронит. Как же хорошо-то, а! Спина у Тумана широкая и словно бархатная, жар от его тела согревает так, что я даже не укрываюсь ничем. Невероятно. Теплая ночь, я лежу на спине коня, который стал уже моим другом, и который греет меня сейчас своим теплом, и ночное небо, полное звезд. У нас в области вообще звезд много, небо чистое, да и падают они у нас часто, дед говорит, что это влияние магнитной аномалии. Ну какая же это аномалия, если так красиво? Ночь как будто накрывает меня своим плащом. И я засыпаю.
Ночью, я несколько раз переворачивался со спины на живот, когда та часть моего тела, которая не соприкасалась с теплым боком коня, замерзала, но всё равно, это лучшая ночь в моей жизни. Так хорошо мне не спалось никогда, ни разу за все мои девять лет. Утром, еще когда солнце не взошло, но уже просветлело, я поднялся прямо на спине Тумана, и обомлел. Над лугом, ровным покрывалом лежал туман, молочный, не прозрачный совсем, и только верхушки редких деревьев да конские головы плыли по этому туманному морю. И я! А сверху звёзды. Чтобы не разбудить всех, внутри себя я заорал от счастья: А-А-А-А-А-А-А-А-А!!!!