"Это была большая комната, но чрезвычайно низкая. На противоположной стороне от входа, в стене справа, была ещё другая дверь, всегда запертая наглухо. Комната походила как будто на сарай, имела вид весьма неправильного четырёхугольника, и это придавало ей что-то уродливое. Стена с тремя окнами, выходившая на канаву, перерезывала комнату как-то вкось, отчего один угол, ужасно острый, убегал куда-то вглубь, так что его, при слабом освещении, даже разглядеть нельзя было хорошенько; другой же угол был уже слишком безобразно тупой. Во всей этой большой комнате почти совсем не было мебели. В углу, направо, находилась кровать; подле неё, ближе к двери, стул. По той же стороне, где была кровать, у самых дверей в чужую квартиру, стоял тесовый стол, покрытый синенькой скатертью; около стола два плетёных стула. Затем, у противоположной стены, поблизости от острого угла, стоял небольшой, простого дерева комод, как бы затерявшийся в пустоте. Вот всё, что было в комнате. Желтоватые, обшмыганные и истасканные обои почерннели по всем углам; должно быть, здесь бывало сыро и угарно зимой".
В этой комнате жили, можно сказать, неприлично уникальные люди. Первым жильцом был Кузьма Жутик, полное имя которого наверняка затерялось где-то в том остром углу. Жутик- было его прозвище, крепко приросшее к его незаурядной физиономии. Это был человек весьма непривлекательной внешности: кривой рот, пухлые губы, два торчащих наружу зуба, неровный нос, один глаз всегда прищуренный, другой чуть ли не в два раза больше. Но как раз именно глаза придавали его облику важнейшее значение. В них, словно в озёрах с чёрной водой, отражалась боль и мудрость нашего мира, они отражали свет, придавая ему особое, приглушённое, завораживающее сияние. Во времена особой задумчивости Кузьмы, заглянув в них, можно было утонуть, до того они становились глубокими. Сложно сказать о взглядах Жутика на мир, но он никогда не злился, не сетовал на судьбу, не жаловался. Он во всём пытался искать плюсы, какая бы ситуация не сложилась. Возможно, именно этим он и заслуживал уважение окружающих.
Вторым жильцом оказался Степан Долгий. Он был очень высоким человеком, два метра с хвостиком, и настолько же тугодумен. Детская шутка, сложенная специально в его честь, была наилучшим его описанием. "Дядя Стёпа через два года". Дело в том, что смысл речи всегда опаздывал к нему. Не знаю, с чем это было связано, но собеседник из него получался весьма нелогичный. Да и никто не любил с ним разговаривать, хотя бы потому что его вытянутое лицо с невзрачными голубыми глазами всегда выражало полное непонимание. Причём сам Степан Долгий не только не замечал свои минусы, но и хвастался ими. Например, на злую шутку он отвечал: "Вот какой я знаменитый, про меня уже стихи складывают".
Последним, кто заселился в эту комнатеньку, был Томас Финдер. Он был, судя по всему, иностранцем, но по-русски говорил хорошо. Наверное, он был самым подозрительным человеком на всём белом свете и к тому же одним из самых недовольных. Он любил носить "котелок" на голове и почти всегда одевался в чёрный кожаный плащ. Нельзя сказать, что он был непривлекательным, но что-то выдавало его натуру, побуждая людей сторониться Томаса. Он был всегда опрятен, подстрижен, а прямой нос и всегда сощуренные тёмные глаза делали его похожим на известного актёра, но с людьми у него как-то не складывалось.
Вас, наверное, интересует, как все эти натуры попали в одну странную квартиру? Все трое были холостяками, каждый по своим причинам, и на тот момент не работали, поэтому оплатить могли только вот такую комнату. Техническая ошибка привела к тому, что они все стали жильцами одной квартиры, но числились за одного. По началу они пытались решить эту проблему, но потом успокоились, посчитав это совпадение за счастливую случайность, хотя всё оказалось не так гладко, как они рассчитывали. Например, им пришлось составить расписание, по каким дням кто спит в кровати, так как у них она была только одна. Причём думать пришлось Жутику. Дядя Стёпа ничего не мог сообразить и решения предлагал, только когда всё уже было сделано, а Финдер постоянно усматривал подвохи в предложениях Жутика. В итоге, когда Томасу надоело спать на полу, он пришёл-таки к компромиссу. Степану не нравилась эта квартира, потому что из-за низкого потолка он всегда ходил по ней в знаке вопроса. Финдер постоянно жаловался на судьбу, приведшую его в эту злополучную квартиру к " непробиваемо глупому" дяде Стёпе, кроме того его постоянно волновала запертая дверь. Он подозревал кого-то в умысле сжить его с этого света, да и острый угол был ему не по душе. Выслушивать всё это приходилось Жутику, потому что больше не с кем было поговорить, кроме как с ним. Он же всегда и разряжал атмосферу, когда дело доходило до столкновений двух сторон как в прямом, так и в переносном смысле. Я знаю, что у него были планы переехать, но за год они так привыкли друг к другу, что никто из них не смог бы жить отдельно. Жутик хотел улучшить их квартиру или в крайнем случае купить три соседних. Но не знаю. Может, у него всё и получилось.