Особое мышление

               

       Воскресенье. Погожее сентябрьское  утро.
       Лучи неяркого солнца на блеклом небе. В прозрачном воздухе летает паутина, где-то на окраине  мычит корова.
       - Хэк, - с размаху опускается  топор на чурку, та разлетается пополам.
Серега колет дрова на зиму.
       Он невысок ростом, крепок и мускулист, про таких говорят  «пошел в корень».
       Во дворе стоит  черный, в росе,  «Днепр» с коляской, за процессом  сонно наблюдает цепной пес Душман. Помесь овчарки с волкодавом.
       Серега типа реабилитируется.
       Накануне, выехав с бригадой  из шахты, они употребили  на природе  бутылек*  (обмывали отпуск звеньевого), а дома жена Светка устроила мужу  выволочку.
       Открывается калитка и во двор заходит  друг - Витек. Живущий через три дома. Бутылек они давили вместе.
       В отличие от приятеля  в нем два метра роста, он самый сильный в бригаде и на спор жмет три десятка  раз, колесную пару от вагонетки.
       -  Здорово,- басит Витек.- Вкалываешь?
       -  Вроде того, -  отвечает Серега, и они пожимают друг другу руки.
       -  А я  тут  зашел в пивбар, - продолжает приятель, - там завезли  «праздрой».  Айда, выпьем по  паре кружек.
       Выпить Сереге хочется, но нельзя. Жена снова будет гавкать.
       -  Не могу, надо колоть  дрова, - устанавливает  он на пень  очередную чурку.   
       -   Да брось ты  их, успеешь, - смеется Витек и  кладет  на чурку ладонь, вроде как препятствуя процессу.
       -  Убери лапу, рубану, -  останавливает замах Серега.
       -   Не уберу.
       -   Убери.
       -   Не уберу.
       -   Хэк, -   взблескивает лезвие,  два пальца отлетают в сторону.
       -   Ты что сделал, гад?!  - трясет залитой кровью рукой, Витек, а Душман  вскочив,   поднимает шерсть на холке.      
       На несколько секунд Серега застывает в ступоре, затем бросает топор  и сигает   в открытую дверь веранды.
       Чуть позже,  замотав обрубки  ватой с бинтом, приятели тупо пялятся друг на друга.
       - Я думал ты уберешь, - дергает кадыком Серега.
       -  А я, что не рубанешь, -  сипит сквозь зубы Витек.- Давай, мудило, вези в больницу.
       Серега бережно усаживает  раненого в люльку, тот оглядывается, и требует захватить пальцы.
       - Може пришьют. Я такое видал по ящику.
       - Хорошо бы, - отвечает Серега  и сует пальцы в карман. Дорога каждая минута.
       «Днепр» утробно урчит, передним колесом распахивает ворота и чертом выруливает на улицу. Где едва не сбивает какую-то бабку.
       - Креста на вас нету, оглашенные! -  грозит она  клюкой вслед  пылящему по дороге мотоциклу.
       Но, увы. Принявший в  больничном городке друзей дежурный травматолог  заявляет, что пальцам кирдык. Ничего нельзя сделать.
       После чего уводит Витька в процедурную.
       Оттуда  пациент  возвращается  спустя час.
       - Ну как? - интересуется Серега.
       - То, что осталось, зашил,-  демонстрирует конечность в свежей повязке Витек. - Через два дня  на перевязку.
       -  Я тут подумал и решил, заплачу тебе за  пальцы тысячу рублей, -   решительно говорит Серега. - Типа компенсации.
       -  Да ладно, проехали, -  отвечает приятель. - Оба виноваты.
       Но на этом история не закончилась.
       Дома   жена Витька, вернувшаяся от подруги и  узнав о случившемся, закатывает благоверному скандал. Особо ее возмущает предлагавшаяся  сумма компенсации.
       - Тыщу за два пальца! -  ярится она. - Пускай платит две, а то я ему глаза выцарапаю! И бежит разбираться к Сереге.
       На защиту того встает  жена  Ирина,   слово за слово, и обе, визжа,   начинают таскать  друг друга за волосы.
       На шум сбежались соседи (тем стало интересно) и растащили   хулиганок.
       -  Я этого так не оставлю! - грозила кулаком Светка, когда общими усилиями, ее  вытолкали за ворота.
       В понедельник она отправилась на опорный пункт милиции - к участковому Мурашкину.
       Тот служил в милиции давно и по складу характера был философ.
       В данный момент, глядя  в окно, капитан размышлял, почему люди не летают словно птицы. 
       - С чем пришла, Сахно? -   вернулся он в действительность. -  Излагай, да покороче.
       - Вот, Петр Романович, разберитесь, -  подойдя к столу, протянула ему Светка заявление от своего имени. -  И привлеките  по всей строгости.
       - Капитан прочел бумагу, хмыкнул   и снова задумался о птицах.
       - Ну, так как? - нарушила  затянувшуюся паузу посетительница.
       - Заявление  принять не могу,-   вернул ей участковый  бумагу.
       - Это почему? 
       - Пусть сам пишет.
       - Так у него ж рука.
       - По закону должон сам, -  значительно говорит Мурашкин. - Так что,   гражданка Сахно, прошу очистить помещение.  Мне работать надо.
       -   Ах так,  -  сузила Светка глаза. - Но ничего, я и на вас управу найду.
       После чего сунула заявление в сумочку и, громко хлопнув дверью, вышла из кабинета.
       На следующий день, отпросившись с работы, она была на приеме у замначальника милиции. 
       В отличие от участкового, подполковник философом не был и сразу принял волевое решение, -   заявление  я у вас принимаю, а Мурашкина накажу. Никому не позволено  наносить  увечья трудящимся. 
       Через пару дней  Серегу с Витьком   вызвал  в ГОВД  дознаватель. Лейтенант Петров.   
       Витек было заартачился, и не хотел идти, но Светка настояла. Пригрозив в противном случае разводом. 
       - Итак, гражданин Козлов, -  профессионально уставился на Серегу лейтенант. - Расскажите все, как было.
       Тот вздохнул, наморщил лоб и изложил все по порядку.
       - А теперь вы, Сахно, -  обратился  к  Витьку  дознаватель.
       - Все так и было,-  кивнул тот.-  Он сказал убери, а я не убрал. Получается, виноваты оба.
       - Однако, - повертел головой Петров. - Вы  что, дебилы?
       - Не, - переглянулись друзья. - Мы того,  шахтеры.
       - И потому у нас заторможенное мышление - наклонился вперед Витек. - Честное слово.
       -  Это как? -  не поверил лейтенант. - С этого места поподробнее.
       -  Да очень просто. Вкалываешь сутками в забое на километровой глубине, а там  недостаток кислорода, и углекислый газ. Отчего тупеешь понемногу. Вы так и отметьте в протоколе.
       - Хорошо, - чуть подумав, согласился дознаватель. А еще кто-нибудь с вами был?
       -   Ну да, - сказал  Серега. - Душман.
       -   Что за Душман?
       -   Моя собака.
       Лейтенант тяжело вздохнул  и посмотрел на Витька.
       - Я ж говорю, у нас того (покрутил тот пальцем у виска),  с мозгами не все в порядке.
       - Я в этом все больше убеждаюсь,- нахмурился Петров, после чего  записав все  показания, буркнул, - пока свободны.
       Далее  он истребовал справку из травматологии, заодно опросил лечащего врача, а потом  выехал на шахту. Благо та находилась в черте города.
       Там встретился с начальником  добычного участка, на котором работали Серега с Витьком  и  обрисовал ему картину.
       - Что ж это получается? - возмутился тот. - За какие-то два пальца  под суд? Козлов у меня лучший  машинист комбайна!
       - Есть и другой вариант,- предложил лейтенант.- Учитывая, так сказать, все обстоятельства.
       - Это как? - сбавил начальник обороты.
       - Коллектив может  взять Козлова на поруки, для чего мне нужно ходатайство.
       - В чем вопрос? Возьмем, - обрадовался начальник.
       Еще через несколько дней в возбуждении уголовного дела, Петровым было отказано. Справедливость восторжествовала.
       Наступил октябрь, траву посеребрили первые заморозки.
       В очередной выходной  Серега  завершал рубить дрова.     Душман  сонно  наблюдал, изредка шевеля ушами.
       Брякнула калитка, и к ним через двор направился Витек.
       - Здорово, Серега!
 
 
Примечание:
- бутылек.   Трехлитровая банка самогона (жарг.)