На юге.
С трудом сдала ЕГЭ. Поступать никуда не собираюсь. Дети вовсю бегают и лепечут. Дядя Витя оплатил студенческие путёвки близнецам в какой-то лагерь отдыха на Кавказе. Перед поездкой парни приехали домой. Они стали уговаривать поехать с ними. Одна из студенток отказывается от путёвки, есть возможность её купить. Мама сомневается, сможет ли она справиться сразу с четырьмя сорванцами. Дядя Витя даёт деньги и нанимает няню из деревенских. Я еду!
Половина вагона студенты. Курс один, факультеты разные. Девушек и парней примерно поровну. Все весёлые. Набились в три купе. Разобрались по интересам. В одном купе пьют, в другом поют, в третьем – непрерывный хохот. Мои близнецы познакомили меня с однокурсниками, сами познакомились с ребятами с других курсов. Среди девушек были, и ослепительные красавицы, и неприметные простушки. То же можно сказать и про парней. Главное – все были веселы и молоды.
Напевшись и насмеявшись, мы пришли в своё купе. Ехать надо было всю ночь. Поужинав, стали укладываться спать. Четвёртое место оказалось свободным. Посовещавшись, один из близнецов сбегал к проводнице и заплатил за четвёртое место. Теперь до конечной станции мы будем ехать втроём. Можно было не сомневаться, для чего им нужно было такое одиночество. Часа два они провозились со мной, прежде чем уснули.
Полка была скрипучая, и каждое движение отзывалось характерным звуком. Я смущалась его, чего не скажешь о «муже». Но когда за тонкой стенкой томно взвыл женский голос, я не смогла удержаться. После дяди Вити я особенно чувствительно реагировала на оргазм. В соседнем купе, я точно знала, не было ни женатых, ни замужних. Видимо, с девушками занимались их парни.
Близнецы поменялись. Мой оргазм опередил соседский. За стенкой уже стихло, а мои «мужья», «вдохновляемые» друг другом, никак не могли остановиться. В конце второго часа снова заскрипела полка соседнего купе, но прежних возгласов уже не было.
Утром из соседнего купе вышли два парня. Они ещё вчера увивались за нашими соседками. Видимо, сумели соблазнить подружек. Меня смутило то, что весь день они почти не общались с ночными любовницами, ухаживая за другими. Соседки, было, попытались привлечь их внимание к себе, но скоро поняли, что у тех было мимолётное увлечение. Теперь оно переключилось на других.
Среди студенток я выглядела одной из самых молодых. Если бы не характерный женский жирок, то могла бы сойти за первокурсницу. Улучшив момент, одна из соседок осталась со мной наедине.
-- Ты как предохраняешься?
-- У меня спираль.
-- Ты родила?
-- Да. У нас двойня.
-- А сколько тебе лет?
-- 18.
-- А который из близнецов твой муж?
-- Оба. – я решила не утаивать своё положение. – Их же невозможно различить.
-- Тогда понятно. Я удивилась вчера, что вы так долго скрипели. Наши как-то быстро сдались. Не устаёшь от них?
-- Привыкла.
-- Давно ты с ними?
-- С двенадцати лет.
-- Зарегистрированы?
-- Да. С одним.
-- С которым?
-- А кто их разберёт?
-- А если поменяются?
-- Так и делают.
-- А дети от кого?
-- Они считают, что по одному от каждого. А так как определить? Я с ними соглашаюсь.
Пришли братья. Мы замолчали.
-- Влад!
Оба брата повернули головы.
-- Попробуй понять, который.
-- Стас! Отзовись!
-- Я! Что-то надо? – оба брата откликнулись хором.
-- Разобралась? Вот Гэля хотела узнать, кто из вас мой муж.
Братья рассмеялись.
За час до прибытия братья умолили меня ублажить их. Пока один держал на всякий случай дверь, другой пользовался моим согласием. Опасаясь, что со вторым может получиться оргазм, пришлось имитировать его с первым. Для упрощения процесса сношались у купейного столика.
«Охранник» чуть преждевременно оставил дверь. Вернуть одежды в прежнее состояние мы успели, а вот поправить, нет. В купе заглянула Гэля.
-- Они тебя обидели?
-- Нет. Они никогда меня не обижают.
-- Я твой голос услышала – кричала будто бы.
-- Исполняли супружеские обязанности. – один из братьев поправил пояс брюк.
-- Неизвестно, когда и как ночевать придётся. – продолжил другой.
-- Не стыдно девушку смущать? – это я. Стукнула ближайшего кулаком по спине.
-- Она ночью немного от нас отстала. Кому смущаться?
Покрасневшая Гэля скрылась за дверью. Я сделала выговор и пообещала, что не стану им давать, если будут меня позорить.
Тему испортила проводница, объявившая о прибытию на конечную станцию.
За нами пришли автобусы турбазы.
Нас разместили в комфортабельных комнатах гостиницы. Так как было начало лета, то народа было не много. В основном студенты. В гостинице были представители других институтов. Номера четырёхместные. Гэля напросилась к нам. Явно, ей нравились мои близнецы. Зная их, я видела, что она им была достаточно безразлична. Меня поселили с братьями, потому что в паспорте Влада был штамп о регистрации брака со мной. В моём паспорте штампа почему-то не оказалось. Зато с нами был акт о регистрации брака. Скорее всего, в мой паспорт штамп не поставили, опасаясь моего малолетнего тогда возраста.
Вечером Гэлю попросили погулять часа два. Она ушла на дискотеку. Пришла поздно, когда мои мужья уже спали.
Утром она рассказала, что познакомилась со студентом последнего курса юридического института. Он весь вечер очень культурно ухаживал за ней. Во всём её облике и рассказе сквозило восхищение.
Днём нас знакомили с городом, его окрестностями и, конечно, о достопримечательностях. После обеда записывались на тематические экскурсии. Я отдавалась на волю и желания близнецов. Похоже, Гэля уговорила своего ухажёра ехать с нами. А вечером, во время ужина, познакомили нас с Маратом. После ужина пошли погулять по лагерю. Посидели у костра с геологами, потанцевали с медиками.
Марат удивился, что живу семейной жизнью сразу с двумя близнецами. А утром огорошил нас предложением зарегистрировать брак со вторым, раз у меня нет штампа в паспорте. Мы посмеялись над его предложением. Думали, что это шутка.
Прошла неделя. Мы ежедневно выезжали на экскурсии как по городу, так и далеко за его пределы. Через день ходили в пешие походы в горы. Гэля каждый вечер приходила в номер довольно поздно. Или у неё с Маратом очень серьёзно, или он, просто, сумел найти к ней подход и пользуется её простотой и наивностью. Хотя, глядя на них, можно было только умиляться их отношениям. Марат ухаживал за ней ничуть не меньше, чем мои близнецы за мной.
В конце недели Гэля сказала, что Марат нашёл лазейку для ускоренной регистрации брака и хочет на ней жениться. Мы не могли поверить, что недели могло хватить, чтобы влюбиться так, чтобы решиться на брак. Я пораспрашивала её. Марат знает, что она не девственница, знает, что не из богатой семьи. Её родители едва сводят концы с концами, чтобы дочь могла учиться. И это ничуть его не пугает. Хотя он из семьи обеспеченных адвокатов и никаких материальных проблем не испытывает. Его отец женился так же ускоренно, как получается у него. Родители прожили вместе 35 лет, имеют трёх детей. Марат – последний. Ему уже приобретена квартира недалеко от института, но нет жены, поэтому родители его от себя не отпускают.
Пришедший за Гэлей Марат вдруг предложил зарегистрировать мой брак со Стасом. Правда, за это придётся выложить достаточно большую сумму. Он поможет, если денег не хватит. Денег у нас было в обрез. Придётся отказаться от экскурсий и поездок. А он даже предложил отдать деньги позднее, когда будет штамп в паспорте. Всё равно мы не успеем снять деньги в банкомате.
Надеясь, что это шутка, розыгрыш, мы пошли с ними. Нас они брали свидетелями своей регистрации. Ну, а мы со смехом предложили им своё участие.
В ЗАГСе сидел полупьяный старенький клерк. По крайней мере, он вёл себя, как пьяный. Марат и Гэля подали ему свои паспорта и заявления.
-- А здесь необходимые справки. – Марат положил перед ним конверт.
Клерк заглянул в конверт, похоже, пересчитал «справки», не вынимая их из конверта, сунул его в ящик стола и стал оформлять бумаги, писать что-то в толстый журнал. После оформления достал штамп и поставил в паспорта отметки.
-- Надеюсь, вы понимаете, что я не в состоянии обеспечить вам торжественность мероприятия?
-- Конечно, понимаем. Торжество будет в другом месте.
-- Тогда распишитесь. Свидетели, распишитесь здесь и здесь.
Мы со Стасом поставили свои подписи.
-- А что не уходите? Жених может поцеловать невесту и поменяться с ней кольцами. Или наоборот? Поменяться и поцеловать.
-- А у нас ещё одна пара!
-- Ты же говорил только об одной!
-- Для этого дополнительная справка есть. Я их вместе с остальными положил.
-- Подводишь меня под монастырь. Давайте заявления и паспорта.
Заявления под руководством Марата мы написали заранее. Всё ещё надеясь, что это шутка, положили всё на стол, Марат положил ещё один конверт. Весь процесс повторился. Когда штамп появился в паспорте Стаса, Марат чем-то отвлёк клерка и подменил мой паспорт паспортом Гэли. Взяв паспорт Гэли, клерк удивился, что уже поставил в него штамп. Алкоголь и очки не позволили так сосредоточиться, чтобы разобрать им же написанное. Отодвинув лишнее, он предложил нам расписаться в журнале и в бумагах регистрации.
-- Можете поцеловаться и обменяться.
Будто закончив невероятно тяжёлую работу, клерк раскис, алкоголь стал пересиливать его. Положив голову на журнал, он устало замахал рукой, показывая, что мы можем идти. Марат выходил последним. Задержавшись в дверях, он пригляделся к остающемуся клерку.
-- Умаялся бедненький! Храпит даже! Как он выдержал такую работу?
-- Как ты нашёл такого? Как узнал, что он может регистрировать без испытательного срока?
-- Местные ребята подсказали. Он потом, когда протрезвеет, дооформит так, что комар носа не подточит. 30 лет регистрирует.
Марат повёл нас в ресторан. Я на ходу посмотрела паспорта и акт о регистрации брака. В моём паспорте опять не было штампа, зато таковой появился в паспорте Стаса. Акт о регистрации был абсолютно таким же, как и с Владом. Марат посмотрел мой паспорт.
-- Ха! Двое детей, рождённых в один день, а отчества разные! Ты не так проста, как я думал!
-- Это мы так настояли. Это наши дети!
Уже в ресторане спросил меня, чтобы никто не слышал:
-- Они не глупые? У человека не может быть близнецов от разных отцов. Даже двойни быть не может.
-- Они так хотели. Пусть верят, если им так хочется.
В ресторане собралась почти вся наша гостиница. Меня со Стасом посадили рядом с Маратом и Гэлей. У нас не было свадебных одеяний, зато всё остальное соответствовало настоящей свадьбе. И даже тамада чествовал нас со Стасом так же, как Марата с Гэлей.
Свадьбу отгуляли удивительно весело. Те, кто хотели напиться, быстро напились и были отправлены восвояси. Остальные веселились всю ночь. К утру от усталости уже едва могли идти.
У Марата был двухместный номер, поэтому он увёл Гэлю к себе. Меня на радостях братья могли бы заездить, но и у них силы тоже были на исходе. Влад радовался событию не меньше, чем Стас.
Проспали до обеда. На пеший поход мы уже опоздали. Стали считать, что мы имеем в сухом остатке. Денег на карточке не хватало, чтобы расплатиться с Маратом. Братья тут же стали звонить отцу. Он довольно грубо отругал их. Но, видимо, по радостным голосам понял, что деньги потрачены на что-то хорошее. Братья клялись, что обрадуют его, когда покажут, на что израсходованы все деньги. Дядя Витя затребовал моего подтверждения. После того, как я подтвердила, что покупка стоит этих денег, он пообещал пополнить карту.
Пока деньги не пришли, мы сняли с карточки весь остаток и пошли к молодожёнам. Услышав наши голоса, Марат тут же открыл дверь и впустил всех троих. Смущённая Гэля спрыгнула с постели, одёргивая видимо только что надетую сорочку. Марат был в топорщащихся в определённом месте трусах. Братья заулыбались.
-- Успел? Или мы помешали?
-- Вы не можете помешать – тоже женатики. Что не успели сейчас – успеем позднее. Теперь у нас всё впереди.
Гэля с красным от смущения лицом металась по комнате. В первую очередь накинула халатик, а потом стала убирать раскиданную одежду. Вероятно, они так торопились в постель, что им было не до одежды. Марат натянул спортивные брюки. Стас (хотя и теперь я не могла определить, Стас ли это) положил пачку денег, полученных в банкомате.
-- Остальные чуть позднее. Пока мы все не можем.
-- Для чего такая спешка? Можно было и позднее.
-- Мы не любим быть в долгу.
-- Гэля! Где чай гостям?
Гэля схватилась за телефон.
-- И бутылку шампанского закажи. Пусть всё сюда принесут. На шесть персон. Пусть печенья к чаю положат. Девушкам – бисквиты, или шоколад. Сообрази сама, ты же теперь хозяйка!
Подвинули к кровати стол, к столу стулья и кресла. Пока суетились, пришли два официанта с подносами. На одном стоял чайник, чашки и чайные принадлежности, на другом – бутылка шампанского с принадлежностями.
После этого фуршета прогулялись по окраинам города. Марат всё время целовался с Гэлей, как только была возможность. Похоже, он влюбился в неё по-настоящему. А про неё и говорить нечего.
Остаток времени пребывания в лагере прошёл, как во сне. Мы заполнили с десяток флешек фотографиями, слегка загорели, объездили всё, что предлагалось. Я уже соскучилась по детям и изнемогала от ожидания возвращения домой. Кроме ночи везде и всюду были впятером. Не знаю как Гэля с Маратом, а я была пресыщена сексом по самую макушку. Свежие фрукты, пусть и прошлого года, горный воздух и пешие походы давали моим мужьям столько сил, что иногда им и трёх часов мало было. Я привыкла к этому. Видимо, раннее начало сексуальной жизни сразу с двумя любовниками, возбуждающими друг друга, способствовало адаптации. Возможно, от излишней интенсивности однажды увидела мелькнувшую в унитаз спираль. Трудно было объяснить мужьям необходимость воздержания. Они твердили, что теперь им надо двух дочек.
Расставались с Маратом и Гэлей, как с родными. Обменялись телефонами и адресами.