Рожаем.
В самом начале марта маму вызвали в перинатальный центр и положили в стационар. Хотя никаких отклонений не было, врачи беспокоились из-за её возраста. В её годах в последнее время никто не рожал. Да ещё между родами было почти 20 лет.
По всем расчётам она должна была родить, но не было даже первых схваток. В конце марта положили и меня. Как мне объяснили, на удержание. Мама стеснялась моего присутствия и уходила при первой же возможности. Говорит, ей начали уколами стимулировать родовую деятельность.
Оксана, Михалыч и Юра каждый день приходили под окна родилки с цветами и передачами. Оксана пекла настолько изумительные пирожки, ватрушки, булочки, бублики и прочую выпечку, что медперсонал разрешали передачи только потому, что мы щедро делились с ними. Как бы ни вкусны они были, у нас нашли избыточный вес, поэтому есть их не разрешали. Только по одной штучке. Остальное съедали сёстры и врачи.
У мамы, наконец, вызвали роды. Задержка получилась около двух недель. В родильную палату нас привезли в одно время. Родильные столы оказались головами в разные стороны и у разных стен. Я иногда видела, что происходило с ней, когда медики не заслоняли её собой. Прорезание головки напомнило, как вытягивался узел Мишки. Только собаки перед ней не было. Всё остальное изумительно было похоже.
Делая то же, что говорили ей, я дышала, напрягалась, тужилась, пока не услышала душераздирающий крик и потеряла сознание. Около мамы собралось человек шесть-семь. Около меня была только одна акушерка. Потом они говорили, что мы родили одновременно. Моя акушерка отвлеклась на мамин крик и едва не упустила моего ребёнка. Поймала, когда выходили уже ножки.
В послеродовой палате мы оказались вместе. Как ни смущало это маму, пришлось ей терпеть. Хорошо, что палата была двухместная. Когда нам принесли младенцев, мы не могли понять, кто чей. Только по бирочкам на ножках акушерки определили, кому кого отдать. Позднее, когда разрешили вставать, мы сравнивали их. Это были близнецы, только выношенные разными матерями. У них был одинаковый вес, одинаковый рост, одинаковые личики. Ни единого различия. Только номерки на бирочках были разными. Что тут скажешь, раз производитель один был?
На следующий день после родов Оксана пришла одна. Под глазами были синие круги. Мы почти одновременно вскричали, что случилось, где мужья.
-- Та, не могла разбудить. Они от радости так расстарались, что до утра не могли успокоиться. Вот и не выспалась. А они спят – устарались. Оба на работе попросили недельный отпуск без содержания. Так что ничего страшного.
-- И как ты себя чувствуешь после такой ночи?
-- Спать немного хочется.
-- Да это понятно. А там как? – мама подбородком показала на ноги.
-- Та что там будет? Всё равно никому не пригодится. Лишь бы вам в пользу было.
-- Ты очень-то их не балуй. Ты нам теперь очень нужна будешь. Мы без тебя теперь умереть можем.
-- Та шо вы тако говорите? Это я без вас никуда! Таких добрых женщин даже не мечтала встретить. Как дети? Покажите. Ой! Копия Влада! Та и оба! Одно личико! Вечером приведу обоих, нехай дывятся. Як он сумел обеим одынаковых змастерить? Теперь пускай Юрий старается, шоб так же состряпать.
-- Нет! С меня хватит. Пусть Зойке стряпает – она молодая.
-- А ты менэ роды. Я ёго своим считать буду. Менэ же уже заказано это.
-- Вот выйду отсюда и займусь тобой. До Москвы дойду, а добьюсь, чтобы ты тоже родила. Раз у тебя ничего не вырезано, значит есть вероятность.
-- Ваши бы слова, та богу в ухи! Только родить-то не от кого. Пети нет, а от других мне не треба. От нелюбимого и дитя противное будет.
-- Потом разберёмся.
Пришли акушерки и забрали детей. Нас погнали на процедуры.
Вечером, в самом деле, Оксана привела мужиков. Михалыч только не плясал от радости. Юра был слегка подавлен. Детей показать не удалось. Да и темно на дворе было.
И опять Оксана пришла одна с такими же кругами под глазами. Когда она успевает выпечку сделать? Каждый день хоть что-нибудь да приносит. Вечером никто не пришёл. А на следующий день она сообщила, что мужики с радости напились. Точнее, с радости напился Михалыч, а Юра пил из зависти. Теперь оба валяются с похмелья. Михалыч ничего не смог сделать. У Юры получилось, но он так и уснул не закончив дело.