Нового дачного соседа Колян Дронов не уважал. А за что, спрашивается, его уважать? Купил дом, внедрился в их уличное пространство и не проставился. Зашел к нему познакомиться, принёс пузырь первача, мол, давай сосед за знакомство накатим. Отказался. Сказал, что свою цистерну уже выпил. Пару раз брал деньги у него в долг. Так, по мелочам, на «беленькую». Больше не даёт, говорит, надо сначала вернуть те, что взял. Жлоб. Сразу начал наводить порядок на пустыре, прилепившемся к его участку. Место, конечно, загаженное. С двух сторон люди мусор сыплют. За многие годы там его уже накопилось с полсотни тонн. Мухи, крысы, вонища. Земли нормальной там нет. Весь пустырь в бомбовых воронках, еще с войны остались. Немец пёр к Москве, остервенело бомбил железную дорогу и шоссе. Заодно и этим местам досталось, где, вроде, партизаны пошаливали. Ну, здесь ему укорот и сделали наши. Дальше не прошел фашист. Так вот, неймётся соседу. Пригнал технику, экскаватор, бульдозер, пару «ЗИЛов», вывез мусор куда-то и выкопал огромный котлован под пруд. Колян даже поскандалил с ним. Куда мусор теперь сыпать, в лес таскать, что ли? Там и так уже всё завалено, грибы перестали расти. А этому деятелю пофиг, говорит, ты Николай Евсеевич не прав. В деревне ни одного водоема нет, а вода это что? Правильно, вода – основа жизни на земле. Значит, надо эту основу всячески укреплять, чтобы жизнь наша лучше стала. А с мусором вопрос надо решать цивилизованно. Обратиться в администрацию, чтобы организовали вывоз. Как же, организуют они, жди. Правда, воды здесь не оказалось, хотя по всем признакам должна бы быть. Так этот «копатель» взял бур и стал бурить в дне дырки. И ведь добрался до источника! Через неделю котлован наполнился, почти до половины. На остальной площади деревьев насажал. Сотни две. В общем, пошел против общества. Неприятный человек. Главное, некомпанейский. Летом копал колодец, рыл землю, как крот, потом бетонировал. И всё сам. Не, не правильно это как-то, не по-людски.
В деревне местных, считай, раз и обчёлся. Молодёжь разъехалась, старики почти все вымерли, дома выкупают москвичи. Не «новые русские», конечно, но и далеко не бедные люди. На их улице из деревенских остался Колян, да соседка баба Мотя. У Дронова была квартира в Москве, которую он сдавал, а в райцентре проживала жена с сыновьями. С ней Колян не жил уже лет десять. Старики родители недавно один за другим ушли в мир иной. Зато появились новые приятели и подружка Валюха. Интересно они познакомились. Как-то, будучи относительно трезвым, решил скосить бурьян в огороде, который достиг уже почти двухметрового роста. Махать косой было тяжеловато, но он дошел-таки до глубокой дренажной канавы, из которой, как чёрт из табакерки, вдруг, выскочила баба и заплетающимся языком сказала:
- Слышь, дед, давай покурим, а?
- Какой я тебе, на хрен, дед, мне сорок недавно стукнуло, - Колян воткнул косу в землю и достал пачку «Примы».
Закурили. Разговорились о том, о сём и с тех пор Валюха «прописалась» у Дронова. А куда ей было деваться? Две недели назад вышла из Можайской тюряги со справкой и без денег, откинулась, то есть. Села по дурости. Взялась защищать соседскую девчонку. Пацанка ещё, четырнадцати не было. А тут двое поселковых козлов подстерегли вечером в скверике, с ног сбили и уже раздевать начали. Валюха, которую эти подонки восемь лет назад вот также лишили девственности, не могла пройти мимо. Схватила, что было под рукой, и шарахнула по башке того, кто терзал девочку. Под рукой булыжник оказался. Насильник отключился, второй дал дёру. И всё бы ничего, но Валюха немного не рассчитала. Проломила череп основательно. Вот и схлопотала два года за нанесение телесных повреждений по неосторожности. Ехать домой, в Шатуру, где из родственников одна тётка троюродная осталась, никакого резона не было. А тут - крыша над головой, еда, выпивка и одна кровать на двоих с Коляном. Он, конечно, старше её на целых пятнадцать лет, но мужик, вроде, ничего. Жить надо как-то, вон и сентябрь уже почти кончается, а потом слякоть, зима, которая длится полгода. Но так далеко Валюха не загадывала. Сейчас хорошо и ладушки, а там видно будет.
Новый сосед Коляна Виталий Петрович Сергеев мечтал о даче давно. Еще в середине 80-х, когда преподавал в вузе, подумывал о домике с участком на берегу какой-нибудь речушки или озерка. И, чтобы, обязательно, лес вокруг громоздился, и народа поменьше рядом толкалось, и было бы побольше тишины и покоя. Деньги к тому времени имелись, накопил за многие годы, но вопрос не решался. Очень проблематично тогда было вот так просто взять и купить землю с домом в придачу. А в начале 1992 года деньги в один момент обесценились, всё пошло прахом. Страна развалилась, а вместе с ней и рухнула мечта о загородном доме. К этому времени народ, как будто, обезумел. Половина населения, затаив дыхание и затянув пояса, наблюдала за происходящим, а вторая, наперегонки, расталкивая друг друга, а то и убирая с дороги, кинулась зашибать деньгу, сколачивать первоначальный капитал. Сергеев, как и многие из его коллег, стал ездить в Турцию за одеждой, жена стояла в торговых рядах Лужников среди таких же новоявленных спекулянтов. А что делать? Надо было выживать. Дело, хоть со скрипом, но пошло. Его успех зависел, прежде всего, от знания и соблюдения правил игры. А они сводились к тому, что всем нужно было «отстёгивать»: местным ментам, быкам, объявивших себя «крышей», таможенникам, да мало ли кому. «Челночил» Сергеев почти четыре года. С отвращением, ломая себя, стараясь не заморачиваться и не рефлексировать. А однажды в его в ларёк с турецким ширпотребом заглянула одна из бывших студенток. Которая, вроде бы, когда-то, в прошлой жизни, была влюблена в него, успешного, уважаемого студентами доцента, кандидата наук. Это было последней каплей. Покончив с «челночным бизнесом», Сергеев занялся поиском загородного дома, именно такого, какой представлялся ему в прежних мечтах. Искал долго, почти год. И, наконец, вот она, удача! Вариант оказался с одним единственным, хотя и не маловажным, изъяном: не было здесь ни речушки, ни озерка, а на пустыре, примыкавшем с северной стороны участка, красовались кучи мусора. Впрочем, даже это не смогло перевесить остальных достоинств дивного места. Старый сосновый лес подковой огибал небольшую деревушку с трёх сторон, воздух, хоть стаканами пей, тишина, практически ничем не нарушаемая, разве что криками петуха на рассвете, ночными трелями соловьев и далеким перестуком колес поездов, редко пробегающих где-то там, за лесом. «Ничего, я превращу это местечко в райский уголок», обозначил бывший доцент свою цель на ближайшее десятилетие.
Спустя несколько дней, побывав в местной администрации, Сергеев оформил договор аренды пустыря на три года с правом последующего продления. В тот же день нашел бригаду работяг при технике. Ушлый «бугор» торговался за каждый килограмм мусора и кубометр земли. После получаса торгов, ударили по рукам и работа закипела. Но тут неожиданно возникло препятствие в лице соседа Коляна, который вознамерился остановить экскаватор и готов был лечь под ковш. Не хотел сосед иметь пруд, желал, чтобы всё оставалось, как прежде. С Коляном договорились быстро, а вот воды не оказалось. Выкопали котлован глубиной больше двух метров и ничего. Досадно, конечно, но отступать Сергеев не привык. В сарае хозяев, продавших участок, нашелся бур. Недавний доцент, бывший когда-то, в прошлой жизни, радиотелемастером, взялся за ручки и стал сверлить землю на дне котлована. Вода оказалась почти рядом, всего полтора метра каких-нибудь. Спустя несколько дней котлован начал заполняться чистейшей ключевой водой.
Затем у дома Сергеев выкопал колодец, которого на участке не было. За две недели забетонировал стенки от дна до верха. В сентябре он стал сажать на месте свалки деревья. Сосны, ели, клёны, березы, дубки, липы, осины, можжевельник и орешник. Это всё из леса. А вот экзотические экземпляры - кедры, каштаны, голубые ели, серебристые клёны - покупал в питомнике. За немалые деньги, между прочим.
Работалось легко и в радость. Давно он не ощущал такого подъема и вдохновения, пожалуй, со времен трудовых будней студенческих стройотрядов. Жена приезжала редко и долго не задерживалась. Недавно ей помогли устроиться на работу в бешено набирающий силу «Лукойл». А решение мужа осесть в деревне она не понимала и не одобряла. Дочь тоже в деревню к отцу не рвалась. У неё своя жизнь. Из соседей Сергеев знал только Коляна и бабу Мотю, которая была старожилом деревушки. Родилась она еще при жизни вождя пролетариата. Пережила двухмесячную оккупацию и рассказывала, как немецкий офицер, живший в соседской избе, втолковывал ей, девятнадцатилетней девчонке, коверкая русские слова, что войну затеяли Сталин с Гитлером, а лично ему эта война не нужна и что он скучает по своей семье. Показывал фотографии жены и детей, двух мальчиков близнецов. А потом наши начали наступать и офицера застрелил красноармеец. После боя деревенские хоронили убитых. В одной общей могиле. Своих и чужих.
К началу октября деревня казалась вымершей. Местных здесь почти не осталось, а дачники, в основном, москвичи, закончив сезон, разъехались. Темнело уже довольно рано. Вечера и ночи были холодными. Сергеев включил масляный радиатор и прилег на кровать, блаженно вытянув ноги. Есть не хотелось, да и сил что-то готовить не было. Так и заснул, не раздеваясь.
Разбудили его крики. Ничего не соображая, Сергеев вскочил с кровати, нашарил в темноте тумблер и включил лампу. Было три часа ночи. Выглянув в окно, он увидел языки пламени над соседским домом и искры, летящие в темноту. Сергеев схватил мобильный телефон. Эти чудо аппараты только-только появились в продаже. Дежурный пожарник оказался на месте. Выяснив адрес, он пообещал выслать машину. Сергеев побежал к дому Коляна. У забора беспомощно топталась баба Мотя и заполошно кричала непонятно кому:
- Пожар!!! Горим!!!! Помогите!!!
Увидев бегущего Сергеева, она переключилась на него:
- Горим, Виталя, горим!!!
- Да вижу я, баб Мотя, там есть кто-нибудь? - кивнул Сергеев на горящий дом.
- Коля с Валькой там, а эти, которые с ними пьянствовали, убёгли, когда загорелось, я видела.
Дом горел с одной стороны. Пламя выбивалось из окна кухни. Сергеев снял свитер, окунул его в бочку с дождевой водой, одел на себя и вошел в дом. Его обдало жаром, едкий дым выжигал глаза. Пройдя на ощупь небольшой коридорчик, он вошел в комнату. Здесь не горело, но дышать было совершенно невозможно. Очаг возгорания, очевидно, находился за стенкой. И тут Сергеев услышал справа внизу кашель. Пошарив руками, он наткнулся на чьи-то ноги. Это был Колян. Взяв его подмышки, вчерашний доцент поволок к выходу. У бочки с водой он остановился и макнул Коляна в неё головой. Тот закашлялся и что-то замычал. Сергеев затормошил ничего не соображающего соседа:
- Николай, ты меня слышишь? В доме есть еще кто-нибудь?- Колян по-прежнему мотал мокрой головой и мычал непонятное.
- Виталя, Валюха там должна быть, - баба Мотя безуспешно пыталась оттащить Коляна к забору.
Сергеев, еще раз намочив свитер, побежал в дом. В комнате, опустившись на четвереньки, он стал обшаривать пол и вскоре наткнулся на женское тело. Тащить его пришлось тем же способом. Валюха была явно без сознания и не подавала признаков жизни. Сергеев снял с неё кофту и слишком тугой лифчик, пульс еле прощупывался.
- Баб Моть, нашатырь нужен!
- Сейчас, Виталя, сейчас, - старушка засеменила к своему дому. Между тем, Колян снова отключился. Задул ветерок, пламя полыхнуло сильнее, перекидываясь на крышу. Сергеев поднес пузырёк с нашатырем к носу Валюхи, голова ее слегка дернулась, издав то ли вздох, то ли всхлип. И тут послышалось урчание подъезжающей машины. Прибыли пожарные. Однако, тут же выяснилось, что воды в машине нет.
- Командир,- обратился Сергеев к старшему, - здесь рядом мой пруд, воду можно взять оттуда.
- Пруд? Откуда он взялся? Мы в прошлом году тушили на этой улице баню, никакого пруда не было.
- А теперь есть, - Сергеев уже набирал на мобильном телефоне 03.
Кинув конец шланга в водоем, огнеборцы спустя 15 минут пожар ликвидировали. Выгорела только часть дома. Обследовав помещение, пожарные пришли к выводу, что загорелось от электроплитки, стоящей на кухонном столе почти вплотную к стене. А еще через 20 минут приехала машина «Скорой помощи» и увезла Коляна с Валюхой в районную больницу.
Прошло пять лет. Сергеев по-прежнему жил в деревне, изредка выезжая в Москву. Участок его превратился в образцово-показательный на зависть другим дачникам. Он своими руками почти заново перестроил дом, превратив обычный пятистенок в двухэтажный красавец особнячок с террасой и балконом. На берегу пруда сварганил баньку. Сам пруд ожил, в нем появилась растительность. Камыш, осока, рогоз, аир, водная мята и кувшинки, особая гордость хозяина. Развелись лягушки и рыба: карась, карп и хищный ротан. Подрос лес, в котором вдруг «объявились» грибы. Подберезовики, маслята, сыроежки, опята, рыжики, шампиньоны. Абсолютно чистые и не червивые. Облюбовали это место птицы и белки, прибегающие из большого леса воровать орехи и яблоки. Сад вообще поражал своим разнообразием, здоровым видом и каким-то особым микроклиматом что ли. Здесь, кроме обычных для этой зоны яблонь, груш, слив и вишен, радовали глаз совершенно немыслимые экземпляры: абрикос, алыча, черешня, черевишня и виноград разных сортов. Освоил также вчерашний преподаватель информатики агротехнику и хитрости выращивания арбузов с дынями.
Колян своего соседа теперь не просто уважал, он его боготворил. У него с Валюхой три года назад родился пацан, которого назвали Виталиком. В честь крестного отца, разумеется. Мальчишка практически жил на участке Сергеева, хвостом ходил за ним, задавая бесчисленные вопросы. Колян теперь не пьет. Почти. Валюха после родов сильно похорошела. Она оказалась просто замечательной матерью, умелой и практичной хозяйкой. Дом они отремонтировали, а участок привели в порядок и даже начали осваивать сильно заросшую и загаженную территорию за забором, ближе к лесу. Там уже появились первые посадки деревьев. Колян, заядлый рыбак, любил посидеть на берегу пруда с удочкой.
Глядя на Сергеева, другие дачники тоже вдохновились и стали более рьяно относиться к благоустройству своих хозяйств. И мусора вдоль дорог и под заборами стало гораздо меньше. А ведь первый год соседи по привычке продолжали сыпать отходы на бывший пустырь. Сергеев ходил раз в неделю вокруг своей территории и тупо собирал мусор в большой мешок. А потом взял и разбил цветочные клумбы и насажал по границе декоративные кустарники, которые пару раз за сезон аккуратно подстригал. Получилось очень красиво. И ведь подействовало! Наверно, не поднималась рука осквернять такую красоту. А вывоз мусора после нескольких коллективных обращений, организованных Сергеевым, администрация всё же наладила.
Баба Мотя сильно сдала, но упорно продолжала заниматься хозяйством. Надо ведь и покосить, и огород вскопать, и картошку с морковкой посадить, и дров на зиму заготовить. Сергеев с Коляном помогали одинокой старушке по соседству. Распахивали культиватором землю, подремонтировали дом, поставили насос в колодец, чтобы не таскать тяжелые ведра, подправили забор.
Жена теперь приезжала на дачу каждые выходные вместе с дочерью и внучкой Алисой. Они пристрастились к огородничеству, часами копаясь в грядках. По субботам устраивали банный день, приобщая к парилке детей. Иногда Сергеев ходил в баньку с Коляном. Распарившись, бросались в прозрачную ледяную воду. А после, сидя на скамеечке у пруда и попивая травяной настой, сосед философствовал:
- Как хорошо, Петрович! Я вот что думаю, если, ну, хотя бы каждый второй русский мужик взял и начал жить на земле, как мы с тобой, представляешь, какая страна у нас стала бы? Согласен?
- Категорически согласен. Держи краба, - Сергеев помнил, что Колян служил срочную на морфлоте.
Малыши бродили среди заметно подросших деревьев и собирали в корзинку, сплетенную Коляном, грибы. Женщины сидели на скамье под грушей, с веток которой свисали огромные янтарные плоды. Они о чем-то шушукались и поглядывали на раскрасневшихся своих мужиков. Посреди огорода лежала большущая куча тыкв, и чуть поменьше - полосатых арбузов разной формы. Со шпалеры свисали гроздья винограда. А вокруг благоухало, вселяя надежды на лучшее, бабье лето. Жизнь продолжалась. И это было настоящее счастье.