Понедельник 19 декабря. Я проснулся рано. Поваляться бы, подремать еще немного. На работу идти совсем не хотелось. Это было странно. С тех пор, как я начал работать на фабрике, ничего подобного не было. Попробовал придумать убедительный предлог, чтобы не ехать никуда. Но ни одной подходящей мысли не пришло.
Я встал и выполнил весь обычный утренний ритуал. Надел куртку и отправился на работу. Даже в троллейбусе чувство досады не оставило меня. Досада возникла из-за того, что не придумал причину не ехать на фабрику. Я знал, что мы, не переодеваясь, будем присутствовать в цехе пару часов, а потом нас начнут отпускать домой.
Наш цех, работая сверхурочно, выполнил крупный заказ несколько раньше срока и таким образом нас поощряли. Подошел наш токарь Денис, со здоровенным куском очень толстого текстолита и предложил разрезать его на заготовки, из которых он выточит нам рукоятки для отверток и напильников.
Перспектива убирать станок после обработки текстолита не вдохновляла, но рукоятки перевесили и я кивнул. Отрезал штук пять заготовок. Наконец остался последний кусок. Два прохода и готово!
Фреза приближалась к концу заготовки, я положил руку на кусок, который вот-вот должен был упасть, отрезанным и в этот момент заготовку вырвало из-под прижимов и фреза хватанула мою левую кисть…
Я отдернул руку, увидел надрез, не понял, что к чему… Рядом оказался Денис...Он крикнул:
- Беги в медпункт! - придерживая поврежденную руку правой я выбежал из цеха и помчался к медикам.
Денис бежал за мной. Медсестры в один момент усадили меня, наложили жгут и сделали укол морфия, подставили эмалированный таз, чтобы кровь не капала на пол и начали первичную обработку. Они забинтовали руку. Прибежала директриса, предложила свою машину, чтобы отвезти меня в больницу. Но зав медпунктом не позволила. Только на скорой!
Вся эта суета продолжалась недолго, минут десять - пятнадцать. На скорой со мной поехала медсестра. Приехали в больницу. Поднялись на второй этаж, где нас встретили крайне нелюбезно. С криками, что такие , как я, не их профиль. И отказались принять...
Тут в дело вступил водитель “скорой”. Он схватил дежурного врача за грудки, сильно встряхнул его и брезгливо оттолкнул. Тот едва устоял на ногах, в глазах застыли страх и растерянность. Действия свои водитель сопровождал смачными комментариями. Повторить их смог бы не каждый.
- Живо в машину! - скомандовал капитан “скорой” и через несколько минут мы оказались в пятнадцатой Горбольнице.
Меня без лишних разговоров переодели в больничное.
Через считанные минуты я уже сам взобрался на операционный стол. Улегся. В голове вертелись мысли о том, смогу ли я играть на гитаре? Выключил ли Денис мой станок? Сколь серьезна травма? И другие такого же рода.
Надо предупредить маму! Папа конечно примчится. Да! Наделал переполоху!
С левой стороны стола установили приставку, на которую поместили мою руку. А мне лежать было неудобно. Пришли врачи. Поздоровались. Я повернул голову, пытаясь, что-то увидеть, но мне не позволили. Под голову положили подушку набитую мелким щебнем или песком. Да еще там, где был жгут болело нестерпимо.
Правую руку пристегнули к столу браслетом, ноги перехватили ремнем. Я оказался беспомощным и бесправным узником. Спросил, когда начнем ремонт руки. Врачи шутку не поддержали. Хирург ругал меня предпоследними словами, за то, что не уберег себя и доставил ему столько хлопот.
- Меня зовут Яков Филиппович. Я зам зав отделением. Твой случай, на удивление точно, попадает в тему моей диссертации. Но дело не в этом! Постараюсь сделать все, чтобы руку твою спасти. - он помолчал и продолжил - Если будет больно - скажешь.
- Жгут! Очень больно! - сказал я.
- Еще немного потерпи! - ответил он, но жгут переместили на другое место. Потом я перестал что-либо ощущать.
Между моей головой и рукой повесили какую -то салфетку. Она полностью закрыла обзор. Врачи орудовали по ту сторону, тихо обменивались мнениями, иногда спорили. Меня оба костерили так, что и “хорохоря” и “ерепеня” куда -то исчезли, а я начал волноваться. Пришел страх, которого не было до сего момента и холодок начал охватывать сознание. Да! Передряга та еще!
- Давай лонгет! - скомандовал Яков Филиппович. Я не понял, при чем тут эта отбивная, но спрашивать не стал. Потом узнаю.
- В палате мест нет! Одну ночь полежишь в коридоре! - сказал второй врач - Условия, почти, как в палате. Будешь спать. Операция удалась!
- Спасибо! - я не узнал свой голос.
- Я приду к тебе попозже! А сейчас тебя отвезут на место. - голос хирурга звучал, словно издалека.
- Да я сам дойду! - я сделал попытку встать. Но руку еще не отстегнули. Сил не было.Вдруг навалилась усталость. Я выключился.
Очнулся я от маминого голоса. Папа тоже был здесь. Слава богу! Все в сборе!
- Который час? Где мои часы? - я опять не узнал свой голос.
- Уже вечер! Сейчас восемь. Скоро придет твой врач. Все будет хорошо! Родители говорили бодро. Слишком! Но я же знал их восемнадцать лет! Обмануть меня не удалось. Пришел Яков Филиппович. Он и родители отошли и поговорили негромко минут десять. Потом мама и папа попрощались и уехали.
- Руку мы тебе сохранили, будет работать, но с некоторыми ограничениями. Сейчас успокойся и не придумывай проблем. Отойдешь от встряски, поговорим еще. Отдыхай! - Яков Филиппович пожал мне руку и ушел. Он производил впечатление уверенного, знающего себе цену человека. Такому врачу верят. С ним рядом было надежно и спокойно.
Проснулся я только утром. С трудом начали работать глаза, правая рука, уши. Мозг пока не решался включиться в утреннюю суету.
Передо мной, на стуле у кровати, сидела красивая белокурая девушка.
- Доброе утро! - приятным голосом поздоровалась она. - На! Попей! Я Лариса! - я взял стакан, глотнул воды, сделал еще несколько глотков.
- Спасибо! Доброе утро! - мозг соизволил приступить к своим обязанностям.
- Хочешь чего-нибудь? Говори, не стесняйся!
- Сигарету бы! Но, наверно, нельзя?
- Сей момент! - она прикурила сигарету и протянула мне. - Специально пачку держу!
Я сделал затяжку и почувствовал и даже каким-то зрением увидел, как дым прошел изнутри к левому плечу, а оттуда по руке спустился прямо в рану, голова закружилась..
Я сделал вторую, третью затяжки, но эффекта первой уже не было. И голова не кружилась.
- Спасибо большое! Здесь и курить-то нельзя! - я протянул недокуренную сигарету Ларисе.
- Ничего! Один раз и чуть-чуть можно! - она засмеялась и ушла. Я начал оживать.
Организм напомнил, что по утрам надо не только курить. Требовалось встать. Рядом с кроватью обнаружились мои домашние тапочки. Мама вчера не забыла! Я сел, сунул ноги в тапки и встал… Все поплыло.. Увидел спинку кровати.Вцепился и стоял, пока не стало легче. Пошел в туалет, там же была умывальная. Потом вернулся и улегся. Рука начала болеть.
Пришел Алексей Васильевич, молодой врач, он ассистировал на операции. Посмотрел на пальцы левой, потрогал и сказал:
- Все нормально! Потерпи! Сделают обезболивающее. - он улыбнулся и пошел по коридору.
Появилась Лариса с большим пакетом в руках.
- Приходили твои фабричные, принесли вот это. Их не пустили. С сегодняшнего дня жесткий карантин! В городе грипп!
- Связь с внешним миром только через доверенных сестер и младший персонал. - она стояла с пакетом.
- Что в кульке? - спросил я.
- Конфеты разные, батончики…
- Вот и угощайтесь! - я, хоть и был сладкоежкой, сейчас и думать о сладостях не хотел.
- В холодильник пакет положу! - Лариса унесла посылку.
Потом был завтрак. В столовой. Обход. После обеда меня определили в палату. Началась больничная жизнь.
В палате нас было шестеро. Двое с переломами ног лежали на вытяжке с грузами. Еще двое, с переломами позвоночника, лежали на наклонных досках, с кольцами под мышками, чтобы не сползали.
Наконец последними обитателями были мой сосед Саша и я. Он имел прозвище “космонавт”. Саша, по стечению обстоятельств, упал с высоты шестого этажа. Он сорвался с крюка башенного крана.
В полете он успел правильно, как учили, сгруппироваться, еще и повезло попасть на кучу только что выгруженного щебня, вскользь. В итоге отделался переломом и вывихом правой кисти. Счастливчик! Ему предстояла операция на запястье.
Главными страдальцами были, конечно, “позвоночные”. Иван Иваныч и Рашид. Иван Иванычу уже разрешили понемногу вставать и ходить. Он использовал свои “прогулки”, чтобы курить. Курильщик он был самый заядлый из всех, кого я знал. Выкуривал полторы, а то и две пачки крепких сигарет в день.
Рашид был очень интересным человеком. Веселый, остроумный, добрейшей души, он схлопотал двойной перелом, по его словам, “собственного хребта”.
Понятно, что в компании, где только мы с Сашей были “ходячими”, на нас легла обязанность помогать лежачим, чем можно. Саша шутил, что у нас две руки на двоих. У него левая, у меня правая.
Нашей палатной медсестрой была Марина Александровна. Женщина серьезная, не худая,громогласная и имеющая привычку не садиться на стул, а лихо плюхаться на него. Но стул все это выдерживал! Вот в такой обстановке, проходили процессы нашего исцеления.
Лежащие на вытяжке Петр и Юрий в жизни палаты активного участия не принимали. Положение не давало и характеры обоих были необщительные. Но наши шуточки - прибауточки слушали с удовольствием.
Пришла Марина Александровна. Раздала каждому по баночке, для анализа мочи. Сказала,что придет через час. И чтоб все у всех было готово! Едва она покинула палату, как на пороге появился мой лучший друг Павел.
В белом халате он не привлекал внимания.Приложив палец ко рту, он шепотом сообщил, что все ребята здесь и ждут меня на лестнице. Оставив баночку под кроватью, я пошел за ним. На лестнице стояли все шестеро, в белых халатах.
Они умудрились проникнуть в наш корпус через котельную. Халаты принесли с собой. Нет преград для настоящих друзей!
После осторожных объятий они ругали меня, примерно, как врачи , когда чинили руку. Но, дабы не навлечь неприятностей, через несколько минут все растворились в пространстве корпуса.
С большим пакетом, источавшим разные дразнящие запахи, я вернулся в палату.
- Твоя работа? - грозно спросила Марина
- А что случилось? - я в самом деле не знал, о чем речь.
- Кто слил все анализы вместе в большую двухлитровую банку? Кто поставил эту банку в шкаф со стерильными инструментами? - Марина рассердилась не на шутку. - Только ты мог это сделать! - меня начал разбирать смех. Мне было жаль, что такую штуку отмочил не я. А Марина продолжила:
- Мужики все лежачие! Саша был на перевязке. Значит ты! - рассуждала она логично. Но я точно этого не делал. А кто? Детектив!
- Что там у тебя? - запах достиг ее носа, точно попав в цель - я протянул пакет.
- Угощайтесь, Марина Александровна! - предложил я. - Это мне с воли передали! - Марина взяла пару штук самсы и беляш.
- Спасибо! Ужас, как люблю это! А шутника я все равно найду! - она пошла по коридору.
Наконец содержимое пакета начали успешно поглощать обитатели нашей палаты.
Операция “самса и беляши” прошла отлично!
Заглянула Лариса. Махнула мне рукой. Я пошел за ней к посту сестер. Там стояли две архи симпатичные девчонки.
- Знакомьтесь! - Лариса сделала округлый приглашающий жест. Мы начали знакомиться.
Через минуту я знал, что красавиц зовут Сусанна и Ника и что они будут главными по связи с посетителями. Здорово! Я даже забыл, что рука болит. Девочки улыбнулись мне и убежали.
Кто же все-таки отчебучил номер с анализами? Я вспомнил прочитанные детективы и решил провести собственное расследование.
Рассуждения мои привели к единственному человеку, кто мог придумать такую забаву.
Но придумать мало, надо осуществить! Здесь пока подозреваемых не было.
Марина повела меня на перевязку. Первая перевязка - дело важное и я волновался. В процедурной стояли молодой врач Алексей Васильевич и сам Яков Филиппович.
- Освободи руку! - скомандовал Яков Филиппович. Алексей начал разматывать бинт. Руку в гипсовом полуфутляре ( лонгете ) положили на стол и я напрягся, боясь увидеть ее.
А рука имела вид просто устрашающий. Поперек ладони, примерно до половины, был разрез, который сделала фреза. Несколько швов скрепляли части кисти, как мостики, перекинутые через разрез. Рука отекла и была испачкана машинным маслом и кровью.
Сердце застучало, стало труднее дышать.. Я только сейчас понял масштаб травмы. Меня охватило чувство, смешанное из страха, досады, отчаяния и надежды…
- Так! Поглядим! Что у нас тут? - Яков Филиппович взял руку, приподнял, осмотрел и повернул ее ладонью вверх. На ладони тоже были швы. Много швов и следы крови и масла.
- А что? Все не так плохо! - Успокойся! Все даже лучше, чем я планировал. - он говорил спокойно и убедительно.
- Спасибо! Я попал в серьезную историю. Но шансы, что рука будет работать есть? - я говорил, пытаясь по выражению лиц понять мысли врачей.
- Да! Сейчас я уверен! Не скрою, боялся заражения. Но рана чистая, а сейчас мы ее обработаем и перебинтуем заново.
- Мне грозила ампутация? - я спросил,преодолевая боязнь услышать страшное.
- Руки, пожалуй, нет. А двух пальцев - возможно. - Сейчас не думай об этом! Будем лечить! - Болит сильно? - Яков Филиппович перевел разговор на тему попроще.
- Вечером донимает! Трудно уснуть.
- Хорошо! Еще два-три укола омнопона получишь. - он занялся рукой.
Руку мыли не то спиртом, не то еще чем-то, чтобы оттереть следы цеха.
Потом прямо в разрез, между швами из шприца влили в рану, должно быть, антибиотики. Вокруг намазали какой-то мазью. Потом руку осторожно поместили в лонгет и забинтовали.
- Все на первый раз! - в голосе Якова Филипповича слышались довольные и даже веселые нотки. Это обнадеживало.
- Гуляй! Укол на ночь сделают! - он махнул рукой, отпуская меня.
- Спасибо большое! - я пошел в палату.
Рука не болела. Я немного успокоился. Мне было восемнадцать лет и оптимизм еще не был растрачен. Внутренний голос не проявлялся. Я подумал о Нике. Ее взгляд взволновал меня. Один взгляд, а сколько, нет не сказано, но проявлено! Хотя может быть все это мне только показалось?
- Привет! - мысли материализовались. Ника стояла передо мной!
- Привет! Только о тебе подумал, а ты вот!
- Ты и впрямь думал обо мне? - ее голос звучал чуть неуверенно. Это придавало ему очарование и проникновенность.
- Правда! - я улыбнулся.
- Идем! - Ника двинулась по коридору, я за ней. Мы дошли до двери на лестницу, но пошли не вниз, а вверх. Там на площадке стояла скамейка и никого не было.
Мы сидели, говорили ни о чем. Просто нам приятно было побыть рядом. Я совсем чуть-чуть рассказал о себе. Ника успела рассказать еще меньше. Нас обнаружила Сусанна и увела Нику.
- Завтра увидитесь! Я обещаю! - Сусанна помахала рукой. Обе исчезли.
Теперь надо дождаться “завтра”! Я побрел в палату. Потом мы с Сашей пошли в столовую обедать. Столько событий за полдня!
- Филипыч сказал, что будет оперировать послезавтра. Возможно придется оперировать дважды. - Саша был внешне спокоен, но я то понимал, что он переживает.
- Нам повезло! Наши случаи подходят Якову для диссертации. Значит он сделает максимум возможного. - я поделился с товарищем моими познаниями. - Все будет нормально!
Мы пошли в палату. Надо было полежать и подумать. Я улегся, нашел положение для руки, когда было терпимо и начал осмысливать события и информацию.
Мысли роились и смешивались. Я пытался представить себе жизнь с поврежденной рукой. Я просчитывал варианты обнаружения шутника, которому Марина сулила кару.
Ника занимала большую часть моих размышлений. Пока было не совсем понятно, что происходит. Но зато было ясно, что мы стали небезразличны друг другу. Но нарисовать внятную картинку не получилось.
Я понял, что надо переключиться на другую волну, а как не знал. Зато рука переключилась. Разболелась так, что хотелось выть или хотя бы постонать. Но я терпел молча. Мои размышления боль заглушила напрочь.
И все же мне вдруг стало понятно, что в истории с анализами замешан Рашид. Не просто замешан, а придумал и исполнил. Осталось добыть доказательства. Надо присмотреться к нему повнимательнее.
Проснулся задремавший Саша. Взглядом спросил как дела. Я вслух ответил, что не очень.
- Тогда вставай, пойдем ужинать. Ребятам принесем. Будешь занят, боль утихнет.
- Да! Так и сделаем. - мы пошли в столовую, взяли тележку с ужином для Пети, Юры и Рашида и покатили в палату. Иван Иваныч ходил сам.
После ужина рука успокоилась. Боль затаилась. Можно подумать. Мысли опять были о Нике. Скорей бы завтра. Мы разговорились с Рашидом. Он рассказал, как упал на спину,поскользнувшись на мокрой глине. От удара позвонки в двух местах треснули. Хорошо, что обошлось без повреждения спинного мозга.
Потом я улегся и принялся думать о завтрашней встрече. Образ Ники стоял перед глазами. Очень хотелось поскорее увидеть оригинал! Но завтра будет только завтра! Рука опять заныла. Я пошел в коридор. Ходьба помогала терпеть. Медсестра сказала, что укол сделает после одиннадцати.
Я дошел до туалета. Оттуда, навстречу мне вышел… Рашид. На костылях.
- Ты что делаешь?! Хочешь обострения? - я говорил, а Рашид ухмылялся.
- Я знал, что ты докопаешься до правды об анализах. - он и не пытался отпираться. - Я сам хотел тебе и Саше рассказать, но случая не было.
- Идем, я помогу тебе лечь.
- Идем! - согласился Рашид.
Утром Сашу повели на операцию. Два томительных часа мы все ждали. Наконец в дверях появилась фигура “космонавта”.
- Ну все! Крест на руке поставили! - он показал толсто забинтованную руку.
- Что случилось?! Неудачная операция? Говори быстрее! - голоса наши звучали хором
- Да нет! Все в ажуре! Просто на запястье разрез крестообразный сделали. - Саша лукаво улыбался. Вздох облегчения был дружным.
День прошел в обычных мероприятиях. Около пяти часов появилась Сусанна, вручила мне передачу от друзей и велела идти за ней. Я положил пакет на тумбочку и двинулся за моей проводницей.
- Лариса уехала на курсы и стажировку. Тебе привет передавала. А я сейчас Вас с Никой запру на час - полтора. А потом приду, выпущу. -она открыла дверь изолятора и, пропустив меня внутрь, заперла ее на ключ.
На кушетке, вполоборота ко мне, в сумраке сидела Ника! Я обрадовался, растерялся, потерял способность соображать. Через несколько мгновений, однако я пришел в норму и сказал:
- Привет! Как приятно видеть тебя!
- Садись рядом! - Ника волновалась.
- Уже сижу! - я тоже волновался.
Мы рассказывали друг дружке о себе,перескакивали с темы на тему… Вдруг я увидел ее глаза прямо у своих… Сердце заколотилось... Потом я понял, что мы целуемся!
Ника смотрела на меня. Я смотрел на нее. Осторожно обнял ее. Ника положила голову мне на плечо и мы оба замерли. Нежный поцелуй был ускорен звуком поворачивающегося в замке ключа.
- Ну что, голубки? - хитро улыбаясь, спросила Сусанна. - Понравилось? Пока ключ у меня все будет хорошо. А сейчас я забираю Нику!
Я возвращался в палату немного как-будто обалдевший, счастливый, глупый и веселый.
Мы с Сашей привезли ужин лежачим, и сами пошли в столовую.
- Что там у тебя завернуто? - спросил Рашид
- Не знаю! Ребята притащили! - я положил ракет ему на грудь . - Открой! Посмотрим!
Рашид пошуршал и открыл. В пакете были восточные сладости.
- То, что надо! - одобрил он.
У Рашида был большой термос с набором стаканчиков в крышке. Он стоял на тумбочке, Рашид очень редко пользовался им. Сейчас он взял термос открутил крышку, достал стаканчики.
- Раздай мужикам вкусности! - скомандовал Рашид. - я разнес всем сладости. Рашид налил из термоса в стаканчики и в два наших стакана. Я разнес. Все были на месте.
- Всем желаю выздороветь! - мы осушили нашу тару, закусили сладкими пирожками и конфетами.
- Тащи стакашки! Еще по одной! - мы повторили наше возлияние. Коньяка как раз хватило. Поблагодарили Рашида.
- Спасибо не мне, а брату! Он стал директором ресторана! - мы пожелали брату Рашида успехов.
Удивительно! Мы выпили граммов по 40 - 50, не больше. А боль ушла. Совсем! Народное средство! Ночь тоже прошла спокойно.
Иван Иванычу предстояла операция. Он ходил мрачный и курил больше обычного.
Петру собирались делать рентген, что предшествовало избавлению от гипса.Если все в порядке. Юра пока лежал со своим грузом.
Приближался Новый год. Мне еще не приходилось встречать любимый праздник в больнице. Яков Филиппович заглянул в нашу палату. Обошел всех, подбодрил.
- Новый год уже через три дня. Я понимаю,что Вам нелегко вдали от семей. Но если Вы устроите празднования со спиртным, то мы поссоримся. Поэтому прошу потерпеть. Предупреждаю, что нарушители режима будут выписаны без больничных листов.
Мы провели совещание и решили все-таки отпраздновать. Однако в условиях карантина, который еще не сняли и не имея возможности добыть вино, затея могла и не осуществиться.
- Думайте! Должен быть выход из тупика! - Рашид предлагал поискать варианты.
Вечером мне было велено быть готовым к свиданию с Никой. А я был, как пионер “Всегда готов!” Как и в прошлый раз Сусанна заперла нас в изоляторе. Все было романтично, немного детективно и увлекательно. На комическую сторону в наших приключениях мы тогда внимания не обращали. Нам было хорошо. Мы дорожили этими мгновениями.
- Ника! Мы затеяли Новый год отметить в палате. Нужна твоя помощь.
- Рассказывай! - коротко отозвалась она.
Я рассказал все, как есть.
- Вино я Вам куплю. И принесу. Но где Вы его сохраните? Все палаты будут проверены. Иначе говоря, обысканы. Завтра скажешь, что решили.
Я с восхищением смотрел на яНику. Она не колеблясь согласилась помочь. Авантюра была не опасная, но если попасться, могли быть неприятности. Мы попадаться не собирались!
Мы стояли и целовались. Звук ключа, отпирающего замок не заставил нас оторваться друг от друга. Вошла Сусанна.
- Здесь, в следующий раз, после Нового года. Изолятор будет опечатан. Ладно! Увидимся!
Мы все вышли. Девочки быстро ушли. Я пребывал в отличном настроении.
Надо было придумать, где спрятать бутылки. Прошелся по коридору до конца, повернул обратно. Какая-то мысль мелькнула, но не зафиксировалась и я пытался извлечь ее из тайника памяти. На глаза попалось здоровенное цинковое ведро. Там же стояли веники и швабры.Само ведро было покрыто несколькими тряпками.
Вот она, мысль! 31 декабря, вечером никто не станет возиться со шваброй. Это и есть решение проблемы! Вот молодец! Я похвалил себя. Саша пошел изучать подходы. Обстановку. Рекогносцировка! Вопрос оказался еще проще.Этим ведром не пользовались.Слишком большое!
А нам в самый раз! Я отправился искать Нику.
- Значит шесть бутылок? А Вам не много будет? - Ника забеспокоилась.
- Справимся! Четыре точно освоим, а две по Москве встретим! - я успокаивал Нику, хотя и сам немного волновался.
- Вот деньги! - я протянул ей купюру.
- Я принесу три, потом еще три! - Ника оглянулась, подставила щеку, я поцеловал ее.
Операция “Вино” прошла успешно. Сестры и санитарки устроили серьезные обыски во всех палатах отделения. Но наше ведро стояло незыблемой твердыней! Пришли Ника и Сусанна, принесли передачи всем обитателям нашей дружной палаты. Мы сердечно поблагодарили неутомимых девчонок.
Рашиду принесли трехлитровый баллон, заполненный топленым маслом.Зачем ему в больнице столько масла?
- Сейчас откроем и посмотрим! Общими усилиями открыли. Рашид осторожно зачерпнул ложкой масло. Да! Брат Рашида не зря был директором ресторана!
Баллон был заполнен кусочками отборног жареного мяса и залит маслом для сохранности. Ура директору ресторана! С такой закуской нам будет очень празднично. У нас имелось много разной еды.
С Никой мы попрощались на лестнице. Пообещав друг другу после моей выписки все наверстать. Она уехала домой.
Мы отпраздновали прекрасно! Все соблюдали меру, никто не перебрал. И по местному времени встретили Новый год и по Московскому. Как всегда! Голова немного кружилась. Рука вела себя образцово. Мы выпили все шесть бутылок. Часа в четыре утра пришли Алексей и Марина. Они дежурили. Посидели вместе с нами. Алексей всех осмотрел Врач есть врач!
Потом у меня была еще одна перевязка. Рука явно начала заживать. До выздоровления было далеко, но вид был не столь жуткий, как при первой. Настроение мое сильно улучшилось!
Мне предстояло долечиваться амбулаторно. Карантин сняли. У всех в палате дела пошли в гору. 5-го января меня выписали. Мне надо было явиться через две недели, снимать швы.
Чувство благодарности ко всем, принявшим участие в моей эпопее, никогда не покидает меня. Очень жаль, что не знаю имени водителя скорой. А Яков Филиппович - образец специалиста и человека. Врач!