Жила-была бабка-Ёшка одна одинешенька, любовник Кащеюшка издох давно, тоска одолела старуху, решила она в город перебраться.
Разогнала всю нечисть, погладила паутину, набила в печку кирпичей и закрыла дверь на палку, приперла корягой, метла не пригодиться, по городу летать - полицейские не дадут, штрафами задушат, откинула ее в сторону, завязала в узелок денежки, что с девственного леса выручила и пошла, куда глаза глядят.
За нею увязалась кошка, трется об ноги, лишь бы в лесу не пропасть.
Пошла Ёшка на поклон к риэлторам, подыскали ей в общаге комнатушку без воды и удобств, зато печь топить не надо, тепло, ветер в щели не дует, живи – не хочу!
Удивилась сколько добра на помойке, тут тебе и ковры, мебель, посуда всякая, сантехника почти целая, помой – вот тебе и горшок.
Живет, в окошечко посматривает, прибарахлилась, одежку справила, обувь там же - на мусорке, сушку жует, вспомнила Кащеюшку и живот свело, забродила старая память, бабочками загуляла – хоть на стенку, хоть сдохни!
Подсмотрела, как люди живу, купила ноутбук, зашла на знакомства, а там, мать честная, женихов тридцатилеток, видимо-невидимо, и все до нее просятся.
Ближе к ночи, как мухи по весне просыпаются, выползают со всех щелей, и давай сладкие речи толкать! Эх, паря, у этого худая харя – не выдюжит, решила выбирать, коль выбор есть.
Кидают сэмэски, в очередь толкаются, не успевает отвечать, только со всеми расправится - другие ползут. Раскраснелась, помолодела, в раж вошла, весело, вроде, как не одна кукует, с миром общается.
- Чего тебе, милок Ванечка надобно, аль по любви тоскуешь, аль девки против, чем могу помочь, добрый молодец?
- Смилуйся, богиня моя, - отвечает 28 летний богатырь, - очень ты понравилась, тебя хочу увидеть воочию, обнять, лаской одарить.
Удивилась женщина презренных лет, понравились ей такие речи, ночи напролет на связи, на веревочке всех держит, пусть тешатся.
- Привет, красавица, - пишет другой мОлодец, - увидимся, королева, как ты сложена, какой стан, какие ножки! Скажи и прилечу по первому зову, дорогая.
Неужто я себя проглядела, думает Ёшка, может и правда я королева, богиня, Кащей много речей говорил, но таких не слышала сроду, видать в городах все голодные. Тянется мордолента изо дня в день, из года в год и все чего-то хотят, всем чего-то не хватает, и нет этому конца.
Отбивается бабка от молодняка, как от мух, придется купить мухобойку, приятно слышать лесть – да веры нет, не на ту напали, тыщу лет прожила, опыт имеет, и прозвала их одноразовыми шприцами.
Ну, погодите у меня, проучу, жар остужу, бродяги! Соберу в один прекрасный лень всех хотимчиков, выстрою в очередь аж с третьего этажа до улицы, буду впускать по одному и в бочку сажать, набью до верха кочерыжек и солью присыплю, плюну вниз да законопачу крышечку!
Врут и не поперхнутся, Кащеющка врал, но не до такой степени, не откроют прохвосты моего замочка, ключик потерялся.
Сказала – сделала, просмолила огромную бочку, в порту продали, пригласила молодцов-тридцатилеток, встали в очередь, как в сэмэсках, по росту и старшинству, смотрят друг на друга, переглядываются, в кулачок подкашливают.
Только один зашел, хвать его и в бочку, нырнул, живи – не кашляй, набралась доверху, плюнула, бросила соли и законопатила, вытащила на улицу, благо на крутом склоне живет, пихнула, и полетели соколики, через камни перемахивали ,подпрыгивали, орали да не вылезти.
Остановилась бочка у вокзала, тут «бойцы» с битами. Бах-бах по бокам, покрутили, повертели, на попа поставили, вскрыли, что за рыба такая попалась, выпустили пленников зеленых и облеванных, заржали, с тем и ушли.
Повалились охотники до старух на траву, забыли дорогу, откуда пришли, отбилась охота до экзотики, взяли руки в ноги и домой помчались.
Смотрит бабка-Ёшка на другой день – нету соколиков, пропали, не кажутся, новеньких столько же, позвонила в порт, заказала бочку побольше да соли покрупнее, ждет приличного улова, ведь кто на что нарывается – непременно получит.
04.10.17г.
фото с интернета